— Ты что себе позволяешь, козёл?! — сходу заблажила она. — Ты знаешь, кто мой муж? Ты хоть представляешь, что он с тобой сдает, урод? Захотелось отвесить истеричке леща, но я сдержался и уставился на Зинкиного одноклассника, не особо даже и пытавшегося скрыть самодовольной ухмылки. — Завтра в восемь на школьном стадионе, — заявил, глядя ему в глаза. — Чтоб были оба! Зимина так и взвизгнула. — Ты, придурок, кем себя возомнил? Да тебя в асфальт закатают! Тебе конец, ты понял?! — Не придёте, хуже будет, — добавил я, и ухмылочка у «бычка» явственным образом померкла. Его сестрица шагнула вперёд и даже замахнулась, намереваясь проехаться по моему лицу длинными накрашенными ногтями, но стоило угрожающе развернуться, так и замерла с занесённой рукой. — Сева тебя уроет! — выдала она, будто выплюнула. — Ты мне ноги, чмо, целовать будешь! Сталкиваться с новоявленными хозяевами жизни приходилось уже не раз и не два, но ещё никогда прежде не испытывал столь нестерпимого желания придушить одного из них. Даже Мальцев, уж на что злопамятной гнидой оказался, и то такого откровенного омерзения не вызывал. А тут — так и перетряхнуло всего, аж лицо перекосило от бешенства. Как сдержался — сам не понимаю. — Завтра. Восемь. Стадион, — процедил я, развернулся и зашагал к забору. Вдогонку понеслась совсем уж откровенная брань; сделал вид, будто ничего не услышал. Саня-Татарин оглянулся и покачал головой. — Блин, я бы не сдержался. Точно бы всёк и по херу на всё! — Нельзя портить чужую собственность, — пожал я плечами с деланной беззаботностью, хотя в груди всё так и клокотало, а пульс и вовсе чуть ли не зашкаливал. — В смысле? — не понял Санёк. — Какой спрос с подстилки? Она меня сожителем стращала, вот с него и спрошу. Колян присвистнул. — С Лемешева? Так он под цыганами ходит! — Да без разницы, под кем он ходит. За такой базар при любом раскладе ответит. Но на деле так далеко я не заглядывал. Для начала собирался отделать Фила и его резкого дружка. Ну а если мы с пацанами против его группы поддержки не потянем, у Демида помощи попрошу, он не откажет. Самый фиговый расклад, с какой стороны ни посмотри, но тут заднюю уже не включить — придётся до конца идти. — Мы завтра придём? — спросил вдруг Санёк. — Приходите, — разрешил я. — Только особо не распространяйтесь, лады? Пацаны пообещали не болтать и отчалили, а я двинулся домой, точнее — к Зинке. Та открыла на звонок почти сразу, но меня в квартиру запускать не стала, вместо этого надела тапочки и вышла в подъезд сама. Её родители вернуться с работы в столь ранний час никак не могли, а младшие брат с сестрой учились во вторую смену, так что я даже не попытался скрыть удивления. — Ты чего? — Рассказывай! — потребовала Зинка, оглянулась на дверь и пояснила: — У меня Зоя с Ксюшей, не надут поговорить спокойно. Я обнял девчонку и в шутку предложил: — Может, тогда ко мне поднимемся? Зинка в ответ скорчила рожицу. — Серёжа! Рассказывай, что у вас там стряслось! Я тяжело вздохнул. — Да ничего особенного. Зимин вызвонил сестрицу, она подрала глотку, и разошлись. Девчонка пресекла мою попытку переместить ладонь с талии чуть ниже, но отстраняться не стала, лишь потребовала: — С самого начала, Серёжа, рассказывай! С самого начала! Ну я и выдал слегка отретушированную версию. Зинка помрачнела. — Ты с Артуром осторожней. Он с головой не дружит и вечно за Филом бегает как хвостик. — За Филей, — поправил я подругу, и та хихикнула, но сразу согнала улыбку с лица и заглянула мне в глаза. — Драться будете? Я ничего не ответил, просто её поцеловал. Но в итоге, конечно, пришлось сознаться. — Завтра вечером, — сказал, не став делать секрета из нашей договорённости, а точнее — моего ультимативного требования. Зинка печально вздохнула и потянула меня в квартиру. — Идём, у меня посидим. Отпускать девчонку не хотелось, но и стоять на лестничной клетке под прицелом соседских дверных глазков тоже было не дело, и я последовал за подругой в надежде, что её одноклассницы не станут засиживаться до самого вечера и оставят нас наедине. Нет, ну а вдруг? 07|09|1992 вечер Сбыться моей надежде оказалось не суждено. Если Зоя вскоре отправилась делать уроки, то кудрявую хохотушку Ксюшу пересидеть не удалось, пусть и поднялся к себе только в шестом часу. Ну а в остальном — неплохо пообщались, и помимо пищи духовной-музыкальной, мне перепала ещё и тарелка щей, а в придачу к ней кружка чая и пара бутербродов с копчёной колбасой. Ну и самое главное — Зинка постепенно перестала нервничать и бросать на меня обеспокоенные взгляды, успокоилась. Да на самом деле ничего страшного и не произошло; зная норов своего одноклассника, она наверняка понимала, что конфликт между нами лишь дело времени и всё могло обернуться куда хуже, нежели простая драка по предварительной договорённости. Впрочем, всё ещё могло обернуться хуже. Но вот об этом я как раз говорить и не стал. Правда, настроение Зинке под конец всё же испортил. Уже в дверях прищёлкнул пальцами и сказал: — Да, слушай! Нас со среды на картошку отправляют. Девчонка накуксилась и уточнила: — Надолго уедешь? — Дней на десять, наверное. До конца следующей недели. — К моему дню рождения вернёшься? — Двадцать второго буду в городе железно. Понадобится — убегу. И дабы придать убедительности своим словам я Зинку поцеловал, но толком попрощаться не дала Ксюша — эта кудрявая зараза тут же начала напевать: — Тили-тили-тесто!.. Ну я и пошёл к себе. А в одиночестве опять накатил приступ злобы, чуть со всего маху кулаком по стене не врезал. И отвлечься шансов никаких — в голове так и прокручивалась раз за разом вся сцена от начала и до конца. И вроде сделал всё правильно, а непроизвольно прикидываю, что должен был сказать, дабы ту парочку на место поставить. Может, и в самом деле стоило леща зарядить? Или перебор? Дома надолго не задержался. Настроения читать лекции и готовиться к семинарам не было, да и другие планы на вечер наметил. Собрал в спортивную сумку сменную одежду, кинул сверху полотенце, потом немного поколебался и уложил туда же цельнометаллический топорик, сварганенный знакомыми пацанами в мастерской десятой шараги. С моим сегодняшним везением ничего не стоит ещё и на братву Кислого налететь. Ну и вообще лишним не будет. Первым делом двинулся в гаражи, намереваясь заручиться поддержкой пацанов, но бокс Гуревичей оказался заперт. Глянул на часы, потопал в качалку. И вновь прогадал. Нет, сегодня в любом случае намеревался тягать железо, просто, к своему немалому удивлению, не застал там Андрея Фролова, который вчера клятвенно пообещал составить мне компанию. Ничего переигрывать по этому поводу не стал, потрепался со знакомыми пацанами, размялся, разогрелся, начал заниматься. Тогда-то и появился Костя Чижов. — Привет! — подошёл я к нему. — Не знаешь, где Дюша? Он вроде собирался сегодня прийти. — Его Анька не пустила, — пояснил Чиж и развёл руками. — Чё ты ржёшь? Настоящую истерику закатила. Мол, она безвылазно в салоне сидит, а он непонятно где шастает. Ну Дюша и не пошёл никуда. Я только головой покачал и никак комментировать услышанное не стал. Не пошёл и не пошёл, своя голова на плечах. Другое дело, что с ним насчёт завтрашней стрелки поговорить надо, придётся самому теперь в салон тащиться. Костя вызывался составить мне компанию, и я немного подождал его, а потом мы на пару двинулись к «Ручейку». — Может, пива возьмём? — предложил Чижов, когда проходили мимо коммерческого киоска. У меня в карманах гулял ветер, и я покачал головой. — На нулях. — Да не вопрос, со мной за мебель рассчитались.