— Да ну тебя! — Он кинул окурок в заполненную бычками баночку в углу лестничной клетки и подошёл к двери. — Сейчас выйду! Из квартиры пахнуло жареным минтаем, и у меня мигом подвело желудок, я сглотнул наполнившую рот слюну. Ладно хоть ещё Юра надолго дома не задержался, вышел уже минут через пять. Ну а на улице ветер снега в лицо сыпанул, выдул мысли о еде из головы. О другом беспокоиться начал. Голод — ерунда, но вот если Поляк не сможет в записях секции покопаться, тогда даже не знаю, что и делать. Волновался напрасно. Юра, такое впечатление, в секции чувствовал себя как дома, поскольку пробыл он в спорткомплексе никак не дольше пятнадцати минут, а выйдя, протянул листок в клетку с ровными строчками имён. ФИО, дата рождения, адрес. Мелькнула неуютная мыслишка, что Поляк вполне мог выписать первые попавшиеся имена, но сразу выкинул её из головы. Не первый день его знаю. Согласно записям, Немцову удалось сбить с панталыку двенадцать человек, и я сунул Юре десятку из общака, после пошарил по карманам и набрал ещё семьсот рублей. Отдал их со словами: — Остальное завтра занесу. — Забей! — отмахнулся Юра, пряча деньги. — Ты домой сейчас? — Не, по делам мотанусь. — Бывай! Мы распрощались, и я потопал в хозблок, где надолго не задержался, только вручил список дядьке и сразу поспешил к Зинчуку. Пацаны пили водку и смотрели «Крёстного отца». Хоть виду они старались не показывать, но настроение у всех было откровенно подавленным. Разве что Евген уже успел крепенько поддать и оттого пребывал в боевом расположении духа. — Штрафную! — вручил он мне рюмку с водкой, и я отказываться не стал, выпил. — Ну что? — спросил тогда Андрей Фролов. — Порядок! — махнул я рукой. — Мужики сами на стрелку поедут. Меня с собой возьмут и всё. Костя Чиж удивлённо захлопал глазами. — Мужики? Какие мужики? Я вздохнул и пустился в объяснения: — Немец деньги с киоска и Лемешева тянуть хотел, так? А мы за охрану платим ЧОП «Корвет». Вот они всё и разрулят. — А пупок не развяжется? — усомнился Костя. — С тремя двустволками? Не, не развяжется, — заявил я со всей уверенностью. — Только придётся ещё в военкомат деньги занести, чтобы бригаду Немца в армию загребли. Они там все от призыва бегают. Идею одобрили единогласно, ещё выпили, и я стребовал у Зинчука тарелку борща. Дальше продолжил пить водку — пиво, как обычно и случается, разошлось совершенно незаметно. Один кружку налил, другой стаканчик — и нет его. Но и нормально. Кончился «Крёстный отец», включили «Однажды в Америке». Жизненное кино. 12|12|1992 день-вечер В субботу бежал лыжный кросс. Как назло, ночью похолодало до минус семнадцати, но деваться было некуда — иначе зачёта по физкультуре было не видать как своих ушей. А вот Витя Медников, у которого прогулов накопилось ничуть не меньше моего, сумел выкрутиться и на сей раз: притащил брикеты лыжной мази, выбрал из них подходящие по температуре и перед стартом обработал лыжи тех, кто такой изворотливостью похвастаться не мог. Мои, например, а ещё — Олины. Провозился он с нашей симпатичной одногруппницей куда дольше, чем с остальными, вот я и не удержался от шпильки. — Пересмотрел свои взгляды на серьёзные отношения? Витя только тяжко вздохнул в ответ, махнул рукой и закурил. — Беги уже. Ну я и побежал. И неплохо пробежал — на пятикилометровой дистанции стал третьим. Запыхался, конечно, и морозного воздуха нахватался, но вполне себе уверенно финишировал. И общая физическая подготовка сказалась, и воскресные пробежки с Зинкой. Так ей об этом и заявил, когда из школы встретил. — Ты меня так и будешь провожать? — поинтересовалась та, чем-то определённо недовольная. — Говорил же, что всё уже разрешилось? — Разрешилось-то оно разрешилось… — протянул я и усмехнулся. — Ревную, наверное, просто… Зинка сверкнула серыми глазищами. — Правда? Это так мило! Как по мне, ничего милого в ревности не было, но спорить не стал. К тому же девчонка тут же добавила: — Тогда ревнуй ещё сильнее, завтра мама организовала нам тур выходного дня. «Поезд здоровья», так она сказала. Увезут в лес на лыжах кататься, будто в городе этого делать нельзя! — И к кому тебя ревновать? — уточнил я. — К деревьям? — Новиковы тоже едут, — пояснила Зинка, заметила моё недоумение и закатила глаза. — Ну Новиковы! Тётя Римма с мужем будет и Макс. Я немного даже напрягся, девчонка заметила это и спросила: — Может, с нами поедешь? — Куда? — тут же поинтересовалась присоединившаяся к нам Ксюша. — На кудыкину гору! — раздражённо отозвалась Зинка. — Так что, Серёжа? Поедешь? Идея эта мне категорически не понравилась. Я даже поморщился. — Хочешь окончательно маму раздраконить? Зинка вздохнула. — Ну да. — И задумчиво пробормотала: — Может, сказать, что я залетела? Я аж закашлялся от неожиданности, а Ксюша покрутила пальцем у виска. — Совсем ку-ку? — Да хоть бы отстали уже! Все мозги выполаскали! — Плохая идея, — заметил я. Ксюша не удержалась и хихикнула в кулачок. — А ты, случаем, не залетела? — Дура! — взвизгнула Зинка. — Типун тебе на язык! — Первая начала! — не осталась в долгу кудрявая егоза. — Куда едете-то? — Да на лыжах кататься. Ксюша покачала головой. — Это не интересно! С пятнадцатого числа в Свердловске фестиваль «Рок-арсенал» проходить будет, вот туда бы я съездила! Там «Аквариум», «Бригада-С», «Алиса», «НАУ», «Чай-ф», и «Агата Кристи» выступят. А ещё «Крематорий»! Она напела: Маленькая девочка… [5] И вдруг спросила: — Серёжа, а ты марихуану курил? Неожиданный вопрос откровенно сбил с толку, и за меня ответила Зинка: — Серёжа за здоровый образ жизни! Серёжа у меня спортсмен! Ксюша, зараза такая, снова захихикала, а я уточнил: — Ты к чему это вообще сейчас спросила, кудрявая? Девчонка фыркнула. — Темнота! Это же из песни!