Фролов кивнул. — Он заднюю включил. Мол, не знал, будто мы Лемешева крышуем. — Свистит, думаешь? — Само собой. Но быковать не стал, так что и по фиг. Мы легонько стукнулись краями банок и выпили. Воробей, который предпочёл отхлёбывать прямо из бутылки, подошёл и завёл разговор о делах. — Два окна на ночь ставнями закрывать будем, на третье придётся решётку поставить. Бытовку на две части разделим. Товар тут хранить станем, в вагончике отдельного помещения делать не придётся. Андрей закатил глаза и объявил: — Завтра! Димон, займёмся этим завтра. Лады? — Вот! — поддержал его Рома. — А сегодня пьём! Ну и выпили, конечно. Андрей надолго не задержался и вскоре стал собираться, ну а мне захотелось расслабиться, ещё и пиво в голову дало, не утерпел и, когда пошёл провожать, прямо сказал: — Слушай, ну ты чего? Посидели бы, отдохнули! — Не, Серый, не могу, — покачал головой Фролов. — Янке обещал сегодня пораньше вернуться. — Прям обещал? Всё так серьёзно? — Ну да, засосало как-то. Я на той неделе Аньке палку кинул — такое впечатление, пластиковой кукле присунул. Ни о чём. Как с ней четыре месяца прожил, вообще не понимаю. Вот Янка — это да! Огонь! — Посмотрим, как ты через три месяца запоёшь, влюбчивый ты наш! — подколол я товарища. Мы вышли на дебаркадер, и Андрей поёжился. — Не, Серый, ты не прав. С Янкой у меня всё серьёзно. Подумываю, ей второго заделать. — Даже так? — не на шутку удивился я. Фролов кивнул и, понизив голос, доверительно сообщил: — Тут с новой стороны Янку узнал. Всего-то и понадобилось, что полбутылки «Амаретто» и чуток вазелина. — Вот ты маньяк! — Да чего такого? Не силком же! Ты Янку не знаешь? Ей если что-то не нравится, молчать не станет! — Она тебя тоже знает. Явно решила, что проще раз дать, чем каждый вечер отбрыкиваться. Андрей ухмыльнулся. — Теперь остаётся её только на оральный секс раскрутить, и совсем половая жизнь наладится. Пока ни в какую в рот взять не соглашается, не могу уломать. — Он первым спустился с лестницы и обернулся. — Ты-то свою ещё не? — Без извращений обходимся. — Скажешь тоже — извращения! — фыркнул Андрей. — Вали давай! Я запер за приятелем калитку и вернулся в мастерскую. Мы ещё немного посидели, а потом Дима Воробьёв начал собираться, но прежде принёс нам ещё две бутылки пива и литр водки. — Вы только в запой не уйдите! — предупредил он. — Завтра ремонтом займёмся! — Да всё путём будет! — отмахнулся Саша Романов. — Ты подожди, мы тоже двинем, — засуетился Евген. — Пацаны, погнали ко мне! Хата свободна! Ну и собрались, я — со всеми. Напоследок заглянул в дежурку, где пялились в телевизор брат нашего участкового и самый здоровый из всех охранников — Витя Дергун. За службу во внутренних войсках дядька его иначе как «полу-ментом» не именовал. — Всё, мы уходим! — Закрою, — сообщил коллеге поднявшийся с жалобно скрипнувшего диванчика Витя. — Заодно и на обход территории схожу. И сходил, наверное. А мы засели на квартире у Зинчука, разве что Костя поначалу отлучился и минут через двадцать пришёл уже с подругой — крашеной блондинкой на пару лет младше нас, очень даже симпатичной. «Напрасно он её привёл», — подумалось как-то само собой, но это я зря, конечно. Отлично посидели. 06|12|1992 утро-день Остаток недели вкалывали, как рабы на галерах с утра до вечера — очень уж непросто оказалось привести бытовку в божеский вид. Внутри где-то просто ошкуривали обугленную облицовку, где-то ставили новые доски, полностью поменяли электропроводку, разгородили вагончик на две части внутренней стенкой. Один из оконных проёмов пришлось существенно расширить, превратив его в полноценную витрину, решётку не только подогнали к новым размерам, но и модернизировали, добавив отверстие для выдачи товара. Ещё докупили два электрообогревателя и краску для обработки вагончика внутри и снаружи. — Ну вот, Костян, а ты говорил, что в общаке бабок слишком много, — усмехнулся Андрей Фролов, когда мы выгребли из кубышки почти всё подчистую. Ладно хоть на двери тратиться не пришлось. Внутрь переставили бывшую входную, взамен неё установили новую — железную и солидную, которая вызывала уважение одним своим видом. — Заодно и реклама нам будет, — заявил, хлопнув по ней ладонью, батя Андрея. — Ты потом ближе к делу объявление повесь. С покраской мы справились за субботу, на воскресенье наметили устранение последних недоработок, но я сразу предупредил, что припозднюсь. За эту неделю с Зинкой разве что пару раз по телефону поговорил, вот и решил в первой половине дня на всё забить и побыть с девчонкой. И ей в радость, и сам соскучился. На днях потеплело, утро и вовсе порадовало прекрасной погодой — градусник за окном показывал минус пять, так что от лыжной прогулки мы отказываться не стали. Я, правда, попытался для начала затащить Зинку к себе, но та сходу отрезала: — После! Как раз и чай попьём. Вышли со двора и перебежали через дорогу, немного прошлись по берегу озера и почти сразу отыскали уходившую на его заснеженную гладь лыжню. Приверженцев спортивного образа жизни вроде нас оказалось не так уж и мало, но никто никому не мешал, места хватало всем. Ещё тут и там сидели над лунками группы любителей подлёдного лова, некоторые укрылись от порывов лёгонького ветерка в палатках или под натянутой на каркасы полиэтиленовой плёнкой, но таких сегодня было немного. Тепло. Поначалу мы бежали в хорошем темпе, а когда изрядно пропотели, развернулись и отправились в обратный путь, я съехал с лыжни и пошёл бок о бок с Зинкой. Скорость сбавили, появилась возможность поговорить, вот и трепались о всяких пустяках, в основном о книгах и фильмах. — А звук у компакт-дисков от кассет сильно отличается? — спросила вдруг девчонка. — Без понятия, — мотнул я головой и с шумом перевёл дух. — А что? — У Серёжиных друзей серьёзная аппаратура дома. Хай-фай импортный. Ксюша упросила его нас сводить послушать. Я едва от матерка удержался. Собирался потребовать выкинуть эту дурь из головы, но вовремя вспомнил о Зинкином упрямстве, по части которого она могла переплюнуть даже маменьку, вот и подавил первый необдуманный порыв, зашёл издалека. — Музыку сходить послушать? — уточнил для затравки. — Ну да! — Ты ко мне музыку ходишь слушать — мы только музыку слушаем? Зинка округлила глаза и возмущённо протянула: — Ну, Серёжа! Одно дело ты! — А другое — они, — усмехнулся я. — Зин, тебя никто и спрашивать не станет. — С нами Серёжа будет! — Толку от него? Филя пальчиком погрозил, он в тину и ушёл. Девчонка надулась и с вызовом выдала: — У меня газовый баллончик есть! — Где он у тебя есть? — В кармане, где ещё? — фыркнула Зинка. — Сам же сказал его с собой носить! Я усмехнулся. — Вот в куртке он и останется. Какое-то время ехали молча, и Зинка напряжённо сопела, потом не выдержала и жалобно протянула: