Я поеживаюсь, удобнее усаживаясь на стуле. Мы перебрались в спальню, сели друг напротив друга на кровати и стали разговаривать обо всем подряд. Мы знали, что если хотим поймать Подсматривающего Тома, то должны вести себя как можно тише, чтобы услышать… Клик. У нее отвисла челюсть. Ее глаза – я никогда не видела в них столько счастья. Она прошептала мне, что мы должны продолжать разговаривать. – Притворись, что ничего не слышала. Подыграй мне. Я кивнула. После чего она прикрыла рот и заговорчески спросила: – О боже! Ты позволила ему трогать тебя? Мы «посплетничали» еще пару минут, пытаясь сдержать смех, который мог бы нас выдать. Но мы больше не слышали кликов, а темы для разговоров закончились. – Знаешь, что мы можем попробовать? – спросила она. – Приятный, глубокий массаж спины. – Да ты настоящая бестия, – прошептала я. Она подмигнула мне, опустилась на колени, вытянула руки и начала тянуться, как кошка. Клик. Искренне надеюсь, что ты уничтожил эти фотографии, Тайлер. Потому что если они обнаружатся, даже если ты не виноват, боюсь подумать, что с тобой будет. Сажусь верхом на ее спину. Клик. Откидываю ее волосы. Клик. И начинаю массировать плечи. Клик. Клик. Она отвернулась от окна и прошептала: – Знаешь, что означает, если он перестает фотографировать? Я ответила, что не знаю. – Это значит, что он делает кое-что другое. Клик. Продолжаю массировать ей плечи. На самом деле я думала, что у меня хорошо получается, потому что она перестала разговаривать, а ее губы расплылись в улыбке. Но затем она выдала новую идею – способ поймать этого извращенца. Один из нас должен просто выйти из комнаты, сказав, что пойдет набрать в ванну воды, и позвонить копам. Вот и все. Но затем она передумала. – Хотя нет, – сказала она. – Не хочу уходить, пока не выясню, вдруг я его знаю. Что, если он ходит в нашу школу? – И что тогда? Она велела мне действовать, когда она скажет, и вылезла из-под меня. По ее плану, когда она скажет «три», я должна была подойти к окну. Но я думала, что Подсматривающий Том уже наверное ушел – испугался, потому что с тех пор, как я с нее слезла, нас никто не фотографировал. – Время молочка для тела, – сказала она. Клик. Этот звук разозлил меня еще сильнее. Все, пора заканчивать эту игру. – Посмотри в верхнем ящике стола. Она вопросительно показала на стол около окна – я кивнула. Я немного вспотел, даже футболка намокла. Снова пытаюсь устроиться на стуле поудобнее. Но, боже, я не могу перестать слушать. Она открыла ящик, заглянула внутрь и прикрыла рукой рот, который открылся от удивления. Что? В моем столе нет ничего, что могло бы вызвать такую реакцию. Во всей моей комнате нет ничего подобного. – Не знала, что ты такая, – громко сказала она. – Мы должны попробовать это… вместе. – Э-э-э… хорошо. Она начала что-то перебирать в ящиках и снова приоткрыла рот: – Ханна? Сколько их у тебя? Ну ты и испорченная девчонка. Клик. Клик. Умно, подумала я. – Почему бы тебе не посчитать? – Сейчас попробую. Один… и два… Я спустила одну ногу с кровати. – …три! Я подбежала к окну и потянула за шнур – жалюзи взлетели вверх. Я хотела увидеть твое лицо, но ты убегал очень быстро. Вторая девушка смотрела не на твое лицо, Тайлер. – О боже! – закричала она. – Он засовывает свой член в штаны. Тайлер, где бы ты ни был, мне очень жаль. Ты это заслужил, но я тебе сочувствую. Так кто же ты? Я успела заметить, какого ты роста, цвет волос, но не смогла рассмотреть лицо. Но ты все равно себя выдал, Тайлер. На следующий день в школе я задавала всем один и тот же вопрос: «Где ты был вчера вечером?» Кто-то говорил, что был дома или в гостях. Или в кино. Или не мое дело. Но у тебя, Тайлер, был самый оборонительный – и в то же время интересный – ответ: – Кто? Я? Нигде. И по каким-то причинам у тебя бегали глаза, а на лбу выступили капли пота. Ты такой тупица, Тайлер. Эй, по крайней мере ты оригинал. И ты перестал ходить к моему дому. Но я всегда ощущала твое присутствие, Тайлер. После твоих визитов я всегда проверяла, насколько хорошо закрыты жалюзи. Я больше не смотрела на звезды и никогда не видела молнию. Каждый вечер я просто выключала свет и ложилась спать. Почему ты не мог оставить меня, Тайлер? Мой дом. Мою спальню. Предполагалось, что там я буду чувствовать себя в безопасности. Но ты все разрушил. Хотя… не совсем все. Ее голос дрожит. Ты разрушил все, что осталось. Она делает паузу. И в этот момент я понимаю, что пристально всматриваюсь в пустоту. Я смотрю одновременно на чашку и мимо нее. Я слишком напуган, чтобы смотреть на людей, мне кажется, что они уже давно за мной наблюдают, пытаясь понять, что отражается на моем лице и кто этот бедный парень, который слушает старомодные кассеты. Насколько для тебя важна личная безопасность, Тайлер? Частная жизнь? Может, это все не так важно для тебя, как для меня. Но не тебе решать. Смотрю в окно, сквозь свое отражение, на залитую светом веранду. Не уверен, сидит ли еще кто-то за столиком Ханны, который прежде был еще одним местом, где она чувствовала себя в безопасности. Кто же эта загадочная девушка, упомянутая в рассказе, Тайлер? Кто так загадочно улыбался, когда я массировала ей спину? Кто помог мне разоблачить тебя? Мне сказать? Я подумаю. Что она мне сделала? Ответы на эти и другие вопросы ищите на третьей кассете.