И тут же поплатилась за свою храбрость. Куцин с размаху залепил мне тяжелую пощечину – его коронный ход, можно сказать. От удара я не удержалась на ногах и упала на пол: – Заткнись, тварь! Ты, хочешь ее защитить? Будешь делать то, что я прикажу! – пьяный, с бутылкой в руке, он навис надо мной. – Нет! Я вызываю полицию! – держась одной рукой за лицо, другой попыталась нащупать в сумочке телефон, но он не дал мне ничего сделать. Один удар ногой – и все мои вещи отлетели в сторону, я же схватилась за раненную конечность – боль была невыносимой. – Ты уже пыталась им доказать что-то! Помогло? – Виктор громко и пьяно расхохотался. – Хочешь, чтобы девка была цела, будешь делать то, что я скажу! Больше повторять не буду! Он снова уселся на свой диван и удовлетворенно уставился на меня: – Так вот. Ты вернешься к своему хахалю. Он же богатый, так? А раз богатый, надо делиться. Те бабки, что он будет давать тебе на шмотки – будешь приносить мне. Завтра и начнем. К вечеру ты принесешь мне деньги в своем клювике и не вздумай проболтаться ему. Будешь себя хорошо вести – не трону мелкую. Хоть один раз не принесешь – тут же увидишь результат. А сейчас, уматывай отсюда! Нечего мне тут свои сопли размазывать! Куцин заставил меня подняться и вытолкал на лестничную клетку, в след полетели и мои вещи. Опять, опять ввязалась в это! Анфиса! Что ты делаешь, дура, ты, недалекая?! Ведь понимаю же, что манипулирует мной. Но, гад, ставит в такую ситуацию, из которой нет иного выхода, как только подчиниться. Я действительно уже пробовала и не раз обращаться в органы – толку ноль. И вопрос с шантажом с его стороны ждал своего времени. Куцин прекрасно знает, что я спать не могу, зная, что он измывается над ребенком. Но и поделать с этим ничего не в силах. Закон на стороне родителя. Слезы водопадом текли из глаз. Наверное, завтра синяк будет. Деньги принести… Как? Как я скажу об этом Добрыне? Нет, это сделать мне гордость не позволит. Тем более, после сегодняшнего. Я ему не жена, и уже, похоже, даже не любовница. Твою мать, что же теперь делать? Избитая, лицо и руку жжет, зареванная, нервно прижимая сумочку к груди, пошатывающейся походкой, направилась домой. Надо… Надо выспаться, все обдумать… Утро вечера мудренее. Олечку он пока точно больше не тронет, больно уж денег хочет. *** « – Все! Не буду больше читать! – топнула ножкой Настенька. Так топнула, что подпрыгнул десяток бабок, сидевших на первых рядах в старой библиотеке села Волохуевка, что в Рублевском регионе. – Ой! Как так, доченька?! А как же? Как же мы? – запротестовали несогласные бабки. – Надоело! Где сказка? Почему на Анфису одни неприятности сыпятся?! Где Добрыня? Где Алеша?! Как этот Куцин посмел ее избить?! Автора на мыло! – в порыве возмущения, девушка даже повысила голос. Бабки не на шутку перепугались. К четвертой книженции, Настенька в селе уже успела стать не просто местной знаменитостью, но и, не побоюсь этого слова, божеством, в некотором роде. Бабки буквально дрались за честь помочь по хозяйству в доме Настеньки. Кто огород прополет, кто полы помоет, кто завтрак приготовит. А все почему? За место под солнцем боролись, тепленькое, так сказать, по протекции местечко в библиотеке, буквально в ногах у читающего. А как иначе? Со слухом у старых почти у всех проблемы, сидя далеко, можно было и чего-то не услышать. Так что, спрос рождает предложение. И никто, никто из них, даже в страшном сне, не мог представить себе, что будет, если Настенька откажется читать! Миллениум отдыхает! – Доченька, ты просто устала, – попыталась наладить контакт баба Люба, – пирожков тебе надо скушать, твоих любимых, с капустой. Давай, давай, и чаек горячий, с брусникой моченой. – Не хочу! Ну, вас! – А чего ты хочешь, милая? Мы с бабками все, что надо, сделаем! – Не сделаете! – еще пуще насупилась Настенька. – Любви хочу! Как у Анфисы с Добрыней. Или как с Алешей! Как вы это сделаете?! – Какой любви? С чего ты взяла, что у них любовь? – встряла хитрая Никифоровна. – Тебе же Анфиса ясно сказала, кончилось все у них с Добрыней. Все. Такой любви хочешь? А Алешка и вовсе тут ни при чем! – Что?! – встрепенулась Настенька. – Да, у них! Да у Добрыни с ней! Он ее любит и морду набьет этому к… Куцину! Спорим?!! – Да, не, – подначивала Никифоровна наивную Настеньку, – не верю! Не похоже, Добрыня уже и Риточкой увлекся. Вот, где она, любовь-то будет. – Не правда! Я вам докажу! Вот, сейчас, где тут продолжение было! Бабки одобрительно посмотрели в спину Никифоровне. Было ясно, что на ближайшие несколько дней тепленькое местечко возле Настеньки уступят ей. Честно заслужила.» *** Я поцеловала дверь. Так и понимайте. Поцеловала, развернулась и направилась к своей тете. Во всей этой суматохе событий совершенно забыла, что дверь мне Добрыня выломал и замки потом меняли. Вот только ключ у меня старый. Так что, на этом мои приключения не закончились. Сладкий сон отменяется. Приготовься, деточка, тебя еще ждет долгая дорога на автобусе. – Далеко собралась? – жутко недовольный голос Добрыни остановил меня. Он стоял возле моего подъезда, опершись на свой автомобиль и сложив мощные руки на груди. Ого, дорогая, тебе везет, как утопленнице. То есть, совсем не везет. Кто-то там, на небе, решил отправить твою удачу в небесный унитаз. В ту секунду, я прямо слышала, как смыли воду в небесном бачке. Прощай, Анфиска-а-а! – Так, погулять, – съязвила. Обида накатила моментально. Не к месту вспомнилось его поведение у костра, висящая на шее Ри-точ-ка. Еще один. Ой, правду говорила Индира, нельзя мужикам верить. Только беды сплошные от них! Попыталась обойти его стороной, хотела продолжить свой путь на автобусную остановку. Не вышло. И как же ж было приятно снова ухнуть с головой в его сильные и теплые объятья! Как домой вернуться! Вот она, моя крепость. Вцепилась в его куртку и зарылась подмышку. Милый мой, Добрыня, почему? Почему тебя не было рядом со мной какой-то час назад? Моя неустойчивая женская психика сдалась, злость рассеялась, обида испарилась… Расплакалась, короче, я. Ай, пусть думает, что хочет. Сейчас, в эту секунду, его тепло для меня самое главное лекарство. Не заметила, как он поднял меня на руки и понес обратно, в мою квартиру. Естественно, у него ключи были. Вот так, судьба лишила меня прав на себя. Теперь моей кармой целиком и полностью завладел этот красавец. А я, как сумасшедшая, просто схожу с ума от любви к нему. Ох, как же он меня бесит! Такой красивый, такой правильный, и только я на этом фоне вся в этом самом, вы понимаете. Не дала ему включить свет, отложим разбирательства до утра. В ту ночь, я как вампир, воспользовалась им, чтобы восстановить свои силы. Стонала под его нежными поцелуями, изгибалась от наслаждения в его больших руках, обнимала его мощное тело, ласкала его жаждущие губы свои языком… А потом уснула замертво, с одной приятной мыслью: почему доктора всего мира не придумали еще такую чудесную таблетку, которую можно было бы назвать «Добрыня». Прямо вижу слоган: «Ты отчаялась? Не видишь свет в конце тоннеля? Покупай таблетки «Добрыня» – лучше, чем объятья любимого! ». Сутки седьмые Похоже, пока Добрыня рядом, я обречена быть вечной беглянкой. Но, здесь есть и его вина – крепкий сон злоумышленнице только на руку. Ох, если бы вы видели мое лицо сегодня с утра! Огромный синяк на всю щеку. Про боль я молчу. Запуталась, сколько слоев косметики нанесла, но, кажется, все равно немного видно. Это только в кино героиня может легко спрятать следы побоев, а в жизни нет. Ну, по крайней мере, у меня это не получилось. Ничего, доберусь до работы – попрошу девчонок помочь. Вчерашняя секундная слабость и я опять поддалась этому очаровательному здоровяку, который не сильно задерживается подле меня, когда появляется Ри-точ-ка. Брр. Бросила его сегодня одного досыпать сладким сном в моей постели. Куцин может и не мечтать, не буду я ни из кого тянуть деньги. До вечера еще есть время и надо придумать, как спасти Олечку. Конечно, кто-то бы сказал на моем месте, что мне, полоумной, мешает обратиться к Добрыне? Ведь, проще простого нажаловаться, мол, реши дорогой, а я в сторонке постою. А давайте посмотрим наперед. Куцин хитрый, уже не раз обманывал власти. А Добрыня импульсивный – сразу кинется выяснять отношения и получится только хуже. Тот заявит о нападении, и, пока суть да дело, Олечке снова влетит. Еще хуже будет, если Виктор успеет вперед меня написать заявление в полицию. И все. Правда за ним. Опять вернусь туда же, откуда начала. Все утро ломала голову, и единственный вариант, который я вижу – обратиться к адвокату. Дорогому, пусть я залезу в долг, точно придется взять кредит, но так будет лучше всего. Отлично! Сегодня в обед и решу этот вопрос. *** – Так вот. Ты вернешься к своему хахалю. Он же богатый, так? А раз богатый, надо делиться. Те бабки, что он будет давать тебе на шмотки – будешь приносить мне. Завтра и начнем. К вечеру ты принесешь мне деньги в своем клювике и не вздумай проболтаться ему. Будешь себя хорошо вести – не трону мелкую. Хоть один раз не принесешь – тут же увидишь результат. А сейчас, уматывай отсюда! Нечего мне тут свои сопли размазывать! Зиновий Туркин ударил по кнопке «Enter» на своем изысканном портативном компьютере, чем и остановил воспроизведение видео. – Зиновий Валерьевич, это все, что удалось заснять – дальше действие происходило в коридоре, там видео не получилось. Камера на дроне может запечатлеть только через окно, но не через стены. – Да, понятно, Игорек. Возьми деньги у моей секретарши, – хмыкнул Туркин. – Хорошая работа, но продолжай следить. – Как скажете, босс. Когда слегка неуклюжий и вечно неопрятный сыщик покинул кабинет, Зиновий открыл верхний ящик своего стола и выудил оттуда неприлично толстую сигару. Откусив специальными ножницами кончик, он щелкнул зажигалкой, и помещение наполнилось табачным дымом. Информация – двигатель прогресса, а так же вечный денежный двигатель. Кто обладает информацией, тот победил. Так всегда считал Зиновий Валерьевич Туркин. И, как показывал его опыт, он правильно считал. Мужчина с наслаждением сделал большую затяжку и выпустил облако белого дыма. Да, вчера эти сопляки, молодые, безмозглые, примчались к нему в поисках своей девчонки. Пришлось поддакивать, оправдываться и ни в коем случае не показывать, что он, Туркин, с самого начала был в курсе всех передвижений Анфисы Чистяковой. Он сразу понял, что она – его самое сильное оружие в том, чтобы взять, наконец, управление Гольдзманом в свои руки. Что может быть более сильным мотиватором для мужчины, кроме как его возлюбленная? Ничто! Жаль, что его собственная дочь осталась бесполезной в этом смысле. Эх, все всегда приходится делать самому. Он знал… Знал. Что надо просто немного подождать и девочка сама упадет к нему в ноги. И, вот оно! У Туркина была мысль спровоцировать некую нужду в средствах у Чистяковой. С этой целью и был куплен салон красоты. А тут, такой естественный подарок судьбы! Отлично! Туркин потер пухлые руки – сегодня же он приручит ее, и Анфисочка будет делать все, что он скажет ей. Отлично! *** – Ой, солнце, с тобой что ни день, то приключение! – причитал Влас уже минут десять, пока помогал мне закрасить огромный синяк. – Ты знаешь, что наша новая красавица, Индира, злая почему-то на тебя! Будешь всю неделю укладки делать, никакого маникюра! Я только вздохнула. Из всего накатившегося и навалившегося на меня в последние несколько дней – это уже ерунда. Влас, девочки в салоне отлично знают, что у меня два диплома, и на специалиста по маникюру, и на парикмахера. Просто я ненавижу возиться с волосами, хотя, у меня явный талант к этому. Зная эту неприязнь к парикмахерскому делу, Милана Асхановна всегда ставила меня на укладки в наказание за… , да, за все, что ей не нравилось. Видимо, Индире она передала все сведения и компроматы на работников. – Вот, смотри, почти и не видно! – заявил Влас и развернул мое кресло лицом к зеркалу. Да, опытные руки мастера и слоев десять штукатурки сделали свое дело, хотя, четкий темный след все равно был немного виден. – Ну, уж прости, – пожал плечами Влас, – держи, надень очки, они немножечко прикроют следы твоих ночных похождений. Но, вообще, радость моя, ты должна понимать, что я не волшебник. – Хорошо, хорошо. Спасибо тебе, ты действительно сделал все, что мог. От очков в вульгарной розовой оправе я отказалась. Распустила волосы, взъерошила их на модный манер, будем надеяться, никто особо не будет сегодня меня разглядывать. Поправив свое розовое платье, подошла к парикмахерскому «станку» и приступила к работе. На какое-то время мне даже удалось отвлечься от тяжелых мыслей. Под рассказ очередной клиентки о сплетнях в светском обществе, о новых тенденциях и бла-бла-бла… – Вы знаете, дорогуша, в новом сезоне будет модно носить парики! Да! Именно! И никаких больше стрижек. А, почему? Вот, вы спросите меня, почему? А я вам отвечу! На последней светской вечеринке, о, что это было за мероприятие! Весь бомонд собрался! Все модная тусовка! – клиентка хихикнула. – Там еще, эта, как ее, ну, с рыжими волосами, как у вас, изменила своему мужу! – Прильсецкая? – решила я поддержать активную клиентку. – Ага! Она самая! Так вот, вечеринка-то была у Пихтерева… В какой-то момент, мне захотелось сильно дернуть за волосы эту балаболку. Лучше бы делом каким-нибудь полезным занялась, чем сплетничать про других. Парики, блин! Нахмурила брови, ох, как же разболелась от ее жужжания голова. Ой, не выдержу я этот день. Бывало ли у вас такое, что вроде бы как, налетели на вас проблемы, вы решили – все, хуже некуда. Проходит мгновение и, вы понимаете, что это даже не проблемы вовсе. Когда вас настигает настоящая катастрофа! И вот этот апокалипсис в образе моих бывших одноклассниц, некогда самых популярных девчонок в нашей школе, а попросту говоря, заноз у всех, ну, сами знаете где, не замедлил явить себя мне. Это было как в романтическом фильме, некоей замедленной съемкой, они, две «красавицы», вошли, словно два ледокола, в наш скромный салон красоты. Эх, сколько ж мы не виделись? Да, в такие моменты явно ощущаешь, что тебе далеко не восемнадцать. Это было давно, но от их вида меня передернуло ничуть не меньше, чем раньше. Юлька Скворцова и Лерка Гузина. Принесло же их на мою больную голову! Я инстинктивно попыталась отвернуться, в надежде, что они меня не заметят, но наблюдательная Юлька тут же отреагировала: – Анфиса? Чистякова?! Ты?! – я вымученно улыбнулась, а про себя подумала, что вот он, еще один позор на мою голову. Юлька и Лерка были девочками из очень состоятельных семей, им не надо было учиться старательно, ежегодные подарки учителям от их родителей делали свое дело. Скворцова и Гузина всегда и всех задирали на эту тему, особенно тех, кто был беднее. И я, естественно, была их любимой мишенью. Сколько же ночей я проплакала в подушку, сетуя на судьбу, на то, что у меня нет родителей, которые могли бы защитить. Мечтала о прекрасном принце, который однажды приедет за мной и увезет в далекие дали от всего этого зла. Сколько моментов, режущих по сердцу, когда я мечтала оказаться на месте Юльки, когда лил ливень или шел снег, а я в тоненькой одежде, и вечно дешевых, а оттого и быстро промокающих, ботинках должна была из школы идти домой. Пронизывающий до костей ветер никогда не был снисходительным ко мне. Скворцову же всегда забирали на машине от самых школьных дверей. Мама или папа. По слухам, она жила в частном доме, с большим количеством комнат и даже собственным бассейном. Всегда новая и модная одежда, косметика, все только самое лучшее, все первее всех. Она могла посещать любые вечеринки, была на всех экскурсиях и часто отсутствовала на уроках из-за того, что родители забирали ее в путешествия. Круглый год. Европа, Америка и даже Африка. Лерка была чуть победнее, но, относительно меня, имела настоящий царский статус. Блондинка и брюнетка, в школьные годы были настоящими звездами, ко всему вышеперечисленному, стройные фигуры, короткие юбки подчеркивали ножки, и отбоя от парней не было никогда. Первые обзавелись поклонниками, первые начали курить, первые попробовали наркотики и на переменах громким шепотом обсуждали события с вечеринок накануне – кто с кем переспал, кто и что под кайфом вытворил. И я на их фоне, в простеньких джинсах, вечно не по фигуре, а про моду вообще молчу. Утро часто начиналось со штопки протертых от старости мест на ткани, какая уж там мода. Единственное, что меня сейчас обрадовало – это то, что обе они сильно потолстели и, если можно так сказать, обабились. Одеты явно недешево, но очень безвкусно, раньше времени замотав себя в стиль «тетки». Платья с декольте чуть ли не до пупка, юбки сильно выше колен и тот самый леопардовый принт. Накладные ногти, с заостренными концами, накладные ресницы – вульгарно огромные и, куда же без них, надутые губы. – Чистякова, а ты, здесь работаешь? – презрительно фыркнула Юлька, оглядев меня с ног до головы. При этом я выпрямилась, плевать, хотя бы в плане фигуры я, однозначно, лучше. – Ты же так хорошо училась, конечно, не сравнить с нами, но, мы ждали от тебя большего.