К его удивлению, лейтенант уже ждал его, нетерпеливо расхаживая по ступенькам за колоннадой, прижав к уху трубку смартфона и разглядывая проходящих мимо девушек. Назар хлопнул его по плечу. – Чего косишься как волк на ягнят? Николай бросил в телефон: лады, – протянул руку, широко улыбнулся. – Чего ж не полюбоваться аккуратными попками, пока лето на дворе? Я не из тех, кто не пропускает ни одной юбки, но и не из тех, кто обходит девчонок стороной. Я гляжу, ты загорел, хотя мне говорили, что тебя упекли куда-то на север в командировку. – Не совсем на север, но и не на юг. Я был на озере Виви. – Так и знал, что без тебя там не обошлось. Не раз видел передачи по телику с озера. НЛО там какой-то необычный хулиганил. Расскажи. – Пошли, сядем. Их обогнала стайка детей на роликах. – А хорошо здесь, – сказал Николай, одетый по-молодёжному в рваные джинсовые шорты, зелёную футболку с изображением трактора на груди и бейсболку. – Дышится легко, как в сельском поле. Назар, надевший белые штаны из плина и серую футболку под «Кельвина Кляйна», согласился с лейтенантом. Новые хозяева парка действительно кардинальным образом облагородили территорию, с аллей исчезли чадящие шашлычницы, аляповатые киоски и торговые точки, а вместе с ними и небритые южане. Воздух в парке стал чище, а отдохнуть здесь было где, так как владельцы парка заранее побеспокоились об этом и настроили зон отдыха и детских городков, чтобы каждый посетитель нашёл себе занятие по душе. В ресторанчике под звучным названием «Князь Голицын» было прохладно, звучала тихая музыка, народу было немного, и приятели заняли столик на летней террасе на втором этаже, выходящей на синюю гладь Голицынских прудов. – Я бы поел, – прислушавшись к себе, решил Николай. – Ты как? – Съем чего-нибудь, – согласился Назар. Подошла молоденькая официантка – русская, судя по свежему личику и светлым волосам. Заказали: Назар – аджапсандали (ресторан предлагал грузинскую кухню) из баклажанов с перцем и базиликом, Николай – чахохбили с шампиньонами и хинкали. – Пива? – спросил лейтенант. – Не употребляю, – отказался Назар. – Тогда винца, ради аппетиту. – Давай. Взяли бутылочку «Саперави». – За друзей? – поднял свой бокал лейтенант. Назар кивнул. Уже вошло в традицию при встречах с сослуживцами первый тост поднимать за друзей. На террасе появился пожилой мужчина в летнем костюме, сидевшем на нём мешком. У него была голова огурцом, с редкими седеющими волосами, одутловатое лицо, тёмные круги под глазами, глаза-пуговки неопределённого цвета и вислый нос. В руках он держал портфель коричневой кожи и походил на бухгалтера из старых советских кинофильмов. Сел он за столик в дальнем углу террасы, заказал кофе. Николай показал на него глазами. Назар пожал плечами, подумав, что «бухгалтер» либо нездоров, судя по цвету и выражению лица, либо не в настроении. – Заметил его взгляд? – понизил голос Николай. – Как у загнанного зайца. – Проблемы у мужика, наверно, у кого их нет? – Анекдот есть на эту тему, – рассмеялся лейтенант. – Для тех, кто не смог решить свои проблемы, задав в прямом эфире вопрос президенту, в Россию привезли мощи моего тёзки – святого Николая Чудотворца. Назар улыбнулся. Анекдот был с бородой, но суть происходящих в стране процессов отражал целиком и полностью. – Только на чудо народ и надеется. Смартфон в кармашке штанов завибрировал. Назар глянул на экранчик, удивлённо вздёрнул брови, поднёс трубку к уху. – Фрося? Мы же договорились… – Ты где? – прервала она его вопросом. – В парке Горького, встречаюсь с другом, – ответил озадаченный Назар. Голос Ефросиньи был сухой, деловой, и это ему не понравилось. – Не хочешь присоединиться? – Я в конторе. – В какой кон… – Он замолчал, соображая. – А-а-а… Что-нибудь случилось? – Не по телефону. Мы подъедем через полчаса, жди. Где вас искать? – На прудах есть кафе «Князь Голицын». – До встречи. В трубке рассыпались гудочки отбоя. Размышляя над причиной неожиданной заинтересованности женщины во встрече (интересно, кого она имела в виду под словами «мы подъедем?«), он спрятал мобильный. – Фрося? – подмигнул Николай. – Что-то новенькое. Редкое имя. Назар промолчал. Принялись за еду. – Ты обещал рассказать о командировке. На Виви действительно сел НЛО? Ты видел? Назар помедлил, вспоминая свои приключения, потом без особых подробностей поведал лейтенанту историю с Динло. – И куда он подевался? – задал вопрос заинтригованный Николай. – Взорвался? Вместе с твоим братом? – Насколько я успел понять объяснения Леона, этой штуковине никакие взрывы не страшны, даже атомные. Думаю, её отбросило куда-то, может, снова на Луну. Но пока никто Динло не обнаружил. – Вот бы одним глазком взглянуть! – Да он и не виден почти, похож на прозрачное облако величиной с гору. Ты мне лучше посоветуй, если в курсе, куда можно с девушкой сходить. Я взял билеты в «Гоголь-центр», на «Клотильду». Николай фыркнул. – Нашёл куда сходить с девушкой! С этой самой Фросей? – Не имеет значения. – «Гоголь-центр» – самое паршивое из всего, что есть в Москве! Настоящим Гоголем там не пахнет. Там всё время пасутся голубые, показывают голые ж… и прочие мужские достоинства! Центр всё время сотрясают скандалы. Туда только геи ходят да любители эпатажа. Знаешь, о чём твоя «Клотильда»? Кстати, её ставил известный в гей-кругах Кумир Сребряников. – И о чём «Клотильда»? – Это спектакль по пьесе не менее известного в определённых кругах немецкого драматурга Медиуса фон Мекленбурга, который, между прочим, известен протестом о запрете пропаганды гомосексуализма в России. В пьесе показана история о скрытом гомосеке, о «любви» в школе, о гомофобии и прочих прелестях западной жизни. – А ты откуда знаешь? – Моя подруга – театральный критик, мы с ней часто бываем в театрах, даже в Крыму были на «Трёх сёстрах». Так что сдай билеты в свой «Гоголь-центр», пока не поздно, в нём одни русофобы собираются, для которых педерасты являются мучениками и святыми, носителями высшей морали и «европейских ценностей». – Это я опростоволосился, – смущённо признался Назар. На террасе появились трое молодых людей, одетых с небрежностью «крутой золотой поросли»: два брюнета, по-модному небритых, зато вычурно подстриженных, в чёрных безрукавках и штанах, и широкоплечий блондин в костюме песочного цвета, с татуировкой на шее. В руке он нёс чёрный плоский кейс. Троица зыркнула по сторонам, уставилась на пожилого мужчину с портфелем, потом заняла столик за его спиной. Мужчина оглянулся на них, занервничал. Николай и Назар переглянулись. С террасы между тем ушли последние клиенты – две женщины с девочкой и компания парней с рюкзаками. Остались только Назар с Николаем, «бухгалтер» и трое переговаривающихся «мажоров». Мужчина достал мобильный телефон, набрал какой-то номер, косясь на соседей, и троица вдруг бросилась к его столу. Брюнеты сели по бокам, придвинув стулья, блондин напротив, положив на стол кейс. Вопреки ожиданиям они не кричали и не пересмеивались, заговорили тихо, но от первых же слов блондина мужчина с портфелем побледнел и сгорбился, прижимая к животу портфель. Назар прислушался, настраиваясь, как перед разведоперацией в тылу врага, когда важен каждый шорох. Речь шла о каком-то учебном процессе, о визите комиссии и его последствиях. Парни хотели, чтобы мужчина кое-что не заметил в делах какого-то учебного заведения и подписал положительный отчёт. «Бухгалтер» дрожащим голосом отказывался им помочь, приводя аргументы, что он в комиссии не один, его не поймут, это чересчур рискованно, и если кто-нибудь проверит, ему не поздоровится. – Аудитор, – кивнул на «бухгалтера» Николай, также обладавший острым слухом. – А они – представители какого-то коммерческого универа. Чёрт с ними со всеми, пусть сами разбираются. Назар покачал головой. Ему не понравилось, что брюнет слева от аудитора, жилистый, длинношеий, с заросшими чёрным волосом руками, сунул руку под борт безрукавки. – Они вооружены.