Мы долго стоим в тишине, я предательски трясусь, но в следующую минуту ко мне в голову приходит одна мысль. – Вот! – я протягиваю ему кредитку Тезер, – на этой карточке больше десяти тысяч долларов. – Почему я должен вам верить? Мне нужны наличные. Я тяжело сглатываю. Мой план пошел под откос. – Значит так, если вы через минуту не отдаете мне деньги, я пристрелю ее, а потом и всех вас. Лицо Ребекки краснеет. Я чувствую, как сильно дрожит ее тело. Я подхожу к парням. – Откуда у тебя столько денег? – шепотом спрашивает Джей. – Потом объясню, сейчас это неважно. – У нас в автобусе есть деньги, но я не уверен, что его устроит эта сумма, – говорит Алекс. Я снова смотрю на Беккс. Сейчас она страдает только из-за меня, поэтому только я могу решить эту ситуацию. – Послушайте, у нас нет наличных, но я могу вам предложить кое-что другое… – все замерли —…себя. Ребекка издает возглас, я не обращаю на него внимания. – Вы ее отпускаете, а взамен можете делать со мной все, что захотите. Дезмонд осматривает меня с ног до головы, затем делает жест рукой, и один из костоломов отпускает ее. Она бежит к нам. – Глория, пожалуйста, не делай этого. Я тебя умоляю! – кричит она, цепляясь за мою руку. Я отталкиваю ее и делаю шаги к главарю. – А ты мне еще давно понравилась. В клубе. Я смотрю на Алекса, он кивает головой, будто знает, что я задумала. – Надеюсь, вы меня простили за то, что я с вами сделала? – ЕЩЕ нет. Ты отработаешь мое прощение. Я приближаюсь к нему так, что чувствую его дыхание. – С удовольствием… – со всей силы я ударяю ему по колену, тот падает. В это время парни убивают костоломов. Я достаю пистолет, удерживаю тело главаря ногой и начинаю прицеливаться. – Вы еще пожалеете, что связались со мной! – Давай, прикончи его! – кричит Стив. Я целюсь, целюсь, но все равно понимаю, что не могу. Я не способна убивать. Я не такая, как они, и никогда не стану такой. Я опускаю пистолет. Ко мне подходит Алекс, одним движением руки он вырубает из сознания Дезмонда. – Нужно сматываться отсюда, – говорит он. * * * Я сижу рядом с Ребеккой и не могу нарадоваться, что она жива. Автобус постепенно отдаляется от того ужасного места. Мы с Беккс до сих пор дрожим. Вряд ли мы сможем забыть то, что произошло. – Что они с тобой делали? – спрашиваю ее я. – Ничего. Они лишь сказали, чтобы я не орала, иначе убьют… Глория, прости меня за то, что я тебе наговорила, – плачет Беккс. – Забыли. Я рада, что с тобой все хорошо, – мы обнимаем друг друга и вздыхаем с небывалым облегчением. Да уж, вот нам жизнь и припасла «сюрпризов». Раньше я спокойно спала в своей кровати и думала, как прогулять урок истории. Теперь все это кажется таким далеким. – Да, малышка, я ошибался насчет тебя. Ты, оказывается, еще та штучка, – говорит Стив. – Если ты еще раз назовешь меня «малышкой», я отстрелю тебе яйца. Как же приятно осознавать, что ты в самом деле сильный человек и способен преодолевать трудности. Всю свою жизнь я считала себя слабой, в чем теперь я очень сомневаюсь. А что если это самоубийство действительно плохая идея? Ведь сильные люди так не поступают… Day 33 Ночь была тяжелой. Я еле-еле смогла уснуть. В голове просто каша. Столько мыслей сразу лезет в голову, что мозг разрывается. Я лежу на кровати, очень медленно открываю еще не проснувшиеся глаза, здесь приятно пахнет. Я заставляю свое тело и разум проснуться. – Доброе утро, – говорит Ребекка. В руках у нее поднос со стопкой блинчиков, джемом и горячим чаем. – Боже мой, когда ты успела все это приготовить? – Ну, я же должна хоть как-то отблагодарить тебя за то, что ты сделала. – Я ничего особенного не делала. – Да. Ты всего лишь спасла мою жизнь. Беккс кладет поднос на кровать, я сажусь. Пахнет все изумительно. Кажется, что я так давно не ела нормальной домашней еды. Я беру блинчик, макаю его краешек в клубничный джем и откусываю кусочек. – Какой вкусный, – говорю я. Во рту все приятно тает, на минуту мне показалось, что я сейчас у бабушки дома. – Меня мама этому научила. Она отлично печет блинчики. – …скучаешь по ней? – Очень. Наверное, только в разлуке с кем-то мы понимаем, насколько дорог нам этот человек. Я вспоминаю Чеда и понимаю, как же сейчас права Беккс. – Да… – я смотрю в окно. За ночь мы прилично отдалились от того ужасного города, – как думаешь, где сейчас мы? – Флоридой здесь точно не пахнет. Возможно, мы приближаемся к Оклахоме. – Оклахома… никогда там не была. – А я была. Мы несколько лет жили в Талсе, потом много раз переезжали… и потом случилась эта жуткая авария. Я вижу, как она мрачнеет на глазах. – Беккс, ты должна забыть об этом. – Как? Тот день, он словно осколок в сердце. – Тот день в прошлой жизни. Ее больше не вернуть, события не изменить. Все, что мы можем это только стать сильнее и двигаться вперед. Настроение Ребекки немного улучшается после моих слов. – Ну что ж, тогда да здравствует Оклахома? – она поднимает чашку чая. – Да здравствует Оклахома! – я тоже беру кружку и мы чокаемся, при этом не переставая улыбаться. Дорогой дневник! Я с уверенностью могу тебе заявить – я стала совсем другой. Я эта другая Глория мне очень нравится. Не знала, что всего за несколько дней во мне может родиться новый человек. Все, что мне нужно, – это забыть всех тех, кого я любила, из-за кого я страдала и по кому я очень сильно скучаю. Я должна забыть маму, отца, Нэнси, бабушку с Максом, Мэтта, Тезер, Адама, Чеда. Я не уверена, что когда-нибудь еще с ними встречусь, и это, возможно, очень хорошо. Я хочу, чтобы со мной всегда были рядом Беккс, Алекс, Джей и придурок Стив. Новая я все еще никак не может решить: жить или умереть через 17 дней.