Подмигивая ей, прохожу мимо столиков и набираю ответ: «Мистер Холд, вы умеете склонять людей делать необдуманные поступки». Забираю свой плащ и выхожу из ресторана, тут же замечая знакомую машину. Только подхожу к ней, как Майкл выпрыгивает и уже распахивает мне дверь. – Добрый вечер, мисс Пейн, прекрасно выглядите, – улыбаясь, помогает забраться в «Рендж Ровер». – Добрый, Майкл, благодарю, – тем же отвечаю я. Мужчина заводит мотор и отъезжает от тротуара. Не могу спрятать улыбку, настолько счастлива, что не передать. До безумия. Мы подъезжаем к комплексу и въезжаем на парковку. Майкл помогает мне выйти из машины и провожает меня к лифту. Вновь ловлю себя на мысли, что не верю в его сексуальную ориентацию. От этого хихикаю. – Спасибо, что не оставили его, мисс Пейн, – нарушает Майкл тишину, пока мы поднимаемся в лифте. Удивлённо поворачиваюсь к нему. – Он так долго собирался с силами, чтобы выйти и подняться к вам, пока вы сами не появились. А потом словно с цепи сорвался, – продолжает он. – Простите, что вам пришлось ночевать в машине, – смущаясь, отвечаю я. – Поверьте, я готов ночевать в ней хоть месяц, только бы у вас всё получилось. Вы идеальны друг для друга. Пусть для остальных будете ненормальными и сумасшедшими. Но разве это важно? Нет, счастье сложно достаётся, как и любовь. Не дайте ему потерять себя. Ведь без вас он не жил, я могу это сказать, потому что довольно давно на него работаю и желаю только лучшего для мистера Холда. А вы есть лучшее, он меняется на глазах, – от этого откровения сердце настолько сладко сжимается, что даже немного взгляд мутнеет от слёз. Дверцы лифта распахиваются. – Он ждёт вас на крыше. Наслаждайтесь, мисс Пейн, вашей любовью. Вы это заслужили, как никто другой, – Майкл указывает рукой на пентхаус. – Спасибо и вы тоже. Надеюсь, когда-нибудь и вы будете любить, и будете любимым, – искренне желая, выхожу из лифта. – Уже, мисс Пейн. Я помолвлен, – подмигивает он мне и дверцы закрываются, оставляя меня с приоткрытым ртом. Да ладно? Он… ни черта ж себе! Ошеломленно иду по направлению к клубу, чтобы из него выйти на улицу и подняться по лестнице. Замечаю улыбающегося Николаса, стоящим недалеко от меня. – Ты знал, что Майкл практически женат? – Выпаливая, подхожу к нему. – Хм, да. А ты откуда знаешь? – Удивляется он, а я только начинаю смеяться от такой новости. – Майкл болтун, как и, видимо, любой мужчина рядом с тобой. Ты приехала очень быстро, Мишель. – Ох, да. Ты был очень убедителен в своём одиночестве и… – замолкая, перевожу взгляд на ноги. Стою на лепестках роз, а вокруг нас огромные свечи в больших стеклянных кубах. Недалеко плед и ведёрко с шампанским. – Боже, – шокировано и восхищённо выдыхая, поднимаю голову на Николаса. – Не хочешь поцеловать меня? Я ведь старался, – играя бровями, спрашивает он. – Безумно, – шепчу я, кладу руки на его плечи и дотрагиваюсь до его губ. Незамедлительно отвечает, углубляя поцелуй, проходится языком по моим губам. – Вино, – облизывая свои губы, отклоняется от меня. – Пару бокалов с Сарой, – смеюсь я. – Тогда пришло время выпить и со мной, – отходит от меня и берёт за руку, подводя к пледу. Мы опускаемся на него, и я наблюдаю, как Николас раскупоривает бутылку и разливает по бокалам шипучий напиток. – Ты вновь слишком красива, – с этими словами передаёт мне бокал. – А ты вновь зануда. Посмотри, на моём платье нет декольте, – распахиваю плащ одной рукой, демонстрируя ему практически целомудренное платье. – Меня хочется тебя спрятать. Ото всех и только для себя. Этот эгоизм никогда не перебороть, и он мне тоже нравится, – улыбаясь, откладывает бутылку в ведёрко. – Я не против, спрятаться на несколько дней, – дотрагиваюсь до его бокала своим. – Приму к сведению, тем более мы сегодня сделали очень интересные покупки, – отпивая шампанское, припоминает он. – Ник, я могу тебя кое о чём спросить? Это будет неприятный вопрос, – глубоко вздыхая, спрашиваю я. – Спросить можешь, но в моей власти не отвечать, – спокойно произносит он. Знаю, что не должна разрушать эту идиллию между нами. Знаю, насколько опасна эта тема, но не могу подавлять в себе желание дать ему возможность и выбор, который он всегда предоставлял мне. – Когда я была в клубе, Мик упомянул, что меня ненавидят. Это правда? Ты поэтому туда не возвращаешься? – На одном дыхании выпаливаю вопросы и с напряжением смотрю на него. Поджимает губы и вряд ли ответит. – Нет. Не по этой причине, – отставляя бокал, переводит взгляд за мою спину. – Хорошо. А эти девайсы мы будем использовать там? – Отпивая шампанское, интересуюсь я. – Мишель, для меня клуба больше не существует. Я отказался от них, чтобы поменять жизнь. И теперь не имею права пойти туда, – горечь явно чувствуется в его голосе. – Ты скучаешь по нему, по людям, которые продолжают ждать тебя там, – утвердительно произношу я. – Какая разница, – прочищая горло, переводит на меня взгляд. – Давай, сменим тему. – Давай, решим эту. Какая есть уверенность, что через неделю ты не будешь нуждаться в этих людях, одиночество не возьмёт верх, а кошмары с новой силой не поглотят тебя? – Напряжённо говорю. – Мишель… – Николас, – перебивая его, отставляю бокал, и беру его руку в свою. – Я люблю тебя и готова вернуться туда с тобой. Хоть и просила тебя забыть об этой жизни, обо всём и бросить, ради меня. Но это не помогло ни тебе, ни мне. И ведь ты можешь не проводить такие сессии, как было с Лесли. Всегда есть вариант что-то придумать, так вернись к ним. Я видела этих людей, что так ждут тебя. Они скучают, как и ты. – Ты не понимаешь. Они были моей семьёй, я мог приехать и поболтать с ними, расслабиться и обсудить новшества. А сейчас… – вырывает свои руки из моих и вскакивает на ноги. – Ник. Но разве нельзя тебе быть просто членом клуба? Отчего же такие жестокие правила? – Продолжая, встаю и подхожу к нему. – Я их устанавливал. У клуба не может быть два Мастера. А уходить и возвращаться это ребячество. Пусть лучше останусь для них вот таким слабым, променявшим их на женщину. Но не могу вернуться, как бы ни хотел, – качая головой, смотрит на ночной город под нами. – И ты уговариваешь меня вернуться? – Зло обращается ко мне. – Ты кричала о том, чтобы я оставил всё. Сделал. Так для чего ты снова затеваешь спор? – Я не затеваю спор. И да, не отрицаю, раньше была категорично настроена против этого места. Сейчас же хочу, чтобы ты был счастлив. В клубе ты будешь. А если я там лишняя, то буду ждать тебя здесь, – мягко отвечаю. – Если я выбираю женщину, то не изменяю ей. Теперь же для меня установлено новое правило, не меняю её на другие развлечения. Тебе этого мало? – Прищуривается он. – Ты счастлив, быть вдалеке от них? Счастлив проверять, как у них дела? Знаю, что ты это делаешь. Но я готова пойти с тобой туда. Я долго думала сегодня о будущем, и именно это место помогало тебе всё время. Ты должен обдумать мои слова. Не злись, прошу, просто слишком глубоко тебя люблю, чтобы изменять кардинально. Давай, попробуем ломать только барьеры и находить новое для нас. И начнём с клуба. Пора туда вернуться, чтобы простить друг друга, – по щеке скатывается слеза, пока гляжу на него. Его выражение лица не проницаемо. – Там же боль, там извращенцы, там те, кого ты никогда не примешь, – напоминает он. – Но мне с ними не жить. И, возможно, узнав их получше, я перестану содрогаться, когда увижу, как человек лакает молоко на полу в ресторане. Я не умею предвидеть будущее, но, как и доминантная сторона, это тебе необходимо. Ты будешь снова мучиться, изводиться, а я страдать. Так прошу, позволь избежать этого. Всего лишь попробовать туда войти и, возможно, долго не появляться. Дай нам возможность не ругаться в будущем, не расходиться, ведь тебе только останется винить меня. Твоя модель поведения изменится и больше не будет таких прекрасных вечеров, и ты от этой ярости и неудовлетворения срываться на мне будешь. Прошу, – шепчу и глотая слёзы, от переизбытка желания помочь ему до конца справится и дать нам призрачную возможность на будущее, дотрагиваюсь до его щеки. – Чёрт, Мишель, – прикрывая глаза, кладёт ладонь на мою руку. – Просто попробуем, хорошо? Ты нужен им, как и они тебе. Ты создал это место, так позволь и мне стать его частью. Я не откажусь от своих слов и не испугаюсь, только не уходи и держи меня крепко, – провожу рукой по его волосам и вглядываюсь в распахнутые тёмные глаза. – Обдумаю твои слова, но не обещаю. Весь механизм очень сложен, – вздыхая, отвечает он. – И не плачь, потому что ты так красиво это делаешь. Открываешь во мне жажду разорвать любого за эти слёзы. – Так разорви, – шепчу я. – Разорви мнимые правила, разорви этот мир, чтобы открыть для нас другой. Наш. Всматривается в мои глаза, дотягивается рукой до щеки, где ещё свежа дорожка из слёз. Проводит по ней, и я вздыхаю от чувственности этих прикосновений. – От жизни к тебе, помнишь? Теперь ты мой мир, – улыбаясь, прижимает к себе. Слышу, как быстро стучит его сердце сквозь тёмную рубашку. Как сильны его руки, обнимающие меня. Но самое сильное, что в нём есть, эти чувства. И они создают вокруг нас ауру, которая с этого момента будет только крепнуть. Сделаю всё для этого. И одно дыхание глубже «Дождись меня», – единственное, что наутро обнаружила я на подушке вместо Николаса, это записка и ключ-карта. И вот уже восемь вечера, а его до сих пор нет. За это время съездила домой, взяла вещи, чтобы переодеться завтра и ноутбук с лекциями, выгуляла вместе с Кирком Шторма и Софи, теперь же спокойно сижу на диване в его кабинете и заучиваю экономические термины. Отчего нет волнения? Возможно, наконец-то, поняла окончательно, что необходимо учиться терпению. Нику требуется одиночество и время, чтобы обдумать мои вчерашние слова. Я сама всколыхнула его раны изнутри, и он привык с ними разбираться один. Обижает ли это? Нет. Сейчас нет, потому что знаю, вернётся и нам предстоит вновь бороться за счастье. Для этого мы и встретились, чтобы научиться это делать. Страшно ли? Да, есть такое. Но и это будет побеждено. Наверное. Шум раздаётся от двери, Шторм поднимается с пола, и я откладываю ноутбук. Тяжёлые шаги. Вставая, делаю глубокий вдох. Через несколько секунд в кабинет входит Николас. – Привет, – мягко улыбаясь, рассматриваю этого сильного мужчину. – Добрый вечер, Мишель, – кивая, медленно подходит ко мне, по пути потрепав собаку по морде. – Прости, что пришлось уехать, – произносит он. – Ничего. Я ждала тебя и хочу знать, что ты решил. – Если отправлюсь туда, пойдёшь со мной? – Его глубокие серьёзные глаза настолько напряжены, что мне хочется снять с его плеч хотя бы часть ноши, что несёт с собой.