Хорошо, что я не позавтракала. Меня переполняют эмоции. Вряд ли мой желудок справился бы с отрывом от земли. Я снова отдаюсь в умелые руки этого невероятного мужчины. Марк закрывает крышу кабины, идет к своему самолету и скрывается в кабине. Мотор самолета начинает тарахтеть, мой чувствительный желудок подкатывает к горлу. Боже… неужели это происходит со мной? Марк медленно едет вдоль полосы, трос натягивается, толчок — и планер срывается с места. Бормочет радио. Вероятно, Марк говорит с диспетчером, но слов не разобрать. Планер набирает скорость, нас ощутимо потряхивает. Господи, когда же мы взлетим? Желудок ухает вниз — и мы отрываемся от земли. — Летим, детка! — кричит Кристиан. Мы парим в нашем собственном пузыре, одном на двоих. Слышен только свист ветра и далекий шум мотора буксировщика. Я так крепко цепляюсь за край сиденья, что костяшки пальцев побелели. Мы забираем к западу, поднимаясь все выше, скользим над полями, лесами, домами, пересекаем шоссе I-95. Боже милосердный. Над нами лишь небо, лишь рассеянный и мягкий солнечный свет. Я вспоминаю слова Хосе о предрассветном часе фотографов… и парю в этом волшебном свете вместе с Кристианом. Кстати, я совсем забыла о выставке Хосе. Нужно будет сказать Кристиану. Интересно, что он ответит? Впрочем, сейчас я могу думать только о полете. Уши закладывает, мы набираем высоту, все выше поднимаясь над землей. Наверху стоит тишина. Кажется, я начинаю понимать Кристиана. Парить в высоте, подальше от неумолкающего «блэкберри» и повседневных забот. Радио просыпается к жизни, Марк сообщает, что мы достигли высоты в три тысячи футов. Ничего себе! Я опускаю глаза — под нами пустота. — Отпускай, — говорит Кристиан по радио, и внезапно самолет пропадает из виду, а ощущение, что нас тянут вперед, исчезает. Мы парим над Джорджией в свободном полете. О черт — это восхитительно! Повинуясь порывам ветра, планер медленно теряет высоту, тихо скользя по воздуху. Икар, теперь я поняла! Я лечу прямо к солнцу, но со мной Кристиан, он ведет и направляет меня, и мы кружим и кружим в утреннем свете. — Держись крепче! — кричит Кристиан, и мы снова ныряем. Неожиданно я оказываюсь вниз головой, глядя на землю сквозь прозрачную крышу кабины. С громким визгом я упираюсь руками в плексиглас и слышу смех Кристиана. Вот негодяй! Но его веселье так заразительно, что, когда он выравнивает планер, я смеюсь вместе с ним. — Хорошо, что я не позавтракала! — кричу я. — Возможно. Потому что я собираюсь повторить. Он снова переворачивает планер, но теперь я начеку. Я вишу на ремнях вниз головой, глупо хихикая. Кристиан возвращает планер в исходное положение. — Ну как? — кричит он. — С ума сойти! Мы падаем вниз в лучах утреннего солнца, слушая ветер и молчание. Можно ли желать большего? — Видишь перед собой рычаг? — кричит Кристиан. Я смотрю на штуковину, которая слегка покачивается у меня между ног. О нет, что он задумал? — Возьмись за него. Вот дьявол! Он хочет, чтобы я управляла планером? Ни за что! — Давай же, Анастейша! — в сердцах восклицает Кристиан. Я с опаской берусь за рычаг и чувствую качание лопастей, или что там держит эту штуковину в воздухе. — Крепче держи… ровнее. Видишь циферблат? Следи, чтобы стрелка стояла ровно посередине. Сердце выпрыгивает у меня из груди. Вот черт! Я управляю планером… я лечу! — Умница! — одобряет мой маневр Кристиан. — Неужели ты позволил мне верховодить? — Вы еще удивитесь, мисс Стил, что я намерен вам позволить. Теперь я. Рычаг дергается, я отпускаю его, планер падает еще на несколько футов, уши снова закладывает. Земля все ближе. Мне кажется, мы вот-вот в нее врежемся. О нет! — Брансвик, это Би-Джи-Эн Пи-З-Эй, захожу слева по ветру на седьмую полосу, Брансвик, прием. Кристиан снова становится собой: властным деспотом. Башня отвечает, но из-за треска я не могу разобрать слов. Закладывая широкие круги, мы медленно опускаемся. Я вижу аэродром, взлетно-посадочные полосы, мы снова перелетаем шоссе. — Держись, детка, сейчас будет трясти. Последний круг, сильный короткий толчок, и мы стремительно несемся по траве, клацая зубами от тряски. Наконец планер останавливается и, качнувшись, заваливается на правый бок. Я облегченно вдыхаю полной грудью. Кристиан поднимает крышу, вылезает из кабины и потягивается. — Понравилось? — спрашивает он, а в серых глазах мелькают серебристые искорки. Кристиан наклоняется, отстегивает мои стропы. — Еще бы, спасибо, — выдыхаю я. — Сегодня я дал тебе больше? — с надеждой спрашивает он. — Даже хватил через край, — шепчу я, и он улыбается. — Иди сюда. Кристиан подает мне руку, и я вылезаю из кабины. Не успеваю я спрыгнуть на землю, как он заключает меня в объятия. Одна рука тянет мои волосы назад, запрокидывая голову, другая опускается по спине. Кристиан целует меня, долго и страстно, его язык проникает в мой рот, дыхание становится хриплым… Боже правый, у него эрекция… мы же стоим посреди поля! Впрочем, мне все равно. Мои руки зарываются в его волосы, притягивая Кристиана ближе. Я хочу его, здесь, сейчас, на земле. Он отрывается от меня, в потемневших от страсти глазах — упрямое желание. У меня перехватывает дух. — Завтрак, — шепчет он страстно. В его устах яичница с беконом покажутся запретным плодом. Как ему это удается? Кристиан поворачивается, хватает меня за руку и быстро шагает к машине. — А планер? — О нем позаботятся, — коротко бросает он. — Нам нужно поесть. Еда! О какой еде он говорит, когда я умираю от желания? — Пошли же, — улыбается Кристиан. Я никогда еще не видела его таким, на это стоит посмотреть. Мы шагаем рядом, рука в руке, на моем лице застыла глупая улыбка. Я вспоминаю день, проведенный в Диснейленде вместе с Рэем. Тогда мне было десять. Кажется, сегодняшний не хуже. Мы возвращаемся в Саванну. Мой телефон издает сигнал. Ах да, таблетка. — Что это? — Кристиан с любопытством косится на меня. Я роюсь в косметичке. — Сигнал принять таблетку, — бормочу я с красными щеками. — Умница. Ненавижу презервативы. Я краснею еще больше. Какая заботливость! — Мне понравилось, что ты представил меня Марку как свою девушку, — тихо говорю я. — А разве ты не моя девушка? Кристиан поднимает бровь. — Девушка? Мне казалось, ты хотел сабу. — Хотел, Анастейша, и хочу. Но я уже говорил, с тобой мне нужно больше. О боже. Неужели он меняется? Меня переполняет надежда, и я задыхаюсь от радости. — Если это правда, я счастлива, — шепчу я. — Наша цель — угодить клиенту, мисс Стил. Кристиан с хитрой гримасой останавливает машину у «Международного дома оладий». — Оладьи, — ухмыляюсь я. Вот так дела! Никогда бы не подумала! Кристиан Грей в закусочной! На часах 8.30 утра, но в зале малолюдно. Пахнет тестом, жареным маслом и дезинфицирующим средством. Хм… аромат не слишком заманчивый. Кристиан ведет меня в кабинку. — Не знала, что ты тут завсегдатай, — замечаю я. — Отец втайне водил меня сюда, когда мама уезжала на медицинские конференции. Кристиан улыбается, искорки пляшут в серых глазах. Изучая меню, он проводит рукой по непослушным волосам. О, как бы мне хотелось взлохматить его шевелюру! Взяв меню, я понимаю, как сильно проголодалась. — Я знаю, чего хочу, — хрипло произносит Кристиан. Я поднимаю глаза, и от его взгляда мышцы внизу живота сводит, а дыхание перехватывает. Вот черт! Кровь грохочет по жилам, отвечая на его призыв. — Я хочу того, чего хочешь ты, — шепотом отвечаю я.