— Мой брат ей скажет. — Кто? — Мой брат Элиот сейчас разговаривает с мисс Кавана. — Э?.. — Ничего не понимаю. — Он был вместе со мной, когда ты позвонила. — В Сиэтле? — Я совершенно сбита с толку. — Нет, я живу в «Хитмане». «До сих пор? Почему?» — недоумеваю я. — Как вы меня нашли? — По твоему мобильному. Я отследил его, Анастейша. Такое возможно? Это легально? «Он тебя преследует», — шепчет мне подсознание сквозь облако текилы, по-прежнему затуманивающее разум, но, поскольку это Грей, я не против. — У тебя была с собой сумка или куртка? — Э-э… вообще-то да. И то, и другое. Кристиан, пожалуйста, мне нужно предупредить Кейт. Она будет волноваться. Его губы сжимаются в тонкую линию. — Ну, если нужно… Он ставит меня на землю и, взяв за руку, ведет обратно в бар. Я обессилена, запугана, по-прежнему пьяна и как-то невероятно взволнована. Он сжимает мою руку — какое странное переплетение чувств! Внутри шумно и многолюдно. Играет музыка, и на танцполе собралась большая толпа. За нашим столом Кейт не видать, да и Хосе куда-то делся. Леви сидит в одиночестве, всеми покинутый и несчастный. — А где Кейт? — Я стараюсь перекричать шум. Голова у меня начинает пульсировать в такт тяжелым басам. — Танцует, — кричит в ответ Леви; он страшно зол и подозрительно оглядывает Кристиана. Я с трудом натягиваю свою черную куртку и надеваю через голову длинный ремень от сумочки. Я готова идти сразу же, как только найду Кейт. — Она на танцполе. — Я чуть трогаю его рукой и наклоняюсь к уху; кончик моего носа касается его волос, я вдыхаю их чистый, свежий запах. О боже! Запретные, незнакомые чувства, которые я пыталась отрицать, поднимаются из глубин и доводят до исступления мое измученное тело. Я краснею, и где-то глубоко, глубоко внутри мои мышцы сладостно сжимаются. Грей косится на меня, снова берет за руку и ведет к барной стойке. Его обслуживают немедленно: мистер Грей не привык ждать. Неужели ему все достается так легко? — Выпей, — командует он, протягивая мне очень большой стакан воды со льдом. Цветные огни, вспыхивающие в такт музыке, отбрасывают странные блики и тени по всему бару. Мой спутник попеременно становится зеленым, голубым, белым и демонически красным. Он внимательно смотрит на меня. Я делаю робкий глоток. — Допивай! Все-таки он самый настоящий деспот. Грей, явно расстроенный, ерошит рукой непослушные волосы. У него-то какие проблемы? Ну, если не считать глупую пьяную девицу, которая звонит ему среди ночи. Он тут же решает, что ее надо спасать и, между прочим, оказывается прав. А потом ему приходится смотреть, как ее выворачивает наизнанку… «Ох, Ана, сколько можно мусолить одно и то же?» — сердито одергивает мое подсознание. Мне представляется, что оно строго смотрит на меня поверх очков. Мир под ногами чуть покачивается, и Грей кладет руку мне на плечо, чтобы поддержать. Я послушно допиваю воду; от выпитого меня снова начинает подташнивать. Грей забирает стакан и ставит его на стойку бара. Сквозь пелену я замечаю, что он одет в просторную белую льняную рубашку, облегающие джинсы, черные кеды-конверсы и темный пиджак в полоску. Ворот рубашки расстегнут, видны волосы на груди. Моему помутненному сознанию он кажется очень привлекательным. Грей снова берет меня за руку. Ой, мама!.. Он тащит меня на танцпол. Черт! Я не танцую. Он чувствует, что я упираюсь, и под цветными лучами я вижу его довольную, немного злорадную улыбку. Грей протягивает мне руку и резко дергает: я оказываюсь в его руках, и он снова начинает двигаться, увлекая меня за собой. Ого! Он здорово танцует, и, к своему удивлению, я следую за ним шаг в шаг. Наверное, потому, что я пьяная. Грей крепко прижимает меня к себе. Иначе я упала бы в обморок у его ног. В каком-то уголке мозга вдруг всплывает любимое предупреждение мамы: «Никогда не доверяй мужчинам, которые хорошо танцуют». Мы движемся через толпу к другому концу площадки и вот уже оказываемся рядом с Кейт и Элиотом — братом Кристиана. Музыка, громкая и разнузданная, грохочет у меня в голове. Я задыхаюсь. Кейт явно в ударе, танцует как сумасшедшая. С ней такое редко бывает: лишь тогда, когда ей кто-то очень нравится. Действительно нравится. И значит, завтра за завтраком нас будет трое. Кейт! Кристиан наклоняется и что-то шепчет на ухо Элиоту. Элиот — высокий, широкоплечий, с волнистыми светлыми волосами и коварным блеском в глазах. В пульсирующем свете прожекторов я не могу разобрать их цвета. Элиот усмехается и обнимает Кейт. Она, похоже, счастлива… Кейт! Даже в моем состоянии я просто в шоке. Она ведь только что с ним познакомилась!.. Кейт кивает каким-то его словам, улыбается и машет мне рукой. Кристиан в мгновение ока уводит нас с танцпола. Но мы с ней и словом не перемолвились. Ясно, к чему все идет. Им срочно нужна лекция о безопасном сексе. Надеюсь, она видела плакат на двери туалета. Мысли бурлят в голове, пытаясь прорваться сквозь пьяный туман. Здесь слишком жарко, слишком громко и слишком много огней. Голова идет кругом… кажется, пол сейчас поднимется прямо к лицу. Последнее, что я слышу перед тем, как упасть без сознания на руки Кристиана Грея, это его ругательство: — Твою мать! Глава 5 Тихо. Шторы задернуты. В кровати тепло и удобно. М-да… я открываю глаза и в первый момент безмятежно наслаждаюсь обстановкой. Интересно, где я? Позади меня изголовье кровати в форме восходящего солнца. Что-то смутно знакомое. Большая просторная комната роскошно обставлена в коричневых, бежевых и золотых тонах. Я вроде уже видела нечто подобное. Вот только где? Мой сонный ум пытается разобраться в зрительных образах недавнего прошлого. И вдруг до меня доходит: я в отеле «Хитман»… в люксе. Мы с Кейт были в похожем. Только этот больше. Черт! Я в номере у Кристиана Грея. Как я сюда попала? Постепенно возвращаются обрывочные воспоминания о предыдущем вечере. Я напилась, позвонила Грею, меня тошнило. Потом Хосе, а потом опять Кристиан. Какой ужас! Я внутренне сжимаюсь. Я не помню, как сюда попала. На мне футболка, лифчик и трусики. Носков нет. Джинсов тоже. Черт! На столике рядом с кроватью — стакан апельсинового сока и две таблетки. Адвил. Кристиан и об этом позаботился! Я сажусь на кровати и глотаю таблетки. Вообще-то я чувствую себя совсем неплохо, прямо скажем, гораздо лучше, чем заслуживаю. Апельсиновый сок просто божественный! Утоляет жажду и освежает. Ничто так не помогает от сухости во рту, как свежевыжатый апельсиновый сок. Раздается стук в дверь. Сердце подскакивает к горлу, и я не могу произнести ни слова. Грей все равно открывает дверь и заходит в комнату. Ничего себе! Он только что с тренировки. На нем свободные серые трикотажные штаны и потемневшая от пота фуфайка. Мысль о потном Кристиане Грее меня странно волнует. Я глубоко вздыхаю и смеживаю веки, словно мне два годика и, если я закрою глаза, меня никто не найдет. — Доброе утро, Анастейша. Как ты себя чувствуешь? Ну, все. — Лучше, чем заслуживаю, — бормочу я. Кристиан ставит большую спортивную сумку на кресло и берется руками за концы полотенца, которое висит у него на шее. Он смотрит на меня, серые глаза непроницаемы, и, как обычно, я совершенно не представляю, о чем он думает. Он очень хорошо умеет прятать свои мысли и чувства. — Как я сюда попала? — Мой голос тих и смиренен. Грей подходит и садится на край кровати. Он так близко, что я могу к нему прикоснуться, чувствую его запах. О господи… запах тела и геля для душа — пьянящий коктейль, гораздо сильней, чем Маргарита, теперь я это знаю на собственном опыте. — Когда ты потеряла сознание, я не стал рисковать кожаной обивкой салона и отвозить тебя домой. Пришлось оставить тебя здесь, — отвечает он равнодушно. — Кто укладывал меня в постель? — Я. — Его лицо непроницаемо. — Меня снова тошнило? — Нет. — Раздевал меня тоже ты? — Я почти шепчу. — Тоже я. — Он выгибает бровь, а я отчаянно краснею. — Мы не… — еле-еле выговариваю я, помертвев от ужаса. Закончить фразу у меня не получается, и я замолкаю, уставившись на свои руки. — Анастейша, ты была в коматозном состоянии. Некрофилия — это не мое. Я предпочитаю, чтобы женщина была жива и реагировала, — поясняет он сухо. — Мне очень стыдно. Его губы немного приподнимаются в кривой усмешке. — Да, весело провели время. Вечер надолго запомнится. Мне тоже… Но он смеется надо мной, негодяй! Он сам приехал, его никто не просил, а в результате меня назначили главным злодеем. — Нечестно использовать всякие шпионские технологии, которые вы там у себя разрабатываете, чтобы следить за девушкой, — огрызаюсь я. Кристиан смотрит на меня удивленно и, кажется, обиженно. — Во-первых, отследить мобильный телефон можно по Интернету. Во-вторых, моя компания не занимается производством аппаратуры для слежки и скрытого наблюдения, и в-третьих, если бы я за тобой не приехал, ты бы проснулась в постели фотографа, а насколько я помню, ты была не в восторге от такого ухажера, — произносит он язвительно. Ухажера!.. Кристиан Грей сердится, его серые глаза оскорбленно сверкают. — Да ты просто рыцарь из средневековой хроники, — ехидно замечаю я. Он немного оттаивает. Выражение лица смягчается, и на красиво очерченных губах мелькает тень улыбки. — Нет, Анастейша, совсем не похож. Разве что на темного рыцаря. — Кристиан насмешливо улыбается. — Ты вчера ела? — строго спрашивает он. Я мотаю головой. Какое еще преступление я совершила? Хотя его губы сжимаются, лицо остается бесстрастным. — Обязательно надо есть. А ты пила на голодный желудок, и потому тебе было так плохо. Если честно, Анастейша, это самое первое правило, когда пьешь. Он ерошит волосы рукой, а значит, все еще сердится. — Ты и дальше будешь читать мне мораль? — А это так называется? — По-моему, да.