Он поднимает брови, потом сдается и качает головой. — По-разному, но все сводилось к… — Кристиан замолкает, подыскивая правильное слово. — Несовместимости. — И ты думаешь, что я окажусь совместимой? — Да. — А ты с ними больше не видишься? — Нет. Я по своей природе моногамен. Ого… вот это новость. — Понятно. — Покопайся в Интернете, Анастейша. Я кладу нож и вилку. У меня совсем пропал аппетит. — Это все? Ты больше ничего не будешь? Он явно злится, но молчит. Я вздыхаю с явным облегчением. Мой живот переваривает новую информацию, а голова чуть кружится от вина. Я смотрю, как Кристиан поглощает все, что лежит у него на тарелке. Ест как лошадь! Сколько же надо заниматься спортом, чтобы поддерживать такую форму? И тут я внезапно вспоминаю, как свисают с его бедер пижамные штаны. Эта картина совершенно сбивает меня с мысли. Я смущенно ерзаю на стуле. Кристиан смотрит на меня, и я краснею. — Дорого бы я дал, чтобы узнать, о чем ты сейчас думаешь, — произносит он, и я краснею еще больше. Кристиан улыбается хулиганской улыбкой. — Впрочем, я, кажется, догадываюсь, — поддразнивает он. — Хорошо, что ты не можешь читать мои мысли. — Твои мысли — нет, не могу, но язык твоего тела я со вчерашнего дня изучил неплохо. Тон игривый… Как у него так быстро меняется настроение? Мне трудно за ним успеть. Кристиан знаком подзывает официантку и просит принести счет. Расплатившись, встает и протягивает мне руку. — Идем. Взяв мою руку в свою, он ведет меня обратно к машине. Совершенно неожиданно наше соприкосновение такое нормальное, такое близкое. Я никак не могу примирить этот обычный, нежный жест с тем, что он намерен делать в той комнате… В Красной комнате боли. По дороге от Олимпии до Ванкувера мы оба молчим, занятые своими мыслями. К дому подъезжаем около пяти. В окнах горит свет — Кейт уже вернулась. Собирает вещи, надо думать, если только она одна, без Элиота. Кристиан выключает мотор; пришло время расставаться. — Зайдешь? — спрашиваю я. Мне не хочется его отпускать. — Нет, у меня много работы, — отвечает он с непроницаемым лицом. Я скручиваю пальцы, не поднимая взгляда. Вдруг на меня накатывают эмоции: он уезжает!.. Кристиан берет мою руку и, прижав ее к губам, нежно целует тыльную сторону ладони, в старомодном, милом жесте. Сердце у меня подкатывает к горлу. — Спасибо за выходные, Анастейша. Это было… прекрасно. В среду? Я заберу тебя с работы? — До среды, — шепчу я. Кристиан снова целует мою руку и опускает ее на колено. Потом выходит, открывает мне пассажирскую дверь. Почему я вдруг чувствую себя покинутой и одинокой? В горле стоит комок. Главное — не подавать виду. С улыбкой я выбираюсь из машины и иду по дорожке к дому, зная, что сейчас мне предстоит непростая встреча с Кейт. На полдороге поворачиваюсь и смотрю на Кристиана. Выше голову, Стил, подбадриваю я себя. — Между прочим, на мне твои трусы. — Я улыбаюсь и вытаскиваю резинку от боксеров так, чтобы ему было видно. У Кристиана отваливается челюсть. Вот это реакция! Настроение у меня сразу улучшается, и я гордо дефилирую к дому, с трудом сдерживаясь, чтобы не запрыгать на одной ножке. Ура! Моя внутренняя богиня в восторге. Кейт в гостиной, раскладывает книги по коробкам. — Ты вернулась!.. А где Кристиан? Ну как ты? — В ее голосе слышны тревога и волнение, она торопливо подходит ко мне, обнимает за плечи и заглядывает глаза. Я не успеваю даже поздороваться. Черт… Кейт настойчива и проницательна, а у меня в сумке лежит юридический документ, согласно которому я обязуюсь хранить тайну. Не самое лучшее сочетание. — Так как все прошло? Я думаю о тебе с тех пор, как ушел Элиот. — На ее лице появляется озорная улыбка. Кейт — вся тревога и любопытство, но я вдруг смущаюсь и краснею. Это очень личное. Я видела и знала то, что Кристиан вынужден прятать. Однако придется что-то рассказывать, ведь Кейт так просто не отстанет. — Было хорошо. Очень хорошо, мне кажется, — говорю я тихо, стараясь скрыть предательски счастливую улыбку. — Тебе так кажется? — Ну, мне не с чем сравнивать, — я виновато пожимаю плечами. — Он довел тебя до оргазма? Ну вот. Нельзя же так, прямо в лоб, спрашивать. Я заливаюсь краской. — Да! Кейт тащит меня к кушетке, и мы садимся. Она берет мои руки в свои. — Здорово. — Подруга смотрит на меня недоверчиво. — Оргазм с первого раза. Кристиан малый не промах. Ах, Кейт, если бы ты только знала! — Мой первый раз был ужасен, — продолжает она, состроив смешную рожицу. — Правда? — Мне сразу становится интересно. Раньше она об этом не распространялась. — Да. Стив Пэтон. Еще в школе. Редкостный придурок. — Кейт пожимает плечами. — Он был груб, я была не готова. Мы оба напились в стельку. Сама понимаешь, типичная подростковая история. Насмотрелись порнухи. Я несколько месяцев потом в себя приходила, прежде чем решила попробовать еще раз. И, конечно, не с ним, уродом… Я была слишком молода. Ты правильно не торопилась. — Кейт, какой ужас! Подруга загрустила. — Первый оргазм у меня случился вообще через год, а ты говоришь, что с первого раза?.. Я стыдливо киваю. Моя внутренняя богиня отрешенно сидит в позе лотоса, и лишь на губах у нее хитрая, довольная улыбка. — Я рада, что ты лишилась невинности с опытным человеком. — Кейт подмигивает. — А когда ты встречаешься с ним снова? — В среду. Он пригласил меня на ужин. — Он тебе все еще нравится? — Да, но я не уверена насчет будущего. — Почему? — С ним все очень сложно. Он живет в совсем другом мире. Отличное объяснение. А главное, правдоподобное. Гораздо лучше, чем то, что у него для меня припасена Красная комната боли и он хочет сделать меня своей сексуальной рабыней. — Элиот сказал, что Кристиан никогда не встречался с девушками. — Правда? — Мой голос подскакивает на несколько октав. Не умеешь ты притворяться, Стил! Мое подсознание сердито смотрит на меня и грозит длинным костлявым пальцем, а потом превращается в весы правосудия, как бы напоминая, что он привлечет меня к суду, если я разболтаю его секреты. Ха… И что он со мной сделает? Заставит выплатить штраф? Не забыть бы спросить в поисковике про «штрафы за нарушение договора о конфиденциальности», когда буду «изучать вопрос». Похоже на домашнее задание. Возможно, за это еще и отметки будут ставить… Я краснею, вспоминая утреннее приключение в ванне. — В чем дело, Ана? — Да вспомнила кое-что. — Ты изменилась, — восхищенно говорит Кейт. — Ага. И чувствую себя по-другому. Мне больно, — признаюсь я. — Больно? — Немного. — Я краснею. — Мне тоже. Мужчины! — восклицает подруга с притворным отвращением. — Они такие свиньи! Мы обе смеемся. — Тебе больно? — удивляюсь я. — Да… немного перестарались.