Кристиан запрокидывает голову и разражается громким заразительным смехом. Сейчас он выглядит таким юным и беззаботным! Широко улыбаюсь в ответ. — Я передам ей, что ты так сказала, она будет в восторге. — Вы по-прежнему видитесь? Я потрясена и не могу это скрыть. — Да. — Кристиан снова серьезен. Ох… Я вдруг ощущаю острый укол ревности, и меня тревожит глубина моего чувства. — Понятно. Значит, у тебя есть кто-то, с кем можно обсудить твою альтернативную жизнь, а мне нельзя. Он хмурится. — Никогда не думал об этом в подобном ключе. Миссис Робинсон была частью этой жизни. Я же говорил, теперь мы просто хорошие друзья. Если хочешь, я познакомлю тебя с одной из моих бывших нижних, можешь поговорить с ней. «С кем-кем? Он что, издевается?» — Теперь ты шутишь, да? — Нисколько. — Спасибо, как-нибудь сама разберусь, — говорю я сердито и натягиваю одеяло до подбородка. Кристиан удивленно смотрит на меня. — Анастейша, я… Ему явно не хватает слов. Думаю, впервые в жизни. — Я не хотел тебя обидеть. — А я и не обиделась. Я возмущена. — Чем? — Я не намерена разговаривать с твоей бывшей подружкой… рабыней… нижней… или как ты там их называешь. — Анастейша Стил, ты ревнуешь? Я смущаюсь и краснею. — Останешься? — Утром у меня назначена встреча в отеле за завтраком. К тому же, как я тебе говорил, я не остаюсь на ночь с подружками, рабынями, нижними или с кем-либо еще. Пятница и суббота были исключением. Больше ничего подобного не случится. — В его тихом хриплом голосе звучит решимость. Я поджимаю губы. — Все, я устала. — Ты меня выгоняешь? Кристиан поднимает брови; похоже, он изумлен и слегка испуган. — Да. — Что ж, еще одно «впервые». — Он окидывает меня изучающим взглядом. — Значит, ты сейчас не хочешь ничего обсуждать? Я имею в виду контракт. — Нет, — сурово отрезаю я. — Как же мне хочется задать тебе хорошую трепку! Тебе бы стало намного лучше, и мне тоже. — Ты не имеешь права так говорить. Я еще ничего не подписала. — Но помечтать-то можно? — Кристиан наклоняется, берет меня за подбородок и шепчет, нежно целуя в губы: В среду? — В среду, — соглашаюсь я. — Погоди минутку, я тебя провожу. Сажусь и беру свою футболку, отпихивая Кристиана в сторону. Он неохотно встает с кровати. — Подай, пожалуйста, мои штаны. Он поднимает их с пола и вручает мне, безуспешно пытаясь скрыть улыбку. — Да, госпожа. Я прищуриваю глаза и сердито смотрю на него, пока натягиваю треники. Волосы у меня растрепаны, и я знаю, что, когда он уйдет, меня ждут Кэтрин Кавана и допрос с пристрастием. Взяв резинку для волос, я открываю дверь и прислушиваюсь. В гостиной Кейт нет. Похоже, она у себя в комнате, разговаривает по телефону. Кристиан следует за мной. Мы идем к выходу, и за это короткое время мои мысли и чувства резко меняются. Я больше не злюсь на Кристиана, а мучительно стесняюсь. Не хочу, чтобы он уходил. Впервые мне жаль, что он не обычный человек, которому нужны нормальные отношения без десятистраничного контракта, плети и карабинов на потолке в комнате для игр. Открываю входную дверь и смотрю вниз, на свои руки. Я впервые занималась сексом у себя дома, и сам секс был чертовски хорош. Но сейчас я чувствую себя чем-то вроде семяприемника — пустым сосудом, который заполняется по прихоти Кристиана. Мое подсознание качает головой: «Хотела бежать в отель за сексом, вот и получила его экспресс-доставкой». Сложив руки на груди, оно притопывает ногой, и на его лице явно читается: «Ну, и чего ты теперь жалуешься?» Кристиан останавливается в дверях, берет меня за подбородок и заставляет поднять голову. Наши взгляды встречаются. — С тобой все в порядке? — ласково спрашивает он, нежно поглаживая мою нижнюю губу большим пальцем. — Да, — отвечаю я, хотя, честно сказать, не уверена. Я чувствую, как меняется моя система убеждений. Если я соглашусь на его условия, то буду потом страдать. Он не способен, не хочет и не собирается предлагать мне больше… а я хочу больше. Намного больше. Недавний приступ ревности свидетельствует лишь о том, что мои чувства к нему глубже, чем я для себя решила. — В среду, — повторяет Кристиан, наклоняется и целует меня. Что-то происходит, когда наши губы соприкасаются, и, взяв мое лицо в ладони, он целует меня настойчивее и настойчивее. Дыхание Кристиана учащается, он прижимается ко мне, жадно впивается в мой рот. Я кладу ладони на его руки. Так хочется погладить его по волосам, но я сдерживаюсь, знаю, что ему это не понравится. — Анастейша… что ты со мной делаешь? — Я могу спросить то же самое, — шепчу я в ответ. Глубоко вздохнув, Кристиан целует меня в лоб и уходит. Он целеустремленно шагает по дорожке к своему автомобилю и ерошит рукой волосы. Открывая дверцу, смотрит в мою сторону и улыбается своей умопомрачительной улыбкой, от которой у меня захватывает дух. Я слабо улыбаюсь в ответ и вновь чувствую себя Икаром, слишком близко подлетевшим к Солнцу. Кристиан садится в свою спортивную машину, а я закрываю входную дверь. Мне одиноко и хочется плакать, унылая тоска сжимает сердце. Я спешу к себе в комнату, закрываю дверь и прислоняюсь к ней, пытаясь рационализировать свои чувства, но безуспешно. Сползаю на пол, закрываю лицо руками, и слезы сами льются из глаз. Тихо стучит Кейт. — Ана? — зовет она шепотом. Я впускаю ее. Она бросает на меня единственный взгляд и крепко обнимает. — Что случилось? Что сделал этот мерзкий смазливый ублюдок? — Ох, Кейт, только то, чего я сама хотела. Она отводит меня к кровати, и мы садимся. — У тебя волосы как после ужасного секса. Несмотря на жгучую тоску, я смеюсь. — Секс был замечательный, вовсе не ужасный. Кейт ухмыляется. — Так-то лучше. Почему ты плачешь? Ты же никогда не плачешь. Она берет с тумбочки щетку для волос, садится рядом со мной и начинает очень медленно распутывать колтуны. — Просто я думаю, что наши отношения ни к чему не приведут, — говорю я, рассматривая свои пальцы. — Ты же сказала, что вы встречаетесь в среду? — Ну да, мы так и планировали. — Тогда с какой стати он заявился сегодня? — Я послала ему е-мейл. — С просьбой приехать? — Нет, написала, что не хочу его больше видеть.