Начальник участка опустил взгляд на его визитку: «Суперинтендент Ёсинобу Миками. Директор по связям с прессой. Административный департамент, подразделение личного состава. Полицейское управление префектуры Д.». Он вздохнул и посмотрел на Миками: – Наверное, с журналистами трудно иметь дело. – По-всякому бывает, – уклончиво ответил Миками и живо представил, как выбежал из своего управления по связям со СМИ в разгар жаркого спора. Репортеры с пеной у рта отстаивали свое право знать персональные данные участников тех или иных происшествий. Как только ему позвонили и сообщили об утопленнице, ничего не объясняя, он вскочил и ушел. Наверняка журналисты пришли в бешенство – они ведь не в курсе того, что случилось в его семье. – Мы еще не закончили! Миками, вы что же, сбегаете? – кричали они. – Давно вы перешли в управление по связям со СМИ? – сочувственно спросил начальник участка. В округах отношениями с прессой ведают либо заместитель начальника участка, либо заместитель директора того или иного департамента. В еще более мелких подразделениях на линию огня вынужден выходить сам начальник. – Только с весны. Хотя и раньше некоторое время работал там… правда, недолго. – Вы всегда служили в административном департаменте? – Нет. Раньше я работал в уголовном розыске… во Втором управлении. – Даже сейчас эти слова вызвали у него прилив гордости. – Наверное, зная о вашем опыте в уголовном розыске, представители прессы к вам прислушиваются. – Очень хочется верить. – Знаете, нам с ними бывает трудновато. Встречаются… репортеры, которые предпочитают писать что им заблагорассудится, независимо от того, правда это или нет. – Начальник участка махнул рукой в направлении гаража, и тут же зажглись фары его служебной машины. Такси, на котором они сюда приехали, нигде не было видно, хотя он попросил водителя подождать. Миками снова получил толчок в спину, но он счел неудобным вызывать еще одно такси, это обидело бы начальника участка, который действовал из лучших побуждений. Уже стемнело, когда они поехали на станцию. – Вон там озеро, – пояснил начальник участка, сидящий рядом с водителем. Впереди справа мелькнула широкая темная полоса. Миками показалось, что начальник участка охвачен благоговейным страхом. – Интернет – страшная штука! Есть там один зловещий сайт, называется «Десять лучших мест для самоубийства». Наше озеро входит в список. Ему дали странное название… кажется, озеро Обещания. – Озеро Обещания? – Если смотреть на него под определенным углом, оно похоже на сердце. На сайте утверждают, что озеро дарует истинную любовь в следующей жизни. Сегодняшняя девушка уже четвертая. Она не так давно приехала сюда из самого Токио. Сначала в местной газете появился большой репортаж, а теперь еще и телевизионщики приехали… – Ужас! – Вот именно. Распинаться о самоубийцах подло! Будь у нас побольше времени, Миками, я бы попросил у вас совета, как лучше иметь с ними дело. – Начальник участка говорил и говорил, как будто считал, что молчать неудобно. Миками, наоборот, не испытывал никакого желания поддерживать беседу, его ответы становились все короче. Их вызвали напрасно. В озере утопилась не Аюми. Тем не менее радости он не испытывал. Его мысли не слишком отличались от тех, что одолевали его по пути сюда. Молиться, чтобы утопленница оказалась не их дочерью… Он прекрасно понимал: это все равно что желать, чтобы погибла чья-то чужая дочь. Минако сидела рядом с ним совершенно неподвижно. Их плечи соприкасались. Ее фигура показалась Миками необычно хрупкой. На перекрестке машина повернула. Впереди засверкало ярко освещенное здание вокзала. Широкую привокзальную площадь украшало несколько памятников. Народу на площади почти не было. Миками слышал, что вокзал здесь построили в результате каких-то политических интриг. Никого не смутило то, что пассажиров в этих краях явно недостаточно для такого дворца. – Пожалуйста, не выходите, вы промокнете, – быстро проговорил Миками, открывая заднюю дверцу. И все же начальник вышел под дождь. – Прошу, примите мои извинения за недостоверную информацию, из-за которой вам пришлось ехать сюда, – быстро произнес он и покраснел. – Мы решили… судя по ее росту и расположению родинки… что она может оказаться… Надеюсь, мы не причинили вам слишком большого огорчения. – Что вы, конечно нет! – Миками даже отмахнулся, но начальник участка все не умолкал: – Все будет хорошо. Ваша дочь жива и здорова. Мы непременно найдем ее. У вас двести шестьдесят тысяч друзей, которые круглосуточно ищут ее. Миками склонился в уважительном поклоне и не разгибался, пока черная машина не скрылась из вида. Выпрямившись, он увидел, что Минако мокнет под холодным дождем. Он притянул ее к себе, и они зашагали к станции. Его внимание привлек свет в окне полицейского поста – кобан. Совсем рядом, на дороге, сидел старик, похоже пьяный; он вяло отмахивался от молодого полицейского, который пытался его поднять. «Двести шестьдесят тысяч друзей…» Начальник участка нисколько не преувеличивал. Аюми искали сотрудники всех окружных участков. Фотографию Аюми разослали во все подразделения страны. Днем и ночью стражи порядка, с которыми Миками не был знаком и которых никогда в жизни не видел, искали его дочь, как своего ребенка. Полиция – одна большая семья. Подобные мысли вселяли уверенность, и Миками чувствовал себя обязанным – не проходило дня, чтобы он не испытывал благодарности за то, что служит в такой мощной и разветвленной организации. И все же… Миками пригнул голову, поежившись на пронизывающем ветру. Он представить себе не мог, что когда-нибудь ему понадобится помощь… и он продемонстрирует такую слабость. Покорность. Время от времени ему казалось, будто у него закипает кровь. Правда, Минако он в этом не признавался. Найти пропавшую дочь. Обнять ее, живую. Миками знал: ради этого родители готовы преодолеть любую преграду. В поезде оказалось много свободных мест. Миками пропустил Минако к окну и прошептал: – Начальник участка прав. Она жива. Все у нее нормально. Минако ничего не ответила. – Ее скоро найдут. Тебе не нужно беспокоиться. – Да… – Не забывай о звонках… Она хочет вернуться, только гордость не позволяет. Вот увидишь, совсем скоро она объявится, придет домой. Минако смотрела так же безучастно, как и прежде. Ее точеные черты отражались в темном окне поезда. Вид у нее был усталый. Она перестала пользоваться косметикой и ходить в парикмахерскую. А как бы она повела себя, поняв, что тем самым лишь подчеркивает свою природную красоту? Посмотрев в окно, Миками увидел там и свое отражение… И лицо Аюми. Она проклинала свое лицо, так похожее на отцовское. Она злилась на красавицу мать… Миками медленно отвернулся от окна. Все пройдет. Как корь. Рано или поздно она образумится. Тогда она вернется домой, высунув язык, как, бывало, в детстве, когда совершала ошибки. Не может она в самом деле их ненавидеть, не может их Аюми нарочно причинять им боль. Поезд слегка качнуло. Минако положила голову ему на плечо. Дышала она неровно, и Миками не знал, плачет она или просто заснула. Он закрыл глаза, но по-прежнему видел перед собой окно и в нем – отражение таких непохожих супругов. Глава 2 С самого утра на равнинах префектуры Д. дул сильный северный ветер. Впереди на светофоре зажегся зеленый свет, и вереница машин сдвинулась с места. Миками вздохнул и закурил. Очередной квартал начали застраивать высотными жилыми домами; стройка постепенно загораживала горы, которые раньше были хорошо видны из окна машины. Пятьсот восемьдесят тысяч квартир. Миллион восемьсот двадцать тысяч граждан. Миками запомнил цифры из демографического отчета, напечатанного в утреннем выпуске газеты. Почти треть населения префектуры жила или работала в городе Д. В результате нелегкого и затяжного процесса централизации город Д. включил в свой состав несколько соседних городков, поселков и деревень. А система общественного транспорта оставляла желать лучшего, ее срочно требовалось развивать. В Д. были поезда и автобусы, но немного, да и маршруты охватывали не все районы, на дорогах постоянно возникали заторы. «Да двигайтесь же!» – ворчал про себя Миками. В начале декабря утренние пробки были особенно большими. Вот-вот по радио прозвучит сигнал – восемь часов. Он уже различал впереди шестиэтажное здание Центрального полицейского управления префектуры. Неожиданно для себя он испытал ностальгию по этим неприветливым, но таким знакомым стенам, несмотря на то что он пробыл вдали от управления, на севере, всего полдня. И вовсе не обязательно было так далеко уезжать. Он с самого начала подозревал, что лишь напрасно потратит время. Теперь, день спустя, все казалось ему очевидным. Больше всего на свете Аюми не любит холод; нелепо думать, что она могла уехать на север. И еще более нелепо полагать, что она решилась утопиться в замерзшем озере. Миками смял окурок и нажал на газ. Впереди показался просвет, достаточный для нескольких машин. Ему каким-то чудом удалось не опоздать. Оставив машину на служебной парковке, он поспешил к главному входу, но, прежде чем войти, по привычке посмотрел на места, зарезервированные для представителей прессы. Он замер на месте. Рано утром эта часть парковки обычно пустовала, но сегодня там – ни одного свободного места! Наверное, внутри уже собрались корреспонденты всех новостных агентств. Миками нахмурился. Скорее всего, журналисты явились, чтобы продолжить вчерашний спор, и теперь ждут, когда он объявится. Хотят подловить его пораньше… Миками вошел через центральный вход. До управления по связям со СМИ – меньше десяти шагов по коридору. Толкнув дверь, он увидел перед собой три испуганных лица. Его первый заместитель Сува, помощник Сувы Курамаэ сидели за столами у стены. Стол Микумо – у самой двери. Из-за тесноты невозможно долго кланяться в знак приветствия. До весны помещение было еще меньше; потом Миками приказал снести перегородку, отделявшую кабинет от архива. И все же здесь становилось очень шумно и душно, когда к ним врывались многочисленные репортеры. Миками боялся, что застанет у себя целую толпу, но пока представителей прессы не было видно. Он сел за свой стол у окна с чувством человека, который был на волосок от гибели. Сува подошел к нему, не дожидаясь, пока Миками его позовет, и сразу же спросил: – Простите… Как у вас все прошло вчера? Миками этого не ожидал, ночью он позвонил своему непосредственному начальнику, главе секретариата Исии, и подробно доложил о том, как прошло опознание. Миками думал, что Исии сообщит об этом всем сотрудникам управления по связям со СМИ. – Там была не она. Спасибо, что спросили. Сува и Курамаэ облегченно переглянулись, а Микумо подскочила к полке и достала оттуда кружку Миками. – Ближе к делу, Сува. Журналисты здесь? Миками дернул подбородком, указывая в сторону. За стеной размещался пресс-центр, где регулярно находились члены прессклуба, неформальной организации, состоящей из представителей тринадцати местных новостных агентств. Сува снова помрачнел: – Да, они все там. Поговаривают о том, что вас надо наказать… Скоро они сюда вломятся. Наказать его?! Миками вдруг страшно разозлился.