Миками еще смотрел на телефон, когда он зазвонил снова. Он услышал взволнованный голос Сувы: – Миками-сан, вы уже видели утренний выпуск «Тоё»? – Да. – Вот подонок Акикава! Я так и знал! – Он не умеет вовремя остановиться. – Во всем виноват я. Надо было установить за ним слежку. Миками вспомнил, как вчера выговаривал Суве из-за Микумо; к счастью, новая проблема помогла замять неловкость. – Нам звонят из «Таймс»… и из других газет тоже… все хотят знать, правду ли написали в «Тоё». – Ясно. Скажите им, что все верно. И что сержанта уже арестовали. – В самом деле? Он уже арестован? – Да. – Значит, все так и было, как написано в статье? – Скорее всего, да. Сува протяжно вздохнул. Наверное, он испытывал то же чувство, что и другие сотрудники полиции. Унижение. «Ради всего святого, прекратите поливать нас грязью»… – Ну а что делают остальные – те, кто упустил сенсацию? – Некоторые уже аккредитуются на пресс-конференцию. – Одна запланирована в участке Ф. на девять утра. Как считаете, вы сможете туда поехать? – Естественно. Но сначала я заеду на работу и посмотрю, что там творится. Сува собрался закончить разговор, но Миками его остановил: – Есть у вас какие-то предположения относительно источника Акикавы? – На самом деле его интересовало, что думает Сува. Считает ли он, что за всем стоит уголовный розыск? А может быть, Сува как-то связан с Акамой, и канал связи является двусторонним? Известно ли ему, с какими препятствиями сопряжен визит комиссара? – Хм… – Сува помолчал и медленно ответил: – Вообще-то нет. Во всяком случае пока. Постараюсь что-нибудь выяснить. – Это было бы великолепно, – сказал Миками, заканчивая разговор. Как же неприятно не доверять собственным подчиненным! Сува не в курсе проблемы. Надо было самому думать, стараться не обижать подчиненного, а не подозревать его в том, что он шпион Акамы… Раньше он не учитывал Суву в масштабе сложившейся ситуации – совсем как Акама раньше не учитывал его. Миками не делился ничем важным ни с Курамаэ, ни с Микумо. Неожиданно он кое-что понял. Он не собирался задерживаться в административном департаменте, поэтому и не стремился завязать там с кем-то прочные отношения. Он все время думал только о том, как через год-другой вернется в уголовный розыск. Собственное решение, принятое восемь месяцев назад, теперь показалось ему ужасно недальновидным. Глава 42 Миками приехал на работу в половине восьмого. Сува уже был на месте; очевидно, он ненамного его опередил. Микумо тоже сидела за столом и разговаривала по телефону. Сбоку ее лицо казалось слегка припухшим. Она посмотрела на него и кивнула в знак приветствия. Миками заметил, что она почти не накрашена. Возможно, отсутствие косметики символизирует для нее новую жизнь. Сува подошел к его столу и загородил от него Микумо. – Я послал Курамаэ в соседнюю комнату, чтобы он проверил, как там дела. Возможно, все еще обернется к нашей выгоде. Миками показалось, что он понимает, на что надеется Сува. За последнее время в «Тоё» вышло несколько эксклюзивных материалов. А сегодняшняя статья представляла подробный отчет о тяжком преступлении. Одним словом, настоящая сенсация. Наверное, конкуренты сейчас в отчаянии. Они выступили единым фронтом против сокрытия персональных данных, а победителями вышли только представители «Тоё», которые и стали зачинщиками процесса. Возможно, другие решат, что в «Тоё» воспользовались неразберихой к своей выгоде. Возможно, их единый фронт расколется. – Не исключено, что их отношения сейчас ухудшились… По-моему, нам сейчас легче будет переманить «умеренных» на нашу сторону. Если все пойдет хорошо, возможно, нам даже удастся убедить их отменить бойкот! Миками осторожно кивнул. Он тоже считал, что после публикации сенсационного материала в «Тоё» ситуация изменилась. Однако выражение лица Сувы не соответствовало его уверенным словам. Только вчера вечером он настаивал: извинение – единственный способ как-то помириться с пресс-клубом. Он что, за ночь растерял все самообладание? Если их управление начнет действовать самостоятельно, без санкции Акамы, они сильно рискуют. Особенно это опасно для Сувы, ведь он пока всего лишь младший инспектор, хотя и считается восходящей звездой департамента. И хотя Миками ни в чем не мог его упрекнуть, он все же был разочарован. Сува по-прежнему оставался верным слугой Акамы. – Доброе утро, Миками-сан! Микумо закончила разговор по телефону, встала и поклонилась. Она стояла, поджав губы, неестественно официальная и жесткая. Наверное, она готова была попросить прощения за то, что вчера позволила себе возражать ему. Но, судя по выражению ее лица, она не собиралась извиняться за то, что пошла в «Амигос». – Я тут навел справки о том сержанте. – Сува во второй раз встал между ними. В руках он держал какие-то таблицы и папку, похожую на досье. – Его зовут Ёситакэ Курияма. Ему пятьдесят лет. Вы о нем раньше слышали? Миками ответил, что не слышал. Конечно, Курияма был ближе ему по возрасту и, наверное, давно служил в полиции. Однако в уголовном розыске он точно не работал… – Окончив колледж, он почти все время работал на низовых должностях в кобан и на стационарных постах. В изолятор временного содержания его перевели после того, как он пожаловался на сильные боли в спине. Сува намекал на то, что Курияма не служил в административном департаменте. – Есть у него награды или, наоборот, дисциплинарные взыскания? – Ничего примечательного. Однажды он потерял документы по делу об имущественных спорах, но это было давно. – Ну а в целом на каком он счету? – Похоже, его не слишком ценят. Я только что звонил в участок Ф. Его считают довольно замкнутым и скрытным. А еще он любил важничать, задирал нос. Коллеги считают его бездельником. Зато, как мне сказали, он пользовался успехом у женщин и был завсегдатаем в местных барах. Миками замутило. – Ладно. А о пострадавшей вы что-нибудь узнали? – Там все тоже не так однозначно… Имя – Нацуко Хаяси. Тридцать семь лет. Работала в массажном салоне; ее сожитель – известный рецидивист, чья «специальность» – кражи со взломом. В настоящее время он отбывает срок за очередную кражу… Миками не удержался от презрительного смешка: – Ну и парочка! Попробую угадать… наверное, ее тоже обвиняли в краже? – Да, в краже сумки. У школьницы, которая хотела купить билет на железнодорожной станции. Миками покрутил шеей, задумался. – Как-то странно, что он во всем признался. – Кто? – Курияма. Ведь подарочные сертификаты, которыми он пытался откупиться, не были именными! Почему не сказать начальнику, что она все выдумала? – Ну, не знаю… Потерпевшая дала письменные показания под присягой. Он, наверное, сразу понял, что его ждут крупные неприятности, если о случившемся станет известно его начальству или родственникам. Кажется, она еще заставила его написать извинительное письмо. Решительное, весомое доказательство. Знали ли об этом в «Тоё»? Если да, понятно, почему они поспешили опубликовать материал, не поставив в известность префектуральное управление. – А не может быть, что сама Хаяси и стала источником информации? Сува ненадолго прищурился, задумался. Потом несколько раз моргнул и снова посмотрел на Миками. – Что-то не похоже… То есть… она ведь взяла у него подарочные сертификаты. Возможно, именно поэтому она и решила шантажировать Курияму. Но она ничего не выгадала бы, если бы сама сообщили обо всем журналистам. – Ладно. Кто, по-вашему, передал материал Акикаве? Сува ответил сразу же: – Хотя я не могу назвать имени, почти уверен, что источником информации стал детектив. – Почему вы так решили? – спросил Миками, не меняя выражения лица. – Так сказал мой знакомый из администрации участка Ф. По его словам, никто не знал о том, что сделал Курияма, а даже если и знали, с их стороны слив – настоящее самоубийство. В общем, никто из администрации в этом не заинтересован. – А детективы? В конце концов, они считают, что именно они руководят изоляторами временного содержания. – Да, но официально изоляторы подведомственны административному департаменту. И они очень серьезно относятся к вопросам секретности; никто там не стал бы раскрывать рот. Миками понял, что хотел сказать Сува. В отличие от детективов представители администрации предпочитают держать язык за зубами. Потом он решил немного перефразировать свое предположение: – Наверное, Хаяси вскользь обмолвилась кому-то из детективов… о том, что с ней делал Курияма. – И детективы тоже вскользь обмолвились об этом при репортерах?