ГЛАВА 1, в которой Алису затаскивают в нору Только те способы защиты хороши, основательны и надежны, которые зависят от тебя самого и от твоей доблести. Никколо Макиавелли. Государь Алиса Лесина Это был второй в моей жизни дальний космический перелет. И, кажется, последний. Нет, началось все прекрасно. Я заняла крошечную безликую каюту, отделанную дешевым пластиком, быстро влилась в небольшой дружный коллектив грузовика, который привез сменщика и теперь уносил меня к далекой Земле, и радовалась жизни, предвкушая скорое возвращение домой после годовой вахты в продовольственной колонии. Впереди было две недели пути с парой подчисток в дороге — самый скучный перелет, но мечты о доме и интересном отпуске расцвечивали радугой даже эти серые дни. Главным развлечением на борту для меня оказался экипаж: люблю знакомиться с новыми людьми. С безымянным грузовиком-транспортником управлялись шестеро мужчин, трое из которых были достаточно молоды и весело проводили время в моей компании — флиртуя, болтая, совместно гоняя виртуальных монстров или друг друга, потому что молодые организмы требовали движения. Вторая половина экипажа — капитан, судовой врач и суперкарго — мне тоже понравилась, но с ними не подурачишься, все же солидные мужчины. Но на третий день все пошло прахом. Я даже не поняла, что случилось. И, наверное, никто не понял, кроме, может быть, капитана и суперкарго — отставных вояк, людей со стальными нервами. Но, увы, этого я уже никогда не узнаю. Меня разбудила сирена — пронзительная, громкая, страшная. Страшная — заранее, еще когда ничего не понятно, и этот злой переливчатый звук только врывается в крепкий сон, а в пустой голове мечется единственная испуганная мысль: «Что происходит?» Зачем сирену делают вот такой? Чтобы сразу деморализовать, вызвать панику и лишить возможности здраво мыслить? Я лежала в постели, непонимающе хлопала глазами и вглядывалась в неяркий свет, льющийся с потолка, отчаянно пытаясь уцепиться за реальность, окончательно выплыть из сна и сообразить, что следует предпринять в такой ситуации. Первое более-менее разумное предположение сводилось к тому, что, наверное, произошла какая-нибудь авария. Может быть, даже сломалась сама сирена, потому что… а что еще может произойти во время гиперпрыжка? Ну, серьезно! Даже я знаю, что самое опасное — это вход в прыжок и выход, а в гипере никогда ничего не случается! Совсем! Следующее предположение успокоило меня еще больше: я решила, что кто-то пошутил или устроил учебную тревогу. Я уже достаточно присмотрелась к экипажу, чтобы понимать: с них станется! А потом дверь, вообще-то запертая на ночь, открылась, и на пороге появился Максим Бут, доктор. — Комету тебе навстречу, ты почему еще в койке?! — прорычал он, нырнул внутрь, схватил меня за плечо и потянул вверх. — Эй, вы чего?! — возмутилась, пытаясь прикрыться одеялом. Спала я не нагишом, но в весьма нескромной пижаме, состоящей из микрошортиков и маечки. Наверное, проснись я к этому моменту окончательно, сообразила бы, что особого повода стесняться нет — все же доктор! — но прийти в себя мне не дали. — Одевайся! Сирену для кого включили? Общий сбор в рубке, быстро! Лишившись едва обретенного душевного равновесия, я судорожно вздохнула, понимая, что на шутку это совсем не похоже. Мысли лихорадочно заметались, но последнюю команду судового врача я рефлекторно начала выполнять, толком не понимая, что и зачем делаю. Натянула прямо поверх пижамы надоевший за прошедший год комбинезон. Сунула ноги в ботинки, и те с противным чмокающим звуком застегнулись, обхватив лодыжки. — Наконец-то! — буркнул док, подцепил меня за локоть и выволок в коридор. — Да что происходит-то? — запоздало сообразила я задать самый главный вопрос, но в ответ услышала только витиеватое ругательство. А потом мы вбежали в рубку — и замерли в двух шагах от двери. В лицо дохнуло сладким запахом паленой плоти и пластика. Взгляд уперся в тело на полу: прямо перед нами навзничь лежал Виктор, навигатор, самый молодой из членов экипажа. Талантливый, смешливый. Комбинезон вокруг большой черной дырки на груди был оплавлен. На лице застыло удивленное выражение — он, кажется, даже не успел понять, что с ним произошло. Пальцы дока на моем локте судорожно сжались, я резко обернулась к нему — для того чтобы встретить стекленеющий взгляд покойника. Выше бровей у доктора не было ничего: такая же дыра, как у Вити в груди, возникла у него на лбу, слизнув часть черепа. Запах гари стал нестерпимым, и я судорожно втянула воздух ртом, чтобы его не чувствовать. Сведенные судорогой пальцы дока, оставив на моей руке синяки, соскользнули, а тело упало, продемонстрировав мне черное, выгоревшее нутро черепной коробки. Движение где-то на краю поля зрения заставило обернуться к рубке и увидеть… его. Мужская фигура в легкой боевой броне без опознавательных знаков, настолько черной, словно это не тело, а дыра в пространстве. Неожиданно холодный и ясный разум понял, что это просто оптический обман, сложная игра отраженного и поглощенного маскировкой света, но смотреть все равно было страшно. «Блестящее» пятно оказалось одно — слегка зеркалящий щиток, закрывающий глаза. Нет, два, еще оружие в руке, но я уставилась в лицо неизвестного, потому что это черное пятно было чуть менее страшным, чем обтекаемо-хищные серебристые обводы незнакомого мне излучателя. Незнакомого. Как будто существуют знакомые… Я испуганно затрясла головой, глядя мужчине в лицо. Оно ведь есть у него там, за стеклом шлема, да? Ведь это человек, да? Сделала маленький, на длину стопы, шаг назад — инстинктивное выражение стремления избежать смерти. А пришелец вдруг опустил оружие и повелительно дернул рукой. Я не двинулась с места, поскольку не поняла, чего от меня хотят, но в следующую секунду выяснилось, что командовали не мне. Какая-то сила оторвала меня от пола, потолок и стены совершили кульбит, живот и колени ударились обо что-то жесткое, и я запоздало сообразила, что силой этой был еще один незнакомец в броне. Меня бесцеремонно закинули на плечо и понесли, придерживая рукой за бедро. Черное пятно на ощупь оказалось твердым, холодным и шершавым. Все это происходило в тишине. Нет, не полной. Сирена продолжала надрываться, терзая слух. Но док умер молча, тени двигались бесшумно, а я… меня от ужаса и непонимания происходящего попросту парализовало, горло перехватил спазм, и я сейчас была не участником событий, а сторонним наблюдателем какого-то боевика или ужастика. Потому что подобное просто не могло происходить на самом деле! Не со мной, не здесь, не в этой жизни, не посреди гиперпрыжка… Я, наверное, сплю. И вот сейчас должна проснуться! Прямо сейчас, потому что… Потому что не хочу все это видеть и знать, что будет дальше! Знакомые коридоры обитаемой части грузовика остались позади. Потом трюм, правильной овальной формы дыра в обшивке, через которую несущая меня тень двинулась прочь. У меня вновь перехватило дыхание, когда мы оказались посреди безбрежной черноты космоса, а черная клякса продолжила невозмутимо шагать. Пальцы несколько раз соскользнули, но я судорожно пыталась покрепче вцепиться в броню, боясь лишиться единственной опоры. Далеко не сразу сообразила, что мы находимся внутри прозрачной «пуповины», соединившей разоренный грузовик с другим кораблем — таким же черным, почти невидимым, как броня убийц. Миновали шлюз, и я сумела нормально вздохнуть и даже почти убедила себя, что на этот раз не умру. Напрасно. Лучше бы умерла… — О-о-о, вот это добыча! Вот это кстати! А то у меня уже яйца сводит! — загоготал кто-то басом. Хохот подхватили еще несколько голосов. Бронированный небрежно сбросил меня с плеча. Ушибла локоть, колено, поясницу, но поспешила сесть и оглядеться. Это были люди, но сейчас подобное открытие не радовало. Меня обступили мужчины, одетые кто во что, но снизу, с пола казавшиеся одинаково высокими и массивными. И лица были одинаковыми. Не чертами — их роднило общее выражение веселья и предвкушения, от которых меня замутило, а сердце заколотилось где-то в горле. Я попыталась подняться. Один из них подошел, обхватил лапищей мой затылок, забрал в горсть волосы, потянул. Пытаясь избежать боли, я последовала за его рукой, вынужденно поднялась на колени — а вот дальше меня поднимать не стали. — Чур, я первый ее ротик пользую! — осклабился обладатель того самого баса. — Вот прямо сейчас и… — Остынь и отпусти девку, — оборвал его кто-то. Я попыталась скосить взгляд, но, кроме широкой плоской рожи баса, ничего не смогла увидеть. — Кто, с кем и в какой позе будет первым — капитан решит. Кроме того, ты же знаешь, старик не любит развлечений во время абордажа. — Ну мы ведь ему не скажем? — хихикнул рядом еще один голос — шакалий фальцет. — А девка цела останется. Почти… — Сопля, а ты чего скалишься? Тебе-то по-любому ничего не обломится, — буркнул еще кто-то. — Короче, капитан как хочет, а я… — опять заговорил первый, но его оборвал новый участник спора. — Зур, руки убрал, — сказал спокойно, негромко, уверенно. — А тебе-то чего, Клякса? — огрызнулся бас. Сжал кулак с моими волосами еще крепче, так, что у меня от боли выступили слезы. — Ты же живыми бабами не интересуешься! — Я сказал, руки убрал, — тем же тоном повторил Клякса, но уже, кажется, за спиной Зура. — Иначе я решу твою проблему с яйцами один раз и навсегда. Если бы я сейчас могла злорадствовать, я бы непременно это и сделала: ухмылка сползла с лица баса, зрачки испуганно расширились, а выражение морды стало обиженным, растерянным и очень напряженным. Кулак разжался, и я отшатнулась. Упала, в очередной раз ушибла копчик, но в коленях была такая слабость, что я даже не попыталась подняться. Страх отступил, появилось преждевременное пьянящее чувство облегчения из-за того, что неведомый Клякса подарил мне несколько минут передышки и еще немного я поживу, побуду… в своем уме. От одной мысли о возможном развитии событий без вмешательства моего спасителя перед глазами появлялись темные пятна, предваряющие близкий обморок. — Эй, спокойно! Ты совсем рехнулся? — Зур дал петуха: похоже, храбрым этот басовитый здоровяк был не всегда. — Что, выходит, проблема стоит не так остро? — насмешливо продолжил Клякса, убирая руку. Только теперь я сообразила, что ствол его оружия находился у здоровяка между ног. То-то Зур так посерел! Клякса подошел, протянул мне левую руку, казавшуюся огромной из-за перчатки брони. Из правой он не выпускал излучателя. Мгновение я разглядывала его лицо, а потом ухватилась за протянутую ладонь. Не знаю почему, но я была совершенно уверена: именно этот тип в черном убил команду грузовика, именно его я просила о пощаде. Вспомнив прожженные дыры в телах членов команды, я, наверное, должна была бежать от него быстрее, чем от прочих. Вот только… Конечно, это эгоистично и трусливо, но готовности мстить за случайных попутчиков у меня не было. Была единственная мысль: пусть только на несколько мгновений, но именно этот Клякса встал между мной и той участью, которая пострашнее смерти. А еще он отличался от остальных. Я пока не могла рассмотреть лица, от страха все вокруг расплывалось, но зато потрясающе отчетливо видела глаза, их выражение — словно я, минуя все барьеры, заглядывала прямо в души. Только в этом Кляксе не было похоти и понятного, простого, жуткого для меня приговора. Очень странные, неестественного яркого синего цвета глаза смотрели спокойно, задумчиво и без малейшей насмешки. Оценивающе — да, но оценивал он не живую игрушку, а… человека. — Что тут у вас? — как только меня подняли на ноги, прозвучал еще один незнакомый голос. Судя по тому, как умолкли мужчины, отпускавшие сальные шуточки в адрес невозмутимого Кляксы и строившие планы на ближайшее будущее, именно это и был капитан. Высокий, худощавый, в безликом сером комбинезоне, с седыми короткими волосами, он смотрел спокойно и уверенно, как положено человеку, имеющему власть. Капитан обвел меня равнодушным взглядом, заставив непроизвольно податься поближе к бронированному Кляксе. — Ну и на кой вы ее притащили? Нельзя было на месте пристрелить? — поморщился капитан. — Только бабы на корабле недоставало для полного счастья! — Я хочу взять эту девушку как свою абордажную долю, — ровно проговорил Клякса, и брови капитана удивленно взметнулись. — Ты серьезно думаешь, что у нее между ног все не так, как у обыкновенных шлюх? Хорошо подумал? Уверен, что она столько стоит? — Да, — решил не пускаться в объяснения Клякса. — Не возражаю. Что такое, Зур? Ты не согласен? — Лицо капитана стало совсем ошеломленным. — Может, я чего-то об этой девке не знаю? Может, мне тоже за нее стоит поспорить?! — Нет, я согласен, — процедил Зур и отпустил пару грязных ругательств в адрес Кляксы, но на них никто не обратил внимания. — Таких денег эта девка точно не стоит. А с тобой я еще поговорю! — добавил он, мстительно глянув на стоявшего рядом со мной мужчину. — Ты лучше сходи и поговори с искином грузовика, — мотнул головой капитан. — Кто из нас навигатор? Абордажники могут отдыхать, — добавил он. — Спасибо, — коротко кивнул Клякса и потянул меня за локоть. Вместе с нами помещение — кажется, по науке оно называлось «шлюзовой палубой» — покинули еще двое мужчин в черном. Второй, по всей вероятности, нес меня на плече, а третьего я до того момента просто не замечала. Корабль пиратов, судя по всему, был небольшим. Во всяком случае, наш путь занял примерно минуту, а потом Клякса втолкнул меня… в каюту.