– Все будет сделано по высшему разряду, – заверил метрдотель. – В кабинке за закрытыми шторами вас никто не потревожит. Если понадобится официант, высуньте из-за шторы руку, и я тут же пошлю к вам человека. Устраиваясь за столом, Джо сказал: – На меня внимания не обращай, можешь танцевать и флиртовать с кем угодно. Эта ночь твоя, Марина! – Если меня спросят, с кем я пришла, что ответить? – Придумай что-нибудь. Проверять-то все равно никто не будет. 20 31 декабря Сергей Козодоев встал немного раньше обычного, около семи часов утра. Пока он умывался и чистил зубы, Ми и старик Николай накрыли стол в гостиной. С тех пор как у Сергея поселились вьетнамцы, он ни разу не ел на кухне. Мало того, Сергей даже забыл, когда в последний раз заходил на кухню. Незачем было. Всю организацию хозяйства взяла на себя Ми, и Козодоеву стоило только отдать указание, как стол в гостиной тут же был накрыт, свежеприготовленные блюда выставлены. Завтракал Сергей всегда один. За ужином компанию ему составляла Ми. Старика Николая Козодоев за стол не приглашал никогда. Заняв место во главе стола, Сергей осмотрел блюда, поморщился. – Черт возьми, каждый день одно и то же! – с раздражением бросил он. – Жареные помидоры, жареный бекон, картофель фри, фасоль и спаржа! Машка, мне надоел этот набор блюд по утрам. Приготовь что-нибудь человеческое. – Все европейцы так завтракают. Если у хозяина есть какие-то особые пожелания, то я выполню их. За завтраком Ми стояла с левой стороны стола с накрахмаленным полотенцем в руках. Зачем ей полотенце, которым она ни разу не пользовалась, Сергей не знал. «Наверное, так надо», – в самом начале совместной жизни с вьетнамцами решил Козодоев и показывать свою неосведомленность в вопросах этикета не стал. Сергей с неохотой поклевал «европейский» завтрак, выпил стакан свежевыжатого апельсинового сока, велел налить чашку кофе. – Ми, сегодня у меня будет трудный день. Если приеду злой как собака, не обижайтесь. Вьетнамка пододвинула к хозяину пепельницу, выложила на стол пачку сигарет. По ее настоянию Сергей не курил до утреннего кофе. – Изменения к праздничному столу будут? – спросила Ми. – Налови змей и приготовь из них рагу, – распорядился Сергей тоном мачехи, дающей указания Золушке перед отъездом на бал. – Будет сделано, – с улыбкой ответила домохозяйка. – Змей ядовитых приготовить или обычные российские ужи подойдут? Я знаю одного человека, который гадюк разводит для китайского ресторана. – Машка, я пошутил. Змей и лягушек сами жрите, а мне приготовьте что-нибудь такое, вкусное… Короче, сама подумай, как стол накрыть, и меня о всякой ерунде больше не спрашивай. После завтрака Сергей пошел в свою комнату одеваться. Вьетнамка – следом. Нисколько не стесняясь двадцатилетней девушки, Сергей встал перед большим зеркалом, скинул домашний халат, протянул руку. Ми подала брюки. С вечера старик Николай отутюжил их так, что казалось, проведи рукой по стрелкам – порежешься. Следом за брюками вьетнамка подала новую белоснежную рубашку и красный галстук в бело-синюю полоску. – Мне кажется, что этот галстук не подходит к костюму, – недовольно заметил Сергей. – Президент Ельцин в таком галстуке выступает. Я на него ориентировалась. – Что ты меня с Ельциным сравниваешь! Он старик, я – молодой мужчина. Ничего тебе поручить нельзя! Ты где такой галстук откопала? – В магазине модной мужской одежды. Он стоит восемьдесят условных единиц. – Восемьдесят баксов за эту удавку? – возмутился Сергей. – Ты ничего проще не могла найти? – Сегодня торжественный день, и ты, хозяин, должен выглядеть как преуспевающий бизнесмен. Вспомни, что недавно по телевизору говорили: «Современные деловые люди при встрече обращают внимание на три вещи: часы, галстук и обувь». Часы и обувь мы давно поменяли, осталось внести последний штрих. Позволь, я немного поправлю воротник. Теперь – замечательно! «Подумать только, моим гардеробом занимается вьетнамка, и я должен следовать ее указаниям! Надень то, надень се, не забудь взять свежий носовой платок! Интересно, если бы Машка была замужем, она бы над мужем так же издевалась?» Придирчиво оценив внешний вид хозяина, Ми вышла в коридор и вернулась с флакончиком французской туалетной воды. – Ненавижу этот запах! – дернулся Козодоев. – Ничего не поделать! – не приняла возражений вьетнамка. – От делового мужчины должен исходить легкий аромат дорогого парфюма. – От настоящего мужчины должно пахнуть водкой и табаком! – Хозяин, ты же не председатель колхоза. Приедешь на работу с перегаром – тебя не поймут. Около восьми утра в дверь постучали условным стуком. Открывать пошел старик Николай, пятидесятилетний бывший партизан, широкоплечий, коренастый, кривоногий, как кавалерист. За ним, на некотором отдалении, в коридоре встала Ми. Через двойной заслон, образованный вьетнамцами, ни один злоумышленник не смог бы прорваться в гостиную, где находился Сергей. Поприветствовав новую смену телохранителей, Козодоев спустился во двор и поехал на работу на площадь Советов в центре города. Заняв место директора СГТС, Сергей ввел новые обычаи, которые должны были соблюдать все без исключения сотрудники фирмы. За первое нарушение установленных правил следовал выговор, за второе – увольнение. Главным правилом внутреннего распорядка СГТС стала явка на работу за десять минут до начала трудового дня. Покинуть офис служащие «Сибгазтранссервиса» могли только после отъезда директора. Если Козодоев задерживался на работе до позднего вечера, то все его подчиненные обязаны были сидеть на своих местах и заниматься текущими делами. – Зачем ты так издеваешься над людьми? – спросил Сергея владелец здания, банкир Лотенко. – Они же тебя ненавидеть будут. У них семьи, дети, а ты их заставляешь сидеть на работе неизвестно зачем. – Мне от отца достался разболтанный коллектив. Я хочу навести порядок в нем, – объяснил странные нововведения Сергей. – Железная дисциплина – залог процветания компании. Я считаю так: кто не согласен с внутренним распорядком или не может работать в таком режиме, пускай поищет другую работу. У меня из желающих попасть на службу в СГТС очередь стоит, а что насчет любви и ненависти, так мне наплевать, кто из подчиненных меня любит, а кто ненавидит. Ровно в девять утра Сергей занял место за отцовским столом, нажал кнопку селекторной связи, сообщил секретарше, что готов к приему посетителей. «Ну что же, послушаем сладкоголосый „Хор холуев“ и посмотрим, что они подарят „любимому“ начальнику». Поздравить Козодоева пришли начальники отделов СГТС, руководители территориальных подразделений фирмы, представители смежников и отдельные, особо ретивые сотрудники центрального офиса «Сибгазтранссервиса». Секретарша директора пропускала их к царскому трону небольшими партиями, предварительно проинструктировав: «Долго не задерживайтесь! Сергею Владимировичу надо будет подготовиться к приему в администрации города». Поздравительные речи подчиненных были написаны как под копирку. «Все то же самое! – с раздражением подумал Сергей. – В прошлом году они клялись в любви и верности моему отцу, а в этом про него забыли и стали чтить одного меня, „самого любимого и талантливого начальника“. Что за люди, что за низкопоклонство! Кто в директорское кресло сел – того и любят. Холуи, они и есть холуи, и ничего их не исправит. Хоть бы стишки новые написали, а то ведь прошлогодние повторяют. Единственное отличие – моему отцу про молодость и красоту никто панегириков не пел». – Сергей Владимирович, – прочувственно обратилась к нему старейшая сотрудница СГТС Сергеева, – если бы вы знали, какая честь для нас работать под вашим чутким руководством… Сергеева достала платочек, смахнула набежавшую слезинку. – Честное слово, мне трудно говорить… Козодоев, проявляя высшее уважение к пожилой женщине, вышел из-за стола, расцеловал ее в щеки, подарил дешевенький сувенир. – Тронут, Мария Николаевна, искренне тронут! Ваша похвала для меня бесценна… «В прошлом году она так же проникновенно, с чувством говорила и так же трогательно заплакала, – отметил про себя Сергей. – Умеет притворяться, стерва! Если бы я не видел своими глазами прошлогоднее шоу, мог бы поверить, что я действительно дорог ей». С заместителями директора СГТС и начальниками территориальных отделений Козодоев пригубил шампанского, с остальными поздравляющими пить не стал. Подарки велел сложить в комнате отдыха и стал готовиться к поздравлению Анатолия Лотенко, председателя Союза предпринимателей Западной Сибири. На подарки руководству Союза и его председателю Сергей Козодоев подписал чек на внушительную сумму. Второй чек он выписал на подношения главе администрации города и его первому заместителю. «Если всю ту дребедень, что подарили мне, конвертировать в деньги, то не получится и десятой части того, что с меня содрали на сегодняшние торжества у Лотенко и главы города. Единственный стоящий подарок – это пять видеокассет от северного территориального отделения СГТС. По иронии судьбы, я продам это предприятие первым и тут же перестану быть „уважаемым и любимым боссом“. Сотрудники центрального аппарата, с которыми я распрощаюсь последними, надарили всякой чепухи: набор хрустальных ваз, картину начинающего художника, фарфоровую статуэтку балерины, Библию в кожаном переплете. Библию, кстати, можно передарить, а балерину надо будет сразу выбросить, чтобы пыль на полках не собирала». Руководство Союза предпринимателей поздравляли в два захода. Вначале в актовом зале собрались арендаторы здания и члены Союза. Лотенко выступил с краткой поздравительной речью, пожелал всем счастья и удалился к себе. Через полчаса у него в кабинете собрались самые состоятельные члены Союза и некоторые арендаторы, в число которых входил Козодоев. В узком кругу председатель объявил, что с нового года все расчеты внутри Союза будут происходить в СКВ. «Арендная плата в полтора раза вырастет, – подсчитал Сергей. – Вот ведь сволочь, не мог полгода повременить, когда я от него съеду?» Закончив с делами, Лотенко предложил собравшимся выпить по бокалу шампанского и подготовиться к визиту в администрацию города. Бизнесмены наполнили бокалы, выстроились в очередь, чтобы лично чокнуться с председателем Союза предпринимателей. Для каждого из приглашенных у Лотенко нашлось ободряющее словечко. Козодоеву он сказал: – Я рад в вашем лице видеть достойного продолжателя дела газификации Западной Сибири. – Анатолий Борисович! – проникновенно ответил Сергей. – От всей души скажу: спасибо вам за поддержку и участие! После того как отец заболел… Сергей прервался на полуслове, с трудом сглотнул ком в горле. – Ничего, ничего! – по-отечески похлопал его по плечу Лотенко. – Крепитесь! Я думаю, все наладится. Современная медицина может делать чудеса. К четырем часам дня все вновь собрались в приемной председателя Союза предпринимателей. – В администрацию города поедем на автобусе, – объявил Лотенко. – Мэр сказал, чтобы мы не вздумали приезжать каждый на своем автомобиле, а то всю площадь Советов запрудим, и ему неловко перед горожанами будет. От здания, принадлежащего Союзу предпринимателей Западной Сибири, до городской администрации можно было прогуляться пешочком, но бизнесменам было несолидно идти гурьбой через площадь, и они отправились к мэру на автобусе. У градоначальника их ждал фуршетный стол, посреди которого крестом были выставлены хрустальные рюмки и фужеры, наполненные водкой, коньяком, марочным красным вином или шампанским. Сергей, уставший от поздравлений за день, выбрал водку. Мэр пил вино, остальные гости предпочли коньяк. Не сказать, что бизнесмены были страстными любителями этого напитка. Просто каждому из них хотелось узнать, чем угощает градоначальник: отборным армянским коньяком или дешевой подделкой местного винзавода? Коньяк оказался молдавским, приличного качества. Из администрации города Сергей поехал домой. Трудный день, полный ханжеской лести и притворных улыбок, закончился. Настала пора подумать, как встретить Новый год, чем повеселить себя под бой курантов. 21 По дороге домой, рассматривая из окна автомобиля заснеженный город, местами нарядно украшенный, местами буднично серый, Сергей размышлял: