- Пойдём, мы сейчас во всем разберёмся,- кивнул полковник, подталкивая дочь к дверям. Они поднялись на лифте на пятнадцатый этаж, где уже были слышны совсем не мирные уговоры и просьбы освободить квартиру, а грубые требования и даже угрозы. Алла стояла у дверей своей квартиры, в дрожащих руках крепко сжимая телефон. Женщина не могла попасть в квартиру, которую еще полчаса назад считала своей. - Уважаемые, будьте добры представьтесь и покажите документы, удостоверяющие вашу личность,- попросил полковник, встав между Аллой и двумя незнакомыми мужчинами в чёрных костюмах. - А ты кто вообще такой,дядя, чтобы я тебе чё - то показывал,- криво усмехнулся один из кредиторов, в чьих руках была папка с документами. - Полковник полиции, Алесандр Александрович Радов,- спокойно ответил полковник, доставая из кармана куртки удостоверение. - Будем знакомиться? - Ну, так Вы не по адресу, товарищ начальник,- подал голос второй, разведя руками. - У нас всё по закону,- проговорил он, кивком указывая на документы. - Могу ознакомиться? - поинтересовался Радов. - Да, пожалуйста,- пожал плечами первый, доставая из чёрной кожаной папки документы. - Вот договор о денежном займе под залог квартиры, прошу обратить внимание,- самодовольно усмехнувшись проговорил мужчина, указывая на подпись внизу. - С подписью владельца квартиры. - Что это значит? - тихо спросила Алла Викторовна, стоя рядом с дочерью, которая обнимала мать за плечи. - Коля взял кредит? - Николай Семёнович взял кредит полгода назад и перестал выплачивать его четыре месяца назад,- объяснил всё тот же кредитор. - В договоре прописано, что если заёмщик просрочил выплату в три месяца и не погасил долг на четвёртый, то банк вправе отобрать у него квартиру. - На первый взгляд всё законно,- с сожалением произнёс полковник, оборачиваясь к женщине. - Мне жаль, Алла. - Н-но, что мне теперь делать,- обеспокоенно произнесла женщина, поднимая глаза на дочь. - Паковать вещички,- усмехнулся громила, стоящий за спиной своего коллеги. - Сколько у нас есть времени, чтобы собрать вещи? - спросила Вероника, успокаивающе поглаживая мать по плечу. - Час, два? - предложил первый, пожав плечами. - Х-хорошо, я сейчас соберу вещи,- кивнула Алла, всё еще находясь в некой прострации. Женщина так до конца и не осознала, что теперь осталась без жилья. - Вероника, забронируй мне номер в отеле, пожалуйста. - Глупости! - воскликнула Радова, заходя за матерью в квартиру. - Мы поедем ко мне, и ты будешь жить со мной, пока во всём не разберемся! - Я не намерена тебя стеснять и, уж точно, не намерена сейчас спорить! - воскликнула женщина, доставая из шкафа два больших чемодана. Она хотела остаться одна и, если разум позволит себе подобную вольность, утопить горе в бутылке. Алла пропускала мимо ушей гневную тираду дочери, снимая с вешалок одежду и бросая её в раскрытые чемоданы. - Давайте вы обе успокоитесь,- спокойно произнёс полковник, призывая своих женщин к порядку. - Вероника, Алла не поедет в отель,- решительно сказал Сан Саныч и, дождавшись кивка от дочери, продолжил. - Но она и не поедет к тебе,- мягко улыбнулся он, сталкиваясь с непонимающими взглядами зелёных глаз. - У меня большой дом, поэтому ты, Алла, можешь пожить у меня! - Ни за что! - тут же воскликнула женщина. Она была согласна даже на хостел с тараканами, но не на дом бывшего, который даже не был её мужем. - А вот это, дорогая, точно не обсуждается,- серьёзно произнёс полковник, не давая Русановой даже шанса, чтобы сказать что-то против. Радов знал, что должен загладить свою вину перед этой женщиной и пусть на это могут уйти годы, он сделает всё от него зависящее, чтобы она была счастлива. Алла переступила порог дома полковника и не поверила своим глазам – всё в нём было именно так, как она себе представляла их совместное жилище много лет назад. Женщина помнила тихий вечер на маленькой кухоньке в съёмной квартире, стол, две табуретки, жареная картошка в чугунной сковородке и они с Сашей, как будто это было только вчера. Их разговор, как она взахлеб рассказывала, слушающему её капитану, про большой дом из цельного бруса с верандой, где они проводили бы вечера за чашкой чая; просторную гостиную с камином и панорамными окнами; кухню, где Алла готовила бы ему самые вкусные и любимые блюда. Русанова помнила, как грезила о большой и счастливой семье сосвоим Сашей, но не всем мечтам суждено было сбыться. Женщина осталась стоять в коридоре, не решаясь пройти дальше. Лишь одного взгляда на дом хватило, чтобы её сердце болезненно сжалось, а в памяти ожили воспоминания. - Не стой на пороге, давай пальто и проходи,- произнёс Сан Саныч, занося в дом два больших чемодана. - Я договорился со знакомым, у него компания по грузоперевозкам, поэтому завтра утром все оставшиеся вещи будут тут,- улыбнулся он, стягивая с плеч женщины пальто с меховым воротником. - Алла, ты меня слышишь? - Не стоило мне соглашаться и приезжать,- покачала головой женщина, продолжая стоять в дверном проёме и смотреть на просторную гостиную, плавно переходящую в кухню. - Не говори глупостей,- устало вздохнул Радов, вешая верхнюю одежду в шкаф. Мужчина разулся и, подхватив чемоданы, прошел мимо Аллы в гостиную. - Твоя комната наверху, я отнесу вещи, а ты пока осматривайся,- кивнул он, поднимаясь по винтовой лестнице на второй этаж. Алла расстегнула сапоги, поставила их в сторону и неуверенно переступила порог комнаты, с опаской осмотрелась, будто в любую секунду кто-то мог выпрыгнуть из-за угла. Она испытывала странное ощущение, этот дом был чужим, но женщина не чувствовала себя в нём лишней. Русановой хотелось верить, что всё происходящее, лишь сон, и она вот-вот должна проснуться. Скажи кто-то двадцать лет назад, что спустя больше двух десятилетий она будет стоять посреди дома своей мечты, собираясь жить с мужчиной, которого любила больше жизни, женщина бы рассмеялась в лицо тому сумасшедшему. А сейчас она сама была сумасшедшей, раз согласилась остаться под одной крышей с Александром Радовым. - Как тебе моя скромная обитель? - смеясь спросил полковник, спускаясь по лестнице. - Не хоромы, но, на мой скромный взгляд, тоже неплохо! - У тебя прекрасный дом,- кивнула Алла, замерев посередине комнаты. - Спасибо,- улыбнулся Радов, проходя в кухню и включая электрический чайник. - Ты голодная, может, закажем доставку? Прости, но у меня в холодильнике только яйца, недопитое молоко и пару овощей,- развёл руками полковник. - Зачем всё это,Саша? - спросила женщина, обнимая себя за плечи. - Ты жалеешь меня, да? - кивнула она, горько усмехнувшись. - Еще один мужчина меня бросил, правда в этот раз оставив без жилья, а не с маленьким ребёнком на руках. Я полнейшая неудачница! - всплеснула руками Алла, пытаясь успокоиться. Она запретила себе плакать, когда больше двадцати лет назад занимзакрылась дверь, и его возвращение не отменяет этот запрет. - Не говори так,- покачал головой Сан Саныч, оставаясь стоять на месте. У него не было права утешать её, обнимать,любить. Он сам лишил себя этого права и пути назад не было. - Я снова ошиблась,- кивнула Алла, смотря в серые глаза. - Опять выбрала не того мужчину, доверилась, подумала, что наконец хоть кто-то смог меня полюбить! - Ты ошибаешься,- тихо произнёс Радов, сжимая в карманах брюк кулаки. - Ты не неудачница и не ошиблась. Ты, как никто другой, достойна любви! - Ты говоришь это только потому, что тебе меня жалко! - фыркнула Русанова. - Прошло больше двадцати лет, Саша, а тебе все еще меняжалко! - зло крикнула она, борясь с желанием что-нибудь разбить. - Та ваза мне не очень дорога, и статуэтки лишь собирают пыль,- протянул мужчина, словно прочитав её мысли. - Хватит, слышишь?! Перестань смотреть на меня, словно на брошенного под дождём щенка! - крикнула Алла, хватая с верхней полки камина статуэтку охотника с собакой и бросая её на пол. Хрупкая вещица разбилась в мгновение, как только соприкоснулась с дубовым паркетом. - Я смотрю на тебя, потому что ты очень красивая,- пожал плечами Радов, наблюдая за тем, как женщина рушит его гостиную. - Как же я устала доверять мужчинам и оказываться в дерьме! - продолжала свою гневную тираду Русанова, пропуская мимо ушей слова полковника. Женщина пнула ногой напольную вазу, и та разлетелась на сотни осколков. - Согласен, трудно найти честного и добропорядочного человека,- кивнул мужчина, оборачиваясь на звук отключившегося чайника, из носика которого шел пар. - Хватит мне поддакивать! - воскликнула она, бросая в Радова декоративные подушки с дивана. Полковник ловко ловил их и клал на обеденный стол перед собой. - Это из-за тебя моя семейная жизнь рухнула, ты снова появился в моей жизни и всё испортил! - кричала Алла, продолжая обстрел, пока подушки не закончились. - Я ненавижу тебя,- прошептала она, опускаясь на пол и облокачиваясь спиной на стоящий позади диван.- Ненавижу себя за то, что любила тебя. Любила тебя сильнее, чем ты того заслуживал,- шептала женщина, пряча лицо в ладонях. - Я заслуживаю всех сказанных тобою слов, той ненависти и обиды, что ты испытываешь,- произнёс Радов, подходя к женщине и присаживаясь рядом. Он держал в руках стакан воды, куда заранее накапал десять капель успокоительного. Полковник поставил стакан на пол рядом с собой. - У меня нет права ждать, что ты простишь меня, выслушаешь и попытаешься понять. Я ушел, оставив тебя с Вероникой одну, но ты справилась,- тяжело вздохнул мужчина. - Справилась бы и без Николая, потому что ты сильная. - Я не просила тебя делать меня сильной,- тихо ответила Алла, убирая от лица руки и смотря на одну единственную фотографию на стене. Она сразу её узнала, не могла не узнать – это фотография была сделана в их последнее лето. На ней была изображена Алла с пятилетней Никушей на руках. Два милых хвостика, розовый шарик на ленточке, что девочка сжимала в маленькой ладошке и счастье на их лицах – это было так давно, что казалось, будто и вымысел вовсе. - Ядолженбыл уйти, без меня вам было лучше,- ответил Радов, проследив за взглядом женщины. - Она всегда была со мной, единственное напоминание о вас,- он говорил о фотографии, на которой были изображены две самые любимые им женщины. Мужчина никогда о них не забывал,никогда. - Без тебя я умирала каждый день,- прошептала Алла сухими губами. - И умерла, когда увидела тебя с другой и твоим новым сыном… - У меня никогда не было другой семьи, о чём ты говоришь? - нахмурился Радов, поворачивая к ней голову. - Люба и Олег, ты стал для него отцом,- кивнула Алла, вся злость неожиданно пропала. Она смотрела на фотографию и не могла оторвать глаз – на ней были лишь она и Ника, маленькая семья. - Вероника мне рассказала, ты стал отцом для сына своего погибшего друга и чужим человеком для родной дочери. Наверное, ты посчитал это правильным решением,- усмехнулась она, поднимаясь на ноги. - На надо говорить того, о чём не знаешь! - чуть повысил голос полковник, поднимаясь следом за женщиной. - Ты не знаешь, почему я ушел, не знаешь, почему стал для Олега отцом, ты ничего не знаешь! - Потому что ты решил не рассказывать мне! - парировала Алла. - Потому что, ты выбрал молчание и одиночество! - Ради вас! - крикнул Радов, взяв в ладони лицо женщины. - Я чудовище, Алла, и я хотел оградить тебя и нашу дочь от этого чудовища,- прошептал он, смотря в зелёные глаза, которые были полны боли, сожаления илюбви. Несмотря ни на чтоонавсё еще любила его… - Я любила эточудовище,- прошептала Русанова в ответ. - Но оно предпочлосебя,- пожала плечами женщина, делая шаг назад. Руки полковника упали с её лица и, повернувшись к мужчине спиной, Алла поспешила скрыться на втором этаже в своей комнате. Глава 13 С серого пасмурного неба, прямо на тёмную макушку Вероники, падали снежинки. Женщина стояла у центрального входа в торговый центр, сильнее кутаясь в ворот спортивного ярко-зелёного пуховика от порывов холодного ветра. Сегодня Радова была без машины, спала она этой ночью плохо и уже в семь утра была с бумагами у адвоката. К сожалению, Николай Русанов пропал, его фирму сегодня утром объявили банкротом, а квартира отошла банку за долги. Начало дня было отвратительным и его продолжение тоже не обещало ничего хорошего. Неподалёку у тротуара остановилась машина такси и, открыв переднюю дверь пассажирского сидения, из неё вышла старший лейтенант Зимина. Девушка огляделась по сторонам, не сразу узнав Веронику Александровну. Сегодня Радова выбрала непривычный для окружающих спортивный костюм, все привыкли видеть её в более женственных образах. - Доброе утро,- улыбнулась Ксения, останавливаясь в паре шагов от Вероники. - Привет,- кивнула женщина и, развернувшись, пошла к входу в торговый центр. - Ты идешь? - крикнула она, и Зимина, быстро кивнув, последовала за ней. Ксюше всё еще было неуютно находиться в компании Вероники Александровны. Причин было достаточно, в том числе и то, что женщина не производила впечатление добродушного человека. Она была упрямой, настойчивой, порой даже резкой и стервозной. Зиминой пока не удалось найти с Радовой точек соприкосновения, и девушка смутно представляла себе их дальнейшее сотрудничество. По крайней мере, для выгодныхдля неёусловиях. - Не буду ходить вокруг, да около,- пожала плечами Вероника, усмехаясь. Она заправила за ухо короткую прядь волос, выбившуюся из высокого небрежного пучка. Сегодня на женщине не было ни грамма косметики, да и сама она выглядела уставшей, но Ксения не рискнула расспрашивать об этом Радову. - Предлагаю на ближайшие пару часов выключить телефоны, чтобы нам никто не мешал,- предложила женщина и, достав из кармана куртки телефон, отключила его. - Хотите вовлечь меня в тайную операцию в обход товарища майора? - пошутив спросила Зимина, тоже отключая свой мобильник. - А ты не так глупа, как я думала,- подмигнула ей Радова, и девушка уставилась на неё круглыми от удивления глазами. - Это…к-комплимент? - запнувшись спросила старший лейтенант. Ксения знала, ей не нужно задавать сотню наводящих вопросов, Вероника Александровна и так ей обо всём расскажет. Вот только сначалаейнужно дать ответ на вопрос: «Готова ли она предать товарища майора?» - Типа того,- кивнула Вероника, продолжая насмешливо улыбаться. Её забавляла детская наивность девушки, хотя ей было уже около двадцати пяти. - Можешь не переживать, я не работаю на мафию и не собираюсь подставлять твоего начальника,- словно прочитав мысли собеседницы, произнесла Радова. – Просто,Олегне хочет признавать очевидного, а мы с товарищем полковником не хотим скандалов, которые могут приостановить расследование.