- А если я уйду?- спросила Ксения, но обращалась она не к сидящей напротив нее женщине, а к отцу. - Я её убью,- пожал плечами Князев. - Ха!- фыркнула Вероника, показательно закатывая глаза. - Вряд ли,- согласилась с Радовой Ксения, чуть склонив голову набок.- Но я останусь,- произнесла она.- Кажется, у меня перед ней должок, раз до сих пор никто не знает чьей дочерью, по несчастливому стечению обстоятельств, я являюсь. Вероника кивнула с благодарностью во взгляде, поднимаясь из-за стола. Она ушла молча, не прощаясь, оставляя отца и дочь наедине. Князь проводил Веронику Радову взглядом, любуясь красотой женщины. Она притягивала взгляды многих, заставляя желать о большем, нежели о короткой беседе. Мужчина сел на освободившийся стул, встречаясь с недовольным карим взглядом дочери. Это был первый раз за прошедшие три года, когда они находились столь близко, когда Князев слышал её голос и чувствовал ненавязчивый аромат её духов. Начатый флакон до сих пор стоял на туалетном столике в её комнате, он не тронул ни единой вещи, после её ухода. Разрешал лишь перестилать постельное белье и протирать пыль раз в неделю. Князев надеялся, что когда-нибудь его девочка вернётся домой и сможет его простить. - Ты хотел поговорить, даже Веронику впутал в наши семейные разборки,- сложив на груди руки произнесла Ксения.- Говори! Скучала ли она? Девушка много раз задавала себе этот вопрос и ответ никогда не менялся. Ксения скучала по папе, которого у неё никогда не было, о том, кто по выходным водил бы её в парк аттракционов, забирал бы её со школы и мастерил скворечник. Её представления об отце были туманны и расплывчаты, что она с трудом представляла его образ. Князь забрал Ксению, когда ей было шестнадцать, её мать умерла от рака, увянув меньше, чем за год после того, как диагноз был обнаружен. Девушка была очарована внезапно появившимся отцом, который всё это время лишь перечислял деньги на её безбедное и полноценное детство – они с мамой и вправду никогда ни в чём не нуждались. Ксения была очарована, а потом, словно лавиной, её накрыла жестокая, отрезвляющаяправда. Её отец был бандитом, убийцей, а не щедрым, открытым и безобидным человеком, как она сначала считала. И тогда девушка сбежала, решив навсегда покончить с тем, кто был лишь на клеточном уровне её отцом. - Ты повзрослела,- тепло улыбнулся мужчина, рассматривая дочь. - Да, некоторые обстоятельствазаставили,- едко ответила Ксения. - Выбрала достойную профессию, решила помогать людям,- продолжил Князь, пропуская мимо ушей колкие комментарии. - Да, ловлю преступников, подобных тебе,- кивнула старший лейтенант. - Я давно уже покончил с криминалом,- покачал головой Князев, соврав. - Ну конечно,- протянула Ксения, даже на долю секунды не поверив отцу.- Теперь - ты успешный бизнесмен и толстый мешок с деньгами для нуждающихся. - Твоё недоверие меня обижает,- вздохнул мужчина, предпринимая попытку вызвать хоть крупицу благосклонности у дочери. К сожалению, Князь не посчитал «правду» выигрышной ставкой, предпочитая в очередной раз создать иллюзию. - Твоё враньё обижает меня гораздо больше,-ответила девушка, пожав плечами.- Спустя три года ты так и не усвоил урок… - Три года два месяца и четырнадцать дней,- поправил дочь Князь, постукивая подушечками пальцев по белоснежной скатерти, по канту расшитой узорами бисера. - Всерьёз думаешь, меня растрогает то, что ты зачёркивал в календаре дни с моего ухода?- усмехнувшись спросила Ксения, всё не в силах понять, что заставляет её оставаться сидеть на этом чёртовом стуле. Она хотела уйти. Князь не мог подобрать слов, осуждающий прищур карих глаз, в чёрных зрачках которых он видел своё отражение, смотрели прямо на него. Он любил её, правда любил, но не знал, как сказать об этом, как дать понять, что сожалеет. - Давай просто поужинаем,- вздохнув предложил Князев, жестом подзывая официанта.- Ты всё ещё любишь гаспачо с морепродуктами? - Люблю,- кивнула Ксения, давая последней шанс этой встрече. Любовь отца не похожа ни на любовь матери, ни на любовь мужчины, ни на любовь друзей. Порой её трудно увидеть, но можно почувствовать. Почувствовать то, как она укутывает тебя теплом, словно плед в холодную погоду, согревая душу. Любовь отца, будто звёзды, они не всегда видны на ночном небосводе, но их свет никогда не погаснет. Николай Русанов стоял у входа в ресторан, кутаясь в ворот пальто. На улице было уже холодно для легкого шерстяного пальто, но сегодня мужчина хотел выглядеть идеально. Белоснежная рубашка, первая пуговица на воротнике которой была расстегнута, коричневый костюм в клетку и тёмно-коричневые оксфорды с небольшой патиной делали Русанова ещё более привлекательным, но сегодня его сердце и взгляд принадлежали лишь одной женщине. Вероника вышла из машины такси, кутаясь в длинное шерстяное пальто с меховым воротником. Она так и не переобула босоножки, слишком спешила на встречу с отцом. Они не виделись с той самой короткой встречи в квартире, когда девушка стала невольным свидетелем их ссоры с мамой. Это был первый раз, когда Радова видела отца в ярости, но она не имела права осуждать его. Ни тогда, ни сейчас, никогда либо потом. Николай Русанов подарил ей то, в чём Вероника так отчаянно нуждалось –отцовскую любовь. И, чтобы не случилось, в её сердце для него всегда найдётся место, а в самом плотном графике время для разговора. - Ты прекрасна,малышка,- прошептал мужчина, смотря на дочь с теплотой и нежностью во взгляде серых глаз. Он обнял её за плечи, наконец-то почувствовав себядома, перестав ощущать пустоту в сердце. - На улице холодно, почему не зашёл внутрь,- спросила Вероника, обнимая отца в ответ, вдыхая родной запах. Она так по нему скучала. - Не хотел заходить без тебя,- ответил Николай, прикасаясь тёплой ладонью к её лицу.- Я очень скучал,малышка. - Я тоже,- счастливо улыбнулась она, только рядом с ним чувствуя себя маленькой девочкой. Только рядом с ним Вероника чувствовала себя по-настоящему защищённой. - Пошли скорее внутрь, не хочу чтобы ты замёрзла и простыла только потому, что я никак не могу налюбоваться тобой,- покачал головой мужчина, обнимая дочь за талию и, открывая дверь, пропуская её вперёд. Их любимый ресторан редко, когда был забит под завязку. "Это уголок покоя и вкусной еды", - говорил Николай. Вероника с отцом сели за один из свободных столиков, к ним сразу же подошёл официант, они сделали заказ и, оставшись наедине, наслаждались тихой игрой музыкантов на маленькой сцене в центре зала. - Мы с твоей мамой приняли решение развестись,- нарушил молчания Русанов, поскорее спеша закрыть болезненную для него тему. - Мне жаль,- искренне призналась Вероника, увидев боль в глазах отца. Пока она еще не могла представить маму с другим мужчиной, даже с полковником. Но девушка была уже слишком взрослой, чтобы переживать из-за расставания людей, которые давно перестали делать друг друга счастливыми. - Мне тоже,малыш,- кивнул Николай, грустно улыбнувшись краешком рта.- Но хочу, чтобы ты знала – я всегда буду твоимпапой, чтобы не произошло между нами сАллой,- Вероника видела, какую боль причиняет отцу одно произнесённое имя.- Я желаю ей счастья и ни в чём её не виню, сейчас и никогда прежде. - Я знаю,- кивнула девушка, протянув руку и положив свою ладонь поверх ладони отца.- Я очень тебя люблю, ты мойпапа. - Ты даже не представляешь, как важно мне было это услышать,- в глазах мужчины стояли слёзы, но он не дал им волю. Николай взял в свои тонкие длинные ладони изящную женскую руку, чуть сжав.- Расскажи лучше о своей работе, мама сказала, что ты была в командировке. - Я уволилась,- пожала плечами Вероника.- То есть, для Олега. На самом деле я продолжаю работать над поимкой убийцы… - Он обидел тебя?- нахмурился мужчина, чуть сузив глаза. - Не-ет, скорее я его,- покачала головой девушка, вкратце обрисовав отцу всю сложность ситуации. -Онснова портит тебе жизнь,- разозлёно выплюнул Николай, выпустив из рук ладонь дочери, и потянулся за стаканом с водой. Официант принёс бутылку вина и столовые приборы. Парень неспешно открыл бутылку и разлил рубиновую жидкость по бокалам. Как только он ушёл, Вероника неуверенно протянула: - Он не виноват,- покачала головой Радова, всё еще не решив, что она на самом деле чувствует. Она не злилась, не ненавидела, просто смирилась с неизбежным. - Ты само-то веришь в то, что говоришь?- спросил мужчина и сделал глоток вина. - Александр, возможно, неплохой человек, да и твои отношения с Олегом я не одобрял, но решать –быть ли тебе с человеком, должна только ТЫ! - Порой всё складывается не так, как мы бы того хотели,- пожала плечами Вероника.- Тебе ли этого не знать. - Именно поэтому я хочу, чтобы моя дочь не шла по стопам своей матери, не совершала её же ошибок,- серьёзно произнёс мужчина, смотря в зелёные глаза.- Любишь – борись, а если не готова – уйди и не давай призрачных надежд тому, кого не сможешь сделать счастливым! - Этожестоко,- выдохнула девушка. Смирилась ли она по-настоящему или только думала, что смирилась… -Жестокозаставлять человека ждать любви, преданности и искренности от того, кто никогда не сможет ему этого дать,- парировал Николай. Вероника кивнула, встречаясь с серыми глаза, которые смотрели на неё с любовью и нежностью. Почему-то она никогда раньше не задумывалась, что в её жизни есть, как минимум один человек, с которым она может открыто поговорить. Девушка не боялась показаться слабой, просто рядом никогда не было человека, с которым она чувствовала то тепло, заботу и защищенность, что чувствовала рядом спапой. Возможно, её просто никогда не любили так, как она этого хотела. - У меня есть ещё одна новость,- неожиданно произнёс Николай, спустя час ужина, который они с дочерью провели не умолкая. Они давно не виделись, им было о чём поговорить. - Надеюсь, что-то хорошее,- улыбнулась Вероника, откладывая в сторону нож и вилку. - Я был в командировке и подписал договор о слиянии,- рассказал мужчина. - Поздравляю!- воскликнула девушка, поднимая бокал. - Да, и в связи с этим…кхм, я переезжаю в Екатеринбург,- договорил Русанов, увидев шок, отразившийся на лице дочери. - К-когда?- спросила она, пытаясь переварить новости. - К концу месяца планирую закончить здесь все свои дела: подписать бумаги о разводе, продать квартиру и машину… - Я…я не знаю, что сказать,- честно призналась Вероника отцу. - Погоди, это ещё не всё,- покачал он головой, усмехаясь. - Ещё новости?- выдохнула она, всё ещё осмысливая переезд отца в другую часть страны. - Я предлагаю тебе поехать со мной,- положив свою ладонь поверх ладони дочери произнёс Николай. Девушка молчала, ошарашенная его предложением.- Послушай, я понимаю, это важное решение и не стоит отвечать мне сейчас. Просто подумай!- с понимаем сказал мужчина.- Я не настаиваю, просто говорю. Мне кажется, тебе нужны перемены, а клиентов ты сможешь найти в любом городе. А если тебе так нравится работать в полиции, хоть я и против подобного увлечения, преступников хватает не только в Москве. Просто подумай над моим предложением… - Я обещаю подумать,- кивнула Вероника, пока боясь всерьёз задумываться над предложением отца. - К концу декабря я планирую улететь,- сказал мужчина, улыбнувшись.- Если решишься, Новый Год встретим уже в Екатеринбурге!- радостно произнёс Николай, протягивая руку с бокалом и чокаясь с дочерью. Глава 26 Завтра постараюсь выложить 27 главу Говорят, человек не сможет открыть новые океаны, пока не наберётся смелости потерять из виду берег.Океан– решения, которые мы так боимся принять.Берег– жизнь, которую боимся оставить. Вероника Радова была не готова отплыть от берега и трусила начинать новую жизнь в океане. Сколь долго она не размышляла, решения принять так и не смогла. А ведь люди так часто переезжают, меняют профессию, посвятив половину жизни чему-то совершенно иному, решаются на развод после тридцати лет брака или, банально, отрезают чёлку, в погоне, хотя бы за самыми незначительными переменами. Вероника не планировала менять профессию, да и замужем она никогда не была, а чёлка была бы женщине не к лицу. Тогда, что же держало её в столице, которая за последние месяцы принесла ей столько боли? Ответ был так очевиден, что и вопроса задавать не следовало бы… Вероника не раз вспоминала слова отца:«Любишь – борись, а если не готова – уйди и не давай призрачных надежд тому, кого не сможешь сделать счастливым!»Была ли Радова жестокой все эти дни, зная о причастности полковника к смерти Михаила Воронцова и продолжая мучить Олега, не давая ему быть счастливым без неё? Она надеялась, что это было не так, а жестокой женщина была лишь сама с собой. Вероника знала, что майор никогда её не простит, узнав, что она скрывала от него правду гибели отца, и лишь оттягивала неизбежное –свой уход. - Мне не нравится эта идея,- в третий раз повторил Еремей, устанавливая на телефон Радовой прослушку. - А мне не нравится это пальто, оно колется,- недовольно проговорил Кабанов, почёсывая чуть раздражённый участок кожи на шее.- Но я же молчу! Это вообще обязательно?- спросил он, обращаясь к Веронике.