Они стояли неподалёку и смотрели друг на друга влюбленным взглядом. В подобные моменты любой, не то, что Вероника, тоже захотел бы прижаться к груди любимого человека и почувствовать то тепло, исходящее, нет не от сердца, от души. Они смотрели друг другу в глаза и что-то шептали, продолжая крепко держать за руки. От них веяло любовью. — Майор! — воскликнула Ладина, в одно мгновение открывая дверь в палату. — Вы что-то забыли? — удивленно, даже немного шокировано, спросил Олег, держа в руках полуочищенный апельсин из пакета, что принесла ему Вероника. — Да, — кивнула она, сильно сжимая кожаные ручки сумки. — Вы мне нравитесь, майор. И…и я бы не отказалась выпить с Вами чашечку кофе, если бы Вы мне предложили, конечно, — сглотнув проговорила женщина. — Вероника…Александровна, — неловко начал мужчина, смотря на Ладину, стоявшую в дверях его палаты. Он был очарован ею и, признаться, уже давно. Но что-то не позволяло ему произнести того, что чувствовало его сердце. — Мне жаль…жаль, но я не могу ответить Вам взаимностью, — ответил Олег, сильно сжимая в руках апельсин, желтоватый сок которого начал капать ему на простыню. — Я понимаю, — кивнула она, улыбнувшись. — Выздоравливайте, — произнесла Вероника прежде, чем покинула палату и быстро понеслась по коридору больницы, желая, как можно быстрее убежать от позора, что только что испытала. Олег смотрел на закрытую дверь палаты одну, две и даже десять минут, но та, так и не открылась. Он почувствовал себя калекой, который не может встать на ноги и побежать за женщиной, которую обидел. Почему, почему он сказал ту несусветную чушь, если чувствует совершенно иное? Всё просто — Олег не сможет сделать её счастливой, у него не было право тратить её время и давать надежду, которая не имела смысла. Майор, что было сил, кинул полуочищенный апельсин в противоположную стену и тот, превратившись в лепешку, медленно съехал вниз, оставляя после себя мокрую от сока полосу. Спустя еще семь дней майору Воронцову удалось выписаться из больницы, дав обещания, что он не выйдет на работу еще в ближайшую неделю, которое он, конечно же, не выполнил. Олег точно знал, что единственное, что ему сейчас нужно для полного выздоровления, и не только физического, это работа. К сожалению, новых дел пока не предвиделось, и майор целыми днями разбирался с бумажками, тексты которых уже двоились у него в глазах. Но это было лучше, чем вспоминать пронзительный взгляд зеленых глаз, аромат цитруса, родинку за ушком и шелковистые карамельные волосы, которые никак не хотели затеряться в глубинах памяти мужчины. Олег крутил в руках телефон и думал набрать номер, который, кажется, выучил уже наизусть. Он думал о том, как начнет разговор, пригласит её на чашку чая или кофе, это было не важно. Воронцов просто хотел увидеть её, но каждый раз останавливался, убирая телефон подальше. Он впервые в жизни вёл себя как трус и, осуждая себя за это, продолжал откладывать телефонный звонок. — Товарищ майор, я могу войти? — спросила Ксения Зимина, чуть приоткрыв дверь в кабинет Воронцова. — Входи, — кивнул Олег, снова откладывая в сторону телефон. — Вы о чём-то хотели со мной поговорить? — поинтересовалась молоденькая девушка, останавливаясь в нескольких метрах от стола начальника и заводя руки за спину. — О твоих…родственных связях, — ответил майор, выкладывая перед собой руки, сцепленные в замок. — Я не собираюсь быть предвзятым к твоей работе, но мне хотелось бы прояснить некоторые моменты. В первую очередь, для себя лично, — объяснил он, а Ксения в ответ смущенно улыбнулась. Старший лейтенант Зимина ждала этого разговора давно, с того самого момента, как подписала документы о переводе в новый отдел. Она восхищалась мужчиной, сидящим сейчас напротив нее, с любопытством следила за его расследованием из социальных сетей. Когда же ей лично позвонил полковник Радов и предложил поучаствовать в некоем эксперименте Управления, девушка сомневалась, но только до того момента, пока не узнала под чьим руководством будет работать. Ксения никогда не скрывала, с кем в родстве она состояла, она никогда не стыдилась своих родителей. Зимина даже бы не считала этой проблемой, если бы не люди, которые так часто заостряли на этом внимание. Олег не был одним из тех, кто считал родственные связи главными в принятии решений по тому или иному вопросу. Мы не знали, в какой семье нам суждено было родиться, не влияем на принятые нашими родителями решения, поэтому, не должны нести за них ответственность. Ксения не была исключением, ни до этого момента, ни сейчас, и завтра не будет. Мужчина понимал, как трудно ей пришлось и придётся в будущем, но он не будет одним из тех, кто будет напоминать ей о прошлом. Прошлое лишь пройденный этап в нашей жизни и, порой, о нём лучше просто забыть. — Я рад, что ты являешься частью моей команды, — произнёс он, заметив, как округлились глаза девушки от удивления. — Впереди у нас еще много дел, в которых ты сможешь проявить себе. И оценивать я собираюсь только твои профессиональные качества и стремления, — пожал плечами майор Воронцов. — Если ты готова работать на ровне со всеми и быть частью коллектива, не зависимо от статуса, груза прошлого и настоящего, то мне всё равно, кем были или являются твои родители. Мы не выбираем, частью какой семьи мы станем, и не нам нести ответственность за их ошибки. Можешь не волноваться, я не стану относиться к тебе предвзято, Ксения. — Я благодарна за эти слова, товарищ майор, — кивнула девушка, искренне улыбнувшись. — И я постараюсь, оправдать Ваше доверие и не подвести Вас! — Буду рад, — кивнул Воронцов. — Можешь идти. Ксения кивнула и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Олег расслабленно облокотился на мягкую спинку кресла, облегченно выдохнув. Рана всё еще давала о себе знать, пусть и не болела так сильно, как раньше. Мужчина, помедлив, открыл верхний ящик стола, на дне которого лежала небольшая квадратная черная коробочка, повязанная белой лентой и небольшим незатейливым бантиком. Олег не знал, что было внутри, он лишь прочел записку, что была прикреплена на конце ленты. Небольшой картонный прямоугольник с выведенными черными чернилами словами. — С днём Вашего рождения, — Воронцов будто бы услышал насмешливый шепот и почувствовал жаркое дыхание, которое опалило его ухо. Майору очень хотелось открыть коробку, но до дня его рождения оставалось еще три дня. Он ждал, ждал, пока часы пробьют полночь и мужчина сможет открыть её подарок. Не зная, что внутри, Олег чувствовал, что не сможет не принять его. Уж слишком ценен был жест той, которая смогла заставить его чувствовать. Продолжение следует… Больше книг на сайте - Knigoed.net