— Раз вы летите, то риск возрастает. Только непростые дела могут затащить вас туда. У вас же жизнь здесь полная чаша, вон «котлы» за десять тысяч баксов. — Часы стоят 25 тысяч. Должок у меня там остался, надо вернуть. — Возвращать будете со стрельбой, небось? — Никакого оружия. Только бумажник, мобильник и авторучка. Не стану обманывать: есть нюансы. Зато оплата хорошая. Очень. При желаемом исходе дела накину лично от себя. — Сколько? — Каждому на такие «котлы» хватит. — Согласен. — В экипаже уверены? — Пятый год вместе. Не считая вас и девушки. — Тогда так: ко мне в Афгане относитесь терпеливо-пренебрежительно. К Шпагиной — заискивающе. Ведь это она вам дает выгодные рейсы, а я зажравшийся капиталист с золотыми «котлами». Меня называйте господин Григорьев Александр Михайлович. — Как скажете, хоть папой римским. Только в воздухе я — главный. — Иначе и быть не может. Вам придется потренироваться под началом Марии Дмитриевны. Некоторым аспектам пилотирования. — Чему она может научить меня? У меня стаж — 15 лет. — Вы будете приятно удивлены ее компетентностью. Пациент потел, холодел, впадал в уныние. Появились пузырчатые высыпания на коже и сухость во рту. Усиленное лечение давало временное облегчение и, по словам врачей, сдерживало развитие болезни. Наконец, появившийся Чудов огласил диагноз. — Чума. Меры приняты вовремя. Развитие палочки остановлено. Обещают вылечить за неделю-другую. Если будешь честно сотрудничать. Согласен? — Согласен. Что прикажете? — Сообщи Грейкроссу: из-за смерти Алехина идет расследование, и ты вынужден держаться в тени. Поругай за попытку похитить Матвея. Порадуй, что замешанные в ней охранники убиты. Расскажи, что по запросу шведов в Северный Афганистан прилетит МИ-26 для перевозки какого-то груза. Вот название и электронная почта авиакомпании. — Могу позвонить. — Ты же записками раньше общался? — Можно и запиской, но будет дольше. Ситуация срочная, надо звонить. Я каждый раз меняю мобильник. В конце разговора говорю новый номер, с которого буду звонить в следующий раз. Затем надо продублировать звонок Брызгалову — вдруг Грейкросс проверит. — Хорошее предложение. Составляй текст. Плод творчества предателя подвергли семантическому анализу с учетом записей его телефонных разговоров по оперсвязи в конторе. Затем текст переписали, сохраняя лексику и манеру изъясняться. Потом «больной» скрупулезно провел беседу с американцем. Подключенный к системе медицинского контроля, пациент не подозревал, что она является и детектором лжи. Полиграф не выявил признаков обмана, хотя следил за давлением, пульсом, потливостью, движением глаз и другими параметрами. Настал черед звонка начальнику ЧОП «Лямбда». Тут Макашвили схитрил, вставив в разговор слово Ciao. Подотставший в оперативных вопросах человек не знал, что общение контролируется слухачом и передается в эфир с секундной задержкой. Когда Макашвили решил ввернуть вроде бы невинное итальянское прощание, то чуть иначе втянул воздух. Полиграф немедленно предупредил о необычном факторе, и оператор отсек «Чао». Условленный сигнал тревоги Брызгалов не получил и, соответственно, не предупредил американского босса о провале в Москве. Брызгалову оставалось пробыть на свободе ровно неделю. Стив Грейкросс — ветеран морского спецназа и участник тайных операций ЦРУ — поднял «Блэк Форест» на невиданную высоту. Когда отставник пришел в компанию, она занималась охраной объектов и персонала американских корпораций в Африке, Азии и Латинской Америке. Посягательства местных бандитов и террористов обычно сводились к вымогательству и эффективно купировались контактами «БФ» в местных правоохранительных органах и криминалитете. Порой платили выкуп, порой совершали вооруженные вылазки. Глобализация способствовала развитию бизнеса. Манну небесную принесли войны в Ираке и Афганистане. Потребовалось защита правительственным организациям, включая Госдепартамент и ЦРУ. Затем последовали госконтракты на проводку транспортных конвоев и даже охрану военных баз. Использование солдат вело к росту официального числа убитых и раненых, что негативно воспринималось общественным мнением в США. Смерть наемников никого не интересовала. Важные и дорогие заказы отдавались проверенным структурам. «БФ» завоевала доверие, а с ним и разрешение использовать автоматическое оружие и спецтехнику. Правительство отдало ей на аутсорсинг жандармские функции. Компания наладила местный аутсорсинг, привлекая боевиков-туземцев. С ней стал сотрудничать и «Лилебрур», руководивший отрядом таджиков на севере страны. Первичный и вторичный аутсорсинг являлись нарушением Конвенции ООН о запрещении наемничества. Но когда Вашингтон волновали подобные детали? Охранники нередко прибирали к рукам то, что плохо лежит, а также то, что лежит хорошо. В Ираке прибрали ценности из национальных музеев. Передавая взятки вождям племен в Афганистане и Пакистане, «БФ» пропускала сотни миллионов долларов, «отжимая» часть денег. Особенно при выплате «отступного» за мирный проход колонн с топливом. Иногда «отжимался» столь высокий процент, что недовольные моджахеды сжигали целые автобазы. В результате «плата за страх» повышалась для клиентов, а левые доходы посредников росли. Выгодным побочным бизнесом стала торговля оружием. «БФ» снабжала им местных охранников, являвшихся по совместительству боевиками. Недавно Грейкросс взял на службу Ицхака, демобилизованного из армии обороны Израиля. Парень напросился на прием и рассказал сказку об укрытом в горах «оружии судного дня». Ему о нем поведал приемный дядя Эммануил Кац, погибший в Ашкелоне от ракеты, запущенной «Хамас». Имелись конкретные детали: до эмиграции из СССР на «историческую родину» Кац работал микробиологом в секретном научном центре, а названный им городок Джабаль-ус-Сарадж неизвестен за пределами Афганистана. Точное содержание «клада» было неясно, но Стив выделил Ицхаку бойцов. Им удалось найти место при помощи полевого командира Али Лилебрура, хорошо знавшего Панджшер и историю боевых действий. Моджахед почему-то думал, что спрятанная машина набита деньгами, и ему пообещали долю, если деньги найдутся. Когда он увидел, что обнаруженный в пещере «Урал» пуст, не считая колб и пробирок, то сильно расстроился. Настолько, что попытался выкрасть грузовик, когда его тащили в лагерь «БФ» под Багланом. Часть его людей погибла, сам он раненный ушел. «Надеюсь, сдохнет в своей норе», — пожелал Грейкросс. Теперь требовалось решить судьбу лаборатории. Стив стоял перед дилеммой: продать «дерьмо» тому, кто дороже заплатит, или пустить его в ход на месте, в Афганистане. Первый путь опасен, поскольку поиск покупателя на открытом рынке наверняка привлечет внимание спецслужб, того же ЦРУ, например. Можно сразу предложить товар властям США, но окажется ли выгодной сделка? Вот если бы оно было найдено в период безуспешных поисков ОМП в Ираке, то Белый дом не постоял бы за ценой. Второе направление выглядело перспективным. Под прикрытием эпидемии (а Кац намекал на ее неизбежность) можно вызвать большую смуту в Афганистане и вообще на Среднем Востоке. А ловить рыбу в мутной воде прибыльно для «БФ». Но это означало игру с непредсказуемыми последствиями, чреватую обвинениями в геноциде. Конечно, подозрения пали бы на Москву, однако без санкции Вашингтона опасно действовать столь масштабно. Таким образом, оставалось думать и ждать, спрятав машину в надежном месте. С его выбором Грейкросс не определился, поскольку в Афганистане таких мест нет в принципе. Хотелось вывезти находку, а указанный Макашвили вариант открывал такую возможность. Мария консультировалась в НИИ перспективных видов оружия. Там предложили нужные технические средства, оперативник отвергла их, выдвинув свою дерзкую идею. Ученые прониклись уважением и взялись за разработку специфической методики. Девушка вернулась на Рублево-Успенское шоссе и, не доезжая до секретной базы, остановилась у ресторана La Colline. В отдельном кабинете сидели Алехин и улыбчивый южанин лет 45, одетый с особым, как тот полагал, шиком. Золотые часы, перстни, цепи. Крокодиловый портфельчик, туфли из кожи страуса, блестящая черная рубашка и богатый костюм. — Дорогой, одолжи мне твои цацки на неделю. Видит Аллах, очень надо, — подначивал Матвей. Как Луна, Алехин имел темную сторону, скрытую от людей. Немногие выжили из тех, кому всё же довелось её узреть. Такие непроизвольно бледнели, вспомнив, как серые глаза чекиста вдруг становились воронеными, словно ствол пистолета. Сейчас ветеран выглядел добродушным и снизошел до откровенного стеба, но собеседник никак не мог расслабиться, ибо уже встречал товарища Грига тогда, давно, в диких горах Гиндукуша. И в уютном кабинете внезапно почувствовал холодок. Будто осенний ветерок пробежал по шее, а за окном лето. — А вот и Мария Дмитриевна, мой директор, — кивнул в сторону вошедшей Шпагиной. — Добрый вечер, Мария Дмитриевна. Меня зовут Равшан. Я — сопредседатель таджикского землячества в Москве. — Равшан, если жалеешь свой прикид, то организуй нам теплый прием на твоей родине. Моя авиакомпания планирует совершить рейс грузового вертолета в Мазари-Шариф с дозаправкой в Курган-Тюбе или Кулябе. У меня контракт со шведами на севере Афганистана. А таджикские власти амбивалентно относятся к российским авиаторам. Разлюбили Москву. — Ваша правда, господин Свенсон, есть проблемы. Недавно осудили на 8 лет тюрьмы за контрабанду экипаж русского самолета, без разрешения приземлившегося в Курган-Тюбе. Потом освободили, но был скандал на высшем уровне. Туда летать рискованно. Сейчас. — Нужно срочно — контракт жирный. Поэтому действую сугубо неофициально. Помоги, буду сильно обязан. — Не могу, наш главный в Душанбе вошел в раж. Видимо, хочет создать Москве трудности. Даже деньги тут не очень важны. Политика! — Не поможешь, у тебя и твоих соотечественников — их только в Москве тысяч триста — трудности начнутся завтра. Извини, ошибся — сегодня вечером. Кремль перекроет кислород и работягам, и тем, кто на них наживается. Ты же рулишь рынком таджикских гастарбайтеров — огромным бизнесом. Так прими верное бизнес-решение. Полет нужен срочно. Поможешь, лично твой авторитет здесь круто вырастет. Да, Мария Андреевна? — Абсолютно. Равшан, мой отец звал вас Крупный, как я понимаю. Он попросил бы помочь, если бы остался жив. — Как его звали? — Серый, — к удивлению Матвея призналась девушка. — Правда, товарищ Свенссон? — Правда. — Тогда другое дело. Свяжусь с земляками. Думаю, полет пробью. В память о Сером. — Не тяни. Ответ завтра к обеду. И еще, помнишь мальчика Али — ординарца «Верного»? — Разумеется, смелый пацан! — Он участвует в проекте. Как взрослый игрок. — О! Слава Аллаху, парень выжил. — Возможно, тебя позже с ним познакомлю. Он на родине решает серьезные вопросы. — Спасибо. Буду признателен. Мы помним о братьях в Афганистане. — Славно. А вот и еда. Ужин прошел гладко. Особенно удались фуа-гра и марсельский рыбный суп. Пулярка понравилась меньше. Вина Крупный не пил, и остальные воздержались. Расстались быстро. В резиденции олигарха Мария, не сводя глаз с Матвея, спросила твердым голосом: — Думали, не догадаюсь, кто вы? — Я и не скрывался, но приказал Чудов. Ты не знаешь, твоя мать отказалась от моей помощи, не захотела даже встретиться. О твоей работе в конторе мне сообщили вчера. — Неважно, главное — «Квитанция». Наши отношения не влияют на ее проведение. — Тут ты ошибаешься. Повлияют. Уверен, наилучшим образом. Твой отец и Крупный, то есть Равшан, прикрывали вывод наших войск. Вместе с товарищами. Руководить операцией приказали мне. Отказаться мы — офицеры — не могли. Серый погиб, я выжил. Выбор сделала судьба. «Блям», — произнес компьютер. Пришедшее электронное письмо от ЧОП «Лямбда» просило уточнить, располагает ли «Скай Карго» вертолетом МИ-26 для полета в Афганистане с грузом по заказу иностранного партнера. «Клюет», — улыбнулся Матвей. «Пора подсекать», — ответила повеселевшая Мария. Утром интерес к услугам авиакомпании проявило военное ведомство Швеции. Пазл складывался. — Не навестить ли нам винный погреб этого чудного поместья? — спонтанно предложил Алехин. — Рискну предположить, там неплохая коллекция. Если хозяин не скупердяй. — День прошел достойно. Бокал был бы уместен, — легко согласилась директор. В подвале коллеги столкнулись с проблемой выбора — сотни бутылок ждали своего часа. В тот вечер он пробил для итальянского Fulligni 2005 Brunello di Montalcino. Видимо, олигарх делал закупки в Лондоне, поскольку на бутылке стояла цена 35,95 фунтов. Не шикарно, но право на более дорогой напиток предстояла заслужить, благополучно получив «Квитанцию». В прочем, лоза Sangiovese урожая 2005 года удалась, вино блеснуло тосканским весельем и здорово возбудило аппетит. Матвей даже подумал согрешить и проверить холодильник на кухне, однако постеснялся дочери Серого. Ему, как и каждому мужчине, в присутствии молодой женщины хотелось казаться лучше, чем на самом деле. Глава 48. Ложбина Восьмилопастной винт МИ-26 заполнил аэродром вихрем из пыли и мусора. Вылет не давали, ожидая приземления «шишки» из штаба. Наконец, оливковая стрекоза села рядом, и оттуда вылезла фигура. Против ожидания она направилась не в «терминал» — барак из гофрированного железа, а к гиганту.