Паника охватила Зака. Он пытался вырваться, но Гонзалез крепко держал его, прижимая к прутьям камеры. И через минуту их окружили три стража, все были вооружены, направляли оружие на него. Только тогда Гонзалез отпустил. — Он пытался помочь мне сбежать, — тревожно сказал пленник. — Скажите Калаке. Скажите, что он сделал! — Он врет, — возразил Зак. — Он пытается спасти себя… Но стражи не слушали. Они увели его от камеры вверх по лестнице. Калака, который услышал шум, шагал по атриуму. Подошел один из стражей Зака, и они тихо заговорили. Пока он слушал, лицо Калаки оставалось лишенным эмоций. Когда страж закончил, он остановился на миг, пристально посмотрел на Зака ​​и вытер немного пота со лба тыльной стороной ладони. Потом он заговорил: — Ведите его за мной. Калака устремился по атриуму к двери кабинета Мартинеза. Он не стал стучать — он просто ворвался, и Зака толкнули за ним. Мартинез сидел за своим столом, курил сигару и читал какие-то бумаги. Желтые розы на столе, которые Зак заметил накануне, теперь полностью открылись. Мартинез раздраженно поднял взгляд. — Что случилось, Адан? Я не хочу, чтобы меня беспокоили сейчас… — Гарри Голд был пойман, когда пытался помочь Гонзалезу сбежать. Его нашли у камеры. Он — предатель. Он — Агент 21. В комнате воцарилась ужасная тишина. Мартинез спокойно опустил бумаги на стол перед собой. Когда он заговорил, он звучал чуть громче шепота: — Это правда, Гарри? — Нет, сеньор. — Тогда что ты делал возле камеры? — Мартинез выглядел совершенно спокойно. — М-мне просто было любопытно, сеньор. Я шел к бассейну и задался вопросом, что было внизу лестницы. Гонзалез заговорил за мной, а потом схватил меня и стал звать стражу. Мартинез кивнул. — Логичное объяснение, да, Адан? Этот Гонзалез мог попытаться обвинить кого-то еще. Мы видели, как люди и не такое делали, чтобы спасти свою шкуру. Калака, казалось, хотел сплюнуть. — Сеньор, — сказал он, — вы все видите не так… Еще пауза. Мартинез переводил взгляд с Зака на Калаку и обратно. Казалось, он решал, кому верить. — Приведите Гонзалеза сюда, — сказал он. Калака рявкнул приказ, и два стража пропали. Зак ощущал, как пот стекал по его спине. Никто не говорил, и было невозможно прочесть выражение лица наркобарона. Через две минуты стражи вернулись. Они привели Гонзалеза, его руки были связаны за спиной. Они втолкнули его в комнату, и он оказался в паре метров от Зака перед столом Мартинеза. Наркобарон разглядывал обоих. — Похоже, — сказал он, — мне придется выбрать между вами. Он встал, обошел стол и зашел за двух пленников. — Гонзалез, Адан говорит, что ты — предатель. Что сомнений нет. — Нет, сеньор… клянусь… я бы не посмел… — Молчать. Он продолжил расхаживать за ними. — А ты, Гарри, вчера спас моего сына, сегодня спас мою семью, сблизив нас. Я за многое тебе благодарен. Зак высоко держал голову. Он не доверял голосу. — Но… — рассуждал Мартинез, — может, Адан прав. Может, глупо игнорировать эти знаки. Он вернулся к своему столу, нежно прикоснулся к желтой розе и слегка наклонился, чтобы почувствовать ее аромат. — Ты знаешь, Гарри, что желтая роза символизирует в Мексике? Зак покачал головой. — Это символ смерти, — он вытащил один из длинных стеблей из вазы, затем вернулся на свое место и продолжал нюхать розу еще некоторое время с закрытыми глазами. — Адан, — наконец, сказал он. — Дай мне свой пистолет. Калака подошел и вытащил пистолет из-под зеленой футболки. Он положил его на стол перед боссом и отступил на шаг. Мартинез почти нежно положил руку на пистолет. Он поднял его и направил на Гонзалеза. Заключенного начало трясти. — Нет, сеньор… — выдохнул он. Мартинез проигнорировал его. Он прицелился в Зака, который лишь немного выпятил подбородок. — Может быть, — прошептал Мартинез, — мне стоит просто убить вас обоих, на всякий случай. Он направил пистолет на Гонзалеза, затем снова на Зака. А потом положил его на стол. Зак чувствовал себя мышкой, с которой играла кошка. Он подумывал вытащить телефон и набрать код спасения. Но это выдаст его, и был шанс, что Мартинез пристрелит его немедленно. Нет. Он должен был выдержать это. Он должен был притворяться. — Гарри, — сказал Мартинез. — Я справедливый. Я пока что доверяю тебе. Ноги Гонзалеза подкосились. — Прошу, сеньор… мои дети… — Молчать! — крикнул Мартинез. Он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться, затем снова посмотрел на Зака. — Как я уже говорил, — продолжил он, — я дам тебе шанс доказать, что ты не предатель и не крот. Что ты верен мне и никому другому, — лицо Мартинеза дрогнуло. — Возьми пистолет, — сказал он. Зак растерянно посмотрел на него. — Я не понимаю. — Это очень просто, Гарри. Я сказал тебе взять пистолет. Взгляд Зака ​​нервно метался между Мартинезом и Калакой. Он обошел стол и поднял оружие. Рукоятка казалась скользкой в ​​его вспотевшей ладони. — Хорошо, — сказал Мартинез. — Теперь убей Гонзалеза. Зак моргнул. Это был выбор дьявола: убить невинного человека или спасти свою шкуру. — Возможно, ты меня не услышал, Гарри. Убей его. Сейчас. Гонсалеса начало трясти: — Пожалуйста, сеньор… — но Мартинез не слушал его. Все его внимание было сосредоточено на Заке. — Я знаю, что тебя не беспокоит убийство человека, — почти проурчал Мартинез. — Ты показал это вчера. Теперь я даю шанс доказать, что твоя преданность мне не была игрой. Зак облизнул губы. Он направил пистолет на Гонзалеза. — Верно, — прошептал Мартинез. — Сделай это сейчас. Зака мутило. Голова пылала. Он пытался понять, что Майкл сказал бы ему сделать. Что бы сказал Раф? Или Габс? Они сказали бы убить этого человека? Превратить детей в сирот, а жену — во вдову? Он превратился в такого человека? Гонзалез заскулил. Его голова была опущена, а плечи тряслись. Зак представил, как Калака и его люди появляются в доме Гонзалеза, готовые убить его семью. Мог ли он позволить этому случиться? А потом он представил, что сделают с ним, если он не выстрелит. Он вспомнил то, что Майкл сказал месяцы назад: «Многие люди играют не по тем же правилам, что обычные люди». Цезарь Мартинез Толедо явно был из тех людей. Его месть будет жестокой… Все смотрели на него. Его ладонь не дрожала, он держал оружие направленным на Гонзалеза. Он посмотрел в глаза испуганного мужчины. А потом опустил пистолет на стол. Игра началась. — Я не буду убивать невинного, — сказал он хрипло. Он повернулся к Мартинезу. — Я — не убийца, в отличие от вас.