КАЛАКА В шести тысячах миль, в Центральной Америке Было еще раннее утро, но солнце уже светило жарко. Все машины в Мехико были с закрытыми окнами, кондиционеры в них работали на полную — включая большой черный Рендж Ровер, который медленно выезжал из города. Многие машины гудели раздраженно, а Рендж Ровер двигался медленно и осторожно. Водитель терпеливо ждал на красных огнях светофоров, и если другая машина появлялась на пути — а это случалось часто — он пропускал ее. Он не привлекал внимания. Это было бы глупо. Чем дальше Рендж Ровер был от центра Мехико, тем меньше вокруг было машин. Водитель мог гнать быстрее, но он все еще держался одной скорости, пока направлялся на юг к Куэрнаваке. После сорока пяти минут он повернул направо, на извилистую узкую дорогу. Машина миновала крохотные деревни, где обитатели с интересом смотрели на нее. Большие машины часто встречались в городах, но тут они были редкостью. Тут жители могли кататься только на пыльных машинах, которым было больше двадцати лет. — Стоп. Приказал мужчина, сидящий на заднем сидении. Хорошо, что окна Рендж Ровера были тонированными, потому что в другом случае он привлекал бы много внимания. Он все-таки был приметным. Он был ужасно худым, потерял когда-то правый глаз. Он не говорил, как это произошло, но многие люди, которые встречали его, верили, что это было из-за жестокого происшествия. Жестокость влекла жестокость, а это был жестокий человек. Кожа перед пропавшим глазом заросла, и остался лишь едва заметный шрам, который нельзя было увидеть, если не знал о нем. Для многих мужчина на заднем сидении выглядел так, словно родился с одним глазом. Его волосы были сбриты, чтобы скрыть факт, что он лысел, но на лице была короткая щетина. И хоть в машине работал кондиционер, он сильно потел. Так было всегда. Его звали Адан Рамирез. За спиной все звали его Калака — «скелет». В лицо они звали его «сеньор». Рендж Ровер остановился, и водитель оглянулся на Калаку. — Тут, сеньор? Калака выглянул в тонированное окно. Дорога уже не извивалась, а была прямой. Она тянулась еще две мили в стороны, и машины не приближались. Он кивнул водителю. — Мне сделать это, сеньор? — спросил водитель. Калака покачал головой. — Нет, — ответил он. — Ты подождешь. Он открыл дверь и вышел на жару, тут же стал потеть еще сильнее. Калака прошел к багажнику и открыл его. Он скривил губы, увидев, что было внутри. Там был мужчина с кляпом во рту, связанными ногами и руками. Он зажмурился от яркого света, а потом медленно открыл глаза. Когда он увидел, кто на него смотрел, он заскулил. Он знал о репутации Калаки, знал, что нужно было бояться. Калака игнорировал звуки. Он схватил мужчину за волосы и вытащил из Рендж Ровера. Он упал со стуком на пыльную дорогу. Калака пнул его. — В сторону, — приказал он. — Сейчас. Мужчина не мог встать, так что пополз к краю дороги, как червь. Калака вытащил кляп. — Что можешь сказать в свое оправдание? — прошептал он. — П-п-пожалуйста, — лепетал мужчина. — Я все сделаю. Прошу. Но Калака покачал головой. — Уже поздно, — сказал он. — Ты украл у моего нанимателя. Ты же знаешь, что это значит? Испуганный мужчина замотал головой. — Это был не я. Вы ошиблись, — он застонал, когда Калака вытащил пистолет из кармана. — Ты расскажешь мне правду, — сказал он. — Клянусь, сеньор, нечего говорить. — Я считаю до трех. Говори правду, и я смогу тебя пощадить. Один… Мужчина дрожал на земле. — Прошу, сеньор … — Два… — Вам нужен не я. Ужасная пауза. — Три. Пистолет щелкнул. — Сеньор! — завизжал мужчина. — Простите! Прошу! Умоляю! Пощадите… Одноглазый мужчина кивнул, спокойная улыбка изогнула тонкие губы. Когда он снова заговорил, он звучал почти радостно: — Это, — сообщил он, — от Цезаря Мартинеза Толедо. Вот, что случается, когда его продаешь. Твою семью ожидает то же обращение. И Калака выстрелил. 7 ВЗАПЕРТИ Ночью Зак резко проснулся. Он пару секунд был в смятении, не понимал, где находился, стал искать светящийся будильник, который был в его комнате на Акация-Драйв. А потом увидел Рафа на пороге, его хмурое лицо с плоским носом озаряла луна, светящая в окно. Все внутри Зака сжалось. — Вставай, — сказал Раф. Зак сел в кровати. Это была его первая ночь на острове, но казалось, что он уснул всего две минуты назад. — Который час? — спросил он. — Что происходит? — Полночь. Одевайся. Мы уходим. — Я уеду? — Зак ощутил надежду. — Конечно, нет. Габс ждала их в главном коридоре дома. Она улыбнулась ему, когда он появился за Рафом. — Ты выглядишь уставшим, милый, — сказала она, проведя рукой по своим белым волосам. — Вот это новость, — ответил Зак. — Сейчас ведь полночь, — он огляделся. — Где Майкл? — Майкл улетел, — сказал Габс. — Ты его какое-то время не увидишь. — Так остались только я и мои ангелы-хранители? Габс и Раф переглянулись. — Ты быстро понял, — сказала Габс. Она что-то подняла. — Надень это, — сказала она. — Что это? — Повязка на глаза, милый. Зак отпрянул. — Нет, — сказал он и нервно посмотрел на двух взрослых. Габс снова улыбнулась ему. — Что мы делаем, по-твоему, Зак? Похищаем тебя? — Вы уже это сделали. Раф прошел к Габс, взял повязку и приблизился к Заку. — Зак, мы тебя не похищали. Ты сам решил прибыть сюда, и чем раньше ты начнешь это принимать, тем лучше. И если ты думаешь, что мы завязываем тебе глаза, потому что хотим навредить тебе, подумай еще. Это не фильм. Если кто-то захочет тебя убить — а такой шанс есть — он просто сделает это. И не будет ничего в стиле Джеймса Бонда, — он протянул повязку. — Завязывай.