Воцарилась тишина. Картрайт уставился на деревянную столешницу. – Хорошо, – произнес Хиллис. – К счастью для вас, для начала мы должны устранить утечку и разобраться в этом деле. Но, как только все это завершится, начинайте молиться, поскольку мы проведем полное расследование того, что произошло с этим парнем девятнадцать месяцев назад. Если вскроется, что вы оба имели к этому хоть малейшее отношение, вопрос наличия работы станет для вас самым простым. Ясно? – Да, сэр, – пробормотали они. – Отлично. Можете идти, – директор Хиллис выключил камеру и экран потух. Маллен взглянул на Картрайта и презрительно покачал головой. Не сказав ни слова, он также наклонился вперед и отключил камеру, оставив Шона в комнате одного. Он сильно напортачил. Дело не только в том, что Стил оказался жив, теперь еще и ЦРУ село ему на хвост. За ним пристально наблюдал сам директор Национальной разведки. Все его звонки, письма и даже смс будут отслеживаться и проверяться. У него не было иного выбора, кроме как начать работать с Агентом Зеро и предоставить ему все, что тот захочет. Оставалось лишь надеяться, что тот никогда не вспомнит, что именно Картрайт и Маллен заказали его двум агентам ЦРУ. Наконец, он поднялся со стула и вышел из конференц-зала. Конечно же, Стил и Йоханссон ждали его снаружи. Картрайт хотел высказать им многое, но заставил себя выдавить улыбку. – Отличная работа, Агенты. Просто блестящая. Хочу сказать, что вне зависимости от продолжения расследования, я представлю вас обоих к наградам за героизм и... – Я хочу, чтобы к моим детям приставили охрану, – прервал его Кент. – Прямо сейчас. – Уотсона и Карвера, – добавила Йоханссон. – Они перевезут девочек в конспиративную квартиру. – У нас есть ресурсы, которые мы можем... – начал было Картрайт. – Странно. Уверена, я только что слышала, как директор Национальной разведки приказал, что Кент должен получать все, что запросит, – Йоханссон приподняла бровь. – Конечно. Где твои девчонки? – крепко сжав зубы улыбнулся Картрайт. – Нет, – покачал головой Кент. – Посадишь агентов на самолет и я скажу, куда отправить их после того, как урегулирую вопрос со своей стороны. – Договорились, – челюсть Картрайта начинала ныть от искусственной улыбки. – Уотсон и Карвер сядут на ближайший рейс, – он мысленно сделал пометку, что организацией транспортировки должен заняться Стив Болтон в Лэнгли. – И нам потребуется реактивный самолет, – добавил Стил. – Быстрый. Мы хотим добраться до Марокко сегодня ночью. – А что в Марокко? – удивилась Йоханссон. Картрайт нахмурился. – Шейх Мустафа. – Мы уже допросили его, – ответила она. – Он просидел в бункере более полутора лет. Ты же сказал, что помнишь это. – Я помню, что он сказал нам, – сказал Кент. – Теперь я хочу узнать, чего он нам не сказал. ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ – Забавно, – произнесла Мария. – Помню, ты сказал, что не нашел никаких зацепок в Словении, – она сидела напротив Стила в мягком кресле кремового цвета. Они были единственным пассажирами на борту Гольфстрима G650, самолета стоимостью в шестьдесят пять миллионов долларов, направлявшегося в Марокко на скорости около тысячи км/ч. «Я не был уверен, что могу доверять тебе», – подумал он. Рид и до сих пор не был уверен в этом, хотя, после того, что она сделала для него, связавшись с директором Национальной разведки и позволив сделать заявление, доверие постепенно возвращалось. – Прости, что не сказал, – просто ответил он. – На самом деле, я должен поблагодарить тебя. Без твоей помощи мне бы не удалось провернуть все. – Твои дети будут в безопасности, – пообещала она. – Уотсону и Карверу можно доверять. Даю слово, – Йоханссон слегка рассмеялась. – Заметь, немного иронично, что мы наняли такой роскошный самолет, чтобы добраться до одного из худших мест на Земле. – Хмм. Не думаю, и правда ирония. Не стоит ожидать сверхъествественного. Вряд ли, приехав туда, мы обнаружим, что бункер давно разрушен, а на его месте отстроили пятизвездочный отель. – Ох, примите мои извинения, профессор, – улыбнулась Йоханссон. Рид поднял голову и заметил, что она рассматривает его. – Ты о чем? – Ты изменился. Ты в курсе? – Нет. Не в курсе. В чем я изменился? – Трудно сказать, – Мария задумалась. – Кент всегда был так уверен в себе, даже зачастую высокомерен. Он был очень умен, как и ты. Он был смел. Бесстрашен. У него был дико сложный характер, – она снова мягко рассмеялась. – Я как-то странно выражаюсь. Ты все еще являешься им. Мне не стоит говорить так, будто он где-то в другом месте... Но ощущение, будто так оно и есть. – Выходит... Изменения к лучшему? – Да. Изменения к лучшему. Точнее, хорошо, что не настолько самонадеян, – улыбнулась она. – Ты просто, кажется, нашел баланс. Ранее, получив дело, Кент становился... буквально одержим им. Он концентрировался только на нем. Имела значение лишь работа. Для ЦРУ это хорошо, но, помимо службы, есть еще и сама жизнь. И сейчас ты словно лучше стал это понимать. Рид кивнул, но не ответил. Мария говорила о Кенте (старом Кенте) с каким-то почтением, но в то же время в ее голосе было небольшое напряжение, говорившее ему о том, что характер Стила оставлял желать лучшего. – Агенты, мы достигли крейсерской высоты, – раздался голос пилота из шипевшего интеркома. Рид тут же включил ноутбук. Он стремился как можно скорее связаться со своими девочками. Менее получаса назад они находились в консульстве в Цюрихе и разговаривали с Картрайтом. Им выдали сменную одежду, хотя Рид решил оставить ботинки и куртку. Они понравились ему. Также он заменил здоровенный REX на более удобный Глок 29 и LC9, привязав последний к лодыжке. Все свои вещи, оружие и сумку он убрал в личный шкафчик. Швейцарский армейский нож остался в кармане. Он сохранил его не на всякий случай или по необходимости, а лишь из-за того, что это была вещь его старого друга, которого он едва помнил. Затем их с Йоханссон быстро проводили на взлетно-посадочную полосу к самолету, который отправился в Марокко. Рид зашел в свою учетную запись и увидел сообщение от Кэтрин Джоанн: «С нами все в порядке. Прости, не смогла добраться до компьютера вовремя». Он с облегчением вздохнул. Майя поздно объявилась, но ее сообщение успокоило его. Он поднес руки к клавиатуре, но не знал, что сказать. Он хотел быть честным, не будучи конкретным. Наконец, он написал: «Слушай внимательно. Ты заслуживаешь объяснений, но сейчас я не могу их тебе дать. Я могу сказать следующее: я в другой стране. Я помогаю одним хорошим людям выполнить очень важную работу и должен дойти до конца. Это очень серьезно. Но моя главная забота – быть уверенным в вашей безопасности. Я отправляю двух человек, чтобы защитить вас. Они отвезут вас в безопасное место. Мы можем им доверять». Рид сделал паузу и посмотрел на Марию, которая читала транскрипцию своего последнего допроса шейха. Она доверяла тем агентам, которых Картрайт отправлял за детьми. В данный момент этого было достаточно. Рид решил, что он тоже может верить им. В любом случае, это лучше, чем если бы они сидели где-то одни и он даже не знал, что прозойдет дальше. Он продолжил: «Не говори мне, где вы находитесь. Просто дай какой-нибудь ориентир в общественном месте, где эти двое смогут вас найти. Он должен быть далеко от места, где вы живете, но достаточно близко, чтобы добраться туда без проблем». Прежде чем он успел нажать клавишу ввода, чтобы отправить свое длинное сообщение, в углу всплыла иконка, оповестившая его о том, что Майя зашла в сеть. Рид дождался, пока она прочитает и ответит. Майя написала: «Скажи мне что-то такое, чтобы я убедилась, что это ты». Тонкая улыбка растянулась на его лице. Она была не только осторожна, но и достаточно умна. Рид невероятно гордился дочерью и лишь надеялся, что в ее голове никогда не возникнет идея вступить в ряды ЦРУ. «Мне жаль, что ты пропустила свидание в День святого Валентина», – отправил он в ответ. Прошло целых две минуты, прежде чем он получил новое сообщение. «Вандерланд Пир, – говорилось в нем. – Возле обезьянок. Помнишь это место?» Рид практически рассмеялся. Вандерланд Пир был небольшим парком развлечений в Джерси, рядом с Оушен-Сити. Он возил девочек туда, когда они были совсем маленькими. У входа в парк, рядом с колесом обозрения, стояла конструкция из обезьянок, играющих на музыкальных инструментах. Сара, которой тогда было всего десять лет, испугалась настолько, что расплакалась. Он тут же набрал номер Картрайта: – Я уточнил место: Вандерланд Пир, Оушен-Сити, Нью-Джерси, на входе в парк. – Понял, – ответил тот. – Уотсон и Карвер прибудут туда через одиннадцать часов. Там будет, подожди... Сейчас десять вечера? Скажи детям прийти туда к девяти утра. Пусть не паникуют, если парни не покажутся сразу, но не дай им ждать больше часа. – Договорились, – ответил Рид. Затем, хоть это и показалось странным по отношению к Картрайту, добавил. – Спасибо. – Не за что. Как их узнать? – Да, точно. Саре четырнадцать, блондинка, волосы до плеч, рост примерно метр пятьдесят. Майе шестнадцать, брюнетка, длинные волосы, рост метр шестьдесят. Пусть агенты используют имя Кэтрин Джоанн, когда подойдут, тогда они поймут, что это за ними. При упоминании Кейт Мария подняла голову, но ничего не сказала. – Отлично. Не волнуйся, мы заберем их, – подытожил Картрайт. – Я лично сообщу тебе, когда они встретятся, – он повесил трубку. Рид передал сообщение Майе: «Будьте там к 9:00. Не ждите больше часа. Не ищите их. Они сами найдут вас. Их имена – Уотсон и Карвер. Они уточнят твой логин в Скайпе. Если кто-то другой подойдет к вам, бегите и найдите помощь». «Хорошо», – ответила Майя. «Я люблю вас обеих». «Мы тоже тебя любим». Рид вышел из программы и закрыл ноутбук. Несколько минут он смотрел в иллюминатор, вспоминая своих детей и Кейт в том парке. Они гуляли по пирсу, играли в мини-гольф и катались на каруселях. Он даже не заметил, как замечтался, пока не ощутил на себе пристальный взгляд Марии.