— Двадцать приседаний, — невозмутимо ответил он. Меня вполне устраивало! Меня это более чем устраивало, и едва леди Митас неуверенно на меня оглянулась, я радостно закивала головой, искренне надеясь, что эта, по сути, добрая женщина мой порыв заметит. Заметила, покорно сказала: — Да, директор Тьер, — и закрыла двери в кабинет, с трудом сдерживая улыбку. Подойдя ближе ко мне, шепотом пояснила: — Злой с утра, намаялся бедный, это только выглядит легко, а на деле поднять духа-хранителя ох как не просто, директор лорд Энер за все годы только один раз и смог, и то готовился столько месяцев, а закончилось все… да ты же помнишь, на первом курсе была. Я кивнула, так как действительно Этого никто не мог забыть, а леди найдя свободные уши продолжила: — И что ты думаешь, оценили? Как бы не так! Едва бедненький лорд Тьер пришел в кабинет, как к нему все преподаватели из мужского общежития заявились… — леди Митас тяжело вздохнула, и так же шепотом продолжила. — Профессор Обрук истерику устроил, со слезами, завываниями и ультиматумом, что если мужское общежитие тот час же не будет отремонтировано, у него, Обрука, будет сердечный приступ. Ну, профессор Обрук всегда отличался некоторыми женоподобными поступками, но чтобы настолько… неудивительно, что магистр пребывает в не лучшем расположении духа, странно, что он вообще все здесь не разнес. — И что директор? — шепотом спросила я, так как любопытство жаждало узнать, что было после ультиматума Обрука. Леди закатила глаза, потом не скрывая своего восторженного отношения к лорду Тьеру, торопливо зашептала: — Ой, что было-то… Директор сначала весь напрягся от ярости, даже руки сжал, а потом успокоился, и деловым таким тоном, ну спокооойненько, как с духом-хранителем разговаривал, поведал Обруку какими именно ударами он может спровоцировать остановку его сердца. И это даже не угроза была, просто лорд Тьер он как бы размышлял… вслух. Я хихикнула, леди тоже заулыбалась, и нам обоим было смешно и чуть-чуть жалко лорда директора и очень жалко обитателей мужского общежития. — Так, все-все, — прошептала леди Митас, — у нас наказание. Я опять же закивала, все еще улыбаясь и думая о том, что, в конце концов, двадцать приседаний, это не посещение кабинета директора с занесением в карту адепта, так что все очень даже хорошо складывается. Леди секретарь думала так же, подмигнула мне, и, сев обратно за стол, преувеличенно громко и сурово, возвестила: — Двадцать приседаний! Приступайте, адептка Риате! И не успела я присесть даже первый раз, как дверь в директорский кабинет распахнулась, и я услышала полное ярости: — Кто?! С трудом удержалась, чтобы не упасть, выпрямилась и уставилась на… пол. Леди Митас почему-то тоже старалась смотреть куда угодно, только не на Тьера, а вот сам господин директор: — В мой кабинет! — скомандовали мне. Угрюмо разглядывая рисунок ковра, внесла свое предложение: — А может, я лучше двадцать раз отожмусь от пола? В следующую секунду директор вышел. Вообще. Громко хлопнула входная дверь, послышались его тяжелые удаляющиеся шаги. Мы с леди Митас так и застыли, испуганно глядя друг на друга — я хоть стояла, выпрямившись, а она в полусогнутом положении, так как поднималась со стула. В итоге леди секретарь села, переводя взгляд с двери на меня и обратно. — Да, — согласилась я, с ее молчаливым обвинением, — стоило помолчать. — Стоило, Дэя, стоило, — подтвердила какая-то на удивление растерянная и в то же время задумчивая леди. — А что, говорят, вы на рассвете вместе из города вернулись? — Леди Митас! — возмутилась я. Женщина ответила не менее возмущенным взглядом, затем указав на двери, почему-то сказала: — А гоблин правильные загадки загадывает, оказывается. И я сорвалась: — Да я не с ним целовалась, — почти закричала, подбежав к столу секретаря, и уперевшись руками для пущей уверенности, — не с ним никоим образом! Мы встретились только у стены, а там лорд Шейдер!. И я умолкла. Наверное, остановил меня жадный до подробностей взгляд леди Митас, а может просто не хотелось делать случившееся достоянием общественности. — И? — разочарованная моим молчанием потребовала секретарь. — Вы же знаете, все увиденное держу за зубами, — мрачно ответила я. Она знала. Это все знали, потому и работала я спокойно, иначе какому преподу бы понравилось, что адептка наутро про все его ночные злоключения рассказывать будет. Так что я выработала непреложное правило — о том, что было за воротами академии никому и никогда не говорить. А бывало многое, правда, раньше все это бывало не со мной. И вот, дожилась. Вновь послышались шаги, причем директор явно хотел, чтобы его услышали, так как передвигаться бесшумно магистр умел. Вошел, суровый и сдержанный, и почему-то с влажными распущенными волосами. — На улице дождь? — невольно спросила я. — В мой кабинет! — приказали мне. Пришлось идти, и на этот раз без выкрутасов. Вошла, остановилась на ковре напротив директорского стола, приготовилась долго и нудно просить прощения… Вспомнила, чем все в прошлый раз в этом кабинете закончилось и сникла окончательно. Директор что-то негромко приказал леди Митас, затем вошел… закрыл двери. — Садитесь, адептка, — было сказано мне. Памятуя о том, что посиделки на полу не спасут, я осторожно присела на краешек стула, ожидая, когда магистр займет свое место за столом. Не занял. То есть он действительно подошел к столу, затем сел на его край, скрестив и руки, и ноги, и уставился на меня мрачным, немигающим взглядом. Я взглянула на него один раз и тут же отвела глаза, потом взглянула еще раз и снова опустила голову. — Ну что же вы молчите? — глухим, и в то же время ехидным голосом поинтересовались у меня. — Да уже наговорилась тут в прошлый раз, больше не хочется, — почему-то сказала я. И тут же обругала себя за очередной ляп. Но к моему удивлению директор отреагировал очень спокойным: — Да, прошлый ваш монолог умом не отличался. Мы постараемся убрать его последствия сегодня ночью, в присутствии духа-хранителя есть все шансы на это. И тут я не сдержала полное облегчения «Хууууу», и даже на спинку стула откинулась, ощущая, как отпускает страх, давивший с тех самых пор, как магистр приказал прийти к нему ночью. И уже улыбнувшись рискнула посмотреть на директора. Лорд Тьер не улыбался, он смотрел на меня со смесью удивления и раздражения. — Простите, — поторопилась исправиться я, и снова села ровно, но так как взгляд его оставался злым и неприязненным, я почему-то добавила. — Просто ваш приказ явиться ночью, я… простите, я не о том подумала и… Поза господина директора изменилась мгновенно, он весь напрягся, плечи словно увеличились и чуть подавшись вперед, лорд Тьер спросил: — А о чем вы подумали, адептка Риате? И я смутилась. И не смотря на то, что нас разделяло не менее двух шагов пространства, вжалась в спинку стула и меньше всего мне хотелось отвечать, тем самым выставив себя еще большей дурой, чем раньше. — Я слушаю! — потребовал ответа господин директор. Я зажмурилась и ответила предельно честно: — Что вы заставите лечь в вашу постель, под угрозой отчисления. Тишина. Я открыла глаза, и испуганно вздрогнула, глядя в черные, немигающие глаза магистра Тьера, на сей раз отрешенно на меня взирающего. Несколько минут в кабинете было тихо, затем абсолютно спокойным и ровным, лишенным какой либо эмоциональной окраски голосом, лорд поинтересовался: — И часто вам приходилось столь… деликатным способом убеждать прежнего директора Академии Проклятий оставить вас в числе адептов? Кровь бросилась в лицо и прежде, чем сообразила, что вообще делаю, я подскочила, гневно глядя на какой-то там меч империи, после чего возмущенно воскликнула: — Да что вы себе позволяете! Левая бровь магистра Тьера поползла вверх, но он молчал, тем самым подтверждая мои худшие предположения. — Да я не настолько плохо училась, чтобы зарабатывать оценки подобным образом! К первой брови на мгновение присоединилась вторая, после чего магистр вернул лицу выражение абсолютной невозмутимости и поинтересовался: — То есть если бы вы «на столько» плохо учились, то не сочли бы оскорбительным оказывать услуги интимного характера руководству академии, дабы ваше имя и далее находилось в списках адептов?! Я с размаху опустилась обратно на стул. Отвечать что-либо не было ни сил, ни желания. В чем-то магистр прав, если бы пришлось, я бы сделала все, чтобы этого избежать, но если бы выхода не было… — Я жду ответ, — напомнили мне. — Предпочитаю откупаться сливовицей и бесплатными ужинами в «Когте Дракона», — честно ответила я, не отрывая взгляда от пола. Тишина, некоторое время царила в кабинете директора, затем с тяжелым вздохом, лорд Тьер произнес: — Предпочитаю за свои ужины платить сам! Я вскинула голову, но директор уже отвернулся от меня, глядя почему-то на дверь. Затем обошел собственный стол, сел, вновь направил на меня неприязненный взгляд и официальным тоном поинтересовался: — В связи с каким дисциплинарным нарушением вы были удалены с лекции и направлены в мой кабинет, адептка Риате? А сразу с этого вопроса начать нельзя было? Но кто я такая, чтобы указывать великому магистру Тьеру.