– Не переживай, я не обидчивый, – усмехнулся он, обернувшись. И чуть не полетел с лестницы. Она вовремя подставила ладони под его спину, поддержав. – Спасибо. И студентов я люблю, хоть чёрных, хоть белых, – внезапно опалил он её острым взором. – А ты тут по вечерам одна не ходи, всё-таки первый курс только. Или жизнь тебе не дорога? Эвелина молчала. Она не знала, что ответить. Как-то не хотелось обсуждать свои сердечные дела с первым встречным, объяснять, почему именно шлялась так поздно. Тем более, с директором. Но он больше ничего не сказал, только порадовал своим именем – Эленбург, потыкал пальцами в дверь, ведущую на её этаж, и скрылся во тьме. За ним плыло несколько живых огоньков, освещавших им путь. Эвелина так поняла, что все умные маги или студенты старших курсов умели наколдовывать себе подобное освещение, а то она удивлялась, почему коридоры не освещаются. Думала, экономят чего-то там… Свечи, может быть. Уж точно не электричество! Которое в этом мире полностью отсутствует. Коридоров-то множество. – Скажите, а где находится библиотека? – вдруг поинтересовалась она у спины уходящего директора. – Зачем она тебе ночью? – ответил он, явно улыбаясь. Она не видела его лица, но опознала улыбку по тону. – Да нет, я в неё днём схожу, – уныло ответила Эвелина, понимая, что всё больше тянет на звание самой большой дуры в академии. – Третья дверь справа после пятой двери слева, – не без юмора ответил Эленбург. – Спокойной ночи, Элли! – Спокойной ночи, – отозвалась девушка, с радостью узнавая свою родимую дверь – перед уходом на пары она быстренько нацарапала на ней номер пять, чтобы отличить от других, удручающе одинаковых дверей. Окинув взглядом коридор, она определила, что остальные двери тоже разукрашены номерами: вырезанными, наклеенными, привинченными; деревянными, железными, бумажными. Уже засыпая и ворочаясь в кровати, она дала себе твёрдую установку, что Дайн будет принадлежать ей… Даже если единственным проявлением его любви будет укус. На следующее утро подлый торшер снова начал светить ей в лицо, а будильник жутко орать, но она только залезла под подушку, зажав уши. Но с неё подушку стянули. – Нет, это уже вопиющая наглость! – заорала она, вскакивая. – Чтобы неживые предметы ещё меня и трогали… Но её трогала Лира де Кэль. Её лицо было одновременно испуганным и шокированным, будто с ней захотел познакомиться настоящий живой тролль. Девушка нарядилась в явно мужские штаны и длинную рубаху. В этот день ей было глубоко наплевать на свою внешность. – Что случилось? – сонно поинтересовалась Эвелина. – По какой причине у тебя столь трагический вид? – Ты не поверишь! – эмоционально выкрикнула девушка. – Представляешь, в этом году нашим учителем будет исключительно вампир! Какой кошмар! Я-то надеялась, что хоть на других парах от него отдохну. – Чем это он тебя уже утомил? – съязвила она с некоторой долей ревности. – Я же его боюсь, – прошептала Лира с отчаяньем. Она готова была заплакать. – Я просто умру. От разрыва сердца! – Все мы умрём, – философским тоном заметила Эвелина. – Ты же ведьма, Лира! – Ну и что? Я всё равно ничего не могу с собой поделать. – Думаю, не одна ты такая оригинальная. Все студенты его боятся. Так что можешь не стесняться своих чувств. – Утешила! – фыркнула подруга, расправляя плохо расчёсанные волосы. – Ну, а что ты хочешь от меня услышать? – разозлилась Эвелина. – Если тебе не нравится – уходи из академии. Я так понимаю, что тут никого насильно не держат. – Да?! И потерять надежду на прибыльную работу? Ты что, с ума сошла?! – возмущённо воскликнула девушка. Она зябко передёрнула плечами: – В любом случае, больше я запервую парту не сяду! Кстати, Дориат тоже не хочет. – Тоже боится? – насмешливо поинтересовалась Эвелина. – Тоже мне, полудемон. – Полудемон, не полудемон, но вампиры… – девушка сглотнула, – они самые сильные маги! Точнее, их невозможно сразить магией. Их вообще почти невозможно убить. Радует только, что их мало. И что, превращая в вампира другого человека, тот вампир умирает. В общем, их всего около десятка. А ещё здорово, что вампиры не размножаются естественным путём, – Лира нервно хохотнула, почему-то оглядываясь через плечо. – И подумать только, такой красивый парень! – с грустью произнесла она. – Был бы он обычным магом, за ним бы девушки толпами бегали. А так, – она раздражённо махнула рукой, – для девушек он вообще бесполезен. – А разве вампиры не могут? – тихонько спросила Эвелина. – Ну, ты понимаешь, о чём я! Они разве не спят с женщинами? Я про мужчин. – Нет, что ты! – глаза Лиры округлились, как два блюдца. – Ещё чего не хватало! – Понятно, – ей хотелось вешаться. – Так когда сегодня наши пары с вампиром? – В час десять. Эвелина глянула на часы: было только девять утра. – Извини, Лира, не могла бы ты оставить меня одну? Я хочу ещё немного поспать. Она даже не стремилась быть вежливой. Её голос звучал раздражённо и зло. – Хорошо, – девушка глянула на неё укоризненно, но что-либо сказать не решилась. Глава 38 – Зачем ты это делаешь? – резкий голос Джэнис Уилкс разорвал белую пелену безумия. Виллина и Дарина вместе резко обернулись к старой волшебнице. – Тебя забыла спросить, старая карга! – почти прошипела, как раздражённая кошка, Виллина. Злоба уродовала её красивое личико. – Зачем ты посылаешь Дарину на верную смерть? – голос старушки звенел, как медный колокол. – Зачем делаешь из неё смертницу-камикадзе? Ты так сильно её ненавидишь… За то, что она когда-то дружила с Мариной Цветаевой? Эти слова оказали на волшебницу такое же действие, как красная тряпка на разъярённого быка. Она швырнула в Джэнис розовую молнию. Старуха воздела сухую руку и поймала молнию за хвост, как котёнка. Молния растаяла в ладони, как розовое мороженное. – Не зли меня, старуха! Радуйся, что я не отправила тебя на пенсию, как остальных! Вы уже устарели, древние маги! Теперь пришло время молодых, не так ли, Дарина? Разноглазая девушка посмотрела на неё с обожанием: – Конечно же, так, моя владычица! Старуха поморщилась, словно лимон надкусила: – Может, ты ещё моду заведёшь, чтобы студенты на тебя молились? Кланялись, ручки целовали? Иконы с тебя, прекрасной, писали? – в словах старухи явственно зазвучала убийственная ирония. – Так куда ты посылаешь Дарину? Я, кстати, отвечаю за неё перед Анной. – Я могу послать кого-то другого, – равнодушно заметила директриса. Они стояли перед белым замком, на снежной равнине, казавшейся такой бесконечной и безлюдной. – Любой согласится ради возможности остаться в замке. Навсегда остаться, до смерти. Заманчиво, а, старуха? А я ведь и отнять могу твою привелегию! Что ты на это скажешь, карга? Тут одним архивом не отделаешься. Какого тебе на старости лет будет в Реальный мир вернуться? Я ведь могу ещё и местечко похуже для тебя выбрать. Какой-нибудь отсталый городок. – Я своё право давно заслужила, – горделиво отвечала Джэнис Уилкс, – у той, которой ты и в подмётки не годилась! – У той, которая Влада, моего бывшего мужа, заколдовала? Я с ней разделалась, не забывай этого, старуха! Влад тоже мог, но не решился. Он вообще слабый, как и все мужчины! Так что не мешай мне, старуха, а то хуже будет… Тебе. Виллина специально подчёркнуто называла учительницу старухой, чтобы ещё больше унизить её. – Как хочешь, – Джэнис хмуро поглядела на зарвавшуюся стерву. – Но подумай, хватит ли у нас студентов на выполнение твоего плана? Дарина следила за их перепалкой с расширившимися от ужаса глазами. Желание куда-то бежать и что-то делать постепенно пропадало вместе с подростковым энтузиазмом. – Хватит, – ответила Виллина, – к тому же, первое задание выполнила я! А сейчас, – златовласка с недоумением уставилась в небо, – кто-то могущественный закрыл мне вход в тот мир, будь он неладен! Я и не думала, что такое возможно. – Может это твой бывший муженёк постарался? – предположила Дарина. Виллина энергично покачала головой: – Нет, сейчас он полностью бессилен. Ни он, ни его чары не могут проникнуть через кокон безвременья. Зато и мы не можем до него добраться. Мне это не нравится! Неужели эта девчонка – непонятно откуда взявшаяся – сильнее, чем я думала? И всё-таки, кто она такая? Я ведь точно помню, что убила Элли Трейн! А она вдруг снова появилась, живая и здоровая. – А, может, вам просто приснилось, что вы её убили? – со своей обычной глупой дерзостью предположила девочка. Она ещё больше вытянулась, стала ещё более худой, и, несмотря на приближающееся шестнадцатилетие, выглядела максимум лет на двенадцать. Под её немного разными глазами залегли синяки. – А ты вообще молчи, дура! И радуйся, что тебя не убили! – жестоко оборвала её Виллина. – Не забывай о своих разных глазах! – Попробуй о них забыть, если все каждые пять минут напоминают! Словно я виновата в чём-то! – воскликнула Дарина с возмущением. – Я что, тёмный маг, что ли? Это ваш муж чёрный маг, а я нет, – она вызывающе поглядела в глаза женщине. – Ладно, Дарина, академия в тебе нуждается! Ты должна своей жизнью выкупить туманность своего происхождения! – заголосила Виллина. – Ты ведь сможешь пойти на подвиг ради нашей Академии? – Только ради того, чтобы остаться в ней навсегда, – чистосердечно призналась девочка. – Ладно, хватит меня агитировать, что мне надо делать? И кого убить? Джэнис страдальчески закатила глаза и ушла обратно в белый замок, который так романтично сиял золотистыми окнами. – Сейчас тебе ничего не надо делать, только стоять смирно, пока я буду колдовать, – заявила Виллина, постепенно успокаиваясь. – А потом… Убьёшь ту девушку, фотографию которой я тебе дала. Её зовут Элли Трейн. Правда, иногда гадательная доска сбивается и называет её почему-то Эвелиной. Интересно, кто это в этом галимом мирке такой могущественный, что смог оживить мертвеца? Я лично испепелила её молнией, а прах закопала! – Там мне что, придётся сражаться с мертвецом? – с настоящим ужасом воскликнула Дарина, дрожа мелкой дрожью. – А может, пошлёте кого-нибудь другого? Я уже ничего не хочу! – Захочешь! – безжалостным тоном заявила Виллина, воздевая руки к небу. Из кончиков пальцев появились белые нити, они протянулись в небо. – Думаешь, дурочка, тебя будет кто-то спрашивать? *** Эвелина лежала лицом в подушке, и ей ничего не хотелось. Тем более, жить. Ей трудно было осознать слова Лиры, но игнорировать их или делать вид, что она их не слышала, девушка тоже не могла. Любовь разрывала на части, как взорвавшаяся граната. Эвелина плакала, поливая слезами чистую, белую ткань. Рыдания разрывали грудь. Она приняла решение, познала саму себя до самых тайных глубин подсознания. Эвелина поняла, что сможет жить даже с импотентом… Если он тоже этого захочет. В любом случае, девушка знала, что не сможет от него отказаться. Не сможет без него жить. «Меня прокляли? – даже с некоторым отстраненным интересом подумала она. – И почему именно в этом странном волшебном мире? Даже как-то банально». Эвелина тяжело вздохнула и заснула. Ей приснился эротический сон. Она стояла посреди тёмной улицы с невысокими старинными домами. Ветер разгонял на земле листву. Атмосфера была ничуть не страшной, наоборот, от всего этого веяло свободой и безопасностью, хоть она и была одинока на этой улице.