– Вообще-то, меня зовут Эвелина, – охотно пояснила блондинка. – А ты – Дарина, не так ли? Из белых магов… Ты мне снилась. – Надеюсь, хоть не в эротических снах, – хмыкнула та, постепенно преодолевая шок. – Нет, мне снилось, что ты хочешь меня убить. – Не я, а Виллина, к тому же, у меня теперь другие планы, – быстро ответила Дарина. – Монахи захватили всех наших, – тихонько прошептал Вэлл Дайну. – И что будем делать? – прошептал тот в ответ. – Уже ничего, всё сделала эта милая девушка. Дарина приосанилась и улыбнулась: – Да ладно, я просто проходила мимо. Не могла же я оставить вас в беде! Эвелина фыркнула: – Ну, а как же! У вас лицо прирождённой убийцы! – Неужели так заметно? – притворно огорчилась девушка. Остальной вечер они провели расслабленно, оценив магическое искусство остальных учителей, самого Эленбурга и студентов старших курсов. Элли и Дарина уставилась на старшекурсников, пытаясь понять выражения их лиц. Что-то в них такое было… – Мне кажется, что это – печать мага, – тихонько прошептала Эвелена на ухо Дарине. Мужчины подсели друг к другу и занялись выяснением каких-то своих дел в которые решили их не посвящать, отгородившись непроницаемой завесой молчания. То есть, никто ничего не слышал из их разговора. И не услышал бы, даже если б они решили очень громко спеть. – Что ты имеешь в виду? Цифру шестьсот шестьдесят шесть на лбу? Или нечто в этом роде? – съязвила Дарина. – Я имею в виду то, что отличает мага – любого мага – от обычного человека. – И что это такое? – Особенное выражение… Такое… Почти как у богов. – А ты часто с богами общаешься? – Не часто. По вторникам, – отшутилась Элли. – В остальные дни они очень сильно заняты развратом и пьянкой. Я хочу сказать, что у нас на лбу выжжена Каинова печать. – Предательства, что ли? – издевательским тоном заявила Дарина. – Да ты прямо поэт. Только плохой. – Нет, клеймо всемогущества. Мы смотрим на других людей, как люди смотрят на букашек под ногами. Мы их не считаем равными себе. Потому что свои желания они воплощают огромным трудом. А нам достаточно произнести заклинание. – Но счастья это не гарантирует, – Дарина зевнула. – Может твоя философия и умна, но уж очень сильно скучна! Давай лучше расслабимся, напьёмся, анекдоты друг дружке расскажем. А наши парни пусть решают судьбы миров. Они ведь герои, не так ли? Они сильные мужчины, а мы хрупкие и очень ленивые девушки. Надеюсь, что их девушки, – прошептала внезапно покрасневшая Дарина. – Знаешь, ведь мне очень нравится Вэлл. Ты случайно не знаешь, как вампиры относятся к девушкам? У них может появиться какие-то чувства кроме банального гастрономического интереса? – Может, – улыбнулась Элли мечтательно, вспоминая. – Ещё и как. – Это хорошо. Только проблема в том, что я – уродина. – Совсем нет! – Нет, да! Я иногда смотрюсь в зеркало, так что знаю страшную правду. Я тощая и маленькая, как чучело птички. Дарина тяжело вздохнула: – У меня какие-то проблемы в развитии. – Ты это себе внушила, посмотри на меня: я тоже не блещу красотой. – По сравнению со мной, блещешь. – В твоей внешности тоже есть своя изюминка. – Ага, глаза, знаю. Один – карий, второй – немного светлее. Думаю, этим сложно удержать мужчину. – Знаешь, главное это не внешность, а характер. – Характер у меня ещё хуже. С моими данными мне нужно искать извращенца. – А может быть Вэлл и есть извращенец? – попыталась утешить девушку Элли. Она её отлично понимала. Сама недавно чувствовала себя так же. До того, как переспала с Дайном и поняла, что он что-то к ней испытывает. Не обязательно любовь, хотя бы похоть. Уже что-то… Большее, чем равнодушие. Она уже поняла, что вызвать хоть какие-либо чувства у вампира – уже подвиг. – Пришла пора открывать подарки, – шепнул Дайн ей на ухо. – Интересно, что ты мне приготовила? Какую-нибудь дрянь? – Увидишь, – хмыкнула Элли. Она на него не обижалась. Девушка вскочила и кинулась к своей картине, с которой театрально сдёрнула покрывало. Все замерли, даже Эленбург. Моложавый старик, похожий на Дон Кихота, застыл с бокалом возле до рта. На картине был изображён Дайн. Но живым. С румянцем и здоровым загаром. Таким он был, когда ещё не стал вампиром. Когда его ещё не сделали вампиром. Его, ещё живого, окружала тьма, готовая поглотить. Дарина сильно сжала её руку, побледнев. Элли с изумлением глянула на её побледневшее лицо. Затем опустила взгляд на хрупкие, тонкие ручки девушки. Одну из них сильно сжимал Вэлл. Элли поняла, что он невольно причиняет девушке сильную боль, а та просто не может оттолкнуть его. Потому что любит. Элли осторожно посмотрела на лицо своего любимого. Собственно, его реакция интересовала её больше всего. Он тоже был бледен, глаза полузакрыты. В глазах застыло непонятное выражение. – Спасибо, – довольно громко произнёс он, рассчитывая на публику. – Это мой самый лучший портрет. Вечером они с помощью покровительства Эленбурга, который не задавал лишних вопросов, отвели Дарину в свободную комнату. Затем оба вампира вежливо проводили Элли в её комнату. – Спокойной ночи, спасибо ещё раз, ты просто поразила меня своим подарком! – произнёс Дайн, глядя ей прямо в глаза. – Тебе не понравилось, – это было утверждение. Девушка бессильно упала на кровать. Вэлл тактично ожидал друга в коридоре. – Почему же? Я просто понял, что ты могла бы полюбить меня только живым. – Знаешь, на мертвеца ты не тянешь, – язвительно проговорила она, ударив кулачком по подушке. – Сейчас моё тело холодное, как кусок льда. Ты бы не прикоснулась ко мне без омерзения. – Это неправда! Я бы немного замёрзла, быть может, простудилась. Но это не имеет значения. Никакого. – Я попытаюсь для тебя кое-что сделать. Помирить два ваших клана. Я имею в виду чёрных и белых магов. – А мне это зачем? Пусть хоть поубивают друг друга, мне всё равно! Мне нужен ты, а не членство в клубе «чёрных магов»! Как ты не можешь понять, что мне всё безразлично… Кроме тебя. Ну, учёба мне тоже нравится. Первое учебное заведение, где мне не хочется поубивать учителей, сокурсников, а потом повеситься. Она пожала плечами, глядя в сторону, видя, как расплываются очертания комнаты и любимого мужчины от набежавших слёз. – Но я бы бросила её ради тебя. Я бы всё бросила ради тебя! – Но я даже ради тебя не могу снова стать человеком, – с грустью сообщил он, словно бы и не слышал её. – Даже если захочу. – Да я ведь и не требуя от тебя такого фокуса! Я понимаю – ты не Дэвид Коперфильд, хотя летаешь не хуже. Я люблю тебя такого, каким ты есть. – Ты меня просто идеализируешь, это болезнь всех женщин до брака. Наверное, вы бы никогда не вышли за нас замуж, если бы не эти полезные розовые очки. Но после брака маски падают. Представь, ты лежишь в ледяной постели и ожидаешь меня с охоты. Зная, представляя себе, что я делаю с другими людьми. С детьми, девушками. С каждым, кто подвернется под руку голодному вампиру. Ты сойдёшь с ума, ты возненавидишь меня. А потом попытаешься меня убить в постели. Лучше я умру сам. Превращу кого-нибудь в вампира – и дело с концом. Этот путь – самое верное самоубийство. Знаешь, я ведь понял, что не могу жить без тебя. А с тобой – тоже не смогу. Я не садист и не махровый эгоист, я не смогу заставить тебя так мучиться. – Какой пафос! – она с яростью швырнула в него подушкой. Промахнулась, конечно же. – Как раз в этот момент ты думаешь о себе! Ты не понимаешь, не можешь себе представить какого мне будет без тебя. Жизнь будет серой и блеклой, как бесснежная холодная зима. Смысл жизни -это те краски, которыми мы её раскрашиваем. – Поговорим завтра, – он направился к двери. Устало, еле передвигая ноги. Она даже испугалась. – Постой, ты что, голоден? Мне не нравится твой измотанный вид. – Всё нормально. Это душевная, а не физическая усталость. Последние дни я очень сильно страдал. С этими словами он закрыл дверь. Глава 53 Она не могла спать. Элли нашла комнату Дарины и ввалилась в неё без стука. И застыла. Дарина: хрупкая, маленькая девушка, держала в крохотных руках пистолет явного самого крупного калибра, какого только могла наколдовать. – Кого убивать будем? – в голосе Элли слышалась пустота и безразличие, какие бывают, когда слишком сильные эмоции на короткое время выжгут всяческую чувствительность нервов. – Себя, – Дарина заглянула внутрь дула. – Понимаешь, я не могу без него жить. – Откуда ты знаешь? Ты ведь не пробовала? – Знаю! – резко оборвала её девушка. – Уж в своём-то организме я-то разбираюсь. К тому же, здесь столько красивых девушек! И почти все – блондинки. Она с неприязнью покосилась на её волосы. – Это – специальное окрашивающее заклинание, – заметила Элли, поглаживая длинную косу. – Не важно. К тому же, он даже не попытался меня изнасиловать! А значит, я ему совершено не интересна! – По-моему, существуют специальные чары красоты, – проговорила Эвелина, усаживаясь на кресло.