— Если бы ты интересовался жизнью своих, кхм, подопечных, — веселым тоном ответил ему Вил, — то знал бы, что Клэр недавно пригласил на свидание один граф! — Уж не с твоей ли легкой руки? — холодно фыркнул принц. — Решил заняться сводничеством, чтобы Клэр чувствовала себя более комфортно? — …и знал бы, — продолжил маркиз как ни в чем не бывало, — что ей пришлось отказаться из-за тебя. Ты занимаешь слишком уж большую часть ее времени. По всей видимости, это не укрылось от знати и они решили приударить за будущей бывшей фавориткой его высочества. Демоны! Мы с принцем и правда проводили много времени вместе. Но причина была только в том, что через его комнаты в академии он мог открыть портал на остров, на котором я училась переправлять потоки. И да, пару раз меня видели выходящей из его покоев… — Так что, ваше несравненное высочество… — Вил развел руки в стороны, так и не закончив фразу. — В ближайшее время мне все равно не нужно выпускать чары, — я вмешалась в беседу, наполняя свою кружку отваром. — Так что слухи поутихнут. Слухи. В последнее время они тоже стали существенной частью моей жизни. Теперь уже никто не говорил о сфере моей бывшей занятости, зато надуманная близость с принцем вызывала разговоры. Благо все присутствующие — люди, чье мнение для меня и правда стало важным, — были прекрасно осведомлены: нас с принцем связывает только деловое общение. И вечные споры. — Так, а к чему был вопрос? — спросила Кристин. — Ну, про булочника, кузнеца и писаку. — Сегодня в полночь мы с Клэр отправимся на кладбище поднимать умертвие, — с широкой улыбкой произнес Вилберн. — Бррр! — Кристин аж передернуло. — Вот почему если поднимать умертвие, так обязательно в полночь? Это какой-то ваш типичный некромантский юмор? Не лучше ли при свете дня, пока солнышко светит, птички поют? — …личи воют, — хмыкнул Закари. — Скелеты костями скрипят, — вторил ему Перси. Вил, пользуясь общим весельем, бросил на меня вопросительный взгляд. В ответ покачала головой. Не самое лучшее время сообщать про завтрашний день рождения, и если поднимать умертвие в день силы, то оно будет сильнее. Многим сильнее. — Он тут, — произнес Марк, сверяясь с одним из своих артефактов. — Нэд Ансельм пришел. Глава пятнадцатая, или Нежить на день рождения С пальцев принца сорвался крохотный голубой светляк. Он стремительно прошел сквозь дверь. По всей видимости, Марк решил встретить Ансельма прототипом вестника, чтобы не привлекать лишнего внимания. Замерли не только мы, но и время — казалось, оно тянется бесконечно. За эту минуту в голове пронеслось столько мыслей, что я уже трижды рассудила, мастер Ансельм не поднимется к нам. Вот только он поднялся. Тихо толкнул нашу дверь и вошел внутрь. Одетый в самую обычную одежду: темную рубашку и брюки. В высоких сапогах и с перекинутым через руку плащом. Волосы влажные от дождя, чуть взлохмаченные. — Как интересно вы проводите работу над курсовой, — с легкой насмешкой произнес он, прикрывая дверь. Лишь на один миг, на одну секунду он бросил на меня укоризненный взгляд, и все внутри перевернулось. — Вынужден признать, цель нашей встречи заключается в другом, — серьезно произнес Марк. — Я догадываюсь. — Нэд криво улыбнулся. — Если бы я не был в состоянии сложить два и два, вряд ли я бы занял пост ректора академии. — Значит?.. — Я прищурилась. Неужели все наши тайны так легко разбились о наблюдательность мастера Ансельма. Не хотелось, конечно, принижать его достоинства, но если догадался он, то все знает и ревизор королевы. — Но прежде я хочу поинтересоваться. Я тут как родственник Ее Величества или как ректор академии? — Как сильный мастер универсальной магии, — без запинки произнес Марк. — От родственника Ее Величества было бы больше толку. — Мастер Ансельм повесил плащ на вешалку в углу и подошел к столику, на котором уже стояли кружки с отваром. — Боюсь, в таком случае против меня бы ополчилась вся знать. Для них это было бы угрозой требования признавать бастардов в обязательном порядке. — Разумно. А вот рисковать ими, — мастер Ансельм обвел нас взглядом, — нет. Тебе ли не знать, на что способна твоя мать. — Чем больше людей будет на моей стороне, тем выше вероятность того, что с матерью удастся договориться. — Или она перебьет всех вас до этого. — Нэд Ансельм повел плечами. И только в этот момент до меня дошел весь ужас происходящего. Осознание того, что все мы — лишь пешки в чужой игре, по-настоящему испугало. — Не думаю, что это так просто, — холодно ответил Марк. — Или вы недостаточно хорошо знаете своих же студентов. — Ну так помоги мне узнать, — с насмешкой выдал Нэд Ансельм. Повисла тишина. Я почувствовала на себе взгляд принца. Он смотрел напряженно, чего-то ждал. Я кивнула, давая мысленное одобрение тому, что он хочет сказать. Такого же взгляда удостоились и остальные члены нашей компании. Перси тянул дольше всех и, когда кивал, крепко сжал челюсти, будто вынужденный дать согласие. — Думаю, про Клэр тебе много известно, — начал принц. — Вот только вряд ли ты знаешь о том, что из-за долгого ментального и магического блока в ней начал расти кристалл дуальности. Пока внутри нее кристалл, он защищает ее почти от любой опасности. А извлечь его… Только с согласия самой Клэр. Вряд ли она будет так рисковать собственной жизнью. Ведь как только противник извлечет кристалл, так сразу ее убьет. — Про кристалл дуальности я осведомлен, — с легкой улыбкой произнес Нэд. — Но ты, кажется, забываешь и про то, что этот кристалл нужно контролировать. Иначе и извлекать не придется, он сам ее убьет. Все остальные тайны Клэр остались… кхм… тайнами? Прекрасно. Значит, про кристалл фигово осведомлена была только я. И что еще за тайны Клэр? Неужели и ректор в курсе, что я — бастард? — Над кристаллом мы работаем. Что касается других тем… не будем судить о Клэр по поступкам ее семьи, — сухо бросил принц. — Про Вилберна де Лавенила, думаю, говорить не приходится. Он унаследовал от матери все свои таланты на некромантском поприще. Но для меня ценнее его положение в обществе, его умение влиять на людей. Если он поддержит мою затею, его поддержит мать. А если в дело ввяжется леди де Лавенил, значит, на нашей стороне по меньшей мере половина Совета матери. — Я так и знал, что ты меня наглейшим образом используешь, — засмеялся Вил. Он единственный, кто почти не переживал. По всей видимости, уж ему-то хорошо было известно, чем он мог пригодиться его высочеству. — А с мамой я уже веду переписку. — Кристин де Форт фигура, конечно, не однозначная, но может быть очень полезной. Кому, как не ей, купаться в сплетнях и слухах, кому, как не ей, вертеть интригами при дворе. — Так уж прямо и скажи, — фыркнула Крис. — Что я тут за красивые глазки и по блату. — Как и я, — усмехнулась Лил. — Уже ни для кого не секрет, что отец ведет переговоры с храмовником по поводу признания своего первенца. Слухи распространяются слишком быстро. Никто не удивился. Вот совсем никто. Мне-то думалось, у нас тут есть тайны друг от друга, а по факту… А по факту все друг про друга знают. Кроме меня. — Несколько столетий назад у власти сидели де Борны. Думаю, поддержка принцессы крови уж точно не будет лишней, — вмешался принц. — А что до первенца… Так он такой привилегией не обладает, эта кровь передалась тебе от матери. — Ну хоть на что-то он не претендует, — холодно заметила Лил, бросая неприязненный взгляд на Влата. Он выглядел растерянным, но не спешил вставлять свои пять грошей. — Ты обещал меня удивить, племянничек, — напомнил о себе до этого притихший мастер Ансельм. — Но пока я не узнал ничего нового. — Новым для вас станут Перси и Закари. — Они, конечно, преуспевающие ученики, но… — Перси является полубогом. Что?!. Все взоры тут же остановились на Перси. — Вряд ли потомок бога Холодной войны мог остаться в стороне от нашей компании. — Как ты… узнал? — тихо спросил Нэд Ансельм, не сводя внимательного взгляда с парня, который на первый взгляд казался совершенно равнодушным. — Понаблюдал, — хмыкнул принц. — А потом задал соответствующие вопросы. Понаблюдал?! Как такое родство вообще можно заметить? — Мне показалось странным, что этот студент оказывается рядом с теми, кто каждый раз ведет какую-то свою битву. Клэр со своим дуальным кристаллом, Влат со своим настоящим семейством, Кристин с обществом… И это только из присутствующих. Думаю, теперь вы можете сложить происходящее в формулу. Не удивлюсь, если Перси оказывался рядом и в ваши моменты тяжелого выбора. Как бы невзначай. Мы не будем обвинять его в этом, такая уж природа — он питается этими эмоциями и становится сильнее. Закари же его слуга. У низших богов такие существа называются пажами. Они умеют менять форму, внешность, им доступны совсем иные грани магии. — Это многое меняет, — пробормотал Нэд Ансельм. — Вот только среди этих ребят лишь четверо, включая тебя, законнорожденные. Это очень сильно ослабляет твои позиции. Лил, Вил, Кристин и сам принц — эти вычисления сделать не так уж и сложно. А значит, теперь все знают о том, что и я бастард. Я уже чувствую вопросительные взгляды Лилиты и Кристин, вот только отвечать на них не спешу. Конечно. Ведь одно дело быть сиротой низкого происхождения, и совсем другое — забирать у кого-то из детей то, что принадлежит им по праву рождения. — Я стараюсь судить по поступкам самих людей, а не по слабостям их родителей… — Признанный бастард все равно что законнорожденный, — одновременно с принцем произнес Вил. — И все оставшиеся, в перспективе, могут быть признаны. — Не нужно мне никакого признания, — тихо, но твердо ответила я. — Я понятия не имею, кто моя мать и какое положение в обществе она занимает. И знать не хочу. Это я сказала скорее для Лилиты. Я, как никто другой, знала, какие страдания ей приносит желание Влата укрепиться в их семье. Мне казалось важным дать подруге знать, что я не такая, как ее вынужденный враг. Пусть даже таким унизительным образом. — И если мое положение ставит под удар то, что задумал принц, я с легкостью выйду из игры, — закончила свою фразу тем же тоном, которым начинала. — Прямо-таки с легкостью? — поинтересовался Нэд Ансельм, впервые обратившись ко мне напрямую. — Я… — хотела сказать «да», но почему-то запнулась. — Именно тебе я бы предложил выйти из игры, пока она не зашла слишком далеко. — Мастер Ансельм покачал головой. — Но ты ведь не послушаешь. Думаю, тебе кажется, что то, что ты делаешь, — правильно. Или пытаешься чужими проблемами заглушить свои собственные. Как, к примеру, поживает твой дуальный кристалл? Оправился после того, что ты сделала в лесу?