— Грейс Эллан, — не стал тянуть с ответом и дальше Даниэль. — Та самая, в чью честь академия получила неофициальное имя. Я изумленно выдохнула. Ого… Неожиданно. И очень-очень странно. Жена Эгана Эллана, благодаря которому стены этого замка стали приютом для будущих магов. Она умерла здесь, отдав свою жизнь ради того, чтобы жили другие. В причине такого поступка легенды расходились, кто-то говорил о выплеске силы, который не удалось вовремя погасить, кто-то — о прорыве грани и нашествии чудовищ, кто-то — о запрещенных ритуалах, в которых что-то пошло не так… Версий было много, и сходились они лишь в одном: если бы не Грейс Эллан, академию, вероятнее всего, попросту стерло бы с лица земли. — Говорят, ее видят только те, в чьей жизни грядут перемены, — дополнил между тем Даниэль, не дождавшись вопросов. На самом деле их было много, даже слишком, но выбрать какой-то конкретный оказалось не так-то легко. — А ты… видел ее? — наконец-то определилась я. Дан кивнул. — И в твоей жизни что-то изменилось? — не удержалась я. — Всё, — улыбнулся он, но получилось как-то невесело. — В моей жизни изменилось всё, Грейс. — Что именно? — подалась вперед я. Ну должна же я знать, к чему готовиться! — Это уже не важно, — покачал головой Даниэль, и я разочарованно выдохнула и откинулась на спинку кресла. Так нечестно, но… это же Дан. Глупо было ожидать откровений с его стороны. — Важно другое. Раз ты видела леди Эллан, значит, что-то непременно произойдет… — Плохое? — насторожилась я. — Необязательно, — ответил он, но заминка, пусть и едва уловимая, мне не понравилась. — Но осторожность, особенно в твоем случае, лишней не будет. Уточнять, что такого особенного в моем случае, я благоразумно не стала. На сегодняшний день выяснения отношений хватило, и теперь хотелось одного — поразмышлять в тишине и покое. Может, это странно и неразумно, но тревоги я больше не ощущала. Главное, сумасшествие мне не грозило, а с остальным разберусь как-нибудь. К тому же я сбежала из дома, поступила в академию — моя жизнь уже изменилась и продолжает меняться с каждым днем. К добру или к худу, покажет время. Что же до осторожности… пренебрегать я ею не стану, но и лишать себя новых впечатлений и возможностей тоже не собираюсь. Призрачной женщины и еще более призрачной угрозы для этого слишком мало. Пообещав Дану вести себя хорошо — скрещенных за спиной пальцев он не заметил — и безуспешно попытавшись стрясти такое же обещание с него, я направилась к двери, повернула ключ и хотела уже выйти, когда Дан позвал меня: — Грейс. — Я обернулась, гадая, что он еще хочет. Не угадала. Зато удивилась. — Талис Варди раньше работала секретарем магистра Корревайн, — поднявшись из кресла и обойдя стол, сказал он. — Неделю назад ей указали на дверь. Она хочет вернуться. И думает, я ей помогу. Секретарь ректора? Эта бессовестная девица? Серьезно? Интересно, как долго она продержалась, прежде чем у магистра Корревайн наконец-то открылись глаза. И… почему она считает, что вправе о чем-то просить Даниэля? — И ты поможешь? — подозрительно уточнила я. — Нет. — Тогда почему она так решила? Ты дал ей повод так думать? Кажется, во мне время от времени — чем дальше, тем чаще — просыпается дознаватель. Настырный и кровожадный, который наверняка бы и пытками не брезговал… Если бы ему дали на них разрешение. — Боги, Грейс! — вздохнул Даниэль. — Нашла ведь к кому ревновать. Кто ревнует? Я ревную?! Щеки вспыхнули, но отнюдь не от смущения, а от негодования. Это же надо было такое выдумать! — Я не ревную, — сдержавшись, с достоинством отозвалась я, — а всего лишь берегу свою репутацию. Знаешь ли, муж с подобными связями, пусть и оставшимися в прошлом, никого не красит! И, пока Даниэль не придумал очередную колкую гадость, сбежала из его кабинета. Послышался ли мне тихий смешок или же он прозвучал на самом деле, я так и не поняла. ГЛАВА 9 На обед я не пошла. Разложила свои вещи, сходила в библиотеку, где взяла нужные книги и узнала, возможно ли брать книги не по списку, а по желанию. Оказалось, что можно, но сложно, и уж точно не на первом курсе. Огорчилась, подумала и решила, что с этой проблемой разберусь позже. В конце концов, спрошу совета у Лэн. Она наверняка сможет подсказать, что делать в такой ситуации. До ужина я еще успела получить форму. Лэн благородно согласилась проводить нас с Радишей и очень долго смеялась над выражением моего лица, когда я увидела форму, полагающуюся студенткам факультета изящных искусств. Еще и потребовала немедленно ее примерить, едва мы вернулись в комнату, объяснив это тем, что, возможно, придется подгонять по фигуре. Я же чувствовала непреодолимое желание придушить господина декана боевиков, несколько поутихшее за последние часы, но сейчас вспыхнувшее с новой силой. Да, я прекрасно знала, как одеваются студентки факультета моего кошмара. Просто… вылетело из головы. Но теперь… Теперь предстояло как-то смириться с мыслью, что отныне я обречена носить белоснежное платье, на которое не пожалели ни оборок, ни кружев, ни вышивки. И, пожалуй, в чем-то Лэн права — примерить это безобразие было необходимо хотя бы для того, чтобы удостовериться: я в нем не утону и не стану посмешищем для моих однокурсниц. Не утонула. Платье село идеально, словно его по моим меркам шили. Мгновенно возникло подозрение, что так оно и было, но представить Дана, с коварным смехом отдающего распоряжения портному, я, как ни старалась, не смогла. Что, впрочем, ничуть не умалило моей злости. — Настоящая принцесса, — мечтательно вздохнула Радиша, обойдя меня со всех сторон. — Хочешь поменяться? — мрачно предложила я, поднимая юбку и делая пробный шаг. Стоять в этой… форме можно, а как насчет ходить? Если не придерживать подол, то весьма проблематично… — Сюда еще туфли положены, — насмешливо напомнила Лэн, кивая на коробку. — Надевай. Я скрипнула зубами, но туфли примерила. Из тех же соображений, что и платье. Какое удовольствие ходить в обуви, которая мала либо велика? Но и здесь все оказалось в полном порядке, да и каблук, сначала показавшийся слишком высоким, был весьма удобным и устойчивым. Потоптавшись минут пять по комнате, я признал, что все не так плохо. Особенно если вспомнить, что альтернатива одна — возвращение домой, где отец наверняка обеспечит необходимость носить такие же платья каждый день — давно уже грозился вывезти меня в свет, только времени все не хватаю. Более чем уверена, что после моего побега время на воспитательные моменты он найдет… Я еще немного покружилась, приноравливаясь к юбкам и каблукам, и вздохнула. Привыкну. Наверное. Но, несмотря на самовнушение, на форму Радиши — темно-синие брюки, курточку и рубашку — я смотрела с откровенной завистью. Лэн тоже примерила положенную целителям одежду. Серо-зеленое платье и фартук с множеством карманов смотрелись весьма мило и, главное, были удобными. Интересно, искусников-то за что такой вот красотой наказали? И как оную в порядок приводить? Да только для того чтобы постирать это платье, нужно приложить немало усилий и потратить много времени, а ведь потом его еще и отглаживать придется… Мои невеселые думы прервала Лэн, потянув нас с Радишей в столовую. Есть хотелось, а потому спорить я не стала. На этот раз в столовой было многолюдно. Почти все студенты приехали, да и тем, кто привык питаться в городе, из-за нововведенных правил пришлось изменить свои привычки. Лэн, с порога высмотрев кого-то в зале, помахала рукой и, когда мы нагрузили подносы едой, повела нас за собой. — Это Мартин и Кэсс, мои сокурсники, — кивнула целительница на сидящих за столиком — блондинистого, как и она сама, парня и девушку с двумя толстыми косами цвета горького шоколада и смешливыми карими глазами. — А это Грейс и Радиша, мои соседки по комнате. Она водрузила свой поднос на стол, и мы последовали ее примеру. — Приятно познакомиться, — улыбнулся Мартин. — И нам, — отозвалась я, присаживаясь. Радиша села рядом, из-под челки настороженно поглядывая на новых знакомых. Я ожидала расспросов, кем мы друг другу приходимся, но, как ни странно, их не последовало. Надо же, насколько нелюбопытные друзья у Лэн. Не чета ей самой. Тем лучше, можно целиком сосредоточиться на картофельном пюре. Целители болтали о какой-то ерунде, умудрившись втянуть в беседу и меня, и даже Радишу, которая, как поначалу казалось, общаться вовсе не желала. И все было тихо да мирно ровно до того момента, как возле нашего стола появился очень знакомый парень. Худой, темноволосый и до неприличия наглый. Одарив нашу примолкшую компанию благостным взором синих глаз и широко улыбнувшись, парень бесцеремонно выдвинул стул и уселся напротив. Лэн икнула и отложила вилку, коей только что вяло ковыряла рыбную котлету. — Грейс, — положив руки на стол и склонив голову к плечу, протянул он. — Карл, — скопировав его позу, мимику и тон, отозвалась я. Кажется, мне удалось его удивить. — Знаешь меня? — приподнял бровь Рингтэй. — Недальновидно и глупо не знать того, по чьей милости едва не свернул шею, — сдержанно ответила я, гадая, какого демона ему понадобилось. Карл поморщился, будто от зубной боли, и, растрепав пятерней волосы, совершенно обезоруживающе улыбнулся: — Злишься? Не стоит. Тебе не идет. — Может, ему вилку в ухо воткнуть? — мрачно спросила Лэн, в то время как я безуспешно подбирала приличные слова. — Вдруг мозг, получив дополнительный стимул, заработает! — Лэнис, солнце, я тоже тебя люблю, — хмыкнул ничуть не впечатленный парень. — И вообще я за мир во всем мире. Без вилок, тыканья оными в головы ни в чем не повинных окружающих и без затаивших обиду девиц. Я не хотел тебя обидеть, клянусь. Все вышло случайно. — У него все всегда выходит случайно, — кровожадно прищурилась Лэн, дотянувшись-таки до вилки и многозначительно вертя ее в пальцах. Я вспомнила, что сказала целительница на крыше, и вздохнула — так вот почему «еще одна». — И да, Грейс, он извиняется. Тоже всегда. Поверь, если бы тебе не повезло, он бы проникновенно извинился над твоей могилой. Кстати о могилах. Ты как выжил-то, чудовище? Я думала, магистр Иридайн тебя прямо на месте прихлопнет. Щекам стало жарко, и я испугалась, что мой яркий румянец заметят все… Но Лэн сверлила взглядом Карла, Карл же не спускал глаз с вилки, словно опасался, что целительница в состоянии исполнить угрозу. Хотя, может, и в самом деле в состоянии. Что я вообще знаю о своих соседках по комнате? — Было сложно, — скромно отозвался парень. — Декан раздраконился до предела, мое счастье, что я быстро бегаю. — Твое счастье, что она, — Лэнис ткнула вилкой в мою сторону, и я на всякий случай отодвинулась подальше, — не пострадала. — И это тоже, — легкомысленно пожал плечами Карл и перевел взгляд на меня: — Ну так что, мир? Я задумалась. Злиться отчего-то не получалось, как я ни старалась. Более того, в его присутствии было легко и просто, словно мы знакомы всю жизнь, и даже Лэн, теперь я ясно видела, злилась напоказ, будто лишь для того, чтобы парень окончательно не распоясался. — Перемирие, — осторожно кивнула я. — А там посмотрим. Глупо заводить врагов в первые же дни. С друзьями, впрочем, тоже нужно быть осторожнее. Отец всегда говорил, что слишком уж просто их спутать. — Отлично! — обрадовался Карл. Он вскочил, едва не опрокинув стул, подмел перьями воображаемой шляпы пол в шутовском поклоне и, стянув котлету у Лэн, ретировался из столовой. — Убью паршивца, — скрежетнув вилкой по опустевшей тарелке, сквозь зубы прошипела целительница. — Сколько раз уже обещала, — хмыкнула Кэсс. — Угу, — мрачно кивнула Лэн. — Этот демон как улыбнется, так рука не поднимается, хотя разум и твердит, что нужно действовать, пока снова не смылся… — Она резко обернулась и в упор посмотрела на меня. — Поздравляю, Грейс. Теперь главное несчастье академии считает тебя своей подругой. Твои шансы выжить в этих стенах только что стремительно уменьшились.