– О, Элиза! Не вздумайте рыдать! У нас сейчас слишком мало времени! Поторопимся! Все, что можно, я расскажу по дороге. Магистр Толли тянул меня за руку, сбивчиво объясняя. Оказывается, я очень мало помнила о том, что случилось, когда черная воронка затянула меня и Алариса в другой мир. Но сейчас слово за словом воспоминания воскресли в памяти. Гасители магии сыграли свою роль, но именно чувство ко мне послужило главным толчком пробуждения силы мастера Вайса. «Чем сильнее чувства, которые вы у меня вызываете, тем серьезней последствия…» – сказал он. А еще: «Той ночью я понял, что я чудовище. Все происходящее – моя вина. Вам нельзя находиться рядом, и никому – нельзя…» Я закусила губу, стараясь не плакать. – Почему же он не сказал? – Почему не сказал? Элиза, вам нужно научиться видеть дальше своего носа! Аларис еще мальчишка, но в данном случае я бы сам поучился у него мужеству. Он решил один пройти этот путь до конца, только чтобы не заставлять вас страдать. Уверен, он и сегодня не позволил себе лишнего, когда пришел прощаться… – Прощаться?! – закричала я. – Прощаться, Элиза! Поэтому закройте рот, слушайте и идите быстрее. Я несколько раз торопливо кивнула. Мы бежали изо всех сил по дороге к амфитеатру. Только бы бестии не появились! Я накрыла нас с магистром защитным полем, надеясь, что оно выдержит первый натиск. Магистр Толли с каждым шагом говорил все более сбивчиво, но главное сказал: – Магистры разделились на два лагеря. Половина из них считает, что проблема решится сама, если Аларис умрет. Я вскрикнула. – Другие сохранили остатки разума. Мы пытались удержать равновесие, напоминая, что человеческая жертва никак не может стать решением. Но Аларис сам склонялся к первому мнению. А история с вашим безмозглым Тимом перевесила чащу весов. – Тим погиб, – напомнила я. – Не надо так об умершем… – Погиб? Час назад был жив! Будет ему впредь уроком! Но Аларис вбил себе в голову, что он виновник всего, что пора уже положить конец этой истории. И… – Что? – произнесла я онемевшими губами. – Прямо сейчас происходит казнь. Элиза, не вздумайте упасть в обморок, иначе надаю пощечин! От меня и других, тех, кто считает это дикостью, скрывали до последнего момента. Я узнал случайно. Один из кураторов не выдержал и признался. – Надо немедленно рассказать Террану Аквидусу! – Террану? – голос магистра Толли исказился, стал едким и злым. – Боюсь, он в первом лагере. Наш директор всегда на стороне радикальных решений. Только вы сможете остановить Ала. – Я готова на что угодно! Но как? Мы почти добрались до амфитеатра, когда из кустов, что слились в единую темную массу, на нас кинулась локуста. Магистр Толли метнул в нее сгусток пламени, а потом, с разворота, разрубил мечом на две половины. Я внезапно поняла, что он в бешенстве. – Вы слышали что-нибудь о «Последнем поклоне»? – Нет. Но тут же в памяти воскресли запах библиотеки, косой луч вечернего солнца с золотившимися в нем пылинками, Вик, оседлавший стремянку, и тоненькая книжка в его руках. «Если кто-то сам решит, что недостоин жизни за какой-либо свой поступок, то имеет право выбрать бой на мечах до смерти с несколькими достойными противниками. Он не должен наносить им увечья, лишь легкие порезы, а они его в итоге зарежут», – смеясь, говорил Вик. – Да… Сердце сорвалось в пропасть. – Это добровольная казнь. Против воли его убивать не станут. Уговорите его остаться! Мы взбежали по ступеням амфитеатра. Магистр Толли рванул на себя дверь. На мгновение я испугалась, что дверь окажется заперта. Но, к счастью, первая же попытка увенчалась успехом. Нас встретила неуютная тишина, такая звенящая, когда, кажется, слышишь сердцем, а не ушами. – Надеюсь, не опоздали, – вслух произнес магистр Толли то, в чем я боялась признаться даже себе самой. Задыхаясь, я рванула вперед, в узкий проход на арену. Под потолком висели грозди огневиков, разгоняя темноту. Но при ярком свете увиденное казалось еще более жутким и каким-то нереальным. Аларис стоял в центре, сжимая в руках меч. Его окружали человек пять-шесть. Не все магистры были мне знакомы, но я сразу узнала магистра Темперо – преподавателя боевых заклятий у воздушников. Остальные лица даже не пыталась разглядеть. Аларис скинул накидку, пиджак и остался в одной рубашке. Он тяжело дышал, и темные волосы, всегда аккуратно уложенные, падали на лоб. Как тогда… В тот чудесный, бесконечно длинный день, когда мы в шутку бились с ним на мечах. У одного из соперников я заметила царапину на предплечье, остальные не были ранены. Но Ал… Его рубашка пропиталась кровью, сочившейся из многих порезов. Опоздай мы хоть еще хоть на несколько минут, они бы зарезали его! Не бестии, не дикие твари, а люди, которых я каждый день видела на занятиях и в столовой. Как же быстро человек превращается в зверя, когда загнан в угол! – Аларис!!! – закричала я так, что думала, легкие разорвутся. Все обернулись на меня и на мгновение опустили мечи. Да если бы даже не опустили! Я не стала медлить, побежала что было сил. Я опасалась, что сейчас кто-нибудь из этих людей схватит меня за руки, скрутит, уведет прочь. Или заставит смотреть, как Ала убивают. Но они, видно, не ожидали моего появления и ничего не стали предпринимать. Пока… – Ал! Я обняла его крепко-крепко. Почувствовала, как моя одежда пропитывается его кровью. Ощутила, как быстро вздымается его грудь, как колотится сердце. – Что же ты творишь, глупый! Ал! Посмотри на меня! – Мисс Илмари, отойдите от мастера Вайса, – донесся до меня спокойный голос. Из тени в круг света шагнул директор Аквидус. – Он все решил и решения своего не изменит. * * * – Нет, – произнесла я чуть слышно. – Не отойду. Никогда прежде я не могла предположить, что посмею спорить с главой Академии. – Что вы сказали? – возвысил он голос. – Я не отойду, слышите! Ал, Аларис, посмотри на меня! Прекрати это безумие. Пошли отсюда, пожалуйста! Мой хороший, мой родной, посмотри на меня! Аларис все время, пока я стояла, обхватив его руками и прижавшись к груди, смотрел поверх моей головы. Но сейчас я почувствовала, как он содрогнулся после моих слов и опустил взгляд. Глаза у него были отчаянные, сухие и бесстрашные. – Уходите, Элиза, – устало и безразлично сказал он. – Что вы себе придумали? Думаете, я люблю вас? Прибежали спасать? Идите, Элиза, не раздражайте меня своей глупостью. Я рассмеялась как ненормальная. Если бы не рассмеялась, пришлось бы зарыдать. Предательские слезы все равно закапали из глаз, и я, точно простолюдинка, вытерла мокрое лицо о рубашку Алариса. – Не верю, мастер Вайс! Вы меня больше не проведете! – Заканчивайте! Оттащите девчонку! – рявкнул кто-то из кураторов. Соперники Алариса, разгоряченные битвой, подошли ближе. Яростная энергия все еще бурлила в их крови, требуя завершить начатое. Бой прервали на пике, и я понимала: любое опрометчивое слово, неосторожное движение – и их уже ничто не остановит. – Терран, одумайся! – крикнул магистр Толли. – Смерть парня ничего не решит! Я чуть-чуть повернулась в ту сторону и увидела, что преподавателя разоружили, а огромный, словно гора, земляной маг держит у его горла лезвие меча. Нас только двое против всех этих людей. И, похоже, согласия Алариса никто больше не собирается спрашивать. Не знаю, кто первый решился и нанес удар. Аларис выгнулся назад, зашипел сквозь стиснутые зубы. Я поняла, что его полоснули по спине, и закричала. – Не при ней… – произнес мастер Вайс, справившись с болью. – Я не хочу, чтобы Элиза видела… – Уведите мисс Илмари! – бросил директор Аквидус. – Нет, нет, нет… Ал, нет! Сильные руки подхватили меня с двух сторон, пытаясь оторвать от Алариса. Наверное, надо было брыкаться, кусаться, визжать – пусть бы у них заложило уши. Но я только шептала: «Нет, нет, нет» и цеплялась изо всех сил за рукава его рубашки так, что та затрещала. – Нет, Ал, мой родной, нет… Они тянули меня, ухватив за талию, сжав так сильно, что перехватывало дыхание. В конце концов я захрипела и упала на покрытый деревянными опилками пол, но и тогда успела дотянуться до его ног. – Нет, Ал! – Элиза! Проклятие! Аларис, который никак мне не помогал и стоял, опустив руки, сейчас, увидев меня на грязном покрытии арены, не выдержал. Подхватил, прижал к груди, покрыл поцелуями лицо. – Элиза, Элиза… Моя девочка… Уходи… Я не буду страдать. Один удар в сердце – я ничего не успею почувствовать. Прошу, так нужно… Ничего нельзя уже сделать. Мы всё перепробовали! Я подставляла лицо под его поцелуи, разрываясь между нежностью и отчаянием. Как много мне хотелось сказать ему, но я повторяла только одно снова и снова, как заведенная: «Не уйду! Я не уйду!» – Упрямая девчонка! – раздался жесткий голос нашего директора. – Вы делаете только хуже! Здесь нет злодеев! Это суровая необходимость! Аларис, в отличие от вас, все понимает! Вы думаете, мы не пробовали – иначе?