И в общем, было понятно, о ком спрашивал Александр Иванович. — Ну смотрите, дядь Саш, — Исаев, который уже успел остыть, вкратце изложил Фадееву, как утром столкнулся с псевдо-аварией у подъезда и как ему сели на «хвост» «Ауди» и «БМВ». — Но в лицо я видел только двоих на «Ауди». И если бы не чувак в английском макинтоше, то я бы сказал, что это граждане из Конторы. Но штука в том, что подобные силовики в нашем МВД надолго не задерживаются, а у этого чувака явно большой опыт по части ведения слежки. Он хладнокровный и натасканный на подобные дела. И если бы он не сидел за рулем, то я бы добавил, что именно он является лидером этой группы. Это во-первых. Во-вторых, если бы не тот тип в синем костюме, — Андрей сглотнул, вспомнив убийцу, — то я бы рискнул предположить, что эти люди из Интерпола. Но Интерпол никогда не работал настолько грубо. Следовательно, Интерпол и Контора отпадают, так что, похоже, эти люди из ОПГ, где делали ставку на Лизу. — То есть в то, что это могут быть люди грека, ты не веришь? — уточнил Фадеев. — Честно? — Стащив с себя футболку, Андрей поймал в зеркале его взгляд. — Я думал об этом. Но тут у меня снова концы с концами не сходятся. — Почему? — Ну, потому что мне непонятно, зачем греку нужны подобные грязные игры. К тому же Никас не просто агент, а работал у Мари-Энн. А Мари-Энн десятилетиями, если от времен царя Гороха сотрудничает с Домбровским. И уж кому-кому, а Максу Валентиновичу... — Андрей, прекрати, — Фадеев поморщился. — Извините, — Исаев, поправив на запястье часы, заодно покаянно развел руками. — И Домбровскому точно невыгодно, чтобы я из-за этой «наружки» не доехал до Праги. Но! — тут Андрей назидательно поднял вверх указательный палец, — если это все-таки люди Никаса, а не братство «Розовых Пантер», о котором он мне вчера битый час толковал, то тогда Нико и есть тот самый «крот», о котором он мне рассказывал. Но тогда опять же неясно, зачем ему со мной так подставляться? Увидев в зеркало, как крестник выгнулся и расстегивает на джинсах ремень, Фадеев вежливо отвернулся к окну. — Может, он решил, что ты — легковерный дурак? — без улыбки предположил он. — Может, — также легко согласился Андрей. — Мы с ним и встречались-то всего два раза, а первая наша встреча вообще состоялась лет десять назад. Это я в тот день был от него без ума, а он пытался не столько произвести на меня впечатление, сколько, по-моему, от меня отвязаться. — А сейчас? — Фадеев посмотрел в зеркало, ловя глаза крестника. — А сейчас, дядя Саша, мы с вами живем в такое время, когда идолы уже не котируются. Люди перестали прощать им то, что с легкостью прощают себе. Но если вы о моем отношении к Нико, то да, я его уважаю. Но, скорей, как потенциального противника, а не как союзника. С ним интересно сравнивать возможности собственного интеллекта, опыт и навыки, может быть. Но не методы, которые он использует. Потому что я, например, за порядок, а не за подмену понятий, которая, как мне кажется, свила гнездо в его голове. — То есть? — вслушиваясь в монолог неожиданно разговорившегося крестника, на которого, видимо, все-таки подействовал стресс, Александр Иванович продолжал сканировать взглядом стоянку. В этот момент к блоку «А» подъехал «Ауди» темного цвета и замер у шлагбаума. Фадеев быстро перевел взгляд на Исаева («Не заметит?») и, открыв «бардачок», положил ладонь на рукоятку «глока», защищая пистолет от глаз крестника. — А для Нико закон побеждает там, где он вооружен. Ну или если перефразировать это, чтобы было понятнее: раз его защищают сила и власть, то он априори прав... Кстати, у этого «Ауди» не тот номер. Эта не та машина, что сидела у меня на «хвосте», — внезапно добавил казалось бы занятый переодеванием Андрей, и Фадеев вздрогнул. Тем временем «Ауди», постояв у шлагбаума, сдал назад и растворился в недрах пандуса в поисках более удобного парковочного места. — Я в первый раз это понял, когда Нико на конференции проговорился о том, как уничтожал «36 бойз», — как ни в чем не бывало продолжил Исаев. — Это анархия, а не порядок, дядь Саш. И чем дольше я живу, тем меньше вижу в этом героическую борьбу с преступностью... И еще... Вот так защищать меня, пожалуйста, тоже не надо. Больше Андрей ничего не сказал. Просто есть вещи, о которых не надо много, долго и муторно говорить. Иногда и одной фразы достаточно. — Да, интересно. И неожиданно, — Фадеев с задумчивым видом захлопнул «бардачок». Крестник никогда не уставал его поражать. «Или это я постарел?» — подумал Александр Иванович. — Но твою установку я понял. Как понял и то, что в чем-то греку ты веришь. Но в целом ты не доверяешь ему, как и Домбровскому ... Кстати, насчет Домбровского. Когда ты собираешься отдать ему письмо дочери? — Когда из Праги вернусь, — Андрей застегнул на джинсах последнюю пуговицу. — И откровенно говоря, я бы встретился с Максимом Валентиновичем не у него в МВД, а у нас в «Альфе». У нас прослушки нет, а мне нужно будет рассказать ему про его дочь. Да, дядь Саш, вы участвовать во встрече будете? — Если пригласишь, то приду. — Господи, дядь Саш, — Исаев махнул рукой и перекинул на колено лодыжку, завязывая шнурки на ботинке. — Ну какое еще приглашение? Это вы у себя дома, а я у вас в гостях. — Мм... А еще, Андрей, вот что мне скажи: Ира знает о том, что происходит? — В принципе, знает. — Андрей прищурился. Он не любил вопросов об Ире. Больше того, он считал свои отношения с Самойловой сугубо их личным делом. А Фадееву в этот момент вспомнились совершенно больные глаза его сына, когда тот сказал: «Она ушла от меня». Но он постарался отогнать эти воспоминания («В конце концов, сколько лет с той поры прошло?») и задал Андрею новый вопрос: — А тот, кого ты вбил в бетонные блоки... Как ты считаешь, он выжил? — Я думаю, да. — Исаев откинулся на сидении, завязывая на шее шарф итальянским узлом, то есть пропуская концы шарфа в петлю, образованную поперечным сгибом. — У их машин нестандартный двигатель, он явно был доработан. Возможно, что и автомобили у них бронированные. Но этих двоих в «БМВ» я в любом случае постараюсь пробить. — Фоторобот составишь? — со знанием дела осведомился Фадеев. — Дядь Саш... — Андрей усмехнулся. — А? — А на что мне сестра, которая училась в художественной школе, а? — А, ну да. — Фадеев еще раз внимательно оглядел крестника («Ну что ж, на дипломата похож») и протянул ему свою «лужковскую» кепочку с пуговицей на макушке: — На, надень. — Это зачем? — фыркнул Исаев. — А ты в ней будешь похож на продавца апельсинов, — уже выезжая со стоянки отшутился дядя Саша. Но вообще-то кепка прибавляла Исаеву возраст и даже отчасти меняла его лицо. — Все, крестник, сосредоточься. На втором этаже перед носом их внедорожника вынырнула понурая «Лада», на первом в их кильватер пристроился белый «Опель». Съехав по пандусу на 2-й Брянский переулок, Фадеев поглядел по сторонам. Андрей, слегка сузив глаза, бросил взгляд на припаркованные у ТЦ машины. Но ни «Ауди», ни «БМВ» с номерами, которые он запомнил, в периметре не наблюдалось. Его ребята увели их за собой. Его никто не ждал, а значит, путь на «Внуково» был чист. *** «Поймай меня, если сможешь». Поднимаясь в гостиничный номер, где его уже ждали, Апостол вспомнил о том, чем закончилась гонка за Исаевым, и уголки его губ поднялись и дрогнули. Да, палач тоже может иногда посмеяться над собой, особенно если его так умело обставили.