Да наверное ты знаешь эту песню?» «Ну, что–то такое я слышала», — ответила Алиса, пораженная этим песнопением. «Тогда ты в курсе, дальше так идет», — радостно продолжил Сапожник и стал горлопанить, хрипя и визжа от усердия на все лады, — «Все с ума тут посходили, Целый месяц пировали. Тили–дили, трали–вали…» Тут неожиданно Сурок вздрогнул и запел во сне: «Тили–дили, трали–вали…» Это сонное мычание длилось так долго, что дабы это прекратить Сапожнику и Зайцу пришлось щипать его. «Ну так вот», — возобновил рассказ сапожник, как только уняли Сурка, — «Едва я допел первый куплет, вдруг Королева как заревет: «Да он просто убивает время!!! Отрубить ему голову!!!»» «Жуть как жестоко!» — воскликнула Алиса. «И с тех пор время отвернулось от меня!» — уже печально продолжил сапожник, — «Теперь всегда шесть часов». «Так вот почему на столе так много чайной посуды?» — догадалась Алиса. «Да, именно потому», — тяжело вздохнул Сапожник, — «У нас нет времени мыть посуду, ведь всегда время пить чай». «Значит вы постоянно пересаживаетесь, двигаясь вокруг стола, так?» — спросила Алиса. «Конечно так», — ответил Сапожник, — «По мере загрязнения посуды». «А когда возвращаетесь к началу, что тогда?» — допытывалась Алиса. «Переменим–ка, пожалуй, тему», перебил Мартовский Заяц, зевая, — «А то мне уж начинает надоедать это. Пусть лучше, вот, девушка что–нибудь расскажет». «Боюсь, я ничего такого и не знаю», — пролепетала Алиса, довольно–таки растерявшись от этого предложения. «Тогда пускай Сурок расскажет! Сурок, проснись!» — воскликнули Сапожник и Заяц и одновременно ущипнули его с обоих боков. Сурок медленно открыл глаза и произнес хриплым голосом: «Я и не спал и, между прочим, слышал каждое ваше слово, болваны». «А ну, расскажи–ка нам историю!» — воскликнул Заяц, прыгая от нетерпения. «Да, пожалуйста!» — попросила Алиса. «И побыстрее, а то уснешь, не дорассказав», — добавил Сапожник. «Жили были три сестрички, и звали их Аля, Валя, Галя», — начал Сурок, страшно тараторя, — «А жили они на дне колодца…» «Чем же они питались?» — спросила Алиса, поскольку ее всегда страсть как интересовали вопросы кухни. «Они питались медом», — ответил Сурок после некоторого раздумья. «Ну, знаете, так не бывает», — мягко возразила Алиса, — «иначе они были бы больны». «Правильно», — согласился Сурок, — «Они и были тяжело больны». Алиса попыталась хоть слегка представить себе такую невероятную жизнь. Однако в связи с этим у нее возникла куча вопросов, поэтому она и задала еще один: «А почему они вообще жили на дне колодца?» «Еще чаю?» — предложил Алисе Мартовский Заяц, причем очень настойчиво. «А я еще и не пила», — обиженно заметила ему Алиса. «Если ты не пила еще чаю», — вмешался Сапожник, — «то спокойно можешь выпить и еще чаю». «Ваше мнение никого не интересует», — огрызнулась Алиса. «Ага, кто же теперь делает личные замечания?!» — возликовал Сапожник. Алиса не нашла, что сказать, а поэтому молча налила себе чаю и сделала бутерброд с маслом. Затем она повернулась к Сурку и повторила свой вопрос: «Так почему ж они жили на дне колодца?» Сурок как и в первый раз немного подумал и ответил: «Это был медовый колодец». «Таких колодцев нет в природе!» — Алиса начала не на шутку сердиться. Однако Сапожник и Заяц зацыкали на нее: «Цыц! Цыц, кому говорят!» Сурок же надулся и проворчал: «Не можешь быть вежливой, сама рассказывай». «Нет, нет, продолжайте!» — весьма смиренно попросила Алиса, — «Я больше не буду перебивать вас. Согласна, один может и есть где–то». «Один, вот еще!» — все еще возмущался Сурок. Тем не менее, поворчав, он согласился продолжить: «И так, эти три малютки учились отливать, знаете ли…» «И что же они отливали?» — спросила Алиса, мгновенно забыв свое обещание. «Мед», — ляпнул Сурок, на этот раз совсем уж не подумав. «Я хочу чистую чашку. Давайте передвинемся», — перебил Сапожник и пересел на соседний стул. Его примеру последовал Сурок. На стул Сурка пересел Мартовский Заяц. Алиса же нехотя заняла место Зайца. Ей теперь было гораздо неудобнее, поскольку он только что опрокинул кувшин с молоком в свое блюдце. И только Сапожник получил выгоду от этого пересаживания. Алисе не хотелось снова обидеть Сурка, поэтому очень осторожно поинтересовалась: «Не могу, однако, понять, из чего же они отливали мед?» «Из переполненного водой колодца можно отлить воду? Так почему же нельзя отлить мед из медового колодца? Эх ты, дурочка!» — объяснил Сапожник. «Но ведь всё было на дне в колодце», — напомнила Алиса Сурку, не принимая во внимание последнее объяснение. «Конечно, в колодце был день на всё», — согласился Сурок, но запутался в словах и так запутал бедняжку Алису, что та еще долго не перебивала его. «Они учились отливать…» — продолжил Сурок, зевая и потерев глаза, так как сильно захотел спать, — «И отливали медальоны в виде всякой всячины… всего, что начинается с буквы «М»…» «Почему с «М»?» — удивилась Алиса. «А почему бы и нет?» — заметил Мартовский Заяц. Алиса промолчала. Тем временем Сурок закрыл глаза и уже было задремал, но тут же подскочил от щипка Сапожника и, коротко взвизгнув, затараторил дальше: «…с буквы «М», как то: мышеловки, месяц, мысли, множество… Ты видела когда–нибудь медальон в виде множества множеств. Кстати, надеюсь, ты знаешь, что такое множество множеств?» «Ну, если уж вы спрашиваете», — ответила Алиса, сильно смутившись, — «то сказать по правде — не знаю». «Не знаешь, так и не говори!» — буркнул Сапожник. Эту грубость Алиса уже не смогла вынести. Возмущению ее не было предела, а потому он встала из–за стола и направилась обратно в лес. Сурок мгновенно уснул. Остальные же не обратили на ее уход никакого внимания, даже не смотря на то, что Алиса нарочно раза два оборачивалась в надежде, что они ее окликнут. Когда Алиса обернулась в последний раз, то увидела, как Сапожник и Заяц пытались запихнуть Сурка в чайник. «Чтоб я еще когда–нибудь сюда вернулась!» — в сердцах воскликнула Алиса, пробираясь среди деревьев, — «Я еще не видела более сумасшедшего чаепития!» Выговорившись, она вдруг заметила в одном из деревьев дверь и подумала: «Очень странно! Хотя о чем это я, сегодня все странно. Так почему бы и не войти?» Алиса вошла вовнутрь и снова очутилась в том самом огромном круглом зале, возле того же хрустального столика. «Ага, ну на этот раз я сделаю все по умному», — сказала она себе, взяла золотой ключик с хрустального столика и отперла дверцу, ведущую в чудный сад. Затем Алиса принялась грызть кусочек гриба (она на всякий случай хранила его в кармашке) пока не уменьшилась сантиметров до тридцати. После чего она быстренько шмыгнула в дверцу и, миновав небольшой коридорчик, наконец–то очутилась среди тех чудесных цветов и прохладных фонтанов. Глава 8: Королевский крокет Возле самого входа в сад рос огромный куст белых роз. Вокруг него суетились три садовника и старательно перекрашивали розы в красный цвет. Алисе показалось это весьма странным, и она подошла поближе, дабы получше рассмотреть, что происходит. Приблизившись, она услышала, как один из садовников возмущался: «Смотри что делаешь, Пятерка! Перестань меня забрызгивать краской!» «Я тут ни причем», — угрюмо оправдывался Пятерка, — «Семерка толкнул меня в локоть». На что Семерка пробурчал, вскинув голову: «Ну–у, конечно, Пятерка! У тебя всегда другие виноваты». «Кто бы говорил!» — съехидничал Пятерка, — «Я тут слышал, как Королева еще вчера сказала, что по тебе топор плачет». «А почему?» — поинтересовался садовник, который затеял всю эту перебранку. «А это уж тебя не касается, Двойка!» — огрызнулся Семерка. «Это почему ж не касается?! Не хочешь сам говорить, так я ему расскажу, — потому что этот балбес на кухню вместо лука притащил луковицы тюльпана». Семерка отшвырнул кисть и полез было на рожон: «Ах так, да среди всей этой несправедливости..!» — но тут его взгляд упал на стоявшую рядом и любопытно смотревшую на них Алису, и он резко осекся. Остальные также обернулись, смолкли, и все трое низко поклонились.