– Добррый! – хриплым пиратским голосом ответил метрдотель. – Фрейлейн, у вас заказано в «трюме» или в «кубрике»? – Что? В каком «кубрике»? – растерянно переспросила Женя. – Ну как же, синьорита, у нас два зала – «кубрик» и «трюм». В котором из них у вас заказан столик? – Извините, но я не заказывала… – Не заказывали? В таком случае, мадемуазель, вы не можете подняться к нам на борт! У нас все столики заказаны! Корабль переполнен, и мы больше никого не можем принять на борт! – Да что вы? А у меня есть такой купон… может быть, он заменит заказ? – и Женя протянула суровому пирату глянцевую листовку из сумки погибшей девушки. Метрдотель отодвинул черную повязку и обоими глазами уставился на купон. – О, ясновельможная паненка, что же вы сразу мне не сказали, что у вас есть черная метка! Милости прошу на борт! Для вас заказано место в трюме, я вас провожу! Он вернул на место повязку, развернулся и тяжело зашагал в глубину ресторана. Женя следом за ним прошла через общий зал – видимо, это и был «кубрик». По стенам этого зала были развешаны якоря, гарпуны, компасы и старинные пистолеты. Большинство столиков в «кубрике» и правда было занято. Пройдя через зал, Женя вслед за «пиратом» спустилась на несколько ступенек вниз. Второй, нижний, зал ресторана был разгорожен невысокими дощатыми перегородками на отдельные отсеки, в каждом из которых находился один столик. Метрдотель проводил Женю в один из таких отсеков, положил перед ней меню и удалился. Женя огляделась. Как и первый зал, «трюм» был украшен всевозможными предметами, относящимися к морской и корабельной жизни, – компасами, рулевыми штурвалами, подзорными трубами и какими-то приборами, видимо, предназначенными для определения курса. Еще тут и там висели морские звезды и большие раковины. «И зачем, интересно, я сюда пришла? – подумала Женя, оставшись одна. – На что я рассчитывала?» До времени, написанного на купоне, оставалось десять минут. От нечего делать Женя пролистала меню. В нем тоже, как и следовало ожидать, преобладала морская и пиратская символика. Рыбное ассорти называлось «На абордаж», мясное ассорти – «Кают-компания», сырная тарелка – «Мечта трюмной крысы», острый овощной салат – «Девятый вал», мясо, приготовленное в пиве, – «Пьяный боцман», лососина на гриле с овощами – «Обед капитана Флинта», фирменное блюдо из морепродуктов, как и следовало ожидать, – «Сундук мертвеца». Женя подумала, что такое название не вызывает у нее аппетита, и решила взять обычный хорошо прожаренный стейк под названием «Остров сокровищ». Как только она сделала выбор, возле ее столика появилась официантка – симпатичная девушка в тельняшке, перепоясанной широким черным ремнем, и черной бандане. Видимо, она умела читать мысли и подходила к клиентам только в нужный момент. Женя заказала стейк, кофе и ореховый торт, который назывался «Мечта попугая Флинта». Девушка приняла заказ и удалилась. Женя осталась одна. Время подошло к шести часам – то есть к тому времени, которое было написано на купоне, прошло еще несколько минут – однако ничего не произошло. Женя подумала, что так и должно было случиться. С чего она взяла, что, придя в этот ресторан, она что-то узнает о погибшей девушке? Даже если у той действительно была назначена встреча в этом ресторане – человек, который придет на эту встречу, ждет именно ту девушку и не подойдет к Жене. «Ну и ладно! – подумала она с заметным облегчением. – Поем и поеду домой…» И в этот самый момент где-то совсем рядом прозвучал тихий хрипловатый голос: – Почему вы не пришли в «Платформу»? – Что? – Женя завертела головой, пытаясь понять, откуда звучит этот голос. – Почему вы вчера не пришли в кафе «Платформа»? – повторил тот же голос. На этот раз Женя поняла, что этот голос доносится из соседней кабинки или как это называется на корабле – каюта, что ли? Или скорее отсек… Отсеки отделялись один от другого перегородками из грубо обработанных досок. Между этими досками были довольно широкие щели, и через эти щели соседи вполне могли незаметно переговариваться. Прямо как в каком-нибудь криминальном детективе или шпионском триллере, подумала Женя. – Понимаете, дело в том… – начала она неуверенно, думая, как объяснить этому человеку, что пришла вместо погибшей девушки и что она случайно обменялась с ней сумками. – Дело в том, что вчера… тогда так получилось… – За вами следили, что ли? – перебил ее невидимый собеседник. – Но вы знаете, что в таком случае следует действовать по инструкции… впрочем, это уже не важно. Я вам принес кубонето. Вы знаете, что с ним делать. В стенке между отсеками что-то зашуршало, и через щелку проскользнул какой-то маленький тяжелый предмет. Этот предмет упал на диванчик рядом с Женей, и она машинально подняла его, чтобы лучше рассмотреть. Это был шестигранный кубик из тех, которые используют для игры в кости или в разных других играх, детских и не слишком детских, когда нужно внести в них элемент случайности, элемент вероятности, элемент судьбы. Как на других игральных кубиках, на его гранях были нарисованы какие-то символы – но не точки, от одной до шести, и не цифры, а какие-то странные значки. И вообще, этот кубик был необычный – не из пластмассы, не из дерева и даже не из слоновой кости. Скорее всего, он был сделан из какого-то особенного полупрозрачного стекла… нет, пожалуй, из полупрозрачного камня, может быть, даже драгоценного, и внутри него что-то клубилось и переливалось. И еще Жене показалось, что он теплый. Не горячий, а теплый, как живая человеческая рука. Она покатала кубик в ладони – и вдруг в глубине кубика начало разгораться свечение, сначала тусклое, как угли в догорающем костре, но потом оно становилось все ярче и ярче, и сам кубик становился все теплее и теплее… – Послушайте, – вполголоса проговорила Женя, наклонившись к щели в перегородке, – я не могу это взять! Это, наверное, дорогая вещь, а я – совсем не та, кого вы ждете! Невидимый собеседник издал какой-то странный булькающий звук, как будто закашлялся или поперхнулся. Видимо, Женины слова удивили его – впрочем, наверняка удивили, может быть, он ей даже не поверил. Женя попыталась объяснить ему, что произошло: – Понимаете, произошло недоразумение… вчера, когда вы должны были встретиться со своей знакомой, ее сбила машина… а я случайно оказалась рядом и перепутала сумки… Она замолчала, не зная, что еще сказать. И человек за перегородкой тоже не издавал ни звука. – Вы мне не верите? – проговорила Женя. – Но это действительно так… у нас были очень похожие сумки, иначе я бы ни за что… я не взяла бы чужую вещь… А в сумке был этот купон, и я решила прийти сюда, потому что в полиции мне сказали, что никакого наезда не было, что им никто не сообщал, но я видела своими глазами, как на нее наехала такая большая черная машина… Невидимый собеседник по-прежнему молчал. – Как хотите, а я вам должна это вернуть! Женя хотела просунуть кубик обратно в ту же щель, но что-то ее остановило. Нет, нужно отдать его из рук в руки! Нужно увидеть глаза того человека! А эта конспирация… да плевать на нее, что еще за тайны Мадридского двора! Женя встала, решительно обошла перегородку и заглянула в соседний отсек. Там сидел худощавый мужчина лет сорока, в сером клетчатом пиджаке и черной трикотажной футболке, со светлыми, коротко стриженными волосами. Лицо у него было удивленное и растерянное, глаза – широко открыты, и он не смотрел на Женю. Он смотрел на что-то, что Женя не видела, на что-то, что не видел никто другой, кроме этого блондина. Женя вспомнила, что совсем недавно видела такой же удивленный и неподвижный взгляд. Взгляд, устремленный на то, чего не видят все остальные. На то, чего не видят живые. Да, теперь Женя смогла мысленно произнести то, что поняла какой-то частью своей души сразу, как только увидела этого мужчину. Он был мертв. Из его горла, точно посредине, между ключицами, торчала рукоятка ножа. Рукоятка была маленькая, какая-то несерьезная. Но этого ножа вполне хватило для того, чтобы убить человека. И черная футболка казалась особенно черной на его груди от залившей ее крови. Тут Женя поняла, что это был за странный булькающий звук, который она услышала через перегородку, – этот звук издал ее невидимый собеседник, когда в его горло вонзился нож. Но тут она поняла еще две ужасные вещи: во-первых, убийца наверняка еще совсем близко. И во-вторых – если ее сейчас кто-нибудь увидит рядом с этим мертвым человеком, кто угодно – официантка или другой посетитель, – на нее упадет подозрение в убийстве. Женя впала в панику. Она отшатнулась от мертвеца, выскочила из его каюты – или отсека? Как это называется на корабле? Да не все ли равно, какая разница! Какие дурацкие мысли лезут в голову, когда мысль должна быть одна – как сбежать отсюда? Как спастись? Женя заметалась, закрутила головой. Вокруг были такие же кабинки, как та, где только что сидела она, и другая, где по-прежнему сидел ее мертвый собеседник. В этих кабинках ели и разговаривали люди – друзья, супруги, влюбленные пары, деловые партнеры. И все они, в отличие от Жениного невидимого собеседника, были живы. И все они, в отличие от самой Жени, были спокойны и довольны жизнью. Они наслаждались едой, беседой, обществом друг друга (по крайней мере, некоторые) и не представляли, какой кошмар творится совсем рядом с ними. Бежать, бежать, скорее бежать! Прочь отсюда, прочь из этого ужасного места! Тут Женя вспомнила, что, выйдя из своей кабинки, она оставила на диванчике сумку. А в ней кошелек, полный чужих денег. Разумеется, она теперь тратит свои, и в кошелек доложила, сколько потратила, так что оставлять сумку нельзя, вдруг ее по сумке найдут? Она метнулась назад, схватила сумку, прижала ее к груди, быстро огляделась. В детективных книгах и фильмах герои, в спешке покидая место преступления, непременно стирают отпечатки пальцев со всего, чего они касались. Женя схватила салфетку и огляделась – что она успела потрогать?