А вот это уже по-настоящему лестно. В «Даймондс» Трэй был главным танцором с невероятной пластикой и чувством ритма. — Меня зовут Дами, — прижав рюкзак к груди, чтобы хоть немного прикрыться, дружелюбно улыбнулась я. — Работаю на Хеджуна. Он сейчас занят, у меня свободное время, вот я и решила… Дверь открыли с ноги, влетел мой работодатель, злой как чёрт. — Что стряслось? — тут же переключила я на него своё внимание. — Привет, хён, — громко поздоровался Трэй. Я стояла близко и успела заметить промелькнувшее в его глазах выражение, похожее на враждебность. Как странно, всегда считала, что «демоны» души друг в друге не чают. — И ты здесь, — вместо приветствия фыркнул Данди. — Дами, идём. Только оденься. Он сорвал с вешалки футболку и бросил мне в лицо. — Извини, — помахала я Трэю, выскакивая за дверь. До лифта мы неслись как угорелые. Ворвавшись в кабинку Хеджун резко остановился, я не успела затормозить и больно ткнулась лицом в его твердокаменную спину. — Уй! Мог бы посторониться. — Чтобы ты пробила лбом стену? — фыркнул айдол, нажимая кнопку первого этажа. — В чём дело? Что с настроением? — проверяя на месте ли нос, осторожно спросила я. — Тебе не понять, — отмахнулся Данди. — Просто поехали домой… молча. Я даже соглашаться вслух не стала, чтобы лишний раз не раздражать. Вела себя как мышка и в машине, и в квартире. Хеджун закрылся в кабинете, и скоро оттуда полились звуки музыки. Мелодия, поначалу плавная и нежная, постепенно становилась всё более скачкообразной и рваной, а потом резко стихла на высокой ноте. Достав из холодильника, приготовленный с утра холодный чай с мятой и лаймом, разлила его по бокалам, чтобы немного согрелся. Надо попытаться успокоить Хеджуна. Пиликнуло сообщение от Муджина: «Пусть возьмёт трубку!», через минуту второе: «Чем вы там занимаетесь⁈ Сейчас приеду!». Ужасно захотелось отправить ответное: «Отвали!», но в этот момент открылась дверь кабинета. — Выпей, — я подошла и протянула айдолу стакан. Он послушно взял в руки напиток. Усмехнулся: — Допытываться не будешь? — А толку-то, — вздохнула, проходя в кабинет и ставя свою посудину на стол. — Хочешь, я тебе сыграю? — Что? — лениво поинтересовался Хеджун, упершись плечом в косяк и исподлобья наблюдая за моими действиями. Я села за рояль, клавиатура которого до сих пор была открыта, чуть помедлила, собираясь с духом, и тронула клавиши, сначала очень осторожно, но постепенно с нарастающей уверенностью: — Хотелось бы вернуться мне в начало И свежим взглядом хочется смотреть На то, что приедаться сильно стало. Но, чтоб родиться снова, нужно умереть. Поверь, вчера не лучше, чем сейчас. И завтра лучше, чем сейчас, не станет. Не изменяй себе и береги, что есть. Когда-нибудь вернёшься ты в начало. Когда проходишь точку невозврата Её не успеваешь разглядеть. Всё время ты торопишься куда-то, Стоять на месте может только смерть. Поверь, вчера не лучше, чем сейчас. И завтра лучше, чем сейчас, не станет. Не изменяй себе и береги, что есть. Когда-нибудь вернёшься ты в начало. Последний аккорд затих. Хеджун молчал. Пальцы судорожно сжали стенки бокала — вот-вот раздавят. — Как ты догадалась? — О чём? — невинно хлопнула я ресницами, поскольку и в самом деле не знала, что он имеет в виду. — О песне. — Ну… ты каждый день играешь её рано утром. Я видела ноты. Попробовала, запомнила. На данный момент из всего твоего репертуара эта — моя самая любимая. — Нравится, говоришь? — Конечно. Слова цепляют душу, а в сочетании с музыкой пробирает до слёз. — Какая же ты дурочка, — пробормотал айдол, опуская взгляд: — Они сказали, что подобное никого никогда не заинтересует. Им нужен ширпотреб, от которого восторженно пищат школьницы и пускают слюни девицы постарше. Я быстро догадалась, о чём он. — Если ширпотреб не разбавлять чем-то уникальным, он станет слишком приторным и в конце концов приестся, — изрекла умную фразу и тут же смутилась. Тоже мне, возомнила себя великим философом! По губам Хеджуна скользнула, согласная с моим внутренним голосом, усмешка. Зазвонил телефон. — Муджин, — не глядя на экран, проворчал айдол. — Скажи, что я плохо себя чувствую и никуда не поеду. — А куда надо? — Он зазывает меня на открытие ресторана нашего нового партнёра, дочка которого в меня якобы влюблена. — О-о-о… Может всё-таки стоит поехать? — Завтра рано вставать. Летим на съёмки. Хочу выспаться. — Ясно, — кивнула я, внутренне готовясь к шквалу ругательств да обвинений в никчёмности и бесполезности со стороны главного менеджера. Даже не верится, что продержалась уже две недели в этой бесконечной нервотрёпке. Но, если подумать, то, что происходит со мной сейчас, — бесценный опыт. Глава 10 В самолёте заняла самое дальнее и укромное место, чтобы как можно меньше попадаться на глаза остальным. Тут мои услуги не требовались. Умелые и ловкие стюарды, в отличие от меня, знали свою работу. С утра ныл живот. О причине дискомфорта я догадалась до обидного поздно — только после взлёта. «Какое сегодня число? Чёрт!» Вихрем сорвалась с места в сторону туалета, провожаемая удивлёнными взглядами пассажиров и бортпроводников. У самой цели наткнулась на выходящего из кабинки Трэя и со всей дури влепилась в крепкую мужскую грудь, обтянутую чёрной шёлковой рубашкой. — Куда спешишь? — вкрадчиво поинтересовался айдол, на этот раз удостоив меня своей звёздной улыбки. Я отпрянула в сторону, чтобы освободить дорогу. Однако уходить парень не торопился, предоставив возможность, как следует рассмотреть себя вблизи. Именно с Трэя началась мода на милое, по-детски округлое личико. У него были очень выразительные губы, я бы даже сказала пухлые, которые гораздо больше подошли бы женщине, чем мужчине, острый подбородок и высокие скулы. Если наложить макияж поярче, с определением пола начнутся большие проблемы. — Простите, — виновато наклонила я голову. — Как тебе работается с Хеджуном? Не обижает? — Меня всё устраивает.