Несмотря на отсутствие окон, внутри было светло. Минут пять Еремеев потратил на поиски источника, пока не сообразил, что свет излучает обивка потолка. Он осторожно дотронулся ладонью и сразу одернул руку – на месте касания осталось темное пятно. «Ну вот, подпортил прибор, теперь еще вычтут за ущерб. Впрочем, сами виноваты – могли бы и табличку повесить: «Руками не трогать». А раз не запрещено, могу вообще все тут поломать». Сломать он ничего не успел – дверца на ходу открылась, и в карету заскочил энергичный пассажир: – У нас всего пять минут, уважаемый. С трудом удалось тебя перехватить, за воротами уже ждали. И не с хлебом-солью. Ты слишком шумно работаешь и не всегда чисто, Никита. Впрочем, это имя лучше забыть. Никанор справил тебе документы на купца, вот и будь им. Враг пока не должен знать, что Данила и Никита – одно лицо. На вид ему было лет тридцать. Усы, короткая бородка, приятная внешность. – А ты?.. – Не столь важно, кто я, важнее, что тебе надо срочно убираться подальше от Смоленска. Задумал осесть в Троицком? Неплохая мысль. Надеюсь, что там они тебя не так скоро достанут, хотя полной гарантии нет. – Я еще не успел зарядить два алтаря… – В курсе, – перебил незнакомец. – Два – не тридцать, теперь точно выкрутимся. Ты, говорят, спрашивал отца Серафима о сожжении кикиморы? – Было дело… – Александр не переставал удивляться осведомленности этого человека. – Имеешь что сказать по сути? Еремеев вкратце поведал о происшествии на болоте. – Жаль, доказать ничего нельзя, – выслушав историю, с возмущением произнес попутчик. – Тадеуш давно всем кровь портит, но уличить его не удается. А без железных доказательств его с места не спихнешь – крепко уцепился и сторонников много завел. Вокруг куча продажных тварей, а у шляхтича денег куры не клюют. – Так, может?.. – предпринял еще одну попытку вставить слово Александр. – А правду говорят, что ты с нежитью ладишь? – задал очередной вопрос незнакомец. – Общаться приходилось, и пока со свету не сжили ни кикимора, ни леший, – пробурчал Еремеев, которому не нравилась подобная манера разговора. – Полезное качество. При нашей работе будет нелишним. Теперь об алтарях. Не вздумай никому говорить, что сумел наполнить энергией сразу шесть штук. – Почему? – Работать энергомагом стало сейчас очень опасно, а иметь ранг шестого кольца – и подавно. Знаешь, как таких волшебников называют? «Это он про меня? – Александр был удивлен. – Вроде по документам у Никиты ранг второго кольца был? Или раз имя сменили, так и ранг повысился? Чует мое сердце, исцеление на болоте не только здоровье мне поправило». – Откуда же мне?.. – Можешь считать себя алтарным магом. И не дай бог, чтобы об этом стало известно гномам. – Убьют? – Может, и хуже чего придумают, – задумчиво произнес незнакомец и поспешил сменить тему: – Кстати, после того как Кичи при попытке отомстить Тадеушу завалил по ошибке одного из убийц, профи отменили на тебя заказ. Теперь они не дружат с паном Тадеушем. – Хан все-таки добрался до гада? – Почти добрался, но его самого прикончили на следующий же день. Про асов слышал? – Нет. – Охранники гномов. Вот их сейчас стоит опасаться больше остальных. Однако у тебя тоже есть один достойный боец. Знаешь, кто такой Борич? – Мне сказали, он десяти стоит. – Если во время сечи войдет в раж, то и полсотни сумеет одолеть. Таких раньше рыкарями называли. Команда у тебя подобралась неплохая, особо отмечу Лариона. Он разумник седьмого кольца, хоть и скрывает способности. Может оказаться полезным в борьбе с асами, но ему, думаю, по силам лишь замедлить одного такого противника. Попутчик увидел темное пятно на потолке салона и слегка задумался, пытаясь вспомнить, когда оно появилось. – Я слышал, у вас там предатель завелся? – поспешил воспользоваться паузой Александр. – О тебе знаю только я, поэтому не переживай. А гниду мы давно пытаемся вычислить, думаю, недолго ему осталось. Ты, когда в карету садился, это пятно здесь уже было? – спросил незнакомец. – Моя отметина – не знал, что потолок трогать нельзя, – сознался Еремеев. – Покажи, как это было. – Незнакомцу след явно не давал покоя. Еремеев снова коснулся светящейся поверхности, и на потолке осталось уже два пятна. – Ты умеешь поглощать чужую магию? – не поверил своим глазам дотошный хозяин кареты. «Кто бы самому подсказал, что я умею, а что нет!» – Не знаю, – пожал плечами Александр. Кажется, пока с него не собирались взимать плату за испорченное имущество. – Забавный случай. Жаль, разбираться с ним некогда. – Скажи, а девица тут одна… – Еремеев попытался задать еще один важный вопрос. – О ней тебе лучше забыть, Данила. Что ее из лап ляхов вытащил – молодец, но запомни раз и навсегда: ты ее не видел и знать о ней не знаешь. Уразумел? – Да, – проворчал Александр, которому сильно захотелось послать собеседника за тридевятые горы в тридесятое царство или попросту на три популярные буквы. – Вот и хорошо. Сейчас двигай в Троицкое. Будешь нужен – пришлю человека. Он скажет, что вы познакомились на похоронах Никанора. Запомнил? «Интересные у них места знакомств», – мысленно пробурчал Еремеев, которому надоело, что с ним обращаются как с мальчишкой, недостойным высказывать свое мнение, но ответил кратко: – Не забуду. – Оно и славно. Вот тебе на первое время. – Собеседник достал набитый монетами кошель. – Укрепляй Троицкое, собирай нужных людей. Думаю, скоро они тебе пригодятся. – Благодарствую, – сдержанно поблагодарил Александр. – Сейчас ты выходишь, – сообщил незнакомец. – Иди прямо по дороге к лесу, твои нагонят через пару минут. Дверца снова открылась самостоятельно, и Еремеев оказался за окраиной города. Он видел ту самую башню, которая запомнилась в первое посещение Смоленска. Высаженный пассажир немного растерялся от резкой смены декораций и необычной беседы, которая как внезапно началась, так и неожиданно оборвалась. «Кто ж с людьми так работает? Ворвался в салон, слова мне вставить не дал. Можно сказать, учинил допрос, а сам вообще ничего не сообщил. Хоть бы представился из вежливости!» Александра словно холодной водой окатили: сначала захватило дух, потом пришло понимание, что не все так страшно, как казалось в самом начале ледяного потока, а сейчас он, что называется, обтекал. Слишком многое хотелось сказать наглому незнакомцу, но того и след простыл. Он двинулся по дороге, возле которой его высадили из кареты. «Если ты кому-нибудь сильно нужен, тебя обязательно найдут. Сами на вопросы отвечать не станут, зато загрузят сведениями, которые ты, по их мнению, должен знать, – рассуждал одинокий путник, направляясь к видневшимся вдали деревьям. – По-моему, это равносильно использованию человека втемную. А как ты, Сашка, еще хотел? Начнут уговаривать, объяснять, почему стоит делать так, а не иначе… Денег дали – и то хорошо». Он открыл кошель и заглянул внутрь. «Серебра не пожалели. Ну что же, будет чем заплатить жалованье бойцам. Да и строителям. Наверняка ведь придется новые дома ставить. Буян вроде собирался десяток ветеранов пригласить, волшебников устроить требуется. Хлопоты, хлопоты, хлопоты… А Зарину я все равно разыщу, как бы мне ни мешали и те, кто за наших, и те, кто против. Может, я только для того сюда и переметнулся из своего мира, чтобы ее встретить! – Александр закрыл кошель и устремил взгляд в небо. – Ну да, только о ней сейчас время и думать, пока шагаю под ясным небосводом среди цветущих лугов, дышу наполненным ароматами воздухом… И ни одна сволочь не пытается продырявить меня». Сзади раздался конский топот. Еремеев повернулся и увидел четверых всадников и лошадь без наездника. «Романтический перерыв окончен. А теперь, Сашка, подотри слюни и впрягайся в работу. Рабам на галерах долго думать о возвышенном не положено. Грести нужно отсюда, и поскорее!» Чтобы провести время в дороге с пользой, Еремеев принялся расспрашивать обо всем Лариона как самого осведомленного. Начал с надписей на стволе своего пистоля. – Понимаешь, когда действует магия или на меня пристально глядит какой-то волшебник, эти непонятные буквы светятся, а пистоль дрожит, словно его лихорадит. – Командир вытащил оружие, чтобы собеседнику было лучше видно. – Почему сие происходит, я припомнить не могу, как и то, откуда у меня появилась эта штуковина. – Тебе его один лысый старик подарил, когда ты ему лошадь подковал. Я помню, ты у Фрола все выпытывал, не встречал ли он раньше в деревне мужика в летах с белой длинной бородой. Потом заговорили о стволе и буквах, кои незнакомец прямо при тебе и начертал. – Лысый старик? С белой бородой? По-моему, одного такого я видел. – Еремеев напряг память. Они двигались по лесной дороге сначала на юг, потом свернули на запад. Креслав, вызвавшийся быть проводником, утверждал, что вскоре они выберутся к той самой тропке, которая вела к болоту. А дальше два пути: либо на тракт, либо мимо владений кикиморы. – Ты еще сказал Фролу, что незнакомец тебе решил подарить пистоль после того, как узнал, что в детстве тебя молнией ударило. – Ларион припомнил еще одну деталь из прошлого Никиты. «Ни фига себе! И Нилова молнией стукнуло?! Вот уж действительно совпадение! Так, так… А ведь дедок в больнице тоже был лысым, и борода седая имелась. Правда, я о своем контакте с молнией ничего ему не сообщал. Разве что медсестре проболтался, уж больно она жалостливо на меня смотрела. Что я ей там наплел? Пообещал, что не сдохну, пока, до кучи, наводнение, землетрясение и ураган на себе не испытаю. Ну да, а на следующий день старик в палату и зашел поболтать». – А эти буквы могут и от магии спасать? – спросил Александр. – Вряд ли. Упредить способны, чужаку не позволят украсть оружие. Что-то еще? Сомневаюсь. – Погоди, был у меня случай, когда те, кто был рядом, от магии уснули, а мне – хоть бы что. – Свезло. У каждого из нас есть собственная защита, но не на все заклятия она действует. Может, на тебя не действует сонная магия?