– Писательница Арина Виолова перед тобой, – повысил голос Петр. – Но независимо от того, кто оказался в доме, всегда нужно вежливо сказать «Здравствуйте». Настя растянула губы в улыбке, приблизилась ко мне, опустилась на колени и стукнулась лбом о пол. – Добрый день! Никогда вас не читала, тетя Пушкин, но сегодня попрошу купить все ваши произведения и законспектирую их! – Настя! – повысил голос Петр. – Чего не так? – изобразила удивление девочка и встала. – Сам велел говорить только правду. Я не знаю, что она пишет. И еще одна правда! Дядя Петя, бабуля не повар, не горничная, с этим не поспоришь, но без ее приказа никто ничего не делает. – Дорогая Виола, – почти закричала Анна, – давайте направимся в столовую, пока… – …все с голоду не сдохли, – договорила за нее Анастасия и убежала. – Ох уж этот пубертатный возраст, – прогудел мэр. – Я излишне мягкая, Петя тоже с трудом ребенку замечания делает, – вздохнула Анна. – В моем старшем сыне нет никакой жесткости. Да и ситуация так сложилась, что все жалеют детей. Виолочка, пойдемте. Мы перебрались в комнату, где за столом уже сидела компания. – Галя, несите омлет, – распорядилась Анна. – Виола, разрешите вам представить нашу семью. Мой младший сын Виктор и его жена Маргарита. Симпатичная брюнетка и стройный блондин одновременно помахали руками. – Настю вы уже видели, – продолжала хозяйка. – Главное, ее не слышать, – пробурчал седой мужчина в пижамной куртке. – Костя, – покачала головой Анна, – сие замечание отпустил мой супруг, Константин Максимович. Он ваш коллега, литератор. – Упаси господь, – затряс головой муж Анны, – никогда не кропал полицейские книжонки, стыд и срам это! Дьявольское занятие. Из-под моего пера выходят классические романы. Да не дребедень, а тщательно написанная проза! – Слева Николаша, – перекричала брюзгу жена, – брат Насти. Золотой отличник, наша гордость! – Не надо, бабушка, – пробормотал паренек. – Почему? – спросила пожилая дама. – Ты лучший ученик гимназии. А в этом учебном заведении даже четверку не каждому поставят. – Подумаешь, – фыркнула Настя, – зато он ни разу не подтянется, а я могу на одной руке несколько раз. – Нашла чем хвастаться, балбеска, – снова решил прокомментировать Константин Максимович, – хотя и девчонка, и мальчишка – идиоты. Первая, если доползет на своих двойках и колах до выпускных экзаменов, потом попадет в техникум, где учат пасти кроликов. У Николаши море ума, его любой вуз с руками оторвет, но он хочет какую-то теорему доказать. Короче, лет в сорок Анастасия будет по глупости нищей, а брат ее от большого ума дураком с заработком в две копейки. – Дядя Костя, вы слизень, – заявила Настя. – Кто? – заморгал добрый дедушка. – Такой противный, скользкий, похожий на соплю червяк, – объяснила Настя, – бр-рр! – Анастасия! – подскочила Маргарита. – Следи за языком. Настя показала вилкой на автора исторических романов. – Он гордится своей привычкой всем в лицо говорить что думает. А бабушка велела брать пример со старших, вот я и решила, как твой муж, говорить то, что в голову пришло. Анна прищурилась. – Немедленно прекрати! Тебе не следует так себя вести. Николай поднял руку. – Бабуля, разреши сказать? – Конечно, золотце, – улыбнулась пожилая дама. Коля отложил вилку. – Бабуля, пожалуйста, отвечай на мои вопросы только «да» или «нет»! Дядя Костя человек? – Конечно, странно, что ты… – начала Анна. – Да или нет, – напомнил внук. – Да, – ответила мать Петра. – Настя человек? – продолжил паренек. – Да, – после небольшой паузы согласилась хозяйка дома. – Надо уважать и дядю Костю, и Настю? – не утихал подросток. – Да, – опять ответила Анна Сергеевна. Николай резко выпрямился. – В результате простого опроса мы выяснили, что ты считаешь и своего мужа, и внучку людьми, достойными уважения. Два человека, которых ты любишь и ценишь, могут выражать в вежливой форме свое мнение только семье? – Ну да, – процедила старушка. – Заключительный вопрос, – заявил мальчик. – Дядя Костя открыто нахамил моей сестре. Она ему ничего плохого не сказала, а он прошипел змеей: «Главное, ее не слышать». Затем твой муж нагрубил нашей гостье, которую впервые в жизни увидел, заявил: «Никогда не кропал полицейские книжонки, стыд и срам это». Ты, бабуля, ничего супругу не сказала. – Константин Максимович выразил свое мнение, – вскипела хозяйка, – каждый человек имеет на это право. – Мы только что выяснили, что Настя тоже человек, – улыбнулся Коля, – следовательно, она имеет право на личное мнение. Но когда моя сестра сравнила дядю Костю со слизнем, ей влетело. Один хамит безнаказанно, а другой это запрещается? И что мы имеем? Политику двойных стандартов, геноцид Насти. Николай посмотрел бабушке прямо в глаза. – Это нечестно. Или накажи двоих, или молчи, когда они оба высказываются! Присутствующие замерли, в тишине раздался скрип, и в столовую вошел огромный питбуль. Глава пятая – О господи, – испугался Виктор, – мы же его специально заперли. Собака подбежала ко мне. – Виола, не шевелитесь, – тихо произнесла Анна, – не делайте резких движений. Морис вас просто обнюхает. Он очень умный пес, но не доверяет чужим, никогда не примет угощение из ваших рук. Не бойтесь. Морис начал тыкаться носом в мою сумку, которая висела на спинке стула. Я улыбнулась. – Ридикюль закрыт на молнию. Если хочешь посмотреть, что внутри, сейчас покажу. Питбуль сел и гавкнул. Я взяла кожаную торбочку, открыла ее, вынула пакетик с надписью «Мясные палочки» и обратилась к Анне Сергеевне: – Разрешите угостить собаку для налаживания наших дипломатических отношений? – Вы прямо ему угодили, – засмеялся Петр, – Морис при виде этого лакомства превращается в щенка. Я вынула из пакета угощение. – Держи, милый. Палочка исчезла в огромной пасти за долю секунды. – Хорошо, но мало, – подчеркнула Анна, – ему можно штук восемь дать. Я начала скармливать питу лакомство. Тот издавал звуки, похожие на ласковое ворчание. – Запел, – обрадовался Виктор, – Виола, вы теперь наша писательница, пит признал вас. – Только не надо называть женщину, которая выпускает чтиво для тупиц, писателем, – процедил Константин.