Петр вытащил телефон, но Коля схватил дядю за руку. – Нет. Не звони в «Скорую». – Мальчик прав, не надо подключать посторонних, они все с телефонами. Сделают тайком видео, фото, в соцсети вывалят – согласился Степан. – У Анны Сергеевны истерика, мы сами справимся. Настя, принеси чай, сладкий, потом найди тонометр. Петр, подними мать, уложи ее на диван и прикрой пледом. Не нужны пока врачи, хватит немного коньяку в заварке. Следующие пятнадцать минут прошли в суете и поисках аппарата для измерения давления. Наконец его принесли, все замерли. Степан снял манжетку с руки хозяйки. – Удивительно, несмотря на стресс, у вас показатели как у космонавта: сто двадцать на восемьдесят, пульс нормальный. – Я думала, умру, – прошептала Анна, – так плохо мне стало. Спасибо, что не обратились к докторам, алкоголь оказался волшебным средством. Я не пью совсем, но теперь буду так всегда стресс снимать. – Главное, не увлекаться коньякотерапией, – улыбнулся мой муж. Анна Сергеевна вытерла лицо полотенцем, которое ей вместо носового платка вручила внучка, и заговорила уже иным голосом: – Константин представился давним другом Мирона. А я отупела от горя. Ну и потянулась к нему. Дети были заняты своими делами, в доме пусто. Внуки считают меня вредной старухой, теплых отношений нет. Вроде все ко мне хорошо относились, но я была одна, одна, одна. И вдруг Костя! Мы гуляли, разговаривали, возникло ощущение, что Мирон вернулся. Поймите, я не Будкина полюбила, я Мирошу себе вернула. Некоторое время была счастлива. Потом Юра и Анжелика умерли. Второй супруг меня поддержал. Он всегда знал, что сказать, чтобы меня от смеха пополам сложило. Мы вели себя, как дети, я порой удивлялась своему веселью, радоваться-то нечему. Мирон умер, погибли Юра и Анжелика. Но Костя был просто как таблетка счастья. Он как увидит, что я грущу, сразу бежит мне чай заваривать. Осушу чашечку и как будто живой воды хлебнула. Несмеяна превращается в хохотушку, думает, что к ней вернулся любимый муж. Затем Влада умерла, у нее отказало сердце. Ужасное событие, я очень расстроилась, но Будкин окружил меня любовью и заботой, и печаль как рукой сняло. Что бы ни происходило, второй муж мне чай заваривал, и нет никаких проблем. Я становлюсь активной, веселой, как в двадцать лет. Полюбила напиток, он мне помогал от тоски, и неприятности легче переносились. Смерть Галины меня, конечно, расстроила, но снова волшебная заварка сработала. – Прислуга ваша увидела меня в щели между стеной и холодильником и приняла за призрак Анжелики, – призналась я. – Да ну? – ахнула хозяйка. – Как это получилось? Что она сказала? Пришлось рассказать историю про ночь в туфлях. – Это могло бы показаться смешным, если бы не преждевременный уход Галины из жизни, – заметил Степан. – Галя сказала: «Знаю, кто тебя убил», – вспомнила я. – И мне известно, – прошептала Анна Сергеевна и схватилась за шею. – Воздух будто исчез! Петр вскочил и распахнул окно. – Спасибо, милый, – еле слышно проговорила мать, – мне очень трудно говорить! Тягостно. Но хочу все до конца сообщить! До дна выплеснуть! Мне сейчас вспомнилось, как я и Мирон… Анна Сергеевна начала описывать поездку с первым супругом в Италию. Петр сидел молча, ни Егор, ни Степан, ни я не перебивали хозяйку. Даже Коля и Настя не произнесли ни слова. Анна Сергеевна говорила долго, смаковала подробности. Совершенно ненужное в данной ситуации повествование прервал звонок мобильного Степана. Мой муж молча выслушал какое-то сообщение и вернул трубку в карман. – Что? – задергалась хозяйка. – Константин? То есть Кирилл? Вы его нашли? Я уже поняла, какую новость сообщили супругу, и в упор посмотрела на Колю. Надо отдать должное сообразительности мальчика, он встал и вышел. – Да, – произнес Степа, – ваш второй муж… понимаете… э… э… ну, в общем… В комнате резко запахло лекарством, в гостиную вернулся подросток. В одной руке он нес рюмку, в другой чашку. Анна захлюпала носом. – Он умер! Но мне не нужен валокордин. Теперь я могу рассказать все честно до конца. Правда открылась мне недавно и случайно, уже после отъезда Виолы. Агентство прислало на пробу горничную. Погода была дрянь, я загрустила, Костя сделал чай, мне почему-то не захотелось его пить. Но и обижать супруга нельзя, он старался. Я попросила Будкина съездить в магазин за пирожными. Он пошел к двери и говорит: – Выпей эту порцию, когда я вернусь, еще заварю. Только за ним дверь закрылась, я домработницу позвала и велела: – Вылейте чай, чашку не мойте, верните с остатками заварки мне. Думала, супруг вернется, увидит кружечку, а там на дне опивки, вроде я ее опустошила. Прислуга вдруг спросила: – Очень приятно пахнет. Можно я сама выпью? Перелью в другую чашку, эту вам принесу, не ополосну, как вы велите. Конечно, я разрешила. – Попробуйте, муж настоящий чаеман, умеет делать напиток. Но не говорите никому, что я угостила вас. Девушка кивнула, так она и поступила. Вернула чашку, улыбается во весь рот. – Ой, как вкусно! И настроение сразу поднялось! Весело так стало. И радостно! Минут через двадцать вернулся Будкин с коробкой, смеется: – Кого тебе на этот раз в агентстве подсунули? Баба в холле на диване валяется, храпит на всю Ивановскую. Я побежала в прихожую, давай будить спящую красавицу, а та глаз не открывает. Нервы у меня к тому моменту почти все в лохмотья были порваны. Бросилась я в панике врача вызывать. «Скорая» примчалась, диагноз объявили: лекарственное опьянение. Сказали, что у девушки большой недобор веса, на вид килограммов сорок семь-восемь, а рост ого-го какой. Она могла по дури две таблетки какого-то препарата принять, и снесло ее. На наркоманку или токсикоманку она не похожа, может, голова заболела, и она слопала много анальгетика. Я обомлела. Потом вспомнила, что горничная чай употребила. Вот тогда мысль в голове завертелась: чаек для меня был сделан, он всегда меня приводит в состояние радости, даже эйфории, но потом опять тоска накатывает. Девицу увезли в клинику, я Будкину не сказала, кто кружку осушил. На следующий день, когда он меня опять чаем побаловать решил, я незаметно немного отлила и сдала в лабораторию. Результат подтвердил мои подозрения, в чае препарат нашли, антидепрессант. Он без запаха, вкуса, цвета, от горячей воды свойств не теряет. Получается, что меня пичкали сильным средством. Понятно, что от лекарства мне сразу хорошо становилось, а когда его действие заканчивалось, снова тоска накатывала. Теперь я знаю: нашей семье грозило истребление! – Бабушка, Будкин собирался всех нас отравить? – не удержался от вопроса Николай. – Да, милый, – подтвердила Анна Сергеевна, – сначала он хотел уничтожить моих детей и внуков – тех, кто мог претендовать на наследство, а уж потом и меня жизни лишить. Начал он с Юрочки и Лики, свел их в могилу первыми. – Почему же он злился на всех, говорил гадости? – недоумевал подросток. – Следовало вести себя иначе! Сюсюкать, петь о любви к нам, чтобы подозрений не возникло. И зачем он тебе такой чай подсовывал? – Сама этому удивляюсь, – вздохнула Анна Сергеевна. – Наверное, он очень тяготился пребыванием в нашем доме, нервы не выдерживали. А насчет напитка… Вероятно, он надеялся таким образом меня к себе привязать. Женщине становится радостно в присутствии мужчины, и она его никогда не выгонит. Ну и от этого лекарства возникает со временем безразличие ко всему происходящему. Глава тридцать восьмая – Мама, есть новость, – произнес мужской голос, и в гостиную вошли Виктор с Маргаритой. – Ого, сколько знакомых лиц и одно неизвестное. – Егор, – представился Орлов. Анна Сергеевна откинулась на подушку. – Витенька, я тебе очень рада. Маргарита улыбнулась. – Люблю вас, Анна Сергеевна. Вы всегда мне ласковые слова говорите. – Стараюсь общаться с людьми так, как хочу, чтобы они общались со мной, – кивнула свекровь. – Но это не всегда получается. Витя бесплоден. Увы! А ты беременна. Согласись, такой поворот странен. Виктор протянул матери листок, она прищурилась. – Что это? – Результат анализов и заключение врача, – коротко объяснил сын. – Я плохо вижу, – пожаловалась Анна. – Можешь сам объяснить? – Легко, – согласился Виктор. – Хотя лучше потом, – быстро переменила решение хозяйка. – Дело семейное, а у нас гости. – И хорошо, что людей много, – сказал Виктор, – между прочим, Виола присутствовала, когда Риту с позором изгнали. Пусть теперь услышит правду. Врач подтверждает, что Маргарита Зотова не ждет ребенка и никогда не беременела. Тошноту, головокружение и прочее недомогание провоцировали сборы трав. Там есть список. Три обычных гинеколога, к которым обратилась моя жена после того, как я велел ей уйти, сообщили, что она не в положении, но не могли объяснить, почему она в нашем доме блевала без остановки, а как только покинула его, рвота прекратилась. Жена поняла: надо найти другого специалиста, обратилась к токсикологу, и ей сделали все анализы. Спасибо Маргоше, что не затаила зла на меня-дурака, поймала меня в фитнес-клубе и заставила себя выслушать. Сейчас мне ясно: моей супруге подливали настой. Он без цвета, запаха, вкуса, провоцирует обратную перистальтику, слабость, обмороки, потерю аппетита. И что интересно, все травки-муравки можно купить в аптеке. – Зачем их продают, – спросила Настя, – для тех, кто хочет другим гадость сделать? – Нет, – возразил Витя, – по отдельности эти травы полезны, есть и наборы, в которых они прекрасно работают. Но то, что обнаружили у Риты, не должно совмещаться, эта комбинация выбивает женщин из колеи. А еще эта схема говорит, что ее составил умный человек, который хорошо разбирается в травах. Витя внимательно посмотрел на каждого из присутствующих и продолжил: – Кто мог поить Марго этой гадостью? Кто мог сварить настой? Прислуга? Навряд ли! Мама часто бывает на кухне. Как при ней можно заварить отраву? – Можно дома набодяжить и с собой принести, – подсказала Настя. – Мы тоже об этом подумали, – согласилась Рита, – но среди тех, кто служит в доме, не было и сейчас нет травников. И кому я могла помешать? Не хамлю работникам, не обижаю их, вежливо общаюсь, на праздники делаю подарки. И Витя правильно воспитан, и Петя. Коля с Настей могут взрослых до скандала довести. Но по сути своей ребята добрые, воспитанные. Подростки пальцы веером не распускают, к прислуге уважительно относятся, через три-четыре года они повзрослеют, гормональные бури утихнут, и получатся из них прекрасные девушка и юноша. Муж мне никогда такое не подольет, Петя тоже. Кто остается? Анна Сергеевна? Ну да, я ей не нравлюсь. Но свекровь любит сына, поэтому никогда не тронет его жену, не пожелает ей зла. – Бабушка вслух при нас сказала, что вы ждете ребенка, – напомнил Коля. – Это идет вразрез с вашими словами. – Нет, – возразила Рита, – думаю, Анна Сергеевна искренне поверила в мою беременность. Да и как иначе? Меня тошнит от всего, бледная я, ноги и лицо отечные. Свекровь, наверное, растерялась, не знала, как поступить, вот и выпалила эту фразу. – Деточка, – всхлипнула Анна, – прости бабку-дуру. Зачем я заголосила про беременность? Признаюсь! Стало мне за Витю обидно. Это в первую секунду. Потом я решила, что Рита умная, захотела брак скрепить, малыша завести и прибегла к услугам донора. Ну и ляпнула про то, что невестка в положении. Пожилая дама поднялась.