– Возможно, это не все, что он видел. – Не все? Я взглянула на Старчика; он больше не обследовал комнату, а наблюдал за мной из-за своих зеркальных стекол. – Мать мальчика собирается покинуть штат, – выдал он. – Они уезжают. Меньше чем через неделю она сядет в самолет и планирует взять его с собой. – Доктор Линдман, – начала Муни, подходя ближе ко мне, – мы понимаем, что вы не обязаны делать работу за нас. Вам необходимо лишь представить нам на рассмотрение вашу оценку. И нужно, чтобы вы сделали это как можно скорее. У нас очень мало времени. Казалось, они говорили о чем-то большем, чем просто описание убийцы. У меня пересохло в горле. – Я сделаю все возможное. Когда Том будет готов, он скажет мне, что видел. Но только когда будет готов. Глава 6 Я ждала возвращения с озера Пола и Майкла. Они катались около часа. Причалив к пристани, бок о бок поднялись к дому уже как пара старых приятелей. Да, Пол умел находить общий язык с людьми и вовсю пользовался своим умением. Благодаря этому у него было много друзей, но психотерапевт из него получился бы никудышный. Для проведения психотерапии необходимо сохранять определенную дистанцию. Необходимо установить определенные границы. Без границ можно потерять не только объективность, но и сочувствие. Я видела, как молодые терапевты попадали в эту ловушку. Они думали, что близость дает путь к исцелению. Но она может привести к осложнениям, даже сильно навредить. – Привет, жена! – подойдя ко мне, воскликнул Пол. Отвороты на брюках у них обоих потемнели от озерной воды. – Похоже, вы, ребята, весело провели время? – Майклу очень понравилась наша прогулка, – с гордостью заявил Пол. – Я вырос около океана, и там прекрасно, но в этих ледниковых озерах есть нечто особенное, – сказал Майкл. – Эти их холодные и темные глубины… Оба они улыбались. Ни малейшего намека на то, что у них возникли трудности в общении: исключительно доброжелательные эмоции и связи. Но всякий раз, когда я смотрела на Майкла, его взгляд, казалось, сразу менялся, словно ему хотелось что-то скрыть от меня. – Что ж, – сказал он, – наверное, пора мне найти Джони. Она в доме? – Да, на втором этаже. – Вперед, – откликнулся Пол, – устраивайтесь там поудобнее. – Ладно, спасибо. – Прежде чем двинуться дальше, он одарил нас очередной быстрой сияющей улыбкой. Мы смотрели, как он приблизился к крыльцу и вошел в дом. Я больше не могла молчать. Пол, должно быть, прочитал это на моем лице, потому что уголки его губ опустились, а брови озабоченно нахмурились. – В чем дело? Пытаясь изображать непринужденность, я взяла его под руку и повела к подъездной дорожке. Там стояли наш «Рейнджровер» и старый, всегда находящийся здесь пикап «Форд». За ними пристроилась «Субару» Джони. Гараж, где обычно стояли наши машины, теперь служил мастерской Пола. Он строил там лодку, и этот процесс длился уже четвертое лето. Муж поклялся, что закончит строительство до того, как мы вернемся домой в конце следующей недели. Я завела его внутрь, где в нос сразу бросился запах отшлифованной древесины. Здесь нас не могли увидеть и услышать из дома. – Эми, что с тобой? Что происходит? Мы остановились возле его недостроенной лодки. Она лежала вверх днищем, уже обструганным и отшлифованным. Не в силах противиться своему желанию, Пол глянул на свое творение и погладил крутой борт. Но взгляд его все-таки вернулся ко мне. – Ну да, – сказал он, – это кажется безумием. Но ты же знаешь Джони. От нее и не того можно ожидать. «Порой остается только посмеяться, настолько это безумно»[6]. Верно же? Правда, Эми, он кажется славным парнем. Знаю, ты думаешь, что мне все нравятся. Но он вроде действительно влюблен в нее. Он даже… – По-моему, он мой бывший пациент. Рука Пола замерла. Глядя на меня, он рассеянно хлопнул ладонями, стряхнув с них пыль. – Что? – Я занималась с ним пятнадцать лет назад. – Чем… То есть… – В связи с расследованием убийства. Полиции штата потребовалась оценка его психического состояния. Помнишь? Следователь Муни. Я видела, что Пол вспомнил – его взгляд резко изменился. – Бишопы, – задумчиво произнес он. – Да. – Так это он? – Муж махнул рукой в сторону дома. – Тот самый мальчик? – Я так думаю. Рука Пола упала. Он шагнул ко мне. – Думаешь? Или знаешь? – Я думаю, что помню его. Он выглядит точно так же, как стал бы выглядеть Том Бишоп в двадцать три года. В точности так же. – Но ведь он… Майкл Рэнд… Я ждала, выразительно глядя на мужа, приглашая его самому обдумать сказанное. – Может, сменил имя? Из-за того, что случилось… – Думаешь? – Но ведь он тогда был еще ребенком… – За ним же присматривали. Во-первых, его тетя и дядя. Сестра Дэвида Бишопа с ее мужем. Именно они в результате взяли Тома… после окончания расследования. Пол изумленно таращился в стену, но в итоге пристально взглянул на меня: – А как их фамилия? – Я думала об этом. Сомневаюсь, что смогу так просто вспомнить ее, но почти уверена, что не Рэнд. – А ты можешь проверить? Можешь каким-то способом выяснить это? – В общем, смогу, наверное. По моим записям, но они в офисе. И я мало что записывала, только несколько заметок для себя, а сделанный отчет суд засекретил. В силу того, что Том был несовершеннолетним. Умолкнув, я понаблюдала за Полом и заметила, как его взгляд опять как-то потускнел. – Такая вот история, – изрекла я. – Ну, не знаю, – внезапно Пол покачал головой. – Ведь ты же не уверена… – Ну да, не на сто процентов. – Может, чисто внешнее сходство? – Ну да, поразительное сходство и… – «И то, что я чувствую, глядя на него». – Милая, я так не думаю, – Пол опять тряхнул головой. – Я ведь провел целый час с этим парнем. И к тому же довольно хорошо разбираюсь в людях. Он же рассказал нам, что случилось с его родителями. Сама понимаешь: можно, допустим, сменить имя, но к чему выдумывать фальшивое прошлое? – Муж покачал головой. – Это всего лишь сходство, и ничего больше. Мне не хотелось спорить, даже понимая, что мое молчание так же похоже на отрицание, как и логика моего мужа. Но меня не покидало странное чувство. Точнее, воспоминание. Обрывки воспоминаний. Воспоминаний о мальчике, видевшем нечто ужасное. * * * Оставалось десять минут до конца нашего последнего, пятого сеанса. Слова Муни не выходили у меня из ума с того самого дня, когда она со Старчиком прервали наш сеанс. «Возможно, это не все, что он видел». И ощущение срочности. Мне это не нравилось; срочность была проклятьем для моей практики, но я понимала ее необходимость.