Я как раз неспешно брел мимо особо невзрачного ларька и разглядывал разложенный в нем товар, когда меня кольнуло неприятное ощущение слежки. Я немного повернул голову и оглядел толпу. Сплошная бесформенная масса. Я проверил сопредельные планы. Никакой скрытой угрозы. Обычное жвачное стадо, сплошь тупое и человеческое. Я снова повернулся к ларьку и рассеянно взял в руки «Мое волшебное зеркало», кусок дешевого стекла, оправленного в рамку из розовой пластмассы и разукрашенного жезлами, котами, волшебниками и шляпами. Опять! Я резко развернул свое тело. В толпе образовался просвет – прямо напротив меня, – и я разглядел невысокую полную волшебницу, группку подростков, столпившихся вокруг киоска, и полисмена, с подозрением косившегося на подростков. Казалось, будто никому из них нет до меня никакого дела. Но я не мог ошибиться – подобные ощущения меня не подводят. Ну что ж, буду наготове. Я принялся разглядывать зеркало и устроил из этого форменное представление. «Великолепный подарок из Лондона, мировой столицы магии!» – кричала этикетка на обороте зеркала. «Сделано в Тайва…» Ощущение недоброго взгляда вернулось вновь. Я обернулся проворнее, чем кошка, – и на сей раз удачно! Я поймал взгляд наблюдателя. Точнее, наблюдателей. Их было двое, мальчишка и девчонка, затерявшиеся среди той компании подростков. Они не успели отвести взгляды. Мальчишке было лет пятнадцать; его физиономию осадили прыщи, и отчасти преуспели. Девчонка была помладше, но взгляд у нее был холодный и жестокий. Я демонстративно уставился на них. И чего я разволновался? Это просто люди, они не могут увидеть, кто я на самом деле. Пускай себе глазеют. Через несколько секунд они не выдержали и отвели глаза. Я пожал плечами и сделал было движение, чтобы уйти. Человек, стоявший за прилавком, громко кашлянул. Я аккуратно положил «Мое волшебное зеркало» обратно на прилавок, расплылся в улыбке и пошел своей дорогой. Ребятня двинулась за мной. Я заметил их у следующего киоска – они выглядывали из-за ларька с сахарной ватой. Малолетки держались кучей – не то шесть, не то семь человек. Чего им надо? Обчистить карманы? Но почему тогда они прицепились ко мне? Вокруг десятки кандидатов пожирнее, побогаче и поперспективнее меня. Проверки ради я пристроился поближе к низкорослому и на вид весьма состоятельному туристу с огромной кинокамерой и толстенными очками. Если б я хотел кого-нибудь обчистить, то непременно начал бы с этого типа. Но когда я оторвался от него и описал петлю в толпе, подростки последовали за мной. Странно. И неприятно. Мне не хотелось изменять облик и улетать отсюда. Я слишком устал и хотел лишь одного – чтобы меня оставили в покое. Мне и без того надо как-то дотянуть до рассвета, а до него еще далеко. Я прибавил шагу. Ребятня – тоже. Мы описали три круга по площади, и я понял, что с меня хватит. Двое полисменов наблюдали, как мы кружим, и похоже было, что они скоро нас остановят – хотя бы ради того, чтобы избавиться от головокружения. Так, пора уходить. Чего бы там ни хотела эта компания, но я не желаю привлекать к себе еще больше внимания. Неподалеку находился подземный переход. Я ссыпался вниз по ступеням, проигнорировал вход в подземку и выскочил на другую сторону, через дорогу от центральной площади. Подростки исчезли – наверное, тоже кинулись в переход. Вот он, мой шанс. Я быстро свернул за угол, проскочил мимо книжной лавки и нырнул в переулок. И подождал немного в тени, за мусорными контейнерами. В конце переулка проехала пара машин. За мной никто не шел. По губам моим скользнула улыбка. Я решил, что оторвался от преследователей. Я ошибался. 7 Мальчик-египтянин неспешно миновал переулок, пару раз свернул направо и вышел на одну из многочисленных дорог, лучами расходившихся от Трафальгарской площади. Я шел и на ходу пересматривал планы. О площади можно забыть. Там слишком много несносного молодняка. Но, возможно, если я найду укрытие неподалеку от магического базара, шарам по-прежнему трудно будет засечь пульсацию Амулета. Можно забиться за какой-нибудь мусорный бак и подождать там до утра. Пожалуй, это единственный выход. Я слишком устал, чтобы вновь устремляться в небо. И я хотел кое о чем поразмыслить. Прежняя боль вернулась и запульсировала в груди, в животе, в костях. Нет, это все-таки вредно для здоровья – так долго оставаться заключенным в тело. Я, наверное, никогда не пойму, как это люди умудряются пребывать в нем и не сходить с ума[20]. Я брел вдоль длинной, холодной улицы, поглядывая на свое отражение, мелькавшее в черных прямоугольниках окон. Мальчик втянул голову в плечи, прячась от ветра, и засунул руки в карманы куртки. Подошвы кроссовок шаркали по асфальту. Вся его фигура превосходно выражала досаду и раздражение, которые я сейчас испытывал. Амулет при каждом шаге тяжело ударялся о мою грудь. Будь это в моей власти, я бы сейчас же сорвал его и зашвырнул в ближайшую урну, а потом дематериализовался бы, оскорбленный до глубины души. Но я был связан повелением мальчишки. Приходилось держать Амулет при себе[21]. Я свернул на боковую улицу, подальше от машин. Темные громады домов, высящихся по обе стороны улицы, действовали на меня угнетающе. Я вообще неважно чувствую себя в городах – почти так же, как под землей. А Лондон – самый паршивый из всех городов, холодный, серый, вонючий и дождливый. Влево уходил еще один переулок, засыпанный мокрым картоном и газетами. Я машинально проверил сопредельные планы и ничего не увидел. Что и следовало ожидать. Первые две подворотни я отверг – из гигиенических соображений. В третьей было сухо. Там я и сел. Было самое время обдумать события нынешней ночи. Ночка выдалась хлопотная. В нее вместились тот бледный мальчишка, Саймон Лавлейс, Амулет, Джабор, Факварл… Да уж, поистине адская смесь. Хотя – какая мне разница? На рассвете я отдам Амулет и с радостью покончу со всей этой историей. Со всей, кроме моего счета к мальчишке. Клянусь, он за это поплатится. Если вы заставили Бартимеуса Урукского ночевать в каком-то закоулке Вест-Энда, не ждите, что это вам так просто сойдет с рук. Первым делом я разузнаю его имя, а потом… Стоп! Это еще что?.. Шаги в переулке. Приближающиеся шаги. Несколько человек. Возможно, это просто совпадение. Лондон – это город. Люди ходят по городу. Люди ходят в том числе и по переулкам. Возможно, кто-то просто решил срезать путь по дороге домой. Пройти по тому самому переулку, в котором – так уж вышло – решил спрятаться я. Но я не верю в совпадения. Я забился поглубже в тень и наложил на себя чары Маскировки. Слой туго натянутых черных нитей укрыл меня, и я слился с темнотой. И стал ждать. Шаги приближались. Кто бы это мог быть? Патруль ночной полиции? Фаланга волшебников, посланных Саймоном Лавлейсом? Возможно, шары все-таки выследили меня. Но оказалось, что это и не полицейские, и не волшебники. Это были подростки с Трафальгарской площади. Пятеро пацанов под предводительством девчонки. Они брели по переулку и время от времени небрежно поглядывали по сторонам. У меня немного отлегло от сердца. Я ведь хорошо спрятался. Да даже если бы и не чары – здесь, вдали от скопления народа, мне бояться нечего. Да, правда, мальчишки рослые и на вид хамоватые – но, в конце концов, это всего лишь мальчишки в джинсах и кожанках, и не более того. На девчонке были черная кожаная куртка и сильно расклешенные брюки. Да, из таких клешей можно было бы выкроить вторую пару брюк, для лилипута. Подростки шли, шаркая ногами по разбросанному мусору. И вдруг я осознал, до чего же тихо они держатся. Просто-таки неестественно тихо. Меня охватили сомнения, и я снова проверил другие планы. Внимательно и придирчиво изучил каждого из подростков. Просто шестеро детей. Дети как дети, ничего подозрительного. Я сидел, спрятавшись за своей завесой, и ждал, пока они пройдут. Девчонка вышагивала впереди. Вот она поравнялась со мной. Я зевнул, пользуясь тем, что под защитой чар они меня все равно не видят. Один из подростков похлопал девчонку по плечу. – Здесь, – сказал он, сопровождая свои слова указующим жестом. – Взять его! – скомандовала девчонка. И прежде чем я успел совладать с изумлением, трое самых крепких мальчишек прыгнули в подворотню и накинулись на меня. Как только они коснулись хрупкого колдовского покрова, нити порвались и развеялись. В мгновение ока меня захлестнула волна запахов нездоровой кожи, дешевого лосьона для бритья и немытых тел. На меня навалились, меня залягали и огрели по голове. После чего бесцеремонно вздернули на ноги. Потом я все-таки опомнился. В конце концов, я – Бартимеус! Переулок озарила короткая яркая вспышка, сопровождавшаяся волной жара. Камни подворотни стали выглядеть так, словно их опалило огнем. К моему удивлению, мальчишки не ослабили хватки. Двое держали меня за запястья, словно парочка наручников, а третий обхватил сзади за пояс. Я повторил трюк – с большим усилием. С ближайшей улицы донесся вой: у нескольких автомобилей сработала сигнализация. Честно признаться, я ожидал, что на этот раз избавлюсь от захвата; в конце концов, обугленные трупы никого не могут удерживать[22]. Но мальчишки остались на месте; они тяжело дышали, но продолжали удерживать меня мертвой хваткой. Что-то здесь было не так. Совсем не так. – Держите его покрепче, – сказала девчонка. Я уставился на нее, она – на меня. Она была чуть повыше моего нынешнего воплощения. Темноглазая, с темными длинными волосами. Я начал терять терпение. – Чего вам надо? – спросил я. – У тебя на шее кой-чего висит. – Для столь юной особи – по моим прикидкам, ей было лет тринадцать – у девчонки был на редкость ровный и властный голос. – Кто тебе сказал? – Кретин, оно уже две минуты как висит на виду. Вывалилось из-под футболки, когда тебя встряхнули. – А, верно… – Давай эту штуку сюда. – Нет. Девчонка пожала плечами. – Как хочешь. Тогда мы снимем ее сами. – Вы ведь не знаете, кто я такой на самом деле, верно? – Я постарался произнести это как можно небрежнее, с легким оттенком угрозы, – Ты – не волшебница. – Что верно, то верно, – презрительно выплюнула она. – Волшебник поостерегся бы связываться со мной и мне подобными. Я решил как следует припугнуть их. Но вообще-то этот фокус трудно провернуть, когда в тебя словно клещами вцепился дюжий недоумок. Девчонка холодно усмехнулась. – А волшебник смог бы так хорошо управиться с твоими кознями? Тут она меня уела. Волшебник, для начала, не подошел бы ко мне и на пушечный выстрел, не обвешавшись предварительно с головы до ног всякими амулетами и не очертившись пентаклями. Далее, ему бы понадобилась помощь демонов, чтобы разглядеть меня под покровом чар. И, наконец, ему пришлось бы вызвать какого-нибудь весьма внушительного джинна, чтобы схватить меня. Если бы он, волшебник, вообще отважился бы на такое. Но эта девчонка и ее приятели справились своими силами и, похоже, не видели в этом ничего особенного. Пожалуй, стоило бы сейчас угостить их хорошим, качественным Взрывом, но я слишком устал для всяких изысков. Я преувеличенно весело рассмеялся. – Ха! Да я просто играю с вами! – Ты гонишь. Я решил сменить тактику. – Должен признаться, – сказал я, – что вы меня заинтриговали. Я аплодирую вашей храбрости – немногие посмели бы так обращаться со мной. Если ты назовешь свое имя и цель, я пощажу тебя. Возможно, я даже смогу вам помочь. Я располагаю массой возможностей. К моему разочарованию, девчонка заткнула уши.