— Зришь в корень, сын. Они начали перетаскивать вещи Андрея. Потом приводили в идеальный вид освободившуюся комнату. — Пашка, скажи, я сухарь? Или тюфяк? — спросил вдруг Андрей. — Что ты, пап! — Пашка выпрямился, округлив и без того огромные голубые глаза. — Ты самый лучший! Никакой ты не сухарь и не тюфяк! Зачем ты такое говоришь⁈ — А почему тогда… Зачем вот так всё? — Знаешь, пап… Ты только не говори никому! — Пашка покосился на двери и перешёл на шёпот. — Мне кажется, Влада влюбилась в тебя. А когда девчонки влюбляются, они… Ну как бы ду́рочками становятся. — А ты откуда знаешь? — с подозрением спросил Андрей. — Про Владу? Догадался. — А про ду́рочек? — Пап, мне так-то пятнадцать скоро! Или ты думаешь, я всё ещё в детский сад хожу? — Нет, конечно! Прости. Значит, думаешь, дело в этом? А не во мне? — Дело в тебе. Но не потому что ты, якобы, сухарь или тюфяк. По-другому, наоборот. — Ладно, разберёмся! — вздохнул Андрей. — А когда ты за Владой поедешь? Сегодня? — Я за ней не поеду, сын. Она завтра вечером сама придёт. — Да ладно? — недоверчиво рассмеялся Пашка. — А вот увидишь. Пусть не думает, что только она умеет сюрпризы устраивать. * * * Когда утром Семён Аркадьевич приехал на работу, Андрей уже ждал его в приёмной. Когда хотел, Андрей мог быть очень убедительным, потому вскоре они вместе поехали домой к Семёну Аркадьевичу, за вторым комплектом ключей от дачи. Семён Аркадьевич поклялся, что никому ничего не расскажет. На всякий случай Андрей прогулялся мимо площадки, на которой Влада занималась с одним из вторых классов. У Влады ещё несколько уроков, а у Андрея чуть больше часа на всё про всё, — потом тоже уроки. К счастью, Влада привезла не все вещи. Видимо, решила перевезти остатки тогда, когда купит собственную квартиру. Андрей быстро упаковывал сумки, стараясь ничего не забыть. Во внутреннем кармане одной из сумок лежал какой-то прямоугольник из плотного картона. Андрей подумал, что это какой-нибудь из документов Влады, потому достал, чтобы случайно не испортить. Оказалось, что это новогодняя открытка ручной работы. Сердце как-то странно забилось, с перебоями. Андрей вдруг понял, что если откроет и прочитает послание, которое Влада не стала ему оставлять тогда, зимой, но сохранила, то жизнь его непоправимо изменится. А с другой стороны… С другой стороны, жизнь уже изменилась. Была не была! «Самому лучшему в мире парню. Желаю, чтобы в наступающем году ты встретил настоящее счастье, которого заслуживаешь!» Андрей, забыв о времени, опустился на деревянный табурет. Сидел и вертел открытку в руках. Неужели Влада считает его лучшим в мире парнем? И всегда считала? Ведь говорила же она тогда, ночью, когда они вдвоём пили чай. И Пашка вчера сказал, что он, Андрей, самый лучший. Посмотрев на часы, Андрей быстро спрятал открытку во внутренний карман пиджака, собрал остатки вещей, погрузил всё в машину, запер дачу на все замки. Итак, сейчас нужно быстро перевезти вещи Влады к себе, затем отдать ключи Семёну Аркадьевичу, а потом умудриться не опоздать на урок. Вперёд! * * * Влада приехала в разгар ужина. Встречу и маневры по сглаживанию первоначальной неловкости взяла на себя тётя Тома и превосходно справилась с задачей. Андрей вёл себя невозмутимо и спокойно, — так, будто они ужинают все вместе ежедневно, — был безукоризненно вежлив. Пашка помалкивал, но скрыть жгучее любопытство ему не удавалось. После ужина Андрей с Пашей ушли на стройку. Рабочие тоже поужинали и вновь приступили к обязанностям: пока позволяла погода, работали до сумерек. Некоторое время Андрей с сыном помогали им; потом, когда парни ушли, Паша отправился играть на компьютере, а Андрей принял душ и вышел за ворота. Несколько дней назад Андрей обновил скамейку возле палисадника, чтобы в тёплое время года тётя Тома с бабой Шурой имели возможность «подводить итоги прошедшего дня» с комфортом. В столь поздний час скамейка уже пустовала, потому и Андрей расположился на ней с максимальным комфортом: прислонился спиной к забору палисадника, сложил руки на груди и вытянул ноги. Даже глаза прикрыл. Хорошо-то как! Осталось только ждать. Андрей знал, что Влада придёт. К счастью, вечер прошёл спокойно. Влада не стала демонстративно собирать свои вещи и перевозить их обратно на чужую дачу, хотя такого варианта Андрей тоже не исключал, потому весь вечер находился в напряжении. Вскоре скрипнули ворота, и раздались лёгкие шаги. Андрей продолжал сидеть, как сидел, не открывая глаз. Он почувствовал, как кто-то опустился на скамейку рядом с ним, а потом до Андрея донёсся лёгкий и приятный аромат духов Влады. К счастью, этот аромат не походил ни на один из тех, «предыдущих», «бывших». Он был абсолютно другой. Андрею совсем некстати вспомнился очень популярный некогда роман Зюскинда. К счастью, у него, Андрея, зависимость от запахов проявляет себя гораздо менее остро, чем у героя романа. Однако глупо отрицать тот факт, что Андрей придаёт большое значение тому, какими духами пользуется женщина. А может, дело в другом? Может, дело в том, что он уже достаточно давно один? Или… Или дело в самой женщине, то есть, во Владе? Андрей тяжело вздохнул, открыл глаза и выпрямился. Влада смотрела прямо на него, не пряталась и не смущалась. — Я не хотела стеснять тебя и навязывать тебе своё общество, — заговорила она так, словно разговор был начат заранее, а сейчас продолжился. — Знаю, — кивнул Андрей. — Прости, Влада, но это весьма глупо: не хотеть стеснять своих, при этом преспокойно пользуясь гостеприимством чужих. — Ты же не хотел, чтобы я ехала с вами. С тобой. — Каждый человек имеет право на ошибку. Ты не находишь, Влада? Да, не хотел. В первую очередь, потому, что не верил в серьёзность твоего настроя. Но если ты приняла окончательное решение переехать в Заречное и даже трудоустроилась, для чего было наводить тень на плетень? Доказывать мне что-то? Ставить нас всех в неловкое положение? — Прости, Андрей. Не сердись. — Я не сержусь, Влада. Просто не понимаю. — Классно ты меня проучил, — улыбнулась Влада. — Давно не чувствовала подобной энергетики от тебя, Андрей, с детства. — Не терпелось почувствовать? — усмехнулся Андрей. — Наверно, да. Да, хотелось! Расшевелить тебя. Пусть даже разозлить, как раньше. Это значит, что тебе не всё равно, если ты испытываешь эмоции. — А потом говоришь: «Не сердись», — рассмеялся Андрей. — Андрей, обещаю, я не буду доставать тебя. И чудить больше не буду. У тебя и без меня проблем хватает. Просто поживу у вас до того момента, когда куплю собственное жильё. — Не «у вас», а «у нас», Влада. — Ты очень любишь акцентировать внимание на том, что мы с тобой родственники, Андрей! Прям программа «Мооояяяааа семьяяяааа», — последние два слова Влада пропела смешным басом. — Как тебе школа? Как прошли первые уроки? — Андрей решил, что достаточно уже мучить Владу, и пора перевести разговор в другое русло. — Всё замечательно, Андрей! Мне очень нравится Заречное. Ещё зимой понравилось, когда я впервые приехала сюда. Сложно передать словами… Тут есть именно то спокойствие, которого хочется душе. Положительная энергетика. И школа нравится, и ученики. Так что заботливого начальника можешь не включать, давай ограничимся тем, что мы родственники. — И тем не менее, я твой начальник, хоть и не самый главный, — улыбнулся Андрей. — Знаю, — задумчиво ответила Влада. — Андрей, ты ничего не находил в моих вещах? — Я не рылся в твоих вещах, если ты об этом, мне было просто некогда. Моей главной задачей было собрать твои вещи в максимально сжатые сроки и не забыть ничего на чужой даче, вот и всё. Ты что-то потеряла? — Да, — замялась Влада. — Что? — Ладно, неважно. Это мелочи. — Это мелочи? — В общем, ничего существенного. — Ничего существенного? — Андрей! Ты… — Влада вспыхнула и часто заморгала. — Ты взял? — Ничего я не брал, — Андрей вновь прислонился к забору, сложил руки на груди и закрыл глаза. — Поищи ещё раз эту незначительную, несущественную мелочь, которая совсем не нужна тебе. Спокойно поищи, неспеша, без паники. — Хорошо, прислушаюсь к твоему совету. Ладно, я пойду спать, Андрей. Завтра рабочий день. Спасибо тебе за те условия, которые ты для меня создал. Прекрасная комната! Ты очень заботливый и внимательный человек. Андрей молча кивнул, не открывая глаз, но когда Влада встала, поймал её руку, задержал в своей. Он никогда до сих пор не брал Владу за руку. Ладонь у неё оказалась изящная, мягкая и тёплая, несмотря на всю угловатость и острые углы Влады. — Влада, а почему ты решила, будто я не хочу, чтобы ты меня «доставала»? — Ты сам об этом сказал когда-то, — севшим голосом ответила Влада, однако руку не убрала. — А если моё мнение изменилось с тех пор? — Андрей открыл глаза, пристально глядя в смущённое лицо Влады. — Андрей… — Влада глубоко вздохнула и твёрдо посмотрела в глаза Андрея. — У тебя сегодня какое-то странное настроение. Нетипичное для тебя, опасное и непредсказуемое. Но я не собираюсь пользоваться моментом. Ты нужен мне не на пять минут, Андрей. И даже не на пять часов, пять дней, пять недель, пять месяцев или пять лет. Ты мне нужен навсегда. Готов ли ты к этому? Сомневаюсь. Потому давай спокойно поживём рядом, присмотримся друг к другу. Если ты не встретишь опять кого-то другого, либо не решишь, что свобода дороже… Если захочешь вернуться к этой теме, — мы к ней вернёмся. А если не захочешь — просто ничего не говори. Я останусь ровно до того момента, когда куплю квартиру, а потом мы будем по-прежнему поддерживать родственные отношения. — Хорошо, — кивнул Андрей, отпуская руку Влады. Он был очень удивлён тому, как тонко чувствует Влада, и тому, как здраво она рассуждает. Оказывается, он совсем не знал её. Он видел всегда лишь то, что Влада показывала или изображала. — Спокойной ночи, Андрей!