Первое, что я вижу — отец. Он стоит надо мной и смотрит как на врага народа, преступника, предателя… не знаю, как это ещё описать. Что случилось? — Пап? Отец гневно морщится и мотает головой, словно отказывается принять что-то, ведомое только ему. — Что ты задумал? — спрашивает он голосом, полным разочарования во мне. — О чём ты? Я не… — Не играй в дурачка, Вадим. Спокойствие. Надо здраво оценить ситуацию. В последнее время я и правда веду себя подозрительно. Отец скептичен к истории с Артуром и Амальгамой, и он мог решить, что я что-то нехорошее мучу. Но почему только сейчас? И как назло, в самый ответственный момент. — Пап, я не знаю, что ты там себе надумал, но я просто гулял с девчонкой по Арбату, — я медленно встаю с кресла. — Сидеть! — рявкает отец. Я послушно падаю на кресло обратно: прямо поймал флэшбек в детство, когда он меня пугал резким криком. В отце проснулся строгий командир, который, казалось, умер вместе с мамой. — Ты сектант, — говорит он. — Я знаю. Я всё знаю. — Какой сектант? Пап, да о чём ты вообще? — Ртуть. Что? Что за хрень? Откуда он знает про Ртуть? Он что, с охраной общался? Если да, то мои дела совсем плохи. Видимо, тогда он шёл всё-таки не в душ. Я подозревал, конечно, но до последнего надеялся, что всё в порядке. — Так и знал, — отец явно заметил мою неосознанную реакцию. — Что ещё за Ртуть? Пап, не знаю, кто тебе всё это наплёл, но я ничего не понимаю. — Всё ты понимаешь, гадёныш. Смотри, — отец достаёт из кармана флеш-ключ и показывет мне. — Это теперь моё. Ты отсюда никуда не выйдешь, понял? И в виртуальную реальность тоже не зайдёшь. Если зайдёшь — я тебя отключу. Тебе всё ясно? Отец кладёт ключ обратно в карман и торжествующе смотрит на меня. А вот это совсем паршиво. Я, конечно, могу справиться и без ключа, но он моя страховка. Если что-то пойдёт не так, мне просто необходим козырь в рукаве! — Что, беспокоишься, что не сможешь связаться со своими дружками-террористами? Отец опять считал мою невербальную реакцию, но в этот раз неверно её понял. Я опускаю глаза и начинаю надрывно бубнить: — Я… Я правда не понимаю. — Понимай, не понимай, а я своё слово сказал. Отец садится в своё любимое офисное кресло и злобно смотрит в иллюминатор. Как будто пытается Землю силой мысли взорвать. Что делать, что делать? Не драться же мне с отцом за этот долбанный ключ! Объясниться тоже не получится, я уже пытался. А теперь, когда у него точно есть некие «доказательства» его правоты, он даже слушать не станет. Отец — человек упёртый. Остаётся придумать какое-то железное алиби. И как? Можно апеллировать к тому, что Ртуть была раскрыта в Екатеринбурге, а не в Москве, но, во-первых, по легенде я не знаю ни про какую Ртуть, а во-вторых, меня могли бы завербовать и на корабле. И он только в этом убедится. Да и я теперь знаю, что появилась она вообще в МИИР, чёрт знает, в каком городе какой страны. А вот что известно о Ртути отцу, для меня загадка. Драться? Отец крепкий, в драке он меня уделает, можно даже не пытаться. К тому же, он и встать мне не даст, я в пределах его периферийного зрения. Что ж, остаётся только одно. Откинуться в кресле и расслабиться в ожидании смерти. Вспомнить друзей, маму, папу тех времён, когда он не был таким куском дерьма. Ночь с Алисой… поцелуй с Мариной. Школу и прогулки по Москве. Восторг от участия в проекте «Амальгама», будь она неладна. Много прикольного было в моей жизни. И плевать, что продлилась она так недолго. Спасибо, пап. Ты всех нас убил. Мои мысли о скорой смерти прерывает стук в дверь. Отец открывает, и в каюту заглядывает та женщина, с которой он лежал на кровати. Симпатичная такая дама с добрыми глазами. В общем, на данный момент полный антипод моего отца, страшного мужика с ненавидящим взглядом. Правда, при её появлении он сразу смягчается. — Кость, привет, — говорит она и обнимает отца. Потом косится на меня и легонько кивает, приветствуя меня. В ответ я небрежно поднимаю ладонь. Не до вежливости мне. — Привет, Лиза, — отвечает отец. Лиза снова косится на меня, потом переводит взгляд на отца. — Мы можем поговорить наедине? — спрашивает она. — Да, конечно, — отец указывает рукой на дверь. — Пошли. Они выходят, и остаюсь один. Что ж, вообще шикарно, теперь до ключа мне точно не добраться. Я встаю и прохожусь по каюте. В голове пустота. Подобно старому деду я надуваю щёки и тихо произношу: — Пурум-пум-пум. Заглядываю в иллюминатор. Одна и та же картина всю дорогу. Земля некоторое время становилась всё меньше и меньше, но со временем превратилась в звёздочку посреди чёрного неба, и отдаление от неё перестало ощущаться. Теперь всё время кажется, будто мы стоим на месте, а не несёмся сквозь пространство на огромной скорости, которую на Земле даже представить сложно. Я отворачиваюсь от иллюминатора к двери и замечаю маленькую щель между дверью и косяком. Отец неплотно закрыл дверь. Он сейчас, наверное, очень нервный и рассеянный. Поможет ли мне это хоть как-то? Я могу попробовать сбежать. В силе я отцу проигрываю, но вот в скорости… Добегу до технического отсека, позвоню в дверь и буду молиться о том, чтобы всё прошло гладко… Да плевать, на самом деле! Этот дундук вбил себе в голову какую-то чушь, и что теперь, человечество из-за этого должно погибнуть? Нет уж! Я сделаю всё возможное, даже если придётся драться с отцом. Я заберу у него этот чёртов ключ! Попробую воспользоваться фактором неожиданности. Может, и повезёт. Я хватаюсь за ручку и медленно открываю дверь, стараясь не нашуметь. Отец о чём-то говорит с Лизой и на мою удачу стоит к каюте задом. Лиза не замечает меня за его широкой спиной. Мне остаётся лишь засунуть руку ему в карман, и… Да, плохой был план. Отец, конечно же, всё чувствует, и когда ключ уже у меня в руке, он ловит меня за предплечье. — Ах ты… Я плюю ему в лицо. Ну а что ещё остаётся? Хоть какая-то дезориентация. — Вадим! — кричит Лиза. Я пытаюсь выдернуть руку из кармана, но отец держит её очень крепко. Он хватает меня за воротник, а я бью ему ногой в колено. Отец оступается, и я добиваю его ударом в промежность. Один подлый приём за другим, согласен, но когда на кону существование человечества, как-то не до чести и правил. Отец загибается и ослабляет хватку. — Костя, ты в порядке? Пока Лиза возится с отцом, я бегу по коридору. Но недолго: отец хватает меня за шиворот, и я падаю. — Отдай флешку! Я бью его локтем в живот, но это не очень помогает. Отец наваливается на меня сзади, и я оказываюсь прижат к полу. — Не отдам! Ты не понимаешь! Я хочу как лучше! Отец пытается вывернуть мою руку, в которой я всё ещё сжимаю ключ, но я собираюсь с силами и сопротивляюсь как могу. Я буду стоять до последнего. Если я не успею спасти корабли, значит, так и помру здесь, в этой позе. Я стараюсь бить отца локтем. Он ругается на меня благим матом, а я всё бью и бью. В конце концов соображаю ударить его затылком в лицо, а после наношу ещё один удар в живот с локтя. Отец ослабляет хватку, и я валю его на пол. — Козёл! — кричит он. — Маленький козёл! Я встаю и бегу как можно быстрее. Кажется, я уже приловчился к пониженной силе тяжести, и она мне не только не мешает, но даже помогает. Я оборачиваюсь назад: отцу приспособиться труднее. Он бежит крайне неуклюже и безнадёжно отстаёт. Когда я добираюсь до технического отсека, отца вдали уже почти не видно. Я нажимаю на звонок. — Только откройте побыстрее, только побыстрее, — шепчу я. Если они увидят приближающегося отца, возникнут вопросы. У меня не так много времени. Ну и чего они там так долго⁈ Я оборачиваюсь: отец, кажется, уже ближе. Дверь открывает тот же охранник, что и в прошлый раз. — Привет. Проходи, — говорит он и кидает взгляд в коридор. Чёрт, вот только не это! Однако он ничего не говорит и закрывает за мной дверь. Странно. В серверной, кажется, ничего не поменялось. У охранников пистолеты на поясе — интересно, они у них были в прошлый раз? Я так нервничал, что даже не заметил.