Посреди пробежки вдруг полил дождь. Перед глазами у меня тут же всплыла сцена аварии. И на пару секунд я снова почувствовал боль в ногах. Двадцать шесть Накануне нового года мне позвонили с работы и предложили взять смену. Я был только за. У меня не было никаких планов, к тому же уходить в себя на весь вечер мне не хотелось. – Ты что, собрался работать? – Мама была недовольна. – Социально взаимодействовать, – уточнил я. Она выразительно на меня посмотрела. – Сегодня же придут гости. Ага, очередное семейное сборище. Дяди. Кузины. Мамина еда: менудо[37] и снова тамале. Мне они уже поднадоели. Пиво. Вино для мамы и сестер. Я не особо любил семейные праздники. Слишком много малознакомых родственников. Я все время улыбался, но никогда не знал, что сказать. Я улыбнулся маме. – Тысяча девятьсот восемьдесят седьмой. Рад, что он позади. Она снова строго на меня посмотрела. – Год был хорошим, Ари. – Ну, не считая инцидента под дождем. Она улыбнулась. – Почему ты не хочешь признать, что кое-чего в этом году все-таки достиг? – Потому что я похож на папу. – Я поднял чашку кофе и произнес тост: – За восемьдесят восьмой! И за папу. Мама потянулась через стол и расчесала пальцами мои волосы. Давненько она этого не делала. – Ты все больше становишься похож на мужчину, – сказала она. Я снова поднял чашку. – Что ж, тогда за мужественность! На работе было спокойно. Из-за дождя люди сидели по домам, так что мы вчетвером по очереди пели любимые песни уходящего восемьдесят седьмого. La Bamba в исполнении Los Lobos, бесспорно, понравилась мне в этом году больше всего. Однако певец я был совершенно никчемный, а потому пел остальным назло, зная, что они попросят меня замолчать. Так и случилось, и я соскочил с крючка. Следом Альма исполнила Faith. (Джордж Майкл – не мое.) Люси снова изображала Мадонну и даже звучала вполне сносно, но Мадонна мне совсем не нравилась. Ближе к концу смены мы хором затянули песни U2. I Still Haven’t Found What I’m Looking For[38] – классная песня. Прямо саундтрек к моей жизни. Впрочем, наверное, так все про себя думают. Без пяти десять я услышал, как в автокафе кто-то заказывает бургер с картошкой фри. Джина Наварро. Этот голос ни с чем не спутаешь. Я никак не мог понять, нравится она мне или я просто с ней свыкся. Когда заказ был готов, я отнес его к ее машине – разбитому «Фольксвагену-жуку». Внутри вместе с Джиной сидела Сьюзи Бирд. – Вы что, встречаетесь? – спросил я. – Ха-ха. Очень смешно, придурок. – И тебя с Новым годом. – Ты уже заканчиваешь? – Да, но надо еще прибраться. Сьюзи Бирд улыбнулась. Признаюсь, улыбка у нее была милая. – Мы приехали позвать тебя на вечеринку. – Вечеринка – это вряд ли, – сказал я. – Там будет пиво, – прибавила Джина. – И девчонки, которых тебе, возможно, захочется поцеловать, – вставила Сьюзи. Мои персональные свахи. Именно об этом я мечтал на Новый год. – Ладно, посмотрим. – Никаких «посмотрим», – отрезала Джина. – Расслабься уже. Не знаю почему, но я согласился. – Просто дайте мне адрес, и встретимся на месте. Мне надо заехать домой и предупредить родителей. Я надеялся, что мама с папой скажут: «Ни в коем случае!» – но не тут-то было. – Ты правда собираешься на вечеринку? – спросила мама. – Тебя удивляет, что меня позвали, да, мам? – Нет. Скорее то, что ты хочешь пойти. – Новый год ведь. – Там будет алкоголь? – Не знаю, мам. – На машине ты туда не поедешь, и точка. – Значит, не пойду вообще. – Где будет вечеринка? – На углу Силвер-стрит и Элм-стрит. – Это же совсем рядом. Пешком можно дойти. – Но ведь дождь идет. – Он уже закончился. Мама буквально выставляла меня из дома. – Иди. Повеселись. Черт. Ну конечно. Но знаете что? Я и правда неплохо провел время. Я поцеловал девушку. Точнее, она меня поцеловала. Илеана. Она была на вечеринке. Илеана. Она просто подошла ко мне и сказала: – Новый год наступил, так что с Новым годом! – А затем подалась вперед и поцеловала меня. Мы целовались. Долго. Потом она прошептала: – Ты целуешься лучше всех на свете. – Нет, – сказал я. – Неправда. – Не спорь со мной. Я в этом разбираюсь. – Ладно, – сказал я. – Не буду с тобой спорить. – И мы снова стали целоваться. А потом она сказала: – Мне пора. И просто ушла. Не успел я осознать случившееся, как передо мной образовалась Джина. – Я все видела, – сказала она. – Ну и что, блин?