— Что за черт на тебя напал, Ари? — Залазь, — повторил я, толкая его в сторону грузовика. — Спокойно, чувак. Что с тобой творится? Он замахнулся на меня. Именно это мне и было нужно. И я ответил. Его нос начал кровоточить. Но это меня не остановило. Через мгновение время он уже был на земле. Я разговаривал с ним, обзывал его. Все было как в тумане, и я просто продолжал бить его. А потом я услышал голос, и чьи-то руки схватили меня и оттянули от него. Хватка была сильной, так что я не мог шевелится. Я перестал сопротивляться. И все остановилось. Весь мир замер. На меня смотрел мистер Родригес. — Что за ерунду ты творишь, Ари? Ты с ума сошел? Я не должен был ничего отвечать. Я просто опустил взгляд. — Что тут происходит? Ари? Ответь мне. Я не мог говорить. Я смотрел, как мистер Родригес наклоняется и помогает подняться Джулиану. С его носа все еще шла кровь. — Я убью тебя, Ари, — прошептал он. — Дерзай, — ответил я. Мистер Родригес посмотрел на меня, и повернулся к Джулиану. — Ты в порядке? Джулиан кивнул. — Пошли отмоем тебя. Я не пошевельнулся. Затем я начал забираться в грузовик. Мистер Родригес бросил мне еще один взгляд. — Тебе повезло, что я не вызвал копов. — Давайте, звоните им. Мне плевать. Но, прежде чем вы это сделаете, вам лучше узнать у Джулиана, что он сделал. После этих слов, я завел грузовик и уехал. ШЕСТЬ Я не заметил кровь на костяшках пальцев и на рубашке, пока не подъехал к моему дому. Я просто сидел там. У меня не было плана. Так что я просто сидел. Я бы сидеть там вечно — вот мой план. Я не знаю, как долго я сидел там. Я начал дрожать. Я знал, что схожу с ума, но не мог объяснить это себе. Может быть, это то, что происходит, когда ты сходишь с ума. Ты просто не можешь это объяснить. Не себе. Не кому-либо. А худшая часть этого, это то, что, когда ты снова становишься нормальным, ты не знаешь, что о себе думать. Мой отец вышел из дома и замер на крыльце. Он посмотрел на меня. Я не люблю смотреть на его лицо. — Мне нужно с тобой поговорить, — сказал он. Он никогда раньше не говорил мне этих слов. Никогда. Не таким образом. Его голос заставил меня бояться. Я вышел из машины и сел на ступенях крыльца. Папа сел рядом со мной. — Мне только что звонил мистер Родригес. Я ничего не сказал. — Что с тобой случилось, Ари? — Я не знаю, — сказал я. — Ничего. — Ничего? — в голосе моего отца появился гнев. Я уставился на свою окровавленную рубашку. — Мне надо принять душ. Папа пошел следом за мной. — Ари! Мама была в коридоре. От того, как она на меня смотрела, у меня подкосились ноги. Я остановился и опустил взгляд на пол. Я не мог остановить тряску. Все мое тело дрожало. Я смотрел на свои руки. Ничто не могло остановить тряску. Отец схватил меня за руку, вовсе не стараясь быть нежным. Он был очень сильным. Он потянул меня в гостиную, и усадил на диван. Мама села рядом со мной. А папа занял место на стуле. Я чувствовал себя глупым. — Рассказывай, — сказал папа. — Я хотел причинить ему боль, — признался я. — Ари? — мама посмотрела на меня. Я ненавидел этот неверующий взгляд. Почему она не может поверить, что я хотел причинить кому-то боль? Я посмотрел на нее в ответ. — Я хотел причинить ему боль. — Однажды твой брат причинил кое-кому боль, — прошептала она. А потом она начала плакать. И я не мог терпеть это. В этот момент я ненавидел себя больше, чем когда-либо в жизни. Я просто наблюдал, как она плачет, а потом сказал: — Не плачь, мам. Пожалуйста, не плач. — Почему, Ари? Почему? — Ты сломал нос этого мальчика, Ари. И единственная причина, что ты сейчас не в полицейском участке, потому что Эльфиго Родригес является старым другом твоего отца. Мы должны заплатить за это маленькое посещение больницы. Ты должен заплатить, Ари. Я ничего не сказал. Я знал, о чем они думают. Сначала твой брат, а теперь ты. — Простите, — сказал я. — Это звучало жалко даже для меня. Но часть меня не сожалела об этом. Часть меня была рада, что я сломал нос Джулиана. Единственное, о чем я жалел, это то, что я сделал больно маме. — Тебе жаль, Ари? — на его лиц было железное выражение лица. Но я тоже могут быть железным. — Я не мой брат, — сказал я. — Я ненавижу, что вы об этом подумали. Я ненавижу, что живу в это чер… — Я остановился от использования этого слова при моей маме. — Я ненавижу, что живу в тени. Ненавижу. Я ненавижу быть хорошим мальчиком, только для того, чтобы угодить вам. Никто из них ничего не сказал. Папа посмотрел на меня. — Я продаю твой грузовик. Я кивнул. — Отлично. Продавай. Мама перестала плакать. У нее было странное выражение лица. Не мягкое, и не строгое. Просто странное. — Я хочу знать причину, Ари. Я сделал глубокий вдох.