– Не говори чушь, – отец приложил ладони к «молельной стене» и наклонился. – Вот так, все легко и просто. Это куда больше в соответствии с Киблой[17], чем просто поворачиваться на запад на Луне. – По-моему, это просто глупо. Пап, ты же не ожидаешь, что мусульмане в Австралии пророют дыру в земле и будут смотреть вниз. Думаешь, Мухаммед оценит? – Эй, – резко заметил он, – если ты не практикуешь ислам, тебе не стоит обсуждать пророка. – Хорошо, успокойся, – я показала наверх. – А крючья зачем? – Сама подумай. – Опять ты… – проворчала я и добавила: – Для молитвенного коврика?[18] – Верно, – отец подошел к столу в кухонном уголке и уселся на один из стульев. – Я не хотел дырявить свой обычный коврик, так что заказал другой с Земли. Его привезут через несколько недель. Я присела к столу, за которым столько раз обедала в детстве и юности: – У тебя есть номер накладной? Я могу сделать так, что ты получишь его быстрее. – Спасибо, не надо. – Пап, в этом нет ничего незаконного, я просто попрошу кое-кого. – Спасибо, но не надо. – Он слегка повысил голос. – И не будем об этом спорить. Я скрипнула зубами, но промолчала. Пора сменить тему разговора: – У меня странный вопрос: ты слышал когда-нибудь о штуковине под названием ЗАФО? Отец вопросительно приподнял бровь: – Это вроде какая-то древнегреческая лесбиянка, разве нет? – Нет, ту звали Сафо[19]. – Да? Тогда не знаю. А что это такое? – Понятия не имею, – призналась я. – Просто увидела случайно название и заинтересовалась. – Ты всегда отличалась любопытством. И всегда умела находить ответы на любые вопросы. Может, тебе стоило бы хоть иногда использовать свои недюжинные таланты для чего-то полезного? – Папа… – Нотка предостережения прозвучала в моем голосе. – Хорошо, – он сложил руки. – Стало быть, тебе нужно сварочное оборудование? – Ага. – В прошлый раз, когда ты пользовалась моим оборудованием, все закончилось не слишком хорошо. Я застыла, стараясь не отводить взгляд, но не смогла себя пересилить и опустила глаза. Отец сказал уже более мягким тоном: – Извини. Мне не стоило этого говорить. – Ты прав, – ответила я. Повисло неловкое молчание. Что-что, а это искусство мы за многие годы освоили в совершенстве. – Ну ладно… – неловко начал отец, – так что тебе нужно? Я постаралась сосредоточиться, потому что у меня не было времени на то, чтобы чувствовать себя виноватой: – Мне нужна горелка, пара баллонов с ацетиленом, кислородный баллон и маска. – А как насчет неона? Я смущенно поморщилась: – Да, и неон тоже. – Забываешь простейшие вещи, – укоризненно заметил отец. Неон мне был не нужен, но я не могла ему этого сказать. Сварку алюминия необходимо проводить в нейтральной среде, чтобы поверхность не окислялась. На Земле для этого используют аргон, просто потому, что его там хоть завались. Но на Луне нет благородных газов и их приходится завозить с Земли. Неон весит вполовину меньше аргона, поэтому мы используем неон. Я собиралась проводить сварку в вакууме, так что мне неон был не нужен. Нет кислорода – нет окисления. Но я не хотела, чтобы отец понял, что я буду делать. К тому же, я собиралась резать сталь, а не алюминий. Но опять же – ему незачем было об этом знать. – Так зачем тебе сварочный аппарат? – поинтересовался отец. – Собираюсь устанавливать воздушное убежище для одной знакомой. Я лгала отцу столько раз, что не упомнишь, особенно когда была подростком. И всякий раз без исключения я чувствовала себя при этом гнусно. – А почему твоя знакомая не хочет нанять сварщика? – Она уже наняла. Это я и есть. – Ах, ты теперь еще и сварщик? – Отец театрально округлил глаза. – А сколько раз ты мне твердила, что не хочешь этим заниматься? Я вздохнула: – Пап, это просто приятельница, которая хочет устроить убежище у себя в спальне. Я даже денег с нее почти не беру. Установка воздушного убежища была самым обычным делом, особенно среди вновь прибывших иммигрантов. У новичков обычно настоящая паранойя насчет «смертоносного вакуума за стенами». Это абсолютно иррациональное чувство – стены куполов Артемиды исключительно надежны, но страх редко бывает логически обоснован. На практике эти убежища очень скоро превращаются просто в очередной стенной шкаф. – И какая часть вашего договора незаконна? Я обиженно глянула на него: – С чего ты решил, что что-то обязательно незаконно? – Так что там незаконно? – повторил отец. – Ее квартира в Армстронге прилегает к внутренней стене купола. Так что мне придется приварить убежище непосредственно к стене сферы. В таких случаях правила требуют проведения целой кучи дополнительных проверок, а она просто не может себе это позволить. Отец только фыркнул: – Бессмысленная бюрократическая волокита. Даже самый тупой новичок не в состоянии повредить алюминиевую плиту толщиной в шесть сантиметров. – Вот-вот, и я то же самое говорю. Он сложил руки и нахмурился: – Эти городские ограничения – только лишние препятствия для бизнеса… – Ты мне это рассказываешь?! – Ладно. Возьми все, что нужно. Но тебе придется возместить мне стоимость ацетилена и неона. – Само собой, – ответила я. – Ты в порядке? Выглядишь бледновато. Меня уже тошнило от этой ситуации. То, что пришлось врать отцу, заставило меня снова почувствовать себя подростком. Знаете, что я вам скажу: на свете нет никого, кого я ненавидела бы больше, чем Джаз Башару, когда та была подростком. Эта тупая мелкая дрянь совершила все ошибки, которые только можно было совершить. Моя нынешняя жизнь – это все из-за нее. – Я в порядке. Просто устала немного. «Дорогая Джаз, Мне на день рождения подарили большой постер с космическим кораблем «Руса»[20]. Потрясающий корабль! Самый большой из всех построенных космических лайнеров! Он вмещает до двухсот пассажиров! Я как раз читаю про него. Я понимаю, что слегка зациклился на нем, но какая разница? Это так интересно! Корабль просто невероятный! Там даже есть центростремительная гравитация с достаточно большим радиусом, чтобы никого не укачивало. Еще они заранее приучают пассажиров к лунной гравитации. За время семидневного полета к Луне они постепенно замедляют вращение корабля. Получается, что когда пассажиры только всходят на борт лайнера, они испытывают силу тяготения, равную 1g, а к тому времени, когда корабль садится на Луну, сила тяготения уже равна 1/6 g. По пути назад они проделывают это в обратном порядке, чтобы дать возможность людям заново привыкнуть к 1g земного тяготения. Представляешь, как круто? Я никак не могу понять, что такое «циклическая орбита Упхофф-Крауч». То есть, я понимаю, что это баллистическая орбита, перемещающаяся между Землей и Луной… Просто странно: стартуешь с Земли, через семь дней садишься на Луне. Потом орбита перемещается куда-то совсем в другую сторону и возвращается к Луне через четырнадцать дней. Пару недель она вроде как просто висит на эллиптической орбите вокруг Земли… я никак не пойму, что эта орбита делает. Даже пытаться не буду. Все равно главное то, что корабль просто потрясающий. Когда-нибудь, когда я буду уже богатый строитель ракет, я прилечу в Артемиду. Мы можем встретиться, чаю попить. Слушай, а когда вы с отцом переехали на Луну, вы не на «Русе» летели?»