8 Серия прыжков вышла без малейших происшествий. Пиратов в промежуточных системах даже на горизонте не было видно, что Роева и Эхинацею несколько огорчило, так как напади они, не пришлось бы светиться на станции и терять драгоценное время в их поиске, но, увы, не судьба… – Видать, госпожа Удача решила улыбнуться кому-то другому, – философски заметил по этому поводу Владислав. – Ага, тому, кто сильнее прокачал этот пси-навык, изучив соответствующую базу. Роев только хмыкнул. То, что такое эфемерное понятие, как удача, можно как-то развить, выразив в пси-технике, было за гранью его понимания. Ведь удача либо есть, либо нет, так сказать рандомное выпадение мира. Но местные псионы как-то научились ловить ее за хвост, в особо критичные моменты заставляя служить себе. «И нам не помешает научиться, – подумал он с ноткой зависти. – Хорошая ведь штука, если подумать. Ты слабее, медленнее, хуже защищен, но на твоей стороне удача, и потому ты валишь какого-нибудь терминатора из детского пластмассового пистолета, стреляющего пробковой пулей… на веревочке. Утрированно, конечно, но…» Вот и станция, этакая конструкция дискообразной формы с на первый взгляд не совсем понятными надстройками сложной формы по центру, на несколько километров уходящие «вверх» и «вниз» от диска. Впрочем, стоило только обратиться к памяти шахтера, и она подсказала, что там находится перерабатывающе-обогатительный комплекс, что превращал привозимую руду в концентрат чистых металлов. Пустую руду сваливали прямо на планету, над которой висела станция, благо оная являлась среднего размера газовым гигантом. По классификации станция считалась малой, но для Владислава, уроженца отсталого мира, что только-только делает робкие попытки выйти в космос (и уже сомнительно, что в конце концов выйдет в него из-за всеобщей дебилизации населения, когда выпускники школ не знают сколько миллиметров в метре), таковой не являлась, так как имела с двадцать километров в диаметре и с пяток километров «толщиной». Вокруг нее как мошкара сновало огромное количество различных кораблей, в основном шахтеры, что отовсюду привозили руду, сдавали ее в приемник, потом стыковались со станцией на ее периферии, чтобы принять топливо, прочие расходники, ну и пару-тройку дней отдохнуть в местных увеселительных заведениях, и отбывали дальше вкалывать в глубинах космоса. Бывали тут и торговые суда, привозившие все необходимое для жизнедеятельности станции и ее обитателей, а именно топливо, запчасти, продукты и так далее. Автоматический диспетчер – специализированный искин – связался с кораблем и, получив подтверждение, что шахтер прибыл для сдачи руды, дал эшелон следования к приемнику, к которому выстроилась наименьшая очередь. Но тут, проявляя бдительность, на связь вышел живой диспетчер: – Что-то ты на этот раз рановато, Бубон. Согласно статистике, тебя еще с неделю быть не должно. Да и остальные не с тобой. Что случилось? Особо богатый на руду астероид попался? – Нет, астероиды были самые обычные. У меня «челюсти» сломались и сами починиться не смогли, – ответил через пилота Владислав. – Благо что успел забить трюмы на восемьдесят процентов, так что все равно буду в небольшом плюсе. Челюстями шахтеры назывался механизм для дробления породы, который занимал половину всего размера корабля. – Ясно. Ну, бывай. – Пока. Шахтерский кораблик, дождавшись своей очереди, сдал груз. Руду взвесили, оценили содержание в ней металлов и после согласия пилота с оценкой произвели выплату. А если бы не согласился, вернули бы все обратно в трюмы, и катись с ней куда душе угодно, только пришлось бы заплатить за проведенную оценку… Деваться в общем шахтеру некуда, лететь с рудой к кому-то еще экономически не выгодно, даже если где-то и принимали дороже. Так что ничего удивительного, что получилось не сильно много. Владелец корабля едва выходил в плюс после всех выплат за топливо, амортизацию и взноса по кредиту (корабль оказался не в собственности, а взят в лизинг – аренда с последующим выкупом), так что миллионером тут не стать. – Будете швартоваться к борту? – поинтересовался искин станции, после всех процедур выгрузки руды и получения платы за нее. – Да. – Ваш причал номер сто пятьдесят девять. Получите прейскурант предлагаемых услуг. – Принято. В прейскуранте значилась лишь стоимость тех услуг, что предлагало руководство непосредственно станции, то есть стоимость швартовки, заправки и всего прочего. Впрочем, имелись тут и частники, предлагавшие те же услуги, но тут уже следовало самому крутиться и договариваться, благо ничего искать особо не нужно, на станции имелось свое бюро, в которое можно было обратиться и поискать поставщиков услуг на любой вкус и цвет, то есть выбрать цену, качество продукта и скорость выполняемых работ. Частники, как правило, брали больше, ведь им нужно платить за аренду, но и обеспечивали лучшее качество и скорость выполнения работы, что немаловажно для тех, кто работал на обороте. «Зубило», а именно так назывался шахтерский корабль Бубона, произвел внешнюю стыковку со станцией. Можно было и в док, но это было дорого и использовалось для сложного ремонта непосредственно корабельных систем. В то время как по легенде ремонт «Зубила» был относительно простым и его легко можно было выполнить в открытом космосе. Благо что конструкция кораблей начиная с третьего-четвертого поколения модульная. То есть берется модуль «челюстей», снимается с корабля, утаскивается в ремонтную мастерскую, там ремонтируется, после чего ставится на место. Чтобы не выпадать из легенды и не привлекать к себе лишнего внимания, модуль размельчения породы действительно пришлось поломать и отдать в ремонт. Кроме того, у постоянных поставщиков было заказано топливо и все прочее, что требовалось для следующего рабочего рейса. – Ну, я пошел искать тех, кто нас будет обижать. Надеюсь, они тут водятся, – сказал Роев Эхинацее, что продолжала разгуливать по «Зубилу» в теле женщины – жены Бубона. – Давай. А я тут пока пригляжу за всем, – согласилась она. Память Бубона по поводу наличия на станции пиратов ничего определенного поведать не могла. Да, были какие-то невнятные слухи, но слухи они и есть слухи, тем более распространяемые по пьяной лавочке, а требовалась конкретика. Вот Владислав и шел проверять, а заодно, если повезет и пираты тут действительно ошиваются, спровоцировать их нападение на корабль. Правда, пришлось хорошенько подумать над причиной, почему пираты должны напасть на какое-то там шахтерское корыто, ведь много с него не поиметь, тем более с пустого. – Внушение это, конечно, хорошо, – сказал по этому поводу Владислав, когда Эхинацея предложила без затей внушить какому-нибудь капитану напасть на «Зубило», – и я могу внушить человеку что угодно, но это будет всего лишь представитель пиратской команды, так сказать резидент, а не сам командир корабля. Вряд ли они здесь внаглую ошиваются на виду у всех. Не думаю, что местные эсбэшники настолько слепые. Так что причину резиденту нужно будет предоставить стопудовую. – Действительно… Какую бы им замануху предложить, чтобы на нее клюнули и даже думать не подумали, что это может быть ловушкой?.. – призадумалась Эхинацея. – Как-то не подумали мы над этим… Одно извиняет, думать нам в наших условиях просто некогда, больше реагируем на изменение обстановки, чем что-то планируем. – Кажется, придумал… – Что? – Сфоткаем наш артефакт и представим дело так, будто, копаясь в астероидах, его нашел шахтер и теперь интересуется в сети, что же он такое нашел и сколько это может стоить, – предложил Роев. – И пока он будет интересоваться, это увидит наш пиратский резидент и соответственно сам сфоткает фотографию, после чего узнает, что шахтер собирается лететь продавать артефакт, – подхватила идею Эхинацея. – Разве что может вызвать подозрение, что Бубон стал смотреть инфу про артефакты в общественном месте… – Выпил лишку на радостях от такой находки, что потерял осторожность, вот и стал светить находкой на виду у всех. Все-таки с интеллектом у них негусто, не стоит об этом забывать. Как негусто с мозгами у самих пиратов, – продолжил он. – Может прокатить, – не без сомнения в голосе согласилась Эхинацея. – По крайней мере, другие варианты еще более подозрительные даже не для слишком умных людей… 9 Идти на станцию пришлось в компании Бубона. Не очень удобно, ведь марионетку нужно постоянно контролировать, но было бы странно, если бы из его корабля вышел какой-то левый чел, а остальной экипаж остался внутри. Но если всем встречным-поперечным еще можно слегка скорректировать мозги, по-джедайски махнув рукой перед рожей, и сказать, что это типа не те дроиды, которых вы ищете, чтобы они не задавали лишних вопросов и вообще забыли о нем, то вот автоматическая система слежения могла взять его на карандаш и поднять тревогу. А оно надо? Так что Роев решил выдавать себя за нового члена экипажа. Тоже, кстати, не самая лучшая маскировка, откровенно говоря. Откуда взялся посреди космоса? Почему регистрации в сети нет, как и самой нейросети? Но на первое время сойдет, а большего и не нужно. На всякий случай легенда на этот счет тоже была заготовлена, и пока ее будут проверять (оставалось надеяться, что его при этом на время проверки не запрут в КПЗ, впрочем, это надо еще постараться при ментальном-то воздействии на всяких проверяльщиков и запиральщиков), Владислав намеревался сделать все запланированные дела и отчалить по своим делам. Оказавшись внутри станции, Владислав даже слегка стушевался. Отвык он как-то за это время от многолюдья. Собственно, ошарашивало не только и не столько само количество народа, сколько их ментальный фон, что подавлял как гомон голосов в зале ожидания, давящий на мозги. Это дезориентировало, но и закрыться от него нельзя, потому как утратится контроль над внешней обстановкой, что может быть чревато. А людей на станции было на удивление много. Даже не понятно, что они в таком количестве тут, откровенно на задворках цивилизации, делают, ведь это просто приемо-перерабатывающий комбинат, завод… Вот скажем много можно встретить каких-то левых людей на территории какого-нибудь земного сталелитейного завода? Понятно, что тут своя специфика, и станция – это еще конгломерат обслуживающих фирм, но все равно странно. Роеву, чтобы пообвыкнуть к новым условиям, пришлось даже отойти в сторонку и имитировать разговор с марионеткой. Придя в себя, он поспешил добраться до ближайшего кабака и уже там полностью освоиться в новых условиях. – Чего желаете? – спросила подошедшая молодящаяся официантка. Персонал в баре оказался набран из живых людей: толстый бармен с сединой в волосах за стойкой, обслуживающий клиентов, присевших к нему за барную стойку, и пара теток неопределенного возраста, снующих между столиками в зале. Собственно, иногда это было дешевле, чем использовать специализированных дроидов. И потом, куда деваться вышедшим в тираж жрицам любви? Вот и идут в обслуживающий персонал таких вот низкосортных забегаловок для работяг низшего звена (чего только стоят столики и стулья, собранные из какого-то хлама, разнокалиберное освещение на потолке), работая, можно сказать, за еду и кров, тем более что деваться им с «подводной лодки» все равно некуда. А если повезет, то захомутают какого-нибудь через край набравшегося посетителя, чтобы обслужить его уже по своей первой специальности и срубить деньжат на карманные расходы. – Поллитровку «окислителя» мне и моему другу и на закусь чего-нибудь легкого… – ответил через марионетку Владислав. Официантка понятливо кивнула и удалилась. Поскольку заказ был, что называется, стандартным, то долго она не задержалась и уже через минуту поставила на столик бутылку окислителя – местного самогона со стаканами и две тарелки с бутербродами: обычные пресные галеты, правда треугольной формы, с толстым слоем какой-то желеобразной пасты. Роев попробовал один с пастой желтоватого цвета, на вкус субстанция напоминала плавленый сыр с грибами. Собственно, каждый бутерброд имел собственный вкус, этакое ассорти. Потом, собственно, продегустировал «окислитель». Но самогон он и есть самогон. – А ничего так… Пробовал и хуже. Чуть оттаяв, спиртное, как ни странно, помогло абстрагироваться и уже не так остро воспринимать ментальный «гомон». Роев попробовал коснуться разума ближайших соседей, каких-то техников, если судить по не сильно чистым от технических жидкостей комбинезонам серо-синего цвета, не сильно рискуя раскрыться, благо они уже серьезно поднабрались и в любом случае не смогут распознать, что кто-то копается у них в голове, скорее решат, что они переборщили и у них глюки. Но увы. Для лучшего считывания памяти нужно, чтобы «опрашиваемый» думал на интересующую псиона тему, для чего задать вопрос, и человек помимо своей воли мысленно на него ответит, а забулдыги сейчас думали о чем угодно, (о сволочах начальниках, о маленькой зарплате, о дорогих шлюхах и так далее и тому подобное), но только не о пиратах. «С наводящими вопросами к ним тоже не подсядешь… – подумал Владислав. – Хотя почему бы и нет?» Роев подхватил бутыль и подсел к соседям, придавив их ментально, чтобы не возмущались нежелательным гостем, благо и давить сильно не пришлось, ведь у чужака бутыль с вожделенным напитком в руках, тут радоваться надо. – Здорово, мужики. Как жизнь? – Как всегда, полная задница, – хмуро ответил один из троицы, отзывавшийся на имя Брим. – Но, как я вижу, ты решил немного нас порадовать, – сказал второй, по кличке Ломп. Третий ничего не сказал, только исподлобья зыркал хмуро. Собственно, несмотря на то что этот мужик уже порядком набрался, а набирался он можно сказать сосредоточенно, целенаправленно не отвлекаясь на пустой треп с товарищами, Владислав почти не мог его считать, только лишь ловил его эмоции, и на каждую более настойчивую попытку тот недовольно морщился, как от головной боли, так что Роев быстро прекратил с ним свои опыты. Не то чтобы его это удивило. В конце концов, с людьми, имеющими природную защиту от ментального вторжения, он уже встречался, взять тех же краснокожих «индейцев», обитающих на планете с бункером древних, или охотников, что когда-то послала Эхинацея по его душу в тот же бункер. Сломать их можно, но именно что сломать, в конечном итоге превратив в дебилов, пускающих слюни, что тут же привлечет внимание. Оставалось радоваться, что этот человек по имени Буг не стал возражать против нового собутыльника. Роев не пожалел ему окислителя, набулькав стакан до краев, чтобы тот побыстрее потерял связь с реальностью и не вмешивался в разговор. Лучше было бы вообще покинуть эту компанию с таким неудобным «собеседником», как Буг, но это будет еще подозрительнее, чем само подсаживание. – Меня зовут Влад, – представился Роев. – Новенький? А то я тут тебя раньше не видел, а я всех знаю… – сильно заплетающимся языком сказал Ломп. – Только что прибыл на станцию. Решил в шахтеры податься…