— Спасибо за заботу, уч Брог. Я в порядке. Хочу вот немного поработать. — А на бал-то пойдёшь, надеюсь? — Паче чаяния, сворачивать разговор куратор не собирался. — Дверь сам откроешь или помочь? Надо кое-что забрать. — А… да, конечно. Открою. «Ы-ы-ы!» А что было делать? Только лишь уповать на благоразумие человечки. Он же не дурак публично признаваться в своей авантюре: сам бы за такое отчислил, не раздумывая. Это дедушке Ларсу приходилось первое время щеголять в шапке — у женщин-демонов рога не растут, а хвосты они исторически прячут под платья. Значит, для бала замаскировать Жбану будет нетрудно, и никто не пристанет к ним с неудобными вопросами. Если сейчас она не догадается спрятаться в ванной… У Брога глаз намётанный, увидит девку в штанах и очках — мигом разоблачит. И тогда прости-прощай, желанная мстя! — На бал — пойду, конечно! — нарочито громко сказал Рум, первым протискиваясь в дверь. Этикет этикетом, но если эта дура стоит посреди комнаты и не знает, что ей делать, можно попытаться… Уф, не стоит. — Похвально! Хм, не поздновато ли ты, друг мой, всё охранками опутал? Вряд ли ещё кто-то повторит некрасивый поступок Клодэ и так тебя подставит. — Что, уже и преподаватели в курсе? — мрачно осведомился Рум. Вот сейчас самое время обсуждать его наивность! Да что там — глупость. — Разумеется. Всем известно, что Мыз просто не способен написать курсовик такого уровня. Но ректор принял решение его засчитать. Выпускной курс, сам понимаешь, никому не хочется портить статистику скандалом. В утешение скажу, что личные характеристики и Клодэ, и Крызу слегка подправят не в лучшую сторону, так что завидных вакансий им не видать. В отличие от тебя. Мой тебе совет — бросай хотя бы на сегодня свои опыты и сходи куда-нибудь — развейся, родителей навести, в конце концов. А вечером веди себя так, как будто вчера ничего и… — Уч Брог, куда вы?! — Людь с тобой, что ж ты так орёшь, дружок? — Куратор уже входил в ванную. — Руки помою, демогеновую бочку надо чистыми руками брать, сам знаешь. Декан просил… Странно, зашёл и вышел как ни в чём не бывало. Рум осторожно сунулся следом — пусто! Где же девчонка? К счастью, куратор быстро нашёл то, что ему было нужно, и наконец убрался восвояси. Рум тщательно запер дверь, вытер хвостом лоб и растерянно огляделся. Под одним столом её нет, под другим нет, из-за драконьей пальмы не торчит… То, что спряталась — молодец, но куда?! Шкафы с реактивами заперты, не в синий же залезла с перепугу? Там ведь «голова»! Может, она уже внутри в обморок упала?.. — Жбана! Жбана, ты где? Вылезай, он ушёл! — Да поняла я, — сдавленно просипели откуда-то снизу, он аж вздрогнул. — Но не могу. Застряла. — Да где ты?! — За диваном… Человечка умудрилась забиться в узкую щель между стеной и задней стенкой дивана — по-настоящему узкую, даже для неё. Да ей же там дышать нечем! — Хватайся покрепче за руки, я тебя вытащу! Вроде зацепилась… Рывок — уф, выдернул! Чуть оба не завалились. Рум машинально усадил девушку на колени, приобнял и погладил по светлой макушке. Сестрёнка, пока была маленькая, иногда чего-то пугалась и плакала, и он её так успокаивал. Обычно помогало. Большой иномирской девочке тоже помогло — не прошло и минуты, как напряжённое тело в его руках заметно расслабилось, и она доверчиво прислонилась щекой к его груди. — Это был твой учитель? — Угу, куратор курса. Мы с ним в очень хороших отношениях… Но всё равно спасибо, что догадалась спрятаться. Лучше, если до бала тебя никто из наших не увидит. За маскировку не беспокойся, обеспечу. Выделяться будешь, конечно, — девушки у нас обычно покрупнее, и кожа у них более смуглая. Я попозже придумаю, что говорить, если уж совсем с расспросами насядут. — Самый надёжный способ — молчать и загадочно улыбаться, — хмыкнула девушка. — Сплетники за нас всё сами придумают, проверено. — Жбан, а ты точно в этом… — Что-о? — Она возмущённо вскинула голову. — Как ты меня назвал?! — По имени, — растерялся Рум. — А что не так? Ты же сама… — Прости, ты глухой или склеротик? Или и то, и другое? — А? «Обалдеть… У неё синие глаза! Никогда таких не видел…» Человечка невольно рассмеялась над его обескураженным видом. — Запомни, пожалуйста, и больше не путай. Меня зовут Ждана. Жбан — это, кажется, какая-то историческая посудина, в честь него ребёнка не назовут. Ну если только у родителей не все дома. — А Ждана что значит? — А как сам-то думаешь? — улыбнулась она. — Та, которую ждут. Мама с папой меня очень долго ждали… вот и назвали, на старинный манер. — Та, которую ждут… Красиво. Я запомню. До Рума как-то разом дошло, что на его коленях сидит не сестрёнка, а вполне себе взрослая девушка. Людь побери… Красивая девушка! Почему он вчера подумал иначе? Из-за жуткой одежды и очков? Сейчас на ней нет ни того, ни другого. В смысле, нет верхнего балахонистого халата. Вместо него — тонкая кофточка без пуговиц с нарисованным на ней забавным пушистым зверьком. Прямо на… — Эм, у вас такие водятся? Ждана не сразу поняла, что он имеет в виду. Но не тыкать же пальцем прямо… туда! — Ага, самое популярное животное. Песец называется. Интересно, мне или тебе… — Что? — А, наши земные глупости! — отмахнулась она и сползла на пол, вызвав этим невольную досаду. — Ты не мог бы достать из-под дивана мои очки? Они с меня свалились, а потом я их нечаянно ногой пнула… не дотянусь. Или мне это по роли не положено? Ну, просьбы, — видя его непонимание, пояснила девушка. — Это же я должна твои желания выполнять… Руму показалось или у неё при этом порозовели щёки? О чём подумала, интересно? — Так, давай договоримся: нет никакой пленницы, нет никакого злобного демона, есть просто ты и просто я. Мне нужна помощь, ты мне её пообещала. А я в ответ пообещаю сделать всё, чтобы тебе было здесь хорошо, по крайней мере, комфортно. Вон поесть тебе купил и ещё платье, у нас в мужских штанах ходить нельзя. — Вообще-то они женские! Ну да ладно, давай своё платье, — Ждана с сомнением оглядела свёрток. — В ванной переоденусь. А ты пока еду разложи. А то я скоро опять в обморок шлёпнусь с голодухи. И башка эта жуткая в банке приключится, брр… Рум поспешно полез под диван. * * * — Ты это нарочно, да?! Заготовленная фраза «что ты, что ты, тебе так идёт!» замерла у него на губах, а сами они непроизвольно растянулись в улыбку. — Ещё и ржёшь! Ну, держись, глаз-алмаз, я тебе сейчас… хвост откушу, вот! Упомянутая конечность впечатлилась и юркнула под рубаху, а её хозяин на всякий случай отступил подальше. — Не надо, он невкусный! Ну, извини, откуда я знал, какой у тебя размер?! Я платьев сроду не покупал, я их не ношу! — Да? Но зрение-то у тебя в порядке! Ты что, думаешь, я беременный бегемот?! — А кто это? Стой, если ты так будешь махать руками, то оно с тебя окончательно… Уже сползает, лови! «Странно, мне всегда казалось, что у форменных платьев очень маленькие вырезы. А она из него чуть не по пояс вываливается! Такая маленькая, беленькая, хрупкая… И надутая, как птица-ёж. Опять ты дал маху, Тринадцатый!» — Ждана, не сердись, я всё поправлю. — И как? В него же нас обоих замотать можно! «Как-как… Если честно — без понятия!» — Накинь-ка пока мантию или свою одёжку с популярным зверем, и давай уже поедим. А потом и с платьем разберёмся. «Заряжу мозги, может, и осенит…» И ведь осенило! Хотя думать над проблемой во время еды было трудно: приходилось одновременно жевать, давать комментарии по поводу непривычных человечкиному глазу продуктов и мысленно хихикать над ней же. Голод против осторожности, кто победит? Как и ожидалось, победил голод! «Какой-то гадостью» обозвали только панцирных червей в жгучем соусе, всё остальное понравилось, даже слойки с грибожоркой, хотя Рум их сам не очень любил. Вот и хорошо, главное, чтоб потом не стало плохо! Пару настоек «от живота» он, конечно, возьмёт с собой, но, возможно, следовало сразу предложить девушке универсум. Или понадеяться на демонское авось и на то, что в случае реальной угрозы книга рода в лице дедушки Ларса предупредила бы его? Раз она до сих пор не проявилась, значит… — Ром, эй, ты чего замечтался? Что с платьем-то решим, ась? Вот тогда его и осенило. Совершенно внезапно, как часто бывает с научными открытиями. — О да! Раздевайся! Ждана глупо захлопала глазами. — Чего?!