— Ничто не вечно, — громко сказал я, выходя из кабинета. После предполётных указаний, пригласив к обсуждению офицеров боевого управления, я объяснил замысел боёв. — Я лечу с Бенитесом в паре. Марк с Лопесом. Определяемся, кто первыми взлетает и уже начинаем обсуждать тактику. Диапазон работы от земли до 5000 метров, — сказал я и среди кубинцев послышались удивительные возгласы после того, как им перевела Мила мои слова. — Мы не готовы к такому, — покачал головой темнокожий Хорхе Бенитес. — Я так не думаю, — поправил я его. — Сначала работаем на разных каналах. Перед началом боя переходим на общий. Всем ясно? По жребию, мне и Хорхе выпало взлетать первыми. В этом есть небольшое преимущество, поскольку ты уже знаешь первоначально направление появления оппонентов. Только вот в нашем случае погода в районе планируемого полёта была не очень хорошей. — Разведчик погоды дал над Чарвак облачность от 400 до 3000 метров. Сплошную, — сказал ОБУшник, с которым мы отрабатывали замысел. Суть его была в том, чтобы прийти в район работы и распустить пару. Один снижается на предельно-малую высоту и ждёт команды от напарника на выполнение выхода для атаки. Тот, кто выше, выполняет роль приманки и выводит оппонентов в нужную точку. Тут же второй выполняет выход из «засады». — Это плохая погода, маэстро, — не соглашался на мой план Бенитес. — Тебе сложно будет выполнить набор через облака. — Почему мне? В засаде будешь ты, — сказал я, и Хорхе выпучил глаза. — Это сложно, — улыбнулся он. — Но возможно, правда? — похлопал я его по плечу, и он принял моё предложение. На стоянке мы ещё раз прошлись по нашему плану с Бенитесом уже без помощи переводчика. Постепенно мы начали понимать друг друга и без Андреевой. Она, в свою очередь, как-то слишком часто приближалась к Марику. Друг на друга они смотрели очень загадочно. — Серый, тебя на пару минут можно? — спросил у меня Барсов, когда я осматривал самолёт перед вылетом. — Говори, компанеро, — сказал я. — Я тут вроде с лейтенантом общий язык нашёл, — немного стесняясь, произнёс Марик. — Испанский выучил? — улыбнулся я. — Да, нет! Это вообще тёмный лес. Я не знаю, откуда она такая появилась. Боюсь, что девчонка непростая. — Конечно, непростая. Однозначно отец работал в посольстве на Кубе. Скорее всего, послом, — ответил я. У Марика глаза выкатились из орбит. — Ты как это понял? Или она тебе сказала? — Марк, вот ты вчера проявил чудеса дедукции и определил, что у меня девушка в комнате, помнишь? — спросил я и Марик быстро закивал. — Ну, там было сложно не догадаться, — улыбнулся он. — Такой запах духов «Красная Москва». Эх, рано я его похвалил! Этими легендарными духами вчера и не пахло. — Посмотри внимательно на Милу, — повернул я Барсова в сторону Андреевой. — Кожа загорелая. Владеет испанским языком с кубинским диалектом. В Военном Институте такому не научат. Значит, росла в этой среде. А кто мог столь долго находиться на Кубе? Правильно, послы со своей семьёй. — Серый, ты… есть то, чего ты не знаешь? — удивился Марик. — Да. Какого чёрта ты ещё здесь? Давай в кабину, — подтолкнул я к самолёту Барсова. Взлёт произвели, как и договаривались на земле. Первыми в воздух поднялись мы с Бенитесом. «Спарки» с двойным экипажем решили не использовать. Теперь Хорхе в паре со мной на МиГ-21бис. Заняли курс в сторону Чарвакского водохранилища и забрались на минимальную для ухода в зону 1000 метров. Внизу красота. Многовековые горы со всех сторон, с не тающими снежными шапками. Склоны покрыты лесами, а в долине ореховые и берёзовые рощи, которые с такой высоты прекрасно просматриваются. И, конечно, кажущиеся бесконечными, ковры цветов. Неудивительно, что Бенитес несколько раз повторил «белламентэ», что означает — красиво. — Готов? — прервал я его хвалебные слова. — Да, маэстро, — ответил мне Бенитес. — 505й, подхожу к центру зоны. Паре роспуск, далее 515й по своим, — запросил я у ОБУшника. — 505й, разрешил. Начало снижения подскажете, — ответил он. — Паре роспуск. Занимаю 3000, — доложил я и отвернул влево на 30°. Хорхе тут же начал снижаться и вошёл в плотные облака. И где-то внизу безмятежная водная гладь. Главное, чтобы он снизился на установленную перед вылетом высоту. Иначе столкновения с поверхностью не избежать. — Маэстро, 400. Вижу озеро, — доложил мне через несколько секунд Бенитес. — Понял. Высоту сохраняй, — ответил я и сам встал в вираж над верхней кромкой облаков. — 505й, группе переход на основной канал, — дал команду офицер боевого управления. — Понял. 515й, переходим. Через пару секунд, я оказался в гуще событий. По мне уже начали работать мои оппоненты. Они решили взять нас в клещи и разомкнулись на приличное расстояние. Ручку управления самолётом отклонил резко на себя и пошёл в набор. Офицер боевого управления подсказывает, что один из оппонентов сзади меня в 10 километрах. По условиям надо сблизиться до пяти и только тогда кричать пуск. Выполнил переворот на горке и ушёл со снижением к белой вате облаков. А вот и первый оппонент справа от меня и выше. В эфире слышу, как Марк даёт команды на преследование. Уйти от одного мне несложно. В любом другом случае вошёл в облачность и там меня бы не нашли. Но мне их нужно двоих вытянуть в район засады. — Слева обхожу. Атакуй, 516й, — командует Марик. Поднял голову вверх и вижу тень со стороны солнца. Пикирует на меня, кубинский товарищ. Но это не сложно. Ручку управления влево и ухожу вверх с набором. Оппонент где-то в стороне и никак не может зацепиться за мой хвост. Постоянно где-то под ракурсом и не получается у него загнать в сектор захвата прицела. Один уже за меня уцепился. Теперь где-то Марка отыскать надо. — Второго не найду, — тяжело дышит кубинец, выводя самолёт из горки. Где же Барсов? Ну, конечно! Кубинец сзади и пытается загнать меня в удобное положение для атаки Марика. Значит, Барсов сейчас где-то слева и атакует от солнца. Бросаю взгляд в сторону. И вот он! Пикирует сверху. Однако, рано Марик! Не выводя самолёт из разворота, снова пикирую к облакам. Марк проскочил за мной, не успев захватить в прицел. — Сорвался! Сорвался! Давай вдвоём, — слышу я азартный голос Марика. Вот теперь все в сборе. Ещё несколько секунд и ловушка захлопнется. — 515й, манёвр! — командую я. — Смотри по сторонам. Нас второй атакует от солнца! — громко говорит Марик. Помнит, что подобный манёвр мы с ним совершали в Афганистане, когда летали на учебный бой с МиГ-29. — 515й, набор. Курс 315, высота 3000, — дал команду ОБУшник. — Понял, — радостно отвечает Бенитес, который вот-вот должен выскочить позади наших оппонентов. Я выполнил пару манёвров по курсу и прокрутил «бочку». Так, наш манёвр и не был разгадан со стороны пары Лопеса и Марка. Как шли за мной, так и не отцеплялись. — Цель, захват. Атака! — громко сказал в эфир Бенитес. — Пуск сделал. — Понял. Конец атаки, — вышел я в эфир. — Расходимся и повторяем. Через несколько десятков минут мы уже сели с Бенитесом на полосу Осмонского аэродрома. Когда зарулили на стоянку, его радости не было предела. Он даже позволил себя вытащить Елисеевичу из кабины. Хотя до этого категорически отказывался от его помощи. — Советский, сильный! — обнимался он с Дубком. Тот, в свою очередь, смеялся над таким проявлением эмоций, но удостоил темнокожего капитана своей фирменной сладостью. — Всё получилось, капитан? — спросил я, когда вылез из кабины и подошёл к его самолёту. Милы рядом не было, поэтому пришлось разговаривать на ломанных русском и испанском языках. — Да. Только… там… эти, — запинался Бенитес, снимая шлем. — Спокойно. Не торопись, — успокаивал я его. — Большие…авес грандес… эм… птицы, — размахивал руками Хорхе.