Выдыхаю: – Я спокоен. – Тогда расскажи мне что-нибудь о ней. Задумываюсь. Какая она – моя Аврора? – Она добрая, нежная, красивая. Порой забавная. Гордая. Не обделена острым умом. С ней уютно. Мне с ней хорошо, мама. – И кто же эта таинственная девушка? – задает она вопрос. – Когда приедете, я вас представлю. – обещаю и перевожу тему. – Как идет твое лечение? Вы еще пробудете в Швейцарии месяц? Мама пыхтит: – Не вижу необходимости продолжать это лечение! Врачи просто дерут деньги. Твой отец терпит, но я же вижу, что ему хочется вернуться. И я ужасно соскучилась по Крассу! Ты его навещаешь? Морщусь. Ее жеребец частенько меня кусает. Отвечаю уклончиво: – Иногда. Ну как иногда? В месяц один раз. В другое время за ним ухаживают работники конюшни… Но лучше ей об этом тоже не говорить. – Бывай у Красса почаще! – увещевает мама. – Я много работаю, мама. – И чаще отдыхай. – Хорошо, мама… Все, я отключаюсь. Еду на работу. – Пока, сынок. Будь аккуратнее на дороге. Отключаю связь и ощущение такое, будто на допросе у прокурора побывал. …Ближе к обеду в моем кабинете обсуждаем с Сергеевым текущие дела, а потом сообщаю, что на оставшееся сегодня рабочее время он руководит вместо меня. Сергеев усмехается: – И куда вы собрались, если не секрет, господин директор? – Отвезу Аврору к опекунам. А там дальше, как пойдет. Кстати, если будет звонить мама, про Аврору не говори. – Уже. – Что уже? Сергеев улыбается: – Уже звонила. – Черт! А ты что? – Ничего. Ответил, что при всем уважении, распространяться о твоей жизни не намерен. Ну и то, что я ничего не знаю. Я усмехаюсь: – Спасибо. Ты настоящий друг. – Не за что. Я так понимаю, твои родители прознали о тебе и Авроре, только не в курсе, кто твоя девушка? – Да. Яна вчера явилась. Ко мне домой. Заявила Авроре, что моя невеста. Представляешь? Сергеев хохотнул: – Представляю! Но раз здесь, жив-здоров, без телесных повреждений – все обошлось. – Хм… Яну я выгнал, а она, по всей видимости, стала названивать своей матери и моей, и вылила на меня и Аврору тонну грязи. – Да, дела… – протянул Сергеич. – А когда родители возвращаются? – Через месяц. – Зная, насколько ты энергичен, могу предположить, – издевается Сергеев, – что ждать их будет большой сюрприз: за это время ты успеешь жениться и заделать ребенка. Невесело усмехаюсь: – Всему свое время. А потом на всякий случай уточняю: – Будешь моим свидетелем на свадьбе? Вздыхает: – Буду, куда я денусь. Повертев ручку в руках, спрашивает: – Я так понимаю, ты не будешь против, если я подкачу к Яне? Ты же знаешь, блондинки моя слабость. Отмахиваюсь: – Делай, что хочешь. – Смотрю на часы. – Ну все, мне пора. Пока. Собираюсь и спешу к Авроре. Глава 20. … Подъезжаю к дому за Авророй. А она уже спустилась и стоит во дворе с сумкой в руках. Забираю сумку, загружаю в багажник: – Ты предупредила опекунов, что приедешь? – Да, позвонила вчера перед сном. Я киваю, садимся в автомобиль, выруливаю на дорогу. Молча веду машину, а Аврора смотрит на меня. Улыбается своим мыслям. А у меня гадкое чувство внутри, предчувствие чего-то. Сосредотачиваюсь на дороге. Упрямо поджимаю губы, хмурю брови. Не хочу оставлять ее без присмотра. Интуиция подсказывает, грядет что-то. Аврора задумчиво отводит взгляд и смотрит на дорогу, на пролетающий мимо пейзаж. И вот я уже думаю о том, что нужно купить Авроре машину, чтобы могла ездить в любое время, куда ей нужно. Вот только почему не хочет садиться за руль? Ее родители погибли, может быть причина в этом? – Аврора, – зову ее. – Да? – Она снова поворачивается ко мне. – Мы не затрагивали эту тему, но все же… Почему ты боишься садиться за руль? Это как-то связано с твоими родителями? Она болезненно морщится, закрывает глаза. Ну вот, зачем я затеял это? – Аврора, – Ложу ладонь на ее руку. – Прости. Не нужно было… – Нет, ничего, – она снова на меня смотрит. Хоть и с печалью, но с доверием в глазах. – Мне было одиннадцать. Мама и папа уже подъезжали к дому… Фура на встречной потеряла управление и… Я сжимаю ее руку, отпускаю, чтобы припарковать автомобиль на обочине. Притягиваю ее к себе. Аврора ложит голову на мое плечо, а я заботливо прикасаюсь к ее волосам. – Маленькая моя, – шепчу. – Мне очень жаль, что так вышло. Трудно тебе пришлось. – Да… Для бабушки и дедушки гибель сына и невестки стала большим ударом. Но они быстро оформили опеку – знакомые дедушки помогли… Вырастили, воспитали меня. Дарили любовь, заботу. Они мои близкие родные люди. Теперь ты понимаешь, как они мне дороги? – Я понимаю, – целую ее в макушку. Вздыхаю. Опекуны для нее очень близкие люди. А я? Она мне доверяет, но любит ли меня? С грустью интересуюсь: – А я… Как я дорог тебе? Аврора заглядывает мне в глаза. Будто спрашивает, что меня тревожит.