– Хорошо. Тогда подыграй мне. Пусть все думают, что у нас серьезные отношения. И что я безумно влюблен в тебя. – Что? – Замирает. А я повторяю: – Я буду показывать всем, что люблю тебя, Аврора. Безумно. И это правда. Я ее люблю. Она смутилась. Поверила? Думает, что я шучу. – А что потом? – задает вопрос. – Потом… Мне неприятно об этом думать, но я же пугать ее сейчас своей настойчивостью не собираюсь. Говорю: – Ты можешь заявить, что бросила меня. Потому что я деспот и трудоголик, замучивший тебя до нервного истощения. Она оглядывается по сторонам. Убеждается, что все пялятся на нас. Я это уже знаю, поэтому смотрю только на нее. Сомневается, но главное – меня не отвергает. И делаю следующий стратегический шаг: закрепляю результат. – Пойдем потанцуем, – говорю, пока не передумала. – Ой, нет! Но не тут-то было. Вывожу ее на танцплощадку, в танце – то приближаю, то отдаляю, она порхает, бабочка моя. Начинает смеяться, получает удовольствие, а я улыбаюсь и тоже наслаждаюсь. После выпиваем шампанское, хмельная Аврора беззаботно веселится. И с легкостью переходит со мной на «ты», когда я об этом напоминаю. Общаемся с её одноклассниками, а моя рука собственнически покоится на ее бедре. Делаю это специально. Во-первых, заявляю на нее права, чтобы другие плотоядно не пялились и не приставали. Во-вторых, к себе приучаю. Потому что моя. Она ко мне не равнодушна: пульс частит, на щеках румянец, глаза горят. Ее взгляд все чаще останавливается на моем лице, она о чем-то потрясенно размышляет. Не мудрено: для нее я всегда был боссом, до сегодняшнего дня. Я улыбаюсь краешками губ, смотря на нее, и думаю о следующем своем стратегическом шаге… Она зажмуривает глаза и трясет головой. «Черт! Я что, ее споил?» – Аврора, все в порядке? – задаю вопрос. – Кажется, я перебрала, – тихо стонет. Заботливо обнимаю за талию, а она резко распахивает глаза. – Пойдем на открытый воздух, – говорю, уводя ее из клуба. На улице уже темно. Светят фонари, изнутри доносится музыка, несколько человек курят, разговаривают, смеются. Она прислоняется к стене. С наслаждением вдыхает. Ветер слегка обдувает, несет прохладу. Мы молчим. Каждый думает о своем. А я безумно хочу, чтобы думала только обо мне. Поворачиваюсь к ней: – Ты как, полегчало? Она кивает. Опираюсь рукой о стену рядом с ее головой, почти нависаю. Думаю о поцелуе, но понимаю, не готова, только напугаю. Выдыхаю: – Нам нужно поговорить. Она устало стонет: – Пожалуйста, давайте сегодня не будем о работе! – О работе? – В начале не понимаю, о чем она. Потом осознаю, я тут к ней с любовью, а она мне – о работе. Разочарован. Значит, воспринимает меня так. – Да… Конечно. А она продолжает: – Пойдемте домой. В смысле к… – Да. Я понял, – резко отвечаю. Вот умеет же обломать! Но заметив, как она напрягается из-за моих слов, досадливо вздыхаю: – Не бери в голову. – Хорошо, – осторожно отвечает, и мы идем по улице «домой»: я чуть впереди, она за мною. Аврора ежится. Не удивительно: в таком легком наряде, одета не по погоде. Снимаю пиджак и накидываю на ее плечи. – Спасибо. Вы сегодня очень… обходительны. «Вот же Аврора! Что не комплимент, то оскорбление.» – Да неужели? – В моем голосе звучит холодная колкость. Она поджимает губы. Молчим. Я иду быстро, она не успевает. Поэтому в какой-то момент подворачивается каблук. Ойкает, я оборачиваюсь, возвращаюсь. – Да как так-то?! – Она в отчаянии разглядывает сломанную туфлю. А меня волнует другое, не какой-то там каблук: – Ногу не подвернула? – Нет, не очень. Чуть болит… Ну вот что за невезение! Вот как я пойду? Вот дуреха! Я одним махом взваливаю ее на свое плечо, несу. В фантазиях я так и делал, эдакий пещерный человек! По факту, ноша оказалась трудной. Вот, если бы конечно, нес заняться сексом, то другое дело… – Эй! – кричит Аврора, болтаясь вниз головой. Ей так неудобно. – Веди себя смирно, не то свалишься, – строго предупреждаю. – Но… Пальцами крепко сжимаю ее бедро. Она всхлипывает, но молчит. А мне приятно. Приношу ее в дом, но не отпускаю. Если отпущу – сбежит. Вношу в комнату и нехотя сгружаю на кровать, но не рассчитываю, и мы падаем на нее. Аврора барахтается, поворачивается ко мне лицом, и наши взгляды встречаются. Меня обдает жаром. Хочу ее. Пауза затягивается. Она смущенно отводит глаза и собирается отодвинуться, но я рывком вновь притягиваю к себе. Не намерен отпускать! Она удивленно смотрит мне в глаза. – Аврора, – тихо, с хрипотцой шепчу, и по глазам ее вижу, не будет сопротивляться… Накрываю губами ее губы, и мне крышу сносит. Мой поцелуй жадный, голодный, требовательный. Как же долго я этого хотел! Языком проникаю в ее сладкий, доводящий до безумства, рот, и она сладостно стонет. Все, мне полный пи… – А ну отставить! Марш по своим местам! На сборы – минута. Гремит над нашими головами. Дед, чтоб его! Я смотрю в ее глаза, ищу ответы. А она молчит, напугана тем, что чуть не случилось между нами. Не этого я хотел увидеть. Встаю. Беру пиджак и ухожу. Дверь за собой закрываю и стою за дверью. Мать твою! Выхожу на улицу покурить. А там дед, сразу сигаретку прячет, но поняв, что это я, бурчит: – Что надо? – Покурить, – ищу по карманам. Нет ничего. Я ведь не куряка. Так, иногда, поэтому если есть сигареты, то скорее всего в машине. Вздыхаю. – Сигареткой угостите? Дед не успевает ответить, откуда-то сверху раздается голос его жены: – Ваня, ты что, там куришь? – Лида, да что ты! – отрицает он.