– Салдуев в Москве? – удивился Доктор. – Саша уверил нас, что это так. И вполне доказательно. Мы вынуждены поверить его логике. Ты бы тоже поверил, если бы слушал с самого начала. Продолжай, Саша, продолжай... – Мы уже говорили сегодня о хвастливости Руслана Салдуева. Да, я согласен, при его склонности к неадекватной оценке собственной значимости поездка в Москву явилась бы поводом для многочисленных интервью. Он большой любитель давать интервью. Тем не менее он не настолько рисковый человек, чтобы позволить себе такое. Более того, я не побоюсь утверждать, что он труслив. Это я знаю из собственного опыта чеченской командировки. Мы тогда обложили небольшую группу – десять человек из его отряда. Нас было всего около взвода. А он с двадцатью боевиками был, как потом выяснилось на допросах пленных, у нас за спиной. И мог бы атаковать, чтобы выручить своих. Силы были бы равны, но мы оказались бы в этом случае в окружении – под кинжальным огнем. Но Салдуев боялся, что к нам уже идет подкрепление. Оно и правда шло, но пришло только полтора часа спустя. И Руслан бросил своих, ушел в горы, не ввязываясь в бой. Из этого случая я вполне имею право сделать вывод, что он слишком уж рисковать не любит. Тем не менее в Москву приехал. Только для того, чтобы проконтролировать прохождение раствора героина? Нет. Он мог бы прислать верного человека, который не находится в розыске, и тот выполнил бы всю работу самостоятельно. И деньги бы привез. Значит, у него есть какая-то более конкретная и, несомненно, более стоящая цель, чем «баловство» с героином. Потому что в сравнении с другим это и есть баловство, хотя и достаточно страшное. – С чем «с другим»? – переспросил Костромин. – С «тибетцем»... – Та-ак... – протянул в раздумье Андрей. – Мы и на «тибетца» выходим... Совсем распрекрасно. Слушаем, Саша, слушаем... – Я лично вижу только одну причину появления Руслана Салдуева в Москве: желание принять участие в аукционе Стаса-химика. И даже могу предположить такой вариант, что, если Салдуева сильно заинтересует «тибетец», то он и от собственно аукциона откажется. Он – просто абрек, а не деловой человек. Он пожелает выкрасть или самого Стаса, или человека, который приобретет эксклюзивное право на производство «тибетца», вместе со всей документацией. Тратить же деньги на покупку – это выше душевных сил абрека и совершенно не соответствует его характеру, насколько я могу судить по его психограмме, составленной психологами ФСБ. В качестве подтверждения своей версии я могу порассуждать еще над одним фактом. Если помнится, нам сообщали, что Стас-химик распространял среди конкурентов на приобретение «тибетца» однопорциевые образцы продукта. – Да. У нас есть такие данные. – У меня даже есть конкретный рассказ о действии препарата, – сказал Доктор. – Именно это я хотел рассказать. Я сегодня встречался с Али аль-Кайданом... – Еще один Али... – сказал Басаргин. – Что? – не понял Доктор. – Мы только что говорили о другом Али – об Али Алимханове. Теперь на горизонте появляется другой... – Да... – сказал Доктор слегка рассеянно. – Нам удалось добыть списки всех иностранцев, проживающих в настоящее время в гостиницах Москвы. К сожалению, только в гостиницах. ФСБ не располагает другой информацией или не пожелала нам ее дать. Но в этих списках я встретил знакомое имя и справедливо предположил, зная, что это за человек, что он приехал именно на аукцион. Я нашел его, случайно встретившись в ресторане. И стал сам про аукцион рассказывать. Только тогда и узнал, что мои предположения верны. Кайдан поинтересовался у меня результатами испытаний. Я не знал точно, о чем идет речь, и ответил двусмысленно. Он ничего не понял. Но сам рассказал, что дал наркотик человеку. И в трансовом состоянии приказал тому, памятуя мой некогда имевший место рассказ, добыть к определенному дню печень катрана[16]. Человек на следующий день ничего не помнил о катране – Кайдан проверил это. Однако строго в определенное время принес Кайдану требуемое. Кайдан неожиданной встрече был весьма рад, но его беспокоит аукцион. Должно быть, чувствует нехватку средств. Он очень осторожно стал задавать наводящие вопросы относительно моего финансового состояния. Я тоже делал кислую физиономию. Думаю, его это устроило, и в следующую встречу он предложит мне войти в долю. То есть закупать право на производство вместе и делить прибыль. Но я отвлек тебя от темы. Я только подтвердил сказанное. Стас рассылал образцы для пробы. – Да, – продолжил Басаргин. – Насколько я могу понять личность Салдуева и вообще личность чеченцев, они не имеют склонности к детским играм в «цветик-семицветик». Помните такую сказку? Девочка по пустякам разбазарила волшебные свойства. Для Руслана свойства «тибетца» являются волшебными. И он не пожелает тратить это на пустяк, как Кайдан. И испытывать «тибетца» он приехал в Москву. – Это возможно... – согласился Андрей. – Значит, следует ждать взрыва в людном месте. Необходимо предупредить ФСБ. – Я не думаю, что это должен быть взрыв в людном месте. У меня есть некоторые предположения, связанные опять с любовью Руслана к хвастовству. – Слушаем, – сказал Костромин. – Я был в командировке в Чечне, когда Руслан Салдуев заочно приговорил к смерти генерала спецназа МВД Валентина Сомова. Выступая по местному телевидению, Сомов публично разорвал это письмо и пообещал лично поймать Салдуева. Скоро, однако, Сомов заболел, кажется, гепатитом и был отправлен в госпиталь в Москву. Я думаю, что именно уничтожить Сомова, то есть привести собственный приговор в исполнение, и собирается Салдуев. Именно для организации этой акции он забрал у Али Алимханова двух киллеров-боевиков. – Ну, не им же Руслан будет вводить наркотик. У него должна быть на руках только одна порция. – Киллерам трудно подобраться к генералу. Впрочем, если подбираются к офицерам ФСБ, то подберутся и к Сомову. Но это будет не так красочно. Я думаю, что взорвать Сомова должен кто-то из близких ему людей, кто-то из членов семьи. Можно ли каким-то образом выйти на генерала? – Я могу позвонить заместителю министра МВД, – сказал Костромин. – Сделай, Стас, сделай это быстрее... – сказал вдруг Андрей. – Я вчера встретил на улице одного старого знакомого. Он сейчас работает в штабе спецназа МВД, а раньше служил в «Вымпеле». Он говорил про какое-то торжество, какое-то пятидесятилетие... Я пропустил мимо ушей... Но... Костромин протянул руку и снял трубку с факса. Набрал номер по памяти, всего лишь несколько секунд вспоминая. Ответили сразу. – Мне нужен Виктор Иванович, – сказал в трубку. – Комиссар Костромин из Интерпола спрашивает. Очевидно, секретарша или адъютант стали докладывать заместителю министра. Костромин нажал на кнопку спикерфона, чтобы все слышали разговор. – Слушаю, Станислав Сергеевич... – раздалось через несколько секунд. – Вы в Москве? – Да. В Москве. – Увидимся? Есть вопросы? – Относительно «увидимся», сказать не могу. Я завтра или послезавтра улетаю в Великобританию, а до этого следует сделать уйму дел. А что касается вопросов... Есть у вас такой генерал спецназа Валентин Сомов. – Есть у нас такой генерал, Валентин Григорьевич Сомов. Отличный мужик, между прочим. Могу с чистым сердцем вам рекомендовать. Очень честный, принципиальный. И один из лучших боевиков. Три командировки в Чечню. Куча орденов. Прекрасно проведенные операции. Предельно жесткий, но при этом умный и расчетливый. Я только вчера писал на него приказ... – Что за приказ? – О материальном поощрении в связи с пятидесятилетием. Ему сегодня пятьдесят. А по физическим кондициям на тридцать тянет. Костромин переглянулся с сотрудниками. – Как мне найти его? – Он сейчас отдыхает по болезни. Гепатит, что ли, в Чечне подцепил... Из госпиталя уже вышел, взял отпуск. Должен быть дома. А что он вам понадобился? – По нашим данным, сейчас в Москве находится Руслан Салдуев. Одна из целей его приезда – устроить теракт против Сомова. – Так-так... Я сейчас позову человека из следственного отдела... – Не надо. Мы работаем по этой теме своей группой. Мне нужен только сам Сомов. Дайте мне его телефон. – Минутку... – очевидно, заместитель министра листал список. – Нашел. Записывай... Записывать Костромин не стал, полагаясь на свою память и память сотрудников. – Кстати, как и где собираются провести теракт? – Я думаю, что во время торжества. – Я тоже среди приглашенных... – Если вам не трудно, позвоните Сомову и предупредите о моем звонке. Чтобы отнесся к нему не как к шутке сослуживцев, которых он пригласить забыл. – Прямо сейчас позвоню. Он должен быть в такой день дома. Можете звонить ему через пять минут. Если что, как вас найти? Костромин продиктовал номер своего «сотовика». Заместитель министра повторил номер для проверки. – Я звоню... На этом они разговор и закончили. – Ну вот... – засмеялся Доктор Смерть. – Испортили человеку праздник. Готов поспорить, что теперь этого замминистра никакими калачами не заманить в гости к генералу Сомову. Я это по голосу почувствовал. Через минуту раздался звонок «сотовика» Костромина. – Слушаю, – ответил комиссар. – Да-да, Валентин Григорьевич. Это я. У меня есть к вам срочный и серьезный разговор. Я хотел бы подъехать. Да. Только сначала скажите, кто из ваших домашних выходил сегодня из дома. Дочь? Вернулась? А когда вернется? Хорошо. Мы сейчас к вам едем. Говорите адрес... Комиссар убрал трубку. – Так... Саша, ты сейчас вводишь в курс дела Доктора. Все, что ты насоображал по поводу инфицированного героина. Доктор, ты сразу включаешься в работу. Берешь Али Алимханова под полный и жесткий контроль. Разрешаю использовать резервную сеть с первого по седьмые номера. Остальных пока оставь до востребования, но предупреди о повышенной готовности. После отъезда Доктора ты, Саша, дежуришь у компьютера. Доктор покажет, как работать с программой. Это несложно. Тридцать слов объяснения. В крайнем случае, всегда можно заглянуть в «Help». В компьютере установлен переводчик «Promt». Разберешься... Там пока прослушиваются три номера. Отслеживай все. Спутник автоматически продолжит цепочку, если потребуется. А мы с Андреем поехали к генералу. Андрей у нас штатный сапер группы. Но по дороге попросим сапера еще и в ФСБ. Пусть пришлют. – Одну минутку... – задумчиво остановил уходящих Басаргин. – У меня новая мысль появилась, дублирующая. Это не обязательно должна быть дочь. Если с дочерью получится провал, необходимо будет поставить пост у подъезда генерала и «прозванивать» всех приходящих на юбилей, невзирая на звания. Салдуев способен использовать и гостей, и даже жен гостей. Придется повозиться. – Тогда мы просто передадим дело в производство ФСБ... – ответил комиссар. Они вышли. 3 Али позвонил к себе в офис – узнать, как дела там. Ответил только дежурный охранник. Некоторые сотрудники приходили, несмотря на выходной, видимо, дела были срочные, но уже все ушли. Заезжали Муса с Галиахметом, забрали видеокамеру и уехали. Сейчас в офисе только охрана, и уборщица тетя Груша моет полы. – Хорошо. Кто будет звонить, спрашивать меня, пусть звонят на «сотовик». Если спросят номер, не говори. Кому надо, те знают. После того как Руслан увел Мусу с Галиахметом, Али начал нервничать. Слишком сильно показывает свое положение главенствующего этот Руслан. Это Али унижает. Но приходится терпеть. Он спустился в малый зал, где стояли игровые автоматы. Официально это называется детским залом. Потому что большинство играющих на автоматах – увлекающиеся подростки. Но есть много и взрослых людей, которые готовы часами просиживать перед «одноруким бандитом»[17]. Сам Али, если под настроение, может несколько часов убить на игру. Характер такой – заводной. Он и сейчас сел, чтобы успокоить нервную систему. Игра всегда успокаивала и одновременно взбадривала, создавала настроение, даже когда проигрывал. А сейчас он вдруг начал выигрывать, не сознавая, что выигрывает у самого себя. Дергал раз за разом ручку автомата и выигрывал. Вокруг него, привлеченные удачей, собрались группой подростки и несколько взрослых. Смотрели с восхищением и завистью. И так длилось полтора часа, до того как позвонил на «сотовик» Султан. – Слушаю, – сказал Али. – Ты освободился? – Не совсем еще. Но можешь выезжать. Через пять минут я буду свободен. – Я еду. Сумму сказать не можешь?