Касаюсь губкой его кожи, вожу круговыми движениями, оставляя пенные следы. Их тут же смывают струи воды. Они льются сверху, словно дождь, отрезая нас с Иваном от остального мира, погружая в какую-то свою особенную атмосферу. Губка падает под ноги со шмякающим влажным звуком, к черту ее… Постанываю от удовольствия, когда мои пальцы касаются горячей кожи. Так приятно ощущать ее упругость. Очерчиваю мощный разлет плеч, руки, ровный позвоночник. Царапаю ноготками расширяющиеся от частого дыхания ребра. Скольжу по идеальным упругим ягодицам с ямочками. Не могу себе противиться, подаюсь вперед и целую в центре спины, легко провожу языком вдоль позвоночника. – Мышка, ты что творишь, – Иван хрипло усмехается, хватая меня за запястья и заставляя себя обнять. Приклеиваюсь к нему изнывающим от желания телом, напряженные соски болезненно набухают. – Мы еще моемся? – Да, – позволяю ему провести своими ладонями по тренированному прессу и груди. Закрываю глаза, чтобы лучше чувствовать происходящее. Шум падающей воды, капли, остужающие мою пылающую кожу, упругие мышцы под пальцами. Издаю легкий стон, когда Иван перекладывает мои ладони ниже, позволяя коснуться его твердого члена. Сжимаю ладонь в кулак, обхватывая мощный ствол, скольжу вверх и вниз. Завожусь от происходящего до предела, хотя Иван со мной не делает ничего. Мне достаточно того удовольствия, которое испытывает он. Обвожу большим пальцем чувствительную головку, массирую ее в кулаке, спускаюсь к основанию. Иван шумно стонет, совершенно не стесняясь. – Юлька… просто пиздец. Ты – просто пиздец. По нарастающей громкости стонов понимаю, что он близок к оргазму. Скольжу ладонью по стволу, пока Иван не покачивается и не заливает мою руку горячим. Помылись… У самой ноги подкашиваются неизвестно от чего, только лишь благодаря мощной опоре перед собой держусь. Охаю, когда Иван разворачивается и вжимает меня в кафель. Сжимает мою грудь огромной пятерней, сосок между пальцами крутит. Он такой большой и мощный, давит своими габаритами. Впивается в мой рот, податливое безвольное тело размазывает по стене душевой. Ладони под попой, дергает наверх. Запрокидываю голову, подставляя ему шею. Лижет, прихватывает зубами. Когда добирается до чувствительного места за ухом, вскрикиваю и впиваюсь ногтями в его плечи, возбуждение простреливает через все тело. Это слишком мучительно. – Ты сделаешь это или нет? – требовательно смотрю ему в глаза. – Нет, я же сказал, мне надо свыкнуться. – Я тебе не игрушка. – Совсем не игрушка, – Иван прикрывает глаза, носом по щеке моей ведет, – ты моя сладкая конфета, тебя хочется разворачивать и кушать медленно. – Извр… – Угу. Хочешь кушать? Прямо сейчас? От возмущения хочется хорошенько его стукнуть! Ну гад! Гад же!!! – Да, – рявкаю обиженно, – поставь меня на землю! – Ты даже сердишься очень мило. – Артем тебе яйца оторвет за мои мучения. – Угу… именно за то, что я тебя девственности не лишаю. Обязательно пожалуйся. – Черт, – топаю ногой по мокрому полу. Сообразительный какой выискался. Разрешаю вытереть себя полотенцем и завернуть в халат. Вставляю ноги тапочки, Ивана уничтожающим взглядом испепеляю, иду прочь из ванной. – Прямо пробрало, – доносится в спину. Гад… «Поматросит и бросит» откладывается на неопределенный срок. А что происходит сейчас, я не понимаю. Сажусь за накрытый на двоих стол. Под жестяными крышками нахожу салаты, отварной картофель с форелью, овощи, тортик. Урчание в животе оповещает, что покушать действительно стоило бы. – Приятного аппетита, – мой сексуальный мучитель-учитель в одном полотенчике на бедрах садится напротив. Хорош, с влажными волосами и полуголый, хоть сейчас на обложку какого-нибудь глянцевого журнала. Или в постель… желательно в мою. Сверху на мне. Без полотенчика. С членом наголо. Твою мать, Юля! Когда ты успела стать такой извращенкой? С большим аппетитом поглощаю салат, запиваю шампанским, которое мне Иван услужливо подливает. Потом перехожу к рыбе. – Почему такой хмурый? – смотрю, как Иван без особого энтузиазма ковыряет свою тарелку. – Как-то не очень вкусно. Вот у тебя… – Да обычно я готовлю, – бормочу, утыкаясь носом в тарелку. Ничего не могу с собой поделать, дурацкая улыбка расплывается на губах, щеки жжет румянцем. – Ты так сексуально краснеешь, что в столешницу упирается дополнительная ножка. Еще немного и стол перевернётся. Это он о своем члене, да? Краснею еще сильнее. – Еще шампанского? – Да, немного, – протягиваю ему пустой бокал. Перебираюсь на широкий диван, который поставлен прямо напротив камина, усаживаюсь на него с ногами. В груди бурлить от водоворота эмоций. Иван – самый большой романтик, которого я только знала. Мне все происходящее до щенячьего визга нравится. – Задержимся до завтра? – Да, – отпиваю глоток, рассматривая Ивана через стекло бокала. Он присаживается напротив, укладывает руку на спинку, смотрит на меня, прикрыв глаза. Делаю еще глоток шампанского, пальцы, держащие бокал, начинают заметно дрожать. Чувствую на себе раздевающий профессиональный взгляд. Он в институте для соблазнителей учился? Иначе не могу объяснить такое его воздействие на меня. Отставляю пустой бокал на подлокотник, поправляю вырез махрового халата на груди. – Ммм, – Иван нажимает ладонью на пах, где топорщится огромный бугор, – иди ко мне. – Не пойду, – отвожу взгляд к полыхающему в камине огню. В халате становится нестерпимо жарко. – Уффф… – размахиваю ладонью около лица, пытаясь немного остудиться. – Юль… иди сюда. – Нет, – веду языком по сухим губам. На месте усидеть становится очень тяжело. Меня к нему тянет. Он знает какое-то заклинание, как в книжках про волшебников, не иначе. То самое, что заставляет всех женщин говорить моему бабнику «да». – Я буду нежным. Точно, оно! Выдержка моя лопается и я перемещаюсь к Ивану на колени, седлая верхом. – Мууууррр, – раздается тихо на ушко. Загребущие лапы ощупывают мою задницу через халат и усаживают поудобнее. С совершенно невинным взглядом Иван тянет за пояс, развязывая узел, потом сбрасывает совершенно лишний халат с плеч и спихивает его на пол. Я остаюсь голой. Опять… – Скоро спать пойдем. Ты же хочешь спать? – Нет, наверное, ты забыл, но на этой неделе у меня была ночная смена, так что часов до четырех я вряд ли сомкну глаза. – Надо что–то с твоей работой делать… Не дело это, что ты по ночам работаешь. – Командовать вздумал? – Да, я ж твой парень. Это моя обязанность. – Ну – ну… – Баранки гну. Иван расслабленно откидывается на спинку дивана. Его взгляд падает на полотенце, единственную преграду между нашими телами. – И что мы будем делать? Взволнованно ерзаю на «волшебном жезле» или «нефритовом стержне», как называли то самое в любовных романах, которые я тайком таскала у своей мамы в четырнадцать и зачитывалась под одеялом. Иван смачно облизывается, сжимает ладони на моей попе и раскачивает на себе. Я прекрасно вижу, как тяжело ему держаться, однако котяра не спешит лишать меня моей драгоценной девственности. Господи… никогда не думала о ней, как о чем-то важном, что нужно беречь. Не спешила избавиться, да, но и не упивалась своей невинностью. Хранила, потому что человека подходящего в своей жизни не встретила. Пару раз влюблялась, однако не настолько, чтобы потерять голову. Мне просто хотелось, чтобы первым был значимый. В идеале, тот самый, за которого замуж выйду и детей нарожаю. Но в современном мире это большая редкость, я иллюзий не питаю. Люди встречаются, люди расходятся, находят себе кого-то еще. Так что я остановилась на значимом человеке.